Криминал : самое, самое, самое...

1. «Они все против меня !»

34-летний Гюнтер Штолль некоторое время работал инженером в пищевой промышленности. Но к моменту смерти уже был безработным. К тому же из опросов его жены стало понятно, что мужчина страдал легкой формой паранойи: иногда он говорил о людях, преследующих его и желающих навредить.

«Я не могу больше это терпеть. Они все против меня! Я просто боюсь, что они что-то сделают со мной», — в очередной раз вечером в четверг услышала супруга Гюнтера. Но большого значения словам мужа не придала. Чего боялся мужчина? Были ли эти угрозы реальными или же воспаленный мозг Штолля сгенерировал очередную порцию страха? Было ли у него какое-то предчувствие трагедии? До сих пор ответов на эти вопросы нет. И вряд ли они когда-нибудь будут даны.

Тем не менее в тот злополучный четверг после долгих размышлений Гюнтер воскликнул: «Теперь мне все ясно!» Затем схватил ручку и вывел на бумаге шесть букв — YOGTZE. Но вскоре перечеркнул записку и ближе к 11 часам вечера схватил свою замшевую куртку и ушел из дома в надежде, что пиво в пабе Papillon в соседнем городке смягчит его страхи. Все это на допросе рассказала жена погибшего, которая видела его в последний раз, когда мужчина произнес «До скорого». Записку она выбросила вскоре поле ухода мужа.

2. Четверо неизвестных :

До бара Штолль добрался, ему даже продали там пиво. Но мужчина не успел даже прикоснуться к нему, так как упал с барной табуретки и поранил лицо. Другие завсегдатаи заведения так и не смогли объяснить, чем было вызвано падение Гюнтера. Но известно, что это отбило у него всякое желание выпить. Мужчина сел в свой «гольф» и уехал в неизвестном направлении.

О дальнейших перемещениях Штолля судить сложно. Однако достоверно известно одно. Ближе к часу ночи он вернулся в свой родной город в 10 километрах от бара. Там жила его мать. Но посещал он не ее. Ночью мужчина звонил в дом одной знакомой пенсионерки, однако та его не впустила. Через окно на первом этаже она слышала спутанную и взволнованную речь Гюнтера: «Ночью что-то произойдет. Нечто ужасное». Пожилая дама прогнала Штолля, который, по ее словам, собирался вернуться домой к жене в 15 километрах. Но его желание не сбылось.

В три часа утра разбитый синий «гольф» замечают в кювете дальнобойщики. Один из них с помощью таксофона, установленного на обочине, сообщает об аварии в полицию, другой сразу же отправляется помогать пострадавшим.

Человек в легкой куртке, которого они видели возле разбитого автомобиля, к тому времени уже исчез. А на переднем пассажирском сиденье лежал Гюнтер. Из последних сил он простонал, что здесь были четыре человека: «Не мои друзья. Они убежали. Я тоже хочу уйти». По дороге в госпиталь он умер от своих серьезных травм.

3. Загадка YOG'TZE :

Что же произошло на этой трассе? Авария? Определенно, да. Но позже судмедэксперты установили, что Штолль был смертельно ранен не в своем автомобиле. Его сбила другая машина и в совсем другом месте. К тому же в этот момент Гюнтер уже был голым. В таком состоянии его поместили в «гольф» и перевезли.

Пролить свет на произошедшее могли бы свидетели, однако их следователям найти не удалось. За любую информацию о случившемся была назначена награда в 3000 немецких марок. Замеченный рядом с «гольфом» мужчина в полицию за ними не обратился, что заставляет подозревать в убийстве именно его.

На немецком федеральном телевидении в те годы выходила криминальная программа «Aktenzeichen XY… ungelöst» с реконструкцией различных преступлений. Один ее выпуск был посвящен Штоллю. Передача наделала много шуму в стране, на горячую линию обратилось около 170 мнимых свидетелей, но никого полезного следствию.

Раз-два в год комиссару, который вел дело Гюнтера, неравнодушные к загадкам люди присылают свои разгадки букв YOG'TZE. Но все они оказываются либо выдуманными, либо подогнанными под какую-то стройную теорию. Такого слова нет ни в одном языке мира. Однако есть предположение, что на самом деле надпись нужно читать как YO6’TZE. Тогда это похоже на радиолюбительский позывной, придуманный в Румынии. Тем не менее никаких связей Штолля с радиолюбителями или румынами обнаружено не было.

Также это может быть анаграмма слова Zygote (зигота — диплоидная клетка после оплодотворения). Но это предположение не ведет ни к какой стройной теории. YOG'TZE может быть и условным обозначением йогурта TZE, что ближе к профессиональной работе Гюнтера. Выдвигались также предположения о том, что буквы надо читать перевернутыми, после чего они становятся беспорядочным набором цифр 027,906.

4. Официальная версия :
В последние годы многие преступления раскрываются благодаря анализам ДНК. Казалось бы, аналогичный анализ можно было бы применить и к случаю Штолля. Но беда в том, что большинство улик с тех пор были утеряны, а ворошить старого «глухаря» никто не решается.

Конкретного убийцу Гюнтера полиция так и не нашла. Самая правдоподобная версия сводится к тому, что в ту ночь мужчина окончательно слетел с катушек. По пути домой он съехал в кювет, после чего разделся и стал голым бегать по трассе. В таком состоянии его и сбил автомобиль. Мужчина, который имел несчастье оказаться за рулем этой машины, решил не заявлять в полицию о сбитом сумасшедшем и просто перенес его в «гольф».

Как же полицейские объясняют записку со словом YOG'TZE? Так же, как и другие странности в поведении Гюнтера, — душевным расстройством, которое и стало причиной смерти мужчины. Но такое объяснение чересчур логично и правдоподобно, чтобы восприниматься взаправду любителями теорий заговора." - https://tech.onliner.by/2018/05/05/delo-yogtze

После смерти Железной Маски комнату, в которой он жил, тщательнейшим образом обыскали, стены выскоблили и заново побелили, мебель сожгли, а золотую и серебряную посуду переплавили. Очевидно, власти боялись, что узник где-то мог спрятать какой-нибудь клочок бумаги или нацарапать в укромном месте несколько слов о тайне своего заключения.

В знаменитом узнике видели самых разных лиц. По сути, любая знатная особа, жившая в XVII столетии и о чьей смерти не сохранилось достоверных сведений, немедленно выдвигалась каким-нибудь историком в претенденты на роль Железной Маски. Рассмотрим коротко наиболее популярные версии, в разное время казавшиеся окончательным решением сей исторической загадки.

Первое место, безусловно, принадлежит гипотезе, пытающейся доказать (или, скорее, верящей) в существование у Людовика XIV брата, скрытого из государственных соображений под маской. Отцом ее можно считать Вольтера, который в труде “Век Людовика XIV” (1751) написал: “Железная Маска был брат и, без сомнения, старший брат Людовика XIV...” Своей популярностью гипотеза обязана блестящему перу Дюма-отца — на этом “гвозде” висит сюжет “Виконта де Бражелона”. У профессиональных же историков названная легенда давно потеряла всякое доверие — в XIX веке ее разделял один лишь Жюль Мишле, французский историк, а после него — уже никто. К ее недостаткам относится, прежде всего, отсутствие достоверных письменных свидетельств: все существующие, как выяснилось, являются апокрифами. (Например, знаменитый в свое время рассказ “гувернера Железной Маски”: “Несчастный принц, которого я воспитывал и берег до конца дней моих, родился 5 сентября 1638 года в восемь с половиной часов вечера, во время ужина короля. Брат его, ныне царствующий (Людовик ХIV. — Прим. авт.), родился утром в полдень, во время обеда своего отца” и т.д.). Сей рассказ содержится в так называемых записках маршала Ришелье, изданных неким Сулави, но к которым, однако, сам маршал не имел никакого отношения.

Система доказательств, приводимых в пользу этой версии, является порочной, поскольку нарушает принцип английского философа Уильяма Оккама: “Не следует умножать сущности сверх необходимого”. Иными словами, никто никогда не объяснит загадку Железной Маски существованием брата Людовика XIV, пока не будет доказано, что у последнего действительно был брат. В целом же к этой версии приложимы слова Монтескье: “Есть вещи, о которых говорят все, потому что о них однажды было сказано”.

В период первой Империи возникла разновидность этой версии, согласно которой у Людовика XIII помимо законного наследника — будущего Людовика ХIV — был внебрачный сын, устраненный после смерти отца своим сводным братом. На островах Святой Маргариты, куда его сослали, он якобы сошелся с дочкой тюремщика, которая родила ему сына. Когда позже узника в маске перевезли в Бастилию, его малолетнего сына отправили на Корсику, дав ему фамилию Буонапарте, что означает “с хорошей стороны”, “от хороших родителей”. Сия история должна была доказать, что императорские короны не падают сами собой на головы артиллерийских поручиков.

Перейдем к следующему претенденту — графу Вермандуа, побочному сыну Людовика XIV и мадемуазель де Лавальер.

В 1745 году в Амстердаме вышли “Секретные записки об истории Персии”, в которых под вымышленными (“ персидскими”) именами рассказывалась анекдотическая история французского двора. Между прочим в них говорилось, что у падишаха Ша-аббаса (Людовика XIV) было два сына: законный Седж-Мирза (Людовик, дофин) и незаконный Жиафер (граф Вермандуа). И вот “Жиафер однажды забылся до такой степени, что дал пощечину Седж-Мирзе”. Государственный совет высказался за смертную казнь для Жиафера, нанесшего тяжкое оскорбление принцу крови. Тогда Ша-аббас, нежно любивший Жиафера, послушался совета одного министра: отправил провинившегося сына в армию и объявил о внезапной его смерти в дороге, а на самом деле укрыл в своем замке. Впоследствии Жиафер, сохраняя тайну своего исчезновения, переезжал из крепости в крепость, а когда ему необходимо было повидаться с людьми — надевал маску.

Книга анонимного автора сразу сделалась популярной в Париже, на время затмив остальные гипотезы о Железной Маске. Однако кропотливые исследования показали, что ни один мемуарист эпохи Людовика XIV ни словом не обмолвился об оскорблении, нанесенном дофину графом Вермандуа. Кроме того, официальная дата смерти графа (которая, по данной версии, должна соответствовать дате его исчезновения) — 18 ноября 1683 года — не позволяет ему в 1679 году находиться в Пиньероле в качестве Железной Маски.

Писатель Сен-Фуа видел в Железной Маске герцога Иакова Монмута, сына английского короля Карла II (он вступил на престол после смерти Кромвеля в 1658 году) и куртизанки Люси Вальтерс. Король нежно любил этого сына. Незаконнорожденный принц, воспитанный в протестантстве, жил во дворце, имел пажей и прислугу, во время путешествий его принимали как члена королевской фамилии. Повзрослев, он получил титул герцога Монмута и стал первым человеком при дворе.

У Карла II не было законных детей, а потому наследником престола считался герцог Йоркский, чрезвычайно непопулярный в народе за свою приверженность к католицизму. По стране поползли слухи, что герцог Монмут — не менее законный наследник, чем герцог Йоркский, так как Карл II якобы сочетался тайным браком с Люси Вальтерс и т. п. Герцог Йоркский начал глядеть на Монмута как на опасного соперника, и тому пришлось уехать в Голландию. Здесь он встретил известие о смерти Карла II и о воцарении герцога Йоркского под именем Иакова II.

11 июля 1685 года Монмут в сопровождении 80 человек высадился возле небольшого порта Лима, на дорсетширском берегу. Развернув голубое знамя, он смело вступил в город. Его встречали с восторгом. Со всех сторон к месту его высадки стекались недовольные новым королем, чтобы приветствовать “доброго герцога, герцога-протестанта, законного наследника престола”. Через несколько дней под его началом собралось не менее шести тысяч человек. За армией следовала огромная толпа людей, не имевших оружия.

Однако вслед за первыми успехами потянулась полоса неудач. Лондон не поддержал претендента. Экспедиция в Шотландию провалилась. Аристократия не примкнула к бывшему кумиру. А парламент не провозгласил его королем.

Монмут впал в полное отчаяние. В сражении с королевской армией при Седжемуре он бежал, бросив своих солдат, кричавших ему вслед: “Снарядов, бога ради, снарядов!” Через несколько дней милиция Портмана задержала его близ Рингвуда: Монмут, одетый в лохмотья, сдался без единого слова, дрожа всем телом.

Во время следствия и суда над ним Монмут проявил недостойное малодушие: попросив короля об аудиенции, валялся у него в ногах и целовал руки и колени, умоляя о пощаде... Не лучше повел себя и Иаков II. Согласившись встретиться с пленником, он тем самым подал ему надежду на помилование и по традиции должен был сохранить ему жизнь. Но король требовал смертного приговора, и 16 июля 1685 года Монмут был казнен в Лондоне на глазах у тысяч людей. Палач отрубил ему голову только с четвертого удара, за что едва не был растерзан толпой, боготворившей “доброго герцога-протестанта”.

Сен-Фуа пытался доказать, что одно только королевское происхождение Монмута должно было защитить его от смертной казни и потому герцог на самом деле был отправлен во Францию, а вместо него казнен другой человек. Но как писатель ни старался, его версия осталась самой неубедительной из всех существовавших. Это, конечно, не означает, что она не годится в качестве основы для остросюжетного романа...

Загадочное исчезновение герцога де Бофора дало повод Лагранжу-Шанселю и Лангле-Дюфре-од Лагранжу-Шанселю и Лангле-Дюфренуа создать систему доказательств в пользу его кандидатуры на роль Железной Маски.

Герцог де Бофор приходился внуком Генриху IV и Габриэле д'Эстре. Атлетическое телосложение, выразительные черты лица, неумеренная жестикуляция, привычка подбочениваться, всегда закрученные вверх усы — все это придавало ему весьма вызывающий вид. Не получив никакого образования, он оставался полным невеждой во всех науках, в том числе и в науке светской жизни — двор смеялся над грубостью его манер и языка. А вот армия боготворила его за отчаянную храбрость.

С началом Фронды (движения во Франции против абсолютизма, представляемого правительством кардинала Мазарини) он бросился в нее очертя голову. Но играл в ее событиях довольно жалкую роль, потому что сам хорошенько не знал, за какое дело он, собственно, стоит. Но развязностью поведения и грубой солдатской речью чрезвычайно нравился простонародью, за что и заслужил прозвище “король рынков”.

Как только воцарился Людовик XIV, Бофор стал самым покорным из подданных. В 1669 году его назначили главнокомандующим экспедиционным корпусом, посланным к берегам Кандии, чтобы очистить этот остров от турок. Двадцать два военных линейных корабля и три галеры везли семитысячный десант — цвет французского дворянства (в некотором роде кан-дийская экспедиция представляла собой новый крестовый поход). Кандией когда-то владели венецианцы. К моменту описываемых событий в их руках оставался только крупнейший город острова, который они обороняли против численно превосходящего врага ценой неимоверных усилий. Один бастион был уже взят турками, и горожане со дня на день ожидали падения города и неминуемой резни.

В ночь на 25 июня подошедшая накануне французская эскадра высадила на острове десант. Бофор лично командовал одним из отрядов. Турки не выдержали натиска и обратились в бегство. Но в миг, когда солдаты Бофора уже предвкушали полную победу, взорвался пороховой склад с 25 тысячами фунтов пороха — он уничтожил на месте целый батальон французов. Чудовищный взрыв произвел панику в их рядах — солдатам почудилось, что минирован весь турецкий лагерь. В одну минуту роли переменились: теперь французы сломя голову мчались к берегу, к своим лодкам, а воспрянувшие духом турки наседали на них, не давая опомниться.

Во время бегства о Бофоре все как-то забыли. Некоторые из беглецов потом смутно припоминали, что герцог, верхом на раненой лошади, вроде бы пытался собрать вокруг себя храбрецов, чтобы отразить турецкий натиск. Когда паника улеглась, Бофора хватились, но его не оказалось ни среди спасшихся, ни среди убитых, ни среди раненых, ни среди пленных... Главнокомандующий бесследно исчез.

Вышеназванные авторы — сторонники отождествления герцога де Бофора с Железной Маской — настаивали на том, что его похитил во время всеобщей паники Молеврье, брат Кольбера, враждовавшего с герцогом. Но опубликованная позже переписка Молеврье с братом опровергла этот довод. В первом же письме, отправленном в Версаль после неудачного десанта, Молеврье пишет: “Ничего не может быть плачевнее несчастной судьбы адмирала (Бофора. — Прим. авт.). Будучи обязан в продолжение всего нападения бросаться в разные стороны, чтобы собрать все, что оставалось из наших войск, я положительно у всех спрашивал о Бофоре, и никто ничего не мог мне сказать”. Да и возраст Бофора (он родился в 1616 году) плохо соответствует возрасту Железной Маски (Вольтер говорил, что слышал “от Марсолана, зятя бастильского аптекаря, что последний, за некоторое время до смерти замаскированного узника, слышал от него, что ему было около шестидесяти лет”).

Невозможно даже кратко остановиться на всех версиях, объясняющих личность и преступления Железной Маски. Скажу лишь, что в нем видели незаконнорожденного сына: Кромвеля; Марии-Луизы Орлеанской, первой жены испанского короля Карла II; Марии-Анны Нейбургской, второй жены того же короля; Генриетты Орлеанской и Людовика XIV; ее же и графа де Гиш; Марии-Терезии, супруги Людовика XIV, и негра-служителя, привезенного ею с собой из Испании; Христины, королевы шведской, и ее великого конюшего Мональдеска. Говорили о том, что под маской могла скрываться женщина.

Эти легенды так занимали светское общество, что даже Людовик XIV, Людовик XV и Людовик XVI, по слухам, интересовались Железной Маской и якобы открывали друг другу на смертном одре необыкновенную тайну — на этом настаивал историк Мишле. Герцог Шуазель рассказывал, что на его вопрос, кто скрывался под железной маской, Людовик XV ответил: “Если бы вы узнали его настоящее имя, то очень разочаровались бы, оно вовсе не интересно”. А госпожа Помпадур уверяла, что на аналогичный ее вопрос король сказал: “Это министр итальянского принца”.

Наконец Людовик XVI велел министру Морепа прояснить эту загадку. Проведя расследование, Морепа доложил королю, что Железная Маска — опасный интриган, подданный герцога Мантуанского.

Фундаментальные исследования французских и итальянских историков конца XIX — начала XX века (Тапена, Ф. Брентано, А. Сореля) подтверждают, что Морепа, скорее всего, сказал правду: знаменитым узником был граф Эрколь Антонио Маттеоли, министр Карла IV, герцога Мантуанского.

Карл IV отличался разгульным поведением и совершенным равнодушием к делам государства. Большую часть года он проводил в Венеции, а в Мантуе правили его фавориты. Герцог очень быстро истощил свою казну и свое здоровье, но сохранил неутолимую жажду удовольствий. В поисках денег он готов был продать что угодно.

Аббат Эстрад, тогдашний посол Людовика XIV в Венеции, воспользовался хроническим безденежьем Карла, чтобы оказать своему правительству важную услугу. Он вознамерился заставить герцога продать Людовику город Казале, являвшийся ключом к Верхней Италии. Замысел предприимчивого аббата сулил королю возможность в любое время вмешиваться в итальянские дела и противодействовать аналогичному стремлению Испании и Австрии. Однако скандальную покупку, противоречащую нормам международного права и затрагивающую интересы многих держав, надлежало совершить в строжайшей тайне. Ища посредника для этой сделки среди фаворитов герцога, Эстрад остановился на Маттеоли, как на лице, имеющем наибольшее влияние на Карла.

Маттеоли родился в родовитой и богатой семье Болоньи 1 декабря 1640 года. Уже студентом он получил некоторую известность, удостоившись высшей награды по гражданскому праву, а после окончания учебы — звания профессора Болонского университета. Породнившись с почтенным сенаторским семейством в Болонье, он перебрался в Мантую, где снискал расположение Карла IV, который сделал его сверхкомплектным сенатором, — это звание давало графское достоинство. Чрезвычайно честолюбивый Маттеоли метил на место первого министра. Но для этого он искал случая оказать герцогу какую-нибудь чрезвычайную услугу и с радостью ухватился за предложение Эстрада.

Секретное свидание Эстрада с Карлом было решено устроить в Венеции, во время карнавала, — праздник давал возможность ходить в маске, не привлекая внимания. В полночь 13 марта 1678 года, при выходе из дворца дожей, Эстрад и Карл встретились, как бы случайно, на площади и целый час обсуждали условия договора. Герцог согласился уступить Казале за 100 тысяч экю с тем, чтобы эта сумма была выплачена ему при обмене ратифицированными договорами в два срока, через три месяца каждый. Так эта постыдная сделка состоялась в самом центре Венеции — городе, который издавна славился своими шпионами и правительство которого всеми силами стремилось не допустить французского проникновения в Северную Италию!

Через несколько месяцев Маттеоли, тайно прибывший в Версаль, получил экземпляр договора с подписью короля. Сразу после этого он имел секретную аудиенцию у Людовика и принят был самым благосклонным образом: король подарил ему ценный алмаз и велел выдать 400 двойных луидоров, обещая еще более значительную сумму после ратификации договора со стороны герцога.

Казалось, ничто не могло помешать успешному окончанию переговоров. Однако не прошло и двух месяцев после посещения Маттеоли Версаля, как дворы туринский, мадридский, венский, миланский, Венецианская республика, то есть все, кому было выгодно помешать сделке, узнали в малейших подробностях об условиях договора. Эстрад уведомил Людовика, что имеет несомненные доказательства предательства Маттеоли.

Сейчас уже невозможно с точностью сказать, что явилось причиной такого поступка Маттеоли: корысть или запоздалый патриотизм. Кажется, благополучный исход переговоров сулил ему если не больше выгод, то по крайней мере меньше хлопот.

Людовику пришлось бить отбой в тот момент, когда отряд французских войск во главе с новым комендантом был уже готов вступить в Казале. Помимо понятной досады короля мучила мысль о возможном международном скандале, так как в руках у Маттеоли оставались ратификационные документы с личной подписью Людовика. Чтобы вернуть их, Эстрад предложил захватить Маттеоли. Король ответил в депеше от 28 апреля 1679 года: “Его Величеству угодно, чтобы вы привели свою мысль в исполнение и велели отвезти его тайно в Пиньероль. Туда посылается приказ принять и содержать его так, чтобы никто не знал об этом... Нет никакой надобности уведомлять герцогиню Савойскую об этом приказании Его Величества, но необходимо, чтобы никто не знал, что станется с этим человеком”. В этих словах, полных холодной ненависти к тому, кто чуть было не сделал “короля-солнце” посмешищем всего света, заключена вся дальнейшая судьба Маттеоли — Железной Маски. 2 мая его схватили “без шума” во время встречи с Эстрадом в какой-то деревне под Турином и переправили в Пиньероль.

Бумаг, компрометирующих французское правительство, при нем не оказалось, но под угрозой пытки Маттеоли признался, что отдал их отцу. Его заставили написать своей рукой письмо, по которому агент Эстрада беспрепятственно получил от Маттеоли-старшего эти важные документы, немедленно переправленные в Версаль.

Еще ранее Людовик тайно отозвал войска от границы с Италией, и таким образом все следы скандальной сделки с герцогом Мантуанским исчезли. Оставался Маттеоли, но, как мы видели, король позаботился, чтобы исчез и он.

Эстрад распространил слух, что Маттеоли стал жертвой дорожного происшествия. Карл IV сделал вид, что поверил этому объяснению, поскольку сам хотел поскорее замять постыдную историю. Семья Маттеоли промолчала: его жена ушла в монастырь, отец вскоре умер. Никто из них не сделал ни малейшей попытки разузнать подробнее о его судьбе, словно чувствуя опасность подобных поисков.

Все заботы о сохранении инкогнито Маттеоли были возложены на коменданта тюрьмы Пиньероль Сен-Марса: с этого времени они сделались как бы узниками друг друга.

По меткому замечанию историка Тапена, у заключенных нет истории. Мы знаем только, что Маттеоли после двух неудачных попыток подать о себе весть полностью смирился со своей участью. Тапен в своей книге не обошел вниманием и вопрос о том, откуда взялась пресловутая маска и почему пленника Сен-Марса скрыли под ней.

В XVI—XVII столетиях обычай носить маски был широко распространен среди знати, чему есть много исторических примеров. В мемуарах Жерарда описывается, как Людовик XIII, пришедший на свидание с Марией Манчини, “поцеловал ее через маску”. Герцогиня Монтеспан разрешала своим фрейлинам носить маски — об этом она пишет в своих воспоминаниях. Сен-Симон свидетельствует, что маршальша Клерамбо “на дорогах и в галереях всегда была в черной бархатной маске”. Полицейские отчеты начальника парижской полиции Рейни свидетельствуют о том, что в 1683 году жены банкиров и купцов осмеливались приходить в масках даже в церковь, несмотря на строгое запрещение властей.

Таким образом, необычность случая Железной Маски состоит лишь в том, что маску надели на узника, чему действительно нет ни одного примера в истории французских тюрем. Однако, говорит Тапен, относительно итальянца Маттеоли употребление маски было совершенно естественно. В Италии часто надевали маски на заключенных. Так, в Венеции лица, арестованные инквизицией, препровождались в тюрьму в масках. Маттеоли, сотоварищ увеселений герцога Мантуанского, несомненно, имел при себе маску, под ней он скрывался и во время переговоров с Эстрадом. “Конечно, — пишет Тапен, — она была в числе его вещей, захваченных в 1678 году...”

Вопрос о том, почему на Маттеоли надели маску при перевозе его в Бастилию, решается довольно просто: Маттеоли прожил в Париже несколько месяцев во время своего тайного визита во Францию в 1678 году и, следовательно, мог быть узнан. Кроме того, в 1698 году, то есть когда Сен-Марс привез его с собой в Бастилию, в крепости сидел итальянец, граф Базелли, знакомый со множеством знатных семейств Мантуи и Болоньи и, без сомнения, знавший в лицо Маттеоли. Чтобы сохранить тайну похищения мантуанского сенатора, Сен-Марс воспользовался средством, исключительным для всех, кроме итальянца Маттеоли. Вот почему последний спокойно носил маску, в то время как все видевшие его сгорали от возбуждения и любопытства.

В бастильском гарнизонном журнале есть две записи, относящиеся к Железной Маске. Первая гласит: “Губернатор островов Святой Маргариты Сен-Марс 18 сентября 1698 года вступил в должность коменданта Бастилии и привез с собой неизвестного узника в черной бархатной маске, который еще до прибытия на острова содержался под надзором в крепости Пиньероль”. Вторая запись от 19 ноября 1703 года говорит о том, что в этот день “неожиданно умер неизвестный узник в бархатной маске, которого Сен-Марс всегда возил с собой”.

Сен-Марс занес покойного в списки церкви Святого Павла под именем Мартеоли (так, кстати, часто называл Маттеоли Лувуа в своих депешах Сен-Марсу). Вполне вероятно, что за долгие годы комендант подзабыл имя своего пленника или сделал описку, — в то время часто неправильно писали имена, особенно иностранные."

Литература:

Ладусэтт Э. Железная маска (роман). — М., 1992.

Птифис Ж.-К. Железная маска. — М., 2006.

Топен М. Человек в железной маске. — Париж, 1870 (есть дореволюционный перевод и на русский).

Источник : https://www.nkj.ru/archive/articles/12364/ (Наука и жизнь, ЖЕЛЕЗНАЯ МАСКА)

Когда появилась теория о подмене царя?

Хотя историки заговорили о том, что самым загадочным узником Бастилии мог быть не кто иной, как Петр Романов, совсем недавно, теории о том, что Россией правил самозванец, не одно столетие. Впервые об этом заговорили сразу же после возвращения из Европы Великого посольства.

О том, что на Родину вернулся вовсе не царь Петр, а совершенно другой человек, говорила Софья и многие другие. Вполне возможно, что именно подмена государя и стала причиной для восстания стрельцов, подавленного с невероятной жестокостью.

И с тех самых пор версия о том, что на престоле был самозванец, растет и крепнет. Причем ее сторонники находят множество доказательств своей правоты, как весьма косвенных, так и достаточно убедительных. Причем большую часть поводов для сомнений в истинности личности царя предоставил сам Петр Великий. Разумеется, речь идет о привычках, поступках, поведении и деяниях государя. Даже его внешность невольно наводит на мысль о том, что «царь-то не настоящий».

Может ли это быть правдой?
Как правило, сторонники теории о подмене государя и ее противники апеллируют фактами, которые можно двояко истолковать. К примеру, почти все вспоминают о том, что Петр ни разу не встретился с женой по возвращении из Европы. Евдокия Федоровна Лопухина, мать царевича Алексея, была тут же отослана в монастырь, где ее содержали почти так же, как Железную Маску в Бастилии. К примеру, разговаривать с царицей было запрещено всем. Однако многие исследователи забывают упомянуть тот факт, что Петр охладел к жене и даже перестал с ней переписываться, не говоря уже о посещении ее спальни, задолго до отбытия Великого посольства. Ненавидела невестку и мать Петра.

Что же касается того, что Софья не узнала брата по возвращении, то этот факт весьма спорен. Царевна была необычайно властна и хитра. Если бы ей удалось объявить сводного брата самозванцем, то она перестала бы быть регентом и стала бы первой законной русской царицей. Причем сама Софья весьма любила западную европейскую культуру, особенно немецкую.

Историки и любители мистики редко задаются вопросом о том, могла ли быть подмена? Были ли для нее условия, возможности? Пластических хирургов в то время не существовало. А внешность у государя была довольно специфическая. Разумеется, народ-то понятия не имел, как царь выглядел. Но его близкое окружение это знало. Были еще и портные – ведь тело человека уникально, и одежду для царя шили по снятым с него меркам.

Соответственно, нужно было найти человека, который был бы похож на Петра, как брат-близнец. Но кроме этого, нужен был кто-то образованный, владеющий разговорным живым русским языком, понимающий специфику его ругательств, различных фразеологизмов. Без сомнения, это сложная задача. Если же подобного человека удалось бы отыскать, то возникает следующий вопрос. Насколько реально было само действие замены одного на другого? Речь не о купце, спящем в комнате постоялого двора. Царь – фигура непростая, и охраняли его явно очень неплохо. Однако это все же вполне решаемо.

Возникает вопрос о том, почему члены посольства не заметили подмены, если она, конечно же, была? И этот вопрос приводит к следующему. Почему из многочисленной делегации почти никто не вернулся на Родину?

Вопросов много, но при наличии человека, внешне похожего на Петра Романова и знающего русский язык, а также имевшего возможность наблюдать за настоящим царем и неплохо копировать его манеры, подмена могла быть произведена. Технически это вполне осуществимо. Но это дело очень непростое, требующее настоящего глобального заговора и участия капитала. Кому и зачем все это было нужно?

Кому потребовалась подмена русского царя?
Что представляла собой Россия в начале царствования Петра Великого? Если отбросить в сторону патриотизм, то, к сожалению, сложно будет не признать тот факт, что эта страна была весьма отсталой, не представляла никакой угрозы и была интересна только европейским специалистам, которые приезжали на Русь зарабатывать деньги. Например, архитекторы весьма неплохо обеспечивали свои семьи, работая на русских заказчиков. Царевна Софья не была угрозой для Европы, она хоть и заигрывала с боярами и поддерживала видимость приверженности старине, окружила себя иностранными советниками и потихоньку пыталась начать реформирование государства. Даже фаворитом Софьи был немец.

Так кому и для чего менять царя на самозванца? Какие цели могли быть у заговорщиков? Как сторонники, так и противники теории о подмене правителей, отвечая на этот вопрос, тут же вспоминают об «ужасных и всесильных масонах». А в качестве доказательства того, что смена государя была осуществлена именно масонами, приводят все подряд – от деталей архитектуры Санкт-Петербурга до пристрастия Петра Великого к образу Самсона. Не забывают и о том, что в дальнейшем русские императоры были масонами, в качестве примера упоминая Павла I.

Версия о масонском следе необычайно удобна, поскольку ни подтвердить фактическое существование этой организации, ни опровергнуть его невозможно.

Зачем понадобилось менять государя?
А вот на этот вопрос внятно не может ответить ни один сторонник теории подмены царя. Вряд ли масонам была нужна сильная Россия, если, конечно же, именно эта «сказочная» организация провернула такую аферу.

Петр в прямом смысле сделал Россию одной из сильнейших мировых держав, с которой начали считаться другие страны. Конечно же, вполне возможно, что масонам хотелось иметь «собственное государство». Ничем другим целесообразность смены Петра Романова на самозванца, превратившего «окраину мира» в его «центр», объяснить нельзя.

Что можно считать доказательством факта подмены?

Сторонники версии подмены Петра I апеллируют к множеству фактов, касающихся резкой перемены личности государя. Однако все это не может быть доказательством того, что место царя занял самозванец. Изменение привычек и поведения может служить разве что косвенным свидетельством, позволяющим допустить возможность подмены. Например, психологи могут объяснить резкие перемены в личности человека вовсе не тем, что его заменили другим, а наличием душевного расстройства.

Да и никому не известно то, что было в мыслях государя на самом деле. Например, исследователи отмечают тот факт, что Петр ни разу не надел после возвращения свое царское облачение. Может быть, он попросту ненавидел эту одежду? Или же отмечается пристрастие царя ко всему латинскому, отдаление его от православия. Но кто сказал, что православные традиции были ему по душе? Не всем по нраву и внешний «византийский» вид русских церквей. Может быть, царю просто нравились католические соборы?

Этот перечень можно продолжить. Однако существует и доказательство, которое претендует на достоверность. Речь о наличии бородавки на лице царя. На ранних изображениях Петра Романова она есть, на правой стороне носа. Причем ее видно и на портрете, выполненном европейцем, Годфридом Кнеллером. Художник изображал сцены «из жизни» Великого посольства, а не только царя. Но на более поздних портретах Петра этой бородавки нет. Но доказывает ли «пропажа» бородавки подмену правителя? Петр вполне мог ее просто срезать. Любопытен тот факт, что историки, рассуждая о масонском следе и «жонглируя» многочисленными свидетельствами о том, что царь сильно изменился, в том числе и внешне, не ищут простых и неоспоримых свидетельств. Например, вещи Петру шили портные. Почему бы не найти записи о том, каков был расход материалов, данные о мерках? Если самозванец был выше, то и ткани ему больше понадобится, да и мерки станут иными.

Что может являться косвенным свидетельством подмены? Изменения в характере
Сторонники теории о подмене государя постоянно упоминают о резких переменах в его личности, о которых писали современники царя. Кратко их совокупность можно выразить одной фразой: «Уехал православный русский царь, а вернулся латинянин».

Особенно отмечаются такие черты характера, прежде Петру несвойственные, как :

- жестокость и даже проявления садизма;
- страсть к выпивке;
- распутство.

Однако насколько демонстрация каких-либо пороков может свидетельствовать о замене одного человека другим? Петр стал принимать участие в казнях, присутствовать при пытках и на допросах, возможно, что и самостоятельно их проводить. Но кто сказал, что юноша Романов, уезжавший в Европу, был мягкосердечен? Страсть к распутству, выпивке и табакокурению тоже ни о чем не говорит. Сколько на свете людей, которые, будучи подростками, вели себя совсем не так, как во взрослые годы? Вероятно ли то, что царь попросту понял, что может себе все это, «пагубное для души», позволить?

Какие поступки царя могут свидетельствовать о подмене?

Вернувшись из Европы, государь ни с кем из своего прежнего окружения и родных не встречался. Даже бояр, заседавших в Думе, он избегал. Такое «затворничество» прекратилось только после череды арестов, ссылок и казней, затронувших всех, кто был близок царю. То есть тех, кто видел его на расстоянии вытянутой руки и мог бы узнать. Удивительно прозорливо повела себя Софья, подняв на бунт стрельцов. Она встречала вернувшихся из Европы соотечественников и Петра видела. Однако восстание было подавлено, а Софья заключена под стражу. Петр сделал все для того, чтобы полностью искоренить старые обычаи и уничтожить русскую самобытность. Его реформы превратили Россию в обыкновенную европейскую страну. В окружении царя присутствовало невероятно большое число иностранцев, более того, они же занимали все главные, ключевые посты в органах власти.

Петр учредил некое подобие масонских лож, ввел обязательное ношение западной одежды и табакокурение. Он упразднил патриаршество и подчинил церковь государству, положив тем самым конец фактическому двоевластию и получив возможность использовать монастыри в качестве тюрем.

Вспоминают и о многом другом. К примеру, некоторые исследователи считают убийство, а точнее казнь царевича Алексея, доказательством того, что Петр не был настоящим.

Можно ли считать поступки царя свидетельством его подмены?

Однако те, кто придерживается теории о подмене правителя, не замечают один любопытный факт. До своего отъезда в Европу с Великим посольством Петр Романов неделями пропадал в Немецкой слободе. Он дружил с иностранцами, курил, посещал трактиры и распутничал. Так можно ли говорить о переменах в личности? Скорее всего, речь идет о развитии определенных качеств и прекращении их сокрытия.Что же касается государственных реформ и искоренения русских традиций, то стоит вспомнить о Потешных полках юного царя и его «игрушечном» флоте. Совсем не по русскому образцу они были устроены. Петр еще ребенком жадно слушал рассказы иностранцев и свою потешную армию пытался устроить по-европейски. Все, кто в этом сомневается, могут съездить в Переславль-Залесский, где на берегу Плещеева озера стоит музей "Ботик Петра". Это в Ярославской области, в 4-5 часах езды от Москвы.

А что с Железной Маской?

Если допустить, что факт подмены царя имел место, то случилось это во время дипломатической миссии, известной как Великое посольство. То есть в 1697-1698 годах. И вот именно эти даты ставят под сомнение столь интригующую и заманчивую версию о том, что узником мог быть Петр Романов.

Заключенный под номером 64489001, известный всему миру, как «Человек в железной маске», «появился» между 1640 и 1669 годами. Современные французские историки склонны считать датой ареста или же пленения, появления 1669-й или даже 1670-й год. Записей о каком-либо суде или же аресте не имеется в архивах. Заключенного вплоть до его смерти в 1703 году охранял только один человек - Бенинь Доверн де Сен-Мар, а средства на его содержание выделялись самим королем Франции.

Носил он черную бархатную маску, под которой, впрочем, могло быть и железо. Сменил несколько тюрем, в Бастилии оказался в 1698 году. Умер в камере замка Пиньероль, сейчас находящегося на территории Италии. Похоронен под именем Marchioly.

Что это означает? Только то, что Железная Маска появился, когда Петр был ребенком, находился в России, забавлялся с Потешными полками и строил флот под Ярославлем, на Плещеевом озере.

Но, с другой стороны, дата появления узника в Бастилии полностью совпадает с временем нахождения царя в Европе. Соответственно, узников в масках могло быть и несколько, в теории Петра могли подменить и привезти в Бастилию.

Был ли узник в Бастилии русским царем? Если ответ и удастся найти, то только среди старинных французских архивов, в переписке бессменного охранника Железной Маски с родными. Утверждать, что Петр Романов был Железной Маской, нельзя, впрочем, отрицать такую вероятность тоже сложно."- https://www.nastroy.net/post/tajna-zhelezno...avil-samozvanec