Военное кино

СЮЖЕТ: "Советской разведке удалось накануне войны внедрить своего агента с кодовым именем «Март» в одно из элитных подразделений Военно-воздушных сил Германии. Главной задачей разведчика стало противодействие запуску в серийное производство опытного образца реактивного самолёта, проходившего испытания на специально оборудованном лётном полигоне, недалеко от Берлина.

Сохранением секретности работ занимается специальное подразделение, руководитель которого приложил максимум усилий, чтобы не допустить утечки информации. Помимо «Марта» за ходом испытаний заинтересованно наблюдает группа «Альта», составленная из немецких антифашистов. После ряда следственных действий агентам спецслужб удаётся запеленговать их радиостанцию и выйти на след подпольщиков.

Советскому разведчику приходится идти на риск и организовать подрыв одной из машин на пути следования к месту испытаний. Вторую он сам уничтожает в воздухе над усиленно охраняемым полигоном и жертвует, ради выполнения ответственного задания, своей жизнью."(с) - Википедия.

Интересно, что его фабула повторяет сюжет советского фильма «Жаворонок», представленного на Каннском кинофестивале в мае 1965 года (хотя в общей канве повествования имеются определенные различия). Тогда военная тематика не слишком привлекала организаторов фестиваля, и никакими призами фильм не был отмечен. Зато в СССР его посмотрели более 30 миллионов зрителей. По утверждению создателей обоих картин, они основывались на реальных событиях, когда советским танкистам, попавшим в плен, удалось совершить побег на боевой машине. Тем не менее, историки до сих пор ведут споры, действительно ли такой побег советских танкистов из немецкого плена на «тридцатьчетверке» имел место в действительности – или же это только красивая легенда.

Впервые рассказ о побеге пленных советских танкистов на Т-34 с немецкого полигона – где на них испытывали новые снаряды – был обнародован в 1960 году. Тогда вышла в свет книга «Впереди – Берлин!» — последняя часть мемуаров генерала Николая Попеля, бывшего члена Военного совета 1-й гвардейской танковой армии. Согласно ей, на занятой частями армии в конце января 1945-го немецком полигоне Куммерсдорф были обнаружены советские танки, а в них – трупы военнопленных. После выхода книга секретарь парторганизации управления армии полковник Павел Павловцев напомнил, что в августе 44-го, на Сандомирском плацдарме за Вислой, к позициям 1-й гвардейской танковой вышел предельно истощённый советский танкист. Рассказал, что он из экипажа, сформированного немцами из военнопленных для испытания трофейного Т-34. Что танк их вырвался с «полигона Кунерсдорф» и шёл на восток, пока не кончилось горючее. Дальше пробирались пешком, добрался он один… Рассказал – и умер.

Павловцев доложил Попелю, что расспросил немцев, живших близ «полигона Кунерсдорф», и что двое из них подтвердили: да, такой случай был, в конце 1943-го. Т-34 дошел до местного концлагеря и разнёс его ограду, а потом, въезжая на мост, наткнулся на немецких детей, но не раздавил их! Выскочив из танка, русские прогнали детей и только тогда поехали по мосту. Потом их вроде бы всё же поймали и расстреляли…Историю о советском танкисте-капитане, уничтожившим немецких артиллеристов, широко озвученная комиссаром 1-й гвардейской танковой армии генерал-лейтенантом Николаем Попелем, развил известный литератор Лев Шейнин в своем киносценарии «Ошибка генерала Гудериана», а затем по его стопам двинулись литераторы Сергей Орлов и Михаил Дудин. Их сценарий был более пронзителен и воплотился в фильм Никиты Курихина и Леонида Менакера «Жаворонок».


Поэт Сергей Орлов, воевавший в 1943-1944 году в танковом полку, загорелся идеей снять фильм о подвиге пленного танкиста. И в 1964-м, в соавторстве с другим поэтом-фронтовиком Михаилом Дудиным, написал сценарий кинофильма «Жаворонок». Фильм вышел на экраны 1 мая 1965 года. В титрах указывалось, что он основан на реальных событиях. Однако источник сведений Орлова и Дудина – лишь опубликованная ранее статья Миронова и книга Попеля. Фильм двух фронтовиков – художественное осмысление уже имевшихся версий.

Похожий сюжет с побегом пленённой немцами «тридцатьчетвёрки» и её экипажа фигурирует и в одном из эпизодов знаменитого польского сериала «Четыре танкиста и собака» (1966 г.). Только там танкисты – три поляка и грузин, а совершить побег им помогает разведчик капитан Клосс из «смежного» сериала «Ставка больше, чем жизнь» (1968 г.) .

Было ли это в действительности? Кто знает правду? В ГДР 1950-1960-х годов бытовала легенда о советском танке, угнанном военнопленными с испытательного полигона. По сути, «Т-34» — это не ремейк «Жаворонка», но очередная версия той увлекательной, страшной и великолепной истории. Тот же остов. Но! Различаются нюансы, а также посыл и выводы. Иная эпоха. «Жаворонок» — правдивое и жёсткое, но вместе с тем романтизированное кино 1960-х; «Т-34» — недурная попытка сотворить блокбастер со спецэффектами. «Т-34» – фильм режиссёра (он же и автор сценария) Алексея Сидорова (режиссер фильмов «Бригада» и «Бой с тенью»), уже собрал кассу и поэтому мнение автора статьи ему не повредит. Танки – образ могучий и беспроигрышный, мужчины обожают танки, а женщины обожают танкистов. Одним из главных героев обоих фильмов является легендарный Т-34. Об этом танке написано много книг и снято много фильмов. Все те, кому сегодня под 60 лет, помнят, как вымирали дворы советских городов, когда из окон начинала звучать вступительная баллада польского сериала «Четыре танкиста и собака» (1966г.) Т-34 с башенным наименованием «Рыжий» был практически равноправным героем фильма.

И всё-таки интересно порассуждать, какое место в истории кинематографа занимает именно эта современная кинокартина «Т-34». О последней стоит сказать особо, так как дело уже не столько в технике, больше в идеологии. Фильм «Т-34» снят с красивыми спецэффектами, компьютерными боями… И полным отсутствием логики в действиях героев, глупыми врагами, которых можно обвести вокруг пальца, актёрами, которые говорят и действуют, как в бандитских сериалах. Концовка просто шокирует: офицер-танкист Коля Ивушкин, бывший узник, три года пробывший в плену и совершивший семь неудачных побегов, тогда как за один-единственный обычно забивали насмерть, протягивает руку своему палачу – штандартенфюреру гестаповцу Клаусу Ягеру.

Впрочем, Клаус тут же рухнул с моста, а всё остальное придумал сценарист (всё тот же режиссёр Алексей Сидоров) представил это в виде аристократической дуэли на старом немецком мосту. Эсэсовец Клаус Ягер кидает перчатку другому простолюдину – Николаю Ивушкину и начинается поединок на танках. Побеждённый фриц протягивает руку «ивану» — прощальный жест пруссака-романтика. Это столь глупо, что само повествование фильма оставляет только вопросы у тех, кто служил в танковых войсках или принимал участие в боевых действиях, а локальных военных конфликтов у советско-российских силовиков хватает – «Афган», «Чечня», «Осетия», «Донбасс», «Сирия»…."(с)

Сначала одинокий русский танк под командованием лейтенанта Николая Ивушкина почти справился с целой немецко-фашистской танковой ротой (1941). Потом мы переносимся в немецкий концлагерь (1944), где в полном составе оказался танковый расчёт Ивушкина. Неугомонный Клаус опознаёт своего противника и поручает ему освоить – на полигоне, который удачно расположен прямо возле лагеря, — захваченный русский танк. Танк припёрли с фронта в Германию, не удосужившись вынуть трупы бойцов. Стало быть смышлёный экипаж заворачивает трупы вместе с обнаруженными в танке снарядами, просит захоронить бойцов достойно и таким образом прячет снаряды за территорией лагеря. Тупость немцев из фильма Алексея Сидорова «Т-34» начинает превышать даже послевоенные фильмы 1940-х годов, когда все немцы были дураки, а русские – умные. Поэтому зрители сериала о разведчиках «Семнадцать мгновений весны» (1973 г.) для себя неожиданно открыли, что товарищ Штирлиц по уму ничем не уступает своим немецким врагам. Заключительные титры любого фильма – это особый момент.

Авторы «Т-34» смогли не завалить финал, что опять-таки большая редкость. Под знакомую песню Булата Окуджавы «Бери шинель, пошли домой» нам показывают дальнейшую судьбу героев: пахарь Василёнок возвращается в родную деревню, охотник Волчок – в свою тайгу. Ивушкин с молодой женой – к интеллигентной маме в симпатично обставленную комнату, а Ионов становится художником, но не простым – он пишет фрески в храме.

Не рано ли домой собрались, товарищи, войне ещё почти год длиться. Но отсутствие логики и отказ от помощи военных консультантов (мол, продюсеру виднее) – главное отличие недавних фильмов от советских картин, где есть истинные шедевры: тот же «Жаворонок» (1965 год), по мотивам которого снят «Т-34» или «На войне как на войне» (1968 год), где показаны взаимоотношения реальных людей. Видимо, дело в том, что то кино делали бывшие фронтовики, а актёры, если сами и не были на передовой, хорошо представляли, как воевали их отцы.

Говоря о музыке в фильме, то меня как зрителя поразило то, что над картиной «Т-34» трудились четыре композитора. Это беспримерно. И непонятно зачем: всё равно запоминается лишь старая песня Вениамина Баснера и Михаила Матусовского, процитированная на финальных титрах фильма.

Снимать ремейки – тоже примета времени, а потому люди старшего поколения хорошо помнят чёрно-белый советский фильм «Жажда» (1959 г.), в котором рассказывается как летом 1941 года во время окружения Одессы немецко-румынскими войсками в селе Беляевка была захвачена насосная станция, снабжающая город питьевой водой. Выдача воды одесситам осуществлялась по карточкам и город изнывал от жажды. Для того, чтобы отбить станцию был сформирован специальный отряд, который проник в тыл врага и на некоторое время восстановил водоснабжение Одессы и жители смогли сделать запас питьевой воды. Фильм очень сильный и не оставляет безразличным зрителей. Аналогичный ремейк на эту тему с точно таким названием был снят в 2011 году. Сравнивать довольно сложно. Ещё один пример. Фильм «Третий тайм» (1962 г.)- современный аналог «Матч» 2012 года о трагической судьбе футболистов киевского «Динамо», которые в 1942 году на матче по футболу со сборной вермахта в оккупированном Киеве одержали победу.

Российское кино широко эксплуатирует военную, космическую или спортивную тематику родом из СССР. Обвинять наших деятелей кино в том, что они бесконечно обращаются к славному советскому прошлому – глупо и бестактно. Это общемировая тенденция – переживание дедовских побед и былых триумфов. Но в России всякий раз после премьеры более-менее приличного кино, у кинокритиков начинается приступ радости, что это первая ласточка возрождённого российского кинематографа! Так было с кинофильмами: «Легенда № 17», «Мы первые», «Движение вверх», и вот теперь это говорят о «Т-34». Но все перечисленные кинокартины посвящены советскому периоду, а не сегодняшним дням.

И в заключении процитирую историка Алексея Исаева: «Т-34, вступившие в бой в первые дни войны у границы и Т-34, врывавшиеся в апреле 1945 года на улицы Берлина, хотя и назывались одинаково, но существенно отличались и внешне, и внутренне. Но как в начальный период войны, так и на её завершающем этапе танкисты видели в «тридцатьчертверке» машину, в которую можно верить. Вначале это был отражавший вражеские снаряды наклон брони, устойчивый к возгоранию двигатель, всесокрушающее орудие. В период побед – это высокая скорость, надёжность, устойчивая связь и позволяющая постоять пушка».(с)

Автор Николай Варавин, историк, ветеран боевых действий и МВД РФ, член писательской организации г. Волжского Волгоградской области. Источник: https://gazeta-vp.ru/kinoballada-o-t-34-rem...lma-zhavoronok/

Советская танковая бригада попадает в окружение врага. Неудачная атака оставляет один единственный советский «Т-34». Командиру танка Фархаду Аббасову не удается прорваться через оборонительные редуты врага, и он попадает в плен. Генерал немецкой армии Гофман был поражен отвагой танкиста. Вот только Фархад не выдал позиций советской армии, которые от него требовал фашистский командир. Гофман приказывает расстрелять командира танка. Фархад предпринимает последнюю попытку избежать смерти и с боем ему удается прорваться к вражескому танковому ангару. Завладев немецким танком, ему остается только одно – сражаться до конца. Станет ли это его последним сражением?"(с)

Интерпретации подвига неизвестного танкиста:

Первой была советская версия легенды – кинолента «Жаворонок» (1964). По легенде, в военные годы немцам в неравном бою удалось захватить советский Т-34. Фашисты решили тщательно исследовать добычу, организовав испытание на трофее новых бронебойных снарядов. Подобные опыты были очень важны немцам, потому как броня «тридцатьчетверки» не пробивалась в лоб традиционными противотанковыми боеприпасами.

Тогда танк был доставлен на военный полигон города Ордруф, сюда же привезли из Бухенвальда и пленного капитана-танкиста. Дали ему указания, согласно которым он должен провести машину под открытым огнем артиллеристов. После старта Т-34 сразу свернул с заданной траектории и на максимальной скорости понесся к флангу ближайшей огневой позиции. Немецкие артиллеристы не успевали разворачивать орудия по ходу мастерского следования танка, дерзость русского танкиста шокировала немцев, и у них не получалось остановить советскую машину. В итоге капитану удалось вырваться на шоссе, но топливный бак опустел, и беглец был схвачен.

По одной версии, его расстреляли на месте. Другая гласит, что его просто вернули в стены концлагеря. А наиболее эффектный вариант развития события – расстрел пленного самим генералом Гудерианом, присутствовавшим на месте событий.

Одна из версий в 1962-м была изложена в газете «Гвардеец». А ко Дню танкиста год спустя свой вариант событий опубликовала «Правда». Автор статьи Г. Миронов ссылался в своем материале на свидетельства майора запаса Ушакова.

Правдинская публикация Миронова привела в небольшой тюрингский городок Ордруф писателя Льва Шейнина. Лев Романович поехал в ГДР за материалом для сценария будущей киноленты. Зима в том году в Германии была особо снежной, передвигаться по местности было сложно. Все, что предложили посмотреть гостю – вид на тот самый военный полигон с самой верхней точки командного штаба.

Уехал Шейнин фактически ни с чем. А через несколько месяцев «Литературная Россия» опубликовала готовый шейнинский сценарий, где автор домыслил все, что ему не удалось уточнить в командировке. Основная сюжетная линия во многом совпадала с ходившей военной легендой, но Лев Шейнин красочно усилил финал. У него генерал Гудериан перед выстрелом в сердце капитана выстраивает во дворе штаба почетный караул, а затем произносит перед военными душевную речь о героизме русского офицера.

Более основательно проводил расследование драматург Самуил Алёшин. В паре с майором Раевским, приставленным военным командованием в качестве сопровождающего лица, Алешин объездил ордруфские земли в поисках достоверной информации о пленном танкисте-герое. В пригородном селении Кравинкеле экс-медсестра военного госпиталя рассказала, как однажды с того самого полигона привезли тела искалеченных немцев, якобы пострадавших в ходе учений.

Самой большой удачей Алешин и Раевский поспешно сочли встречу с немцем Кохом, который в военные годы служил унтер-офицером на пресловутом ордруфском полигоне. Сам он информацией о танкисте не владел, но навел на знающего человека – бывшего руководителя полигонного машинного двора.

Однако беседа с этим свидетелем оказалась бесплодной. Говорить бывший подполковник не захотел, утверждая, что все лето 1943 года вообще прожил во Франции. В итоге командировка Алешина вылилась лишь в творческий результат - появилась пьеса «Каждому свое», сюжетно приближенная к традиционной версии о героическом подвиге танкиста. Эта пьеса послужила основой сценария к фильму «Жаворонок».

В 1960 году был опубликован финальный том мемуаров Николая Попеля - генерал-лейтенанта танковых войск. В книге он пишет о поездке на Куммерсдорфский полигон полковника Дынера и подполковника Павловцева. В апреле 1945 года, после занятия легендарного полигона 1-й танковой гвардейской бригадой, здесь нашли уничтоженные танки с останками танкистов-пленников.

Описывая страшные находки, Павловцев вспоминает эпизод с Сандомирского плацдарма, где к советским позициям подошел сбежавший из плена русский танкист. Вскоре он умер от крайнего истощения, успев рассказать о своем побеге. Его и еще двух солдат доставили на военный полигон, принуждая принимать участие в испытаниях бронестойкости танка. В случае если пленники выживут, им обещали освобождение из плена. Дав согласие, русский экипаж погрузился в машину, тут же рванувшую в сторону наблюдательной вышки. Немецкие артиллеристы не могли стрелять по своим, поэтому усмирять русского капитана направился немецкий бронетранспортер. Так как снарядов у русских не было, они давили гусеницами все, что встречалось на пути.

Вырвавшись с территории полигона, танкисты оставили танк с опустевшим баком и рискнули пробирать лесом. Однако командир с водителем-механиком погибли, а живым добрался лишь радист.

Павловцев пытался узнать детали лично, но выяснил немного, потому что люди говорить боялись. Ценные показания дал только один местный старик. По его словам, в 1943-м с полигона действительно вырвался танк, и, добравшись до расположенного неподалеку концлагеря, раздавил на проходной будку и снес забор из колючей проволоки. Благодаря этому множеству узников удалось бежать из плена. Немцы нашли или убили на месте практически всех пленных, так что огласке этот случай не придали.

Временные рамки описанного свидетелем случая не совпадали с обнаружением бежавшего танкиста на Сандомирском плацдарме. Поэтому можно было сделать вывод о том, что такой побег был не единственным. Возможно, трофейные русские танки использовались нацистами в качестве живых мишеней неоднократно. Скорее всего такие факты не получали широкой известности лишь потому, что свидетелей и участников не оставляли в живых."(с)
Источник: https://kulturologia.ru/blogs/100119/41918/

В конце 1950-х годов военный летчик Семён Аранович летел с Большой земли на базу в Заполярье – вёз сослуживцам портфель дефицитной колбасы. Когда в воздухе с ним произошла авария, ему пришлось катапультироваться. Портфель с колбасой он прихватить успел – она досталась врачам, которые Семёна к жизни вернули, но вот в авиацию возвращаться запретили.

В череде поступающих на отделение игрового кино во ВГИКе он выступил неубедительно – зато как офицера его легко приняли в мастерскую Романа Кармена, который учил снимать кино документальное. Более маститого хроникера в то время в СССР просто не существовало: Кармен прославился репортажами ещё с гражданской войны в Испании, а позже возглавлял съёмки кинохроники на фронтах Второй мировой. В 1960 году Кармен только пришёл преподавать во ВГИК.

Закончив ВГИК в 1965-м, Аранович почти сразу выпустил свою первую заметную работу – документальный фильм о товстоноговской постановке «Трёх сестёр» в Ленинградском БДТ. Называлась картина «Сегодня – премьера». Крупный хроникальный эпос, запечатлевший Татьяну Доронину, Ефима Копеляна и Олега Басилашвили и многих других звезд эпохи расцвета советского театра. Уже тогда стало понятно: Аранович как режиссер сочувствует своим героям, не просто фиксирует увиденное.

Узнав о смерти Анны Ахматовой в марте 1966-го, Аранович отменил все текущие съемки – он работал над картиной «Друг Горького – Андреева» – и поехал документировать отпевание и похороны великой поэтессы. На студии «Ленфильм» тогда были недовольны, зато много позже снятые кадры вошли в фильм Арановича «Личное дело Анны Ахматовой».

Кстати, «Друг Горького – Андреева», вышедший в том же 1966-м, тоже оказался удачным: Аранович использовал для картины более тысячи фотоснимков, при этом ощущение было, что это не просто кино, а кино игровое.

До конца 1960-х он снял и смонтировал десяток картин – о Соловках и Дагестане, о Горьком, о никому не известных музыкантах, учителях и лётчиках. Часть этих картин до сих пор хранится в киноархивах в разобранном виде. В то время они были отправлены на полку «за излишнюю достоверность» – эту проблему советского кино ни одному гению так решить и не удалось.

В начале 1970-х годов Аранович взялся за игровое кино. Причём для начала за вполне себе протокольное – это был своего рода входной билет. «Красный дипломат» посвящён выборочным страницам биографии народного комиссара внешней торговли Леонида Красина. А вот большим режиссёром художественного кино Аранович стал после выхода фильма «Летняя поездка к морю» – правда, для ограниченного круга посвящённых.

По словам автора сценария Юрия Клепикова, за легкомысленным названием таились тяготы съёмок на северных островах. Но Аранович как раз это и искал. Профессиональных актёров в фильме было всего несколько. Мальчишек, которых по сценарию партия отправляет на сбор птичьих яиц в помощь раненым солдатам, играли освобожденные по случаю съёмок пацаны из детской колонии. Аранович считал, что это придаст картине чуть больше достоверности. Приключенческое кино в компании беспризорников медленно превращается в шпионский ужастик с непредвиденными трагедиями. До широкого зрителя – благодаря бдительной советской цензуре – «Поездка» не добралась, тихонько пройдясь по провинциальным кинотеатрам.

Зато много награждали Арановича за следующее его кино – «Торпедоносцы». Картина с Родионом Нахапетовым, Алексеем Жарковым, Станиславом Садальским и Верой Глаголевой, несомненно, относится к шедеврам советского кино. Четвертый год войны, минно-торпедный авиационный полк Краснознаменного Северного флота буднично охраняет воздушные границы СССР. Жизнь на войне такая, что сколько ни готовься к смерти, она приходит нежданно. Картинка даже по сегодняшним временам уж очень откровенная, но и в своё время зрители приняли фильм остро и близко. В год премьеры Аранович получил приз Всесоюзного кинофестиваля – не в Москве, правда, а в Киеве – и государственную премию. В СССР фильм посмотрели более 11 миллионов зрителей. Он и по сей день имеет высокие рейтинги на кинофорумах и считается одним из самых реалистичных фильмов о войне.

Работа актёров перед камерой в картинах Арановича лишена намёка на игру в ситуацию – все они полностью погружены в происходящее или растеряны в нём. Режиссер к тому же часто чередует архивную кинохронику с игровыми съемками – и у зрителя возникает эффект захватывающего, но в то же время вроде как документального кино. Пятисерийное «Противостояние», показанное в 1985-м по центральному телевидению, снято в той же манере и стреляет. Впрочем, сюжет действительно был основан на реальных событиях, но в итоге фильм снят не без авторских фантазий. Это философская история о войне, которая застряла в герое как тяга к преступлению. О неприглядных сторонах последствий войны до этого говорить было не принято: сцены с лечением заикания Кротова с помощью тока засели в памяти зрителя, кажется, навечно. Олег Басилашвили, исполнивший роль полковника уголовного розыска Костенко, был столь реалистичен, что зрители переставали узнавать в нём, собственно, Олега Басилашвили.

В 1980-е Аранович решил вернуться в документальное кино. Вскоре он выпустил действительно монументальные полотна: «Дмитрий Шостакович. Альтовая соната», «Личное дело Анны Ахматовой», «Эдуард Фальц-Фейн. Русские монологи». Девяностые Аранович начал двумя картинами: «Я служил в охране Сталина, или Опыт документальной мифологии» и его продолжением «Я служил в аппарате Сталина, или Песни олигархов». Эти ленты были, безусловно, тогда вершиной документалистики. Но кажется, больший шок они вызывают сейчас. Герой «Я служил в охране Сталина» Алексей Трофимович Рыбин – майор в отставке, сотрудник охраны Сталина с 1935 по 1953 год. Чтобы усадить его перед камерой, Арановичу пришлось потрудиться: уговоры, доводы, обещания.

В съёмках второго фильма, наравне с сотрудником аппарата Сталина Сухановым, снялись сын Маленкова, сын и вдова Жданова. Аранович не мучил их вопросами, он просто давал высказаться и слушал. Размышления людей, бывших соучастниками многих преступлений, но доживших до старости с ощущением собственной важности и полностью заслуженным правом на повышенную пенсию, – бесконечно ценные кадры.

Сам Аранович удовольствие от заслуженной пенсии получить не успел. С начала 1990-х он возглавлял кафедру киноискусства Санкт-Петербургского университета кино и телевидения. Время нервное, деньги кончились, делать можно было что угодно, но мало кто понимал, что именно. В Арановича и товарищей полетели обвинения в развале «Ленфильма»: председателем правления Союза кинематографистов Санкт-Петербурга в 1995 году он переизбран не был. Это больно его задело. Параллельно диагностировали рак, дальше всё развивалось быстро и драматично. В 62 года его не стало. Никакой систематизированной биографии о режиссере так создано и не было. За ним будто навсегда закрепился образ вот этого парня, свалившегося с неба, с бесконечно приятным лицом и выполненной миссией в руках. Но зато после него остались фильмы, изменившие советский кинематограф."(с) Источник: https://jewish.ru/ru/people/society/191889/