"Тот, кто не стрелял..."

Первая цветная революция
Первой революцией, подходящей под определение цветной, является «бульдозерная». Она произошла в 2000 году в Югославии. В сентябре в стране состоялись досрочные президентские выборы. Главными фаворитами являлись действующий президент страны Слободан Милошевич и представитель «Демократической оппозиции» Воислав Коштуница. Поскольку оба кандидата по заявлению избиркома не набрали минимального количества голосов, объявили второй тур. Однако Коштуница с этим не согласился, заявив о фальсификации.

В стране начались массовые протесты и беспорядки. Тысячи людей, поддерживающих«Демократическую оппозицию», парализовали Белград. Произошли столкновения с силовыми ведомствами, что усугубило конфликт. Митингующие захватили здание парламента, а затем и телецентр. Поскольку ограждение штурмовали при помощи бульдозера, революция получила название бульдозерной.

«Бульдозерная революция».

Милошевич, не сумевший погасить конфликт, подал в отставку 6 октября 2000 года. В декабре в Югославии состоялись парламентские выборы, на которых к власти пришли демократы. А Коштуница стал новым (и последним) президентом Югославии.

«Бульдозерная революция» стала первым эпизодом смены власти под давлением народных протестов. Следующее падение политического режима произошло на постсоветском пространстве.

«Революция роз» в Грузии.

В 2003 году революционное пламя вспыхнуло в Грузии. В 1995 году президентом страны стал бывший министр иностранных дел СССР Эдуард Шеварднадзе. В 2000 году его переизбрали на второй срок. Но продержаться у власти всё положенное время у Шеварднадзе не получилось.

Осенью 2003 года в Грузии состоялись парламентские выборы. По предварительному подсчёту голосов победу должна была одержать партия «За новую Грузию» во главе с Шеварднадзе. Однако это сильно расходилось с данными экзитпола. Они показывали, что население Грузии поддерживало «Национальное движение» и Михаила Саакашвили. В нём люди видели лидера, способного не только изменить тяжёлое экономическое положение в стране, но и решить вопрос с областями, стремящимися либо к независимости, либо к присоединению к России. Попытки Шеварднадзе урегулировать проблемы с Абхазией, Южной Осетией и Аджарией ни к чему не привели.

После оглашения результатов народ массово хлынул на улицы городов. Оппозиция объявила о фальсификации и потребовала отставки Шеварднадзе. Борьба за власть продолжалась на протяжении нескольких недель. Действующий президент сопротивлялся до последнего, не принимая требования оппозиции. 22 ноября, когда Шеварднадзе выступал перед парламентом, в зал ворвались люди с розами в руках. И он вынужден был уйти. Его место тут же занял Саакашвили. Он объявил себя президентом.

Дошло до того, что Шеварднадзе ввёл в Грузии военное положение, но это его не спасло. Военные встали на сторону Саакашвили. И 23 ноября Шеварднадзе подал в отставку. Уже в январе 2004 года Михаил Саакашвили победил на досрочных президентских выборах.

Таким образом Грузия стала первым государством на постсоветском пространстве, котороепошло по пути демократизации благодаря цветной революции.

«Оранжевая революция» на Украине.

В 2004 году пламя вспыхнуло уже на Украине. И поводом для массовых протестов, митингов, забастовок и пикетов тоже стали президентские выборы. За кресло боролись Виктор Янукович и Виктор Ющенко. Первый представлял интересы Восточной Украины, второй — Западной. Первый выступал за более тесный контакт с Россией, второй стремился в Европу. Мощные противоречия не могли не отразиться на стране. Украина также раскололась на 2 лагеря. А когда, по предварительным данным, победу должен был одержать Янукович, страна взорвалась.

Сторонники Ющенко оккупировали Киев, а центром протестов стала Площадь Независимости, которая окрасилась в оранжевый цвет (под этим цветом проходила вся предвыборная кампания Ющенко). На стороне блока партий «Наша Украина» выступили многие известные украинские музыканты, актёры и представители прочей творческой деятельности. При этом стражи порядка не пытались разогнать митингующих и снести многочисленные палаточные городки.

Любопытно, что в восточной части страны сторонники Януковича попытались организовать свою революцию, только не оранжевую, а синюю. Но синие майданы резко вспыхивали и также резко затухали. В плане массовости и вовлечённости они вчистую проиграли противникам.

В конце ноября на заседании Верховной Рады Ющенко объявил себя президентом. А затем вышел на Майдан с оранжевой розой в руках. В декабре состоялись повторные президентские выборы. Ющенко официально стал новым лидером Украины. И после объявления результатов он заявил: «14 лет мы были независимыми, а сегодня стали свободными!».

«Тюльпановая революции» в Киргизии.

Осенью 2004 года киргизская оппозиция начала устраивать протесты, поскольку стало известно, что действующий президент страны Аскар Акаев решил в четвёртый раз выдвинуть свою кандидатуру на президентских выборах. Политических противников Акаева массово поддерживало население Киргизии. В стране то и дело вспыхивали протестные выступления. Народ высказывал недовольство экономическим кризисом и авторитарной властью действующего президента.

Однако по-настоящему революционное пламя вспыхнуло в марте 2005 года. Катализатором кровопролитных событий стали парламентские выборы, на которых победа досталась правительственной партии, а также её союзникам. Это привело к началу «тюльпановой революции».

24 марта между протестующими и внутренними войсками в Бишкеке произошли ожесточённые столкновения. После чего народ пошёл на штурм Дома правительства. Акаев сбежал и перебрался в Россию. Его место занял Курманбек Бакиев, ставший президентом страны.

После «тюльпановой революции» с обращением к киргизскому народу выступили Ющенко и Саакашвили: «Революции в наших странах продемонстрировали, что они происходят только там, где для этого есть объективные предпосылки. В наших трёх государствах выборы были лишь поводом, последней каплей, которая переполнила чашу терпения народа и подтолкнула его к борьбе за свободу и демократию».

«Цветные революции» по второму кругу.

В 2010 году в Киргизии вновь вспыхнули массовые протесты, переросшие в апрельскую революцию. За минувшие 5 лет ситуация в стране так и не изменилась в лучшую сторону. Наоборот, при Бакиеве произошло сильное повышение цен на коммунальные услуги, электроэнергию, воду, мобильную связь. К тому же новый президент продолжил политику предыдущего и уверенно вёл государство по авторитарному пути.

В начале апреля случились массовые беспорядки. Сначала они охватили провинцию, но вскоре добрались и до Бишкека. Власть попыталась организовать сопротивление и погасить волну протестов. Но у Бакиева это не получилось. И он сбежал из страны. В июне 2010 года в Киргизии прошёл референдум, по итогам которого страна стала парламентской республикой.
Однако спустя всего 10 лет в Киргизии произошла третья революция. И вновь катализатором стали парламентские выборы. Оппозиция заявила, что не согласна с итогами и потребовала отставки действующего президента Сооронбая Жээнбекова.

На 10 дней Киргизия погрузилась в пучину митингов и протестов. В итоге 15 октября президент объявил об отставке.

С 2013 по 2014 годы на Украине длилась вторая революция - «революция достоинства». В центре конфликта вновь оказался Виктор Янукович, только к тому моменту он уже являлся президентом страны. В отличие от цветных революций на Украине 2004 года, Грузии и Киргизии, в стране вспыхнул полноценный военный конфликт. А очагом кровопролития стал Донбасс.

Виктор Янукович покинул Украину, а 25 мая 2014 года новым президентом стал Пётр Порошенко. Однако конфликт между западной и восточной частями страны так и не был урегулирован. Атаки на Донбасс продолжались на протяжении последующих 8 лет, что вынудило Россию вмешаться в конфликт 24 февраля 2022 года.

Неудавшиеся цветные революции.

В 2006 году в Белоруссии начались массовые протесты, превратившиеся в «васильковую революцию». Кризис произошёл после президентских выборов, на которых победил Александр Лукашенко.

Сторонники оппозиции разбили палаточный лагерь, обвиняли действующую власть в фальсификации и требовали отмены результатов. В ночь на 24 марта силовики атаковали протестующих, задержали более 500 человек. После этого митинги пошли на убыль. Цветнаяреволюция не удалась.

В 2020 году в Белоруссии вновь было неспокойно. На президентских выборах в очередной раз победил Лукашенко, что вызвало массовые протесты оппозиции и её сторонников. Несмотря на политический кризис, действующая власть и во второй раз устояла. Массовые протесты завершились весной 2021 года.

В 2008 году под ударом оказалась Армения. Причина — поражение оппозиции на президентских выборах. Митинги на ереванской площади Свободы в поддержку Левона Тер-Петросяна начались в конце февраля.

А в начале марта произошло несколько столкновений между силовиками и протестующими. Лидер оппозиции был задержан и посажен под домашний арест. Президент Роберт Кочарян удержал власть в своих руках.

Попытка цветной революции была и в России. Митинги и демонстрации начались в декабре 2011 года после выборов в Государственную думу VI созыва. В марте следующего года они продолжились. А символом протестных акций стала белая ленточка. Однако в историю массовые политические выступления вошли под названиями «болотная революция». Поскольку самый массовый митинг прошёл на Болотной площади в Москве. По разным оценкам, в нём участвовало от 85 до 150 тысяч человек.

и протестные акции продолжались вплоть до июля 2013 года. После чего сошли на нет. На этом «болотная революция» и завершилась."(с)

Источник: https://histrf.ru/read/articles/istoriya-cvetnyh-revolyuciy

Наиболее бурно волна цветных революций прошла в 2010-2011 гг. по северному побережью африканского континента и в исламских странах Ближнего Востока, из-за чего она и получила название "Арабская весна". Поскольку население этих стран менее образовано, то революции прошли в тех местах с гораздо большим задором. В Ливии президента Муамара Каддафи убили собственные сограждане, а в Ираке главу государства Саддама Хусейна лишили жизни при содействии американских вооружённых сил. В Египте, когда протестующие вышли на площадь Тахрир, переворот привёл к бегству из страны президента Хосни Мубарака, которого протестующие сами и выбрали.

Анонимным организаторам выступлений пришлось открыть своё лицо, когда события вылились в массовое избиение протестующих. Например, к беспорядкам в Ливии и Йемене подключились не только США, но и Франция, Португалия, Италия, и даже Греция успела немного поучаствовать. Остальные страны, которых революции не коснулись, принадлежат проамериканским силам. Единственной страной на Ближнем Востоке, которой пока удается избежать вторжения США, остается Сирия. Президент Башар Асад уже несколько лет пытается удержать власть, что в итоге вылилось в гражданскую войну и объявлению бесполётной зоны над территорией государства.

Именно на эти страны и пришлись наиболее разрушительные события революционных бунтов - мусульмане показали жесткость и принципиальность в своих действиях, поджигали себя, строили баррикады и удерживали их даже когда в ход шла тяжёлая техника. Координация участников происходила с помощью социальных сетей и блогов, а для попытки переворота на Кубе американцы даже специально пытались разработать собственную твит-систему. Когда затея провалилась, сайт хотели внедрить в бразильский интернет (страну-партнёра в блоке БРИКС). Вообще, активное использование социальных сетей, с репостами и ретвитами, стало одним из главных признаков цветных революций, включая белоленточные протесты в Москве. Организация одновременных выходов на улицу проходила именно с использованием американских сайтов - Фейсбука и Твиттера.

Во всех цветных революциях явно прослеживается след США, которые не особо скрываются и экономят на логотипах протестующих сил - например, символика протестующих почти не отличается, используя одинаковую эмблему - кулак. Так, партия Владимира Кличко "Удар" использует этот символ, а первая цветная революция на постсоветском пространстве - "оранжевая", - в качестве эмблемы использовала подкову, что воспринималось людьми как удар копытом.

"Рельсовость" сценария цветных революций свидетельствует о едином заказчике, а неприкрытая поддержка демонстрантов говорит лишь о том, что произошедшее является заказом известной стороны. Что характерно, Госдеп и не старается замаскировать следы своего участия (Макфолл перед серией оппозиционных выступлений в Москве открыто приглашал к себе в гости наших либералов), а придуманная символика носит даже в некотором роде издевательский характер: так, белую ленту, символ протестов 2011 года, во время Второй Мировой войны носили полицаи и прочие предатели.

В любом случае, американцы своей выгоды не упустили и выкачали из нефтеносных регионов Ближнего Востока максимум нефти - в Ираке и Ливии, где были богатейшие месторождения, работают лишь американские компании которые и близко не подпускают конкурентов к скважине."(с)

Источник: https://versia.ru/cvetnye-revolyucii

Ультраправое движение «рейхсбюргеров» во многом напоминает российских сторонников Национально-освободительного движения. Как и приверженцы идей депутата Фёдорова, рейхсбюргеры верят, что Германия не имеет своего суверенитета и находится под внешним управлением США, а внутри страны всем заправляют транснациональные компании. В связи с этим они мечтают восстановить рейх – в том виде, каким он был при кайзере или в границах 1937 года. Духовный лидер «имперских граждан» – 71-летний князь Генрих XIII Рейсс, чья семья до 1918 года правила в Тюрингии. Его правой рукой является 69-летний бывший командующий воздушно-десантными войсками Рюдигер фон П. Большинство других «рейхскомиссаров» тоже не пышут молодостью. Даже как-то неудобно становится за германских прокуроров, на полном серьёзе рассуждающих о раскрытии заговора, угрожавшего существованию страны. Две дюжины самодеятельных карбонариев во главе с домом престарелых – да разве так делаются революции?

На самом деле немецкие силовики вряд ли преувеличили степень опасности. Ведь 25 – это только те, кого решили арестовать, а всего счёт обыскам и допросам шёл на сотни. Как выясняется, сторонники «рейхсбюргеров» обнаружились в 11 из 16 федеральных земель. Причём важно здесь не только их количество, но и качество. Показательный факт: среди тех, кто разделяет идеи Генриха Рейсса, публично заявляющего о зависимом положении Германии после поражения во Второй мировой войне, обнаружилась немалая доля бывших военно­служащих бундесвера и ННА (Национальной народной армии ГДР), в том числе прошедших специальную подготовку. Вот почему помимо полиции для проведения арестов пришлось задействовать главное антитеррористическое подразделение страны GSG 9. При этом 27 человек так и не удалось задержать, сейчас их ищут. После этого план заговорщиков по захвату власти уже не кажется таким уж наив­ным. Согласно задумке одна группа должна была взять в заложники депутатов рейхстага, а другая – вывести из строя электростанции, повергнув Германию в темноту и панику. На этом фоне Рейсс намеревался объявить о свержении федерального правительства и восстановлении империи – сам он при этом должен был стать регентом, возглавив переходное правительство. Затем новая власть планировала провести переговоры со странами – победительницами во Второй мировой войне. Их главным участником должна была стать Россия – для этого, по утверждению следователей, Рейсс даже пытался установить контакт с посольством РФ в Германии, однако там его предложение не восприняли всерьёз. Политическое прикрытие перевороту, судя по всему, собиралась обеспечить ультраправая оппозиционная партия «Альтернатива для Германии», от которой экс-депутат бундестага Биргит Мальзак-Винкеман после завершения путча намеревалась стать министром юстиции.

В общем, подготовились серьёзно. И хотя не факт, что задуманное бы удалось, шороху «рейхсбюргеры» могли навести много. Однако, опять же, не это так напугало германские власти. Вспомним классическое ленинское определение революционной ситуации: «верхи не могут, низы не хотят». У «верхов» в Германии сейчас явные проблемы – Шольц не смог стать новой Меркель, страна на пороге энергетического и экономического кризиса. Не то чтобы немцы догрызали последний брецель и отапливали дома дровами, как это пытаются представить, но перемены в привычном уровне жизни произошли. Как итог две трети немцев недовольны работой правительственной коалиции и лично Шольца – при том, что ещё в марте негатив демонстрировало 39%. Впрочем, проблема глубже. Апрельский опрос показал, что треть немцев (в землях бывшей ГДР – половина!) уверены: демократия в стране – это только видимость, на самом деле рядовые граждане не могут влиять на принятие политических решений. Стремительно левеет молодёжь, среди студенток считается хорошим тоном указывать в своей анкете для знакомств «если ты коп, не пиши мне». На этом фоне выступление заговорщиков вполне могло стать искрой, из которой, как писал один поэт, должно разгореться пламя, а другой и вовсе обещал мировой пожар. Гитлер с 3 тыс. своих сторонников едва не захватил власть в 1923 году, а численность «рейхсбюргеров», по разным данным, доходит до 20 тысяч! Потому неудивительно, что германские власти отреагировали так остро. Впрочем, разве они одни такие? Два года назад в России была признана экстремистской и запрещена секта сторонников СССР. Они убеждали, что Советский Союз юридически продолжает существовать, бомбардировали чиновников письмами с требованием обосновать применение российских законов и сохраняли паспорта с серпом и молотом. И так бы они и остались на уровне городских сумасшедших, но, по слухам, их база сторонников начала расти после того, как они провозгласили незаконность взимания платежей по кредитам и за услуги ЖКХ."(с)

Источник: https://versia.ru/gosperevorot-v-germanii-p...ne-okonchatelno

В первую очередь необходимо понимать, что в рамках Мюнхена и Баварии партия НСДАП, возглавляемая молодым А. Гитлером, была более или менее известна, причем в основном благодаря его горячим выступлениям в многочисленных мюнхенских пивных.

У Гитлера перед глазами был буквально не дающий ему покоя вдохновляющий пример его будущего итальянского «коллеги» Б. Муссолини, который в результате знаменитого Марша на Рим фактически захватил власть в Италии и обеспечил главенство своей фашистской партии. Как говорят, дурной пример заразителен, и Гитлер спал и видел себя триумфально входящим в Берлин во главе колонн своих штурмовиков.Однако, как бы ему этого ни хотелось, его национал-социалисты были слишком слабы в масштабах всей страны, а партия в те годы ничтожно малочисленна, чтобы претендовать на власть во всей Германии. Тогда будущий фюрер пошёл на вынужденный союз с местными баварскими консерваторами, которых скорее можно было назвать монархистами-сепаратистами. Уж больно они хотели видеть отдельное государство Бавария во главе с монархами древнего дома Виттельсбахов.

Лидер сепаратистов – в ту пору могущественный комиссар Баварии Густав фон Кар, имевший почти неограниченную в годы нестабильности власть, – отказался выполнять требования Берлина о закрытии НСДАП и её газеты Völkischer Beobachter («Народный обозреватель»). В данной ситуации сепаратисты и нацисты, несмотря на разницу в восприятии государственного устройства, смогли ужиться. Гитлер рассчитывал на их поддержку в задуманном им аналогичном итальянскому марше на Берлин, почва для путча назрела сама собой.

Лидер сепаратистов фон Кар оказался весьма слабым человеком и, несмотря на «союз», хотел продолжать быть в «струе» общегерманской политики, а потому на марш не решился. 8 ноября Кар по баварской традиции выступал в пивном зале Bürgerbräukeller. Он планировал изложить свою и своих сторонников позицию относительно невозможности марша на Берлин. Интересная деталь: в зале присутствовали генерал Отто фон Лоссов – командующий баварскими вооруженными силами и полковник Ханс фон Зайсер – начальник баварской полиции, которые также были против всяческих перемен, особенно радикальных. В общей суете и большой толпе народа мало кто обратил внимание на мужчину в плаще и шляпе, стоявшего поодаль, в дверном проёме, с кружечкой пива в руках. Это был Гитлер. К 9 часам вечера, когда выступление было в разгаре, он неожиданно разбил кружку об пол и во главе группы сторонников ворвался в середину зала. Взобравшись на стол, Гитлер выстрелил в потолок из пистолета и заявил: «Национальная революция началась!».

Многие были возмущены, но они ещё не знали, что в течение прошедшего часа отряды нацистских штурмовиков взяли пивную в плотное кольцо, разместив у входов пулемёты. Гитлер объявил собравшимся, что намерен силой заставить их поддержать свои требования, а для убедительности – пообещал втащить на галерею пивной пулемёт. Тем временем вокруг пивной собралось уже 6 сотен нацистских штурмовиков под командой капитана Рёма – главы СА и давнего соратника Гитлера.

События развивались стремительно. Вскоре в зале появился герой Первой мировой войны и сторонник НСДАП известный генерал Эрих Людендорф в сопровождении видного нациста Шойбнера-Рихтера. Несмотря на то, что Людендорф вообще не был в курсе происходящего, Гитлер быстро взял всё в свои руки, назначив себя канцлером, а Людендорфа министром обороны. Ситуация в пивной накалилась до предела, к зданию подошли части полиции и регулярной армии. Гитлер вышел на улицу около 22:00, чтобы урегулировать конфликт между полицейскими и штурмовиками. А в это время Кар, Лоссов и Зайсер, найдя различные предлоги (дав «слово офицера» или попросив позвонить жене), обманули Людендорфа и ускользнули из пивной. Фон Кар объявил партию и штурмовиков вне закона.

Вернувшись в пивную и не обнаружив там никого из сбежавших руководителей Баварии, Гитлер понял, что теряет инициативу. Тогда он во главе тысяч своих сторонников двинулся на Мариенплац, чтобы захватить площадь и штаб сухопутных войск, расположенный на ней. К 11:00 9 ноября, когда нацисты появились у площади, до этого не препятствовавшие им полиция и армия стали выставлять вооруженные воинские заслоны на улицах.

Колонна нацистов во главе с Гитлером, Герингом, Гессом, Штрейхером и Людендорфом под знаменем со свастикой попытались сбить заслон на входе к площади, состоящий из чуть более сотни полицейских. Сначала их пытались уговорить отойти, а потом нацисты пошли врукопашную. Грянули залпы полицейских винтовок. Нацисты, сраженные пулями, стали падать на землю, а уцелевшие – разбегаться.

Шойбнер-Рихтер оказался убит, Герингу пуля попала в бедро (мучительная боль сопровождала его до конца жизни), ещё шестнадцать национал-социалистов были убиты. Свидетели рассказывали, что, услышав залп, фронтовик-Гитлер рефлекторно упал на землю, что спасло его от шальной пули (возможно, от той, которая досталась Шойбнеру или Герингу). А что было бы, если бы тогда пуля нашла свою цель в будущем фюрере? Вопрос остается открытым.

В стычке отряд боевиков Адольфа Гитлера, численностью в шесть раз больше кучки полицейских, был полностью разгромлен. С противоположной стороны потери составили всего три человека. Многие из полицейских в той стычке были ранены.

Гитлер попытался скрыться, соратники затолкнули его в машину и увезли прочь. Людендорф же двинулся на ряды полицейских, которые расступились в знак глубокого уважения к прославленному генералу. Вспоминая эти события много позже, Эрик Людендорф называл Гитлера трусом.

Со временем многие участники путча были арестованы и получили различные сроки тюремного заключения. Однако наказание для заговорщиков оказалось весьма мягким. Например, Гитлер, как организатор вооруженного мятежа и попытки захвата власти в Веймарской Республике, получил всего пять лет тюрьмы. Гесс и Геринг бежали в соседнюю Австрию. Гесс позже вернулся в Германию, был арестован и осужден. В тюрьме к заключенным, приговоренным по делу мятежа, относились очень лояльно: разрешали собираться за столом и обсуждать политические вопросы. Гитлер во время пребывания за решеткой в Ландсберге успел написать большую часть своего труда Mein Kampf, в котором изложил основные принципы и идеи национал-социалистического движения.

Одно из знамен, под которым шагали штурмовики, впоследствии стало священным для фашистов, так как по легенде на него попала кровь убитых 9 ноября 1923 года членов национал-социалистической немецкой рабочей партии. Позже при проведении ритуала освящения знамен окровавленный стяг использовался Гитлером для идеологической пропаганды. А почести погибшим товарищам и отмечание дня «Пивного Путча» проводились в Германии каждый год, начиная с момента прихода его партии к власти и заканчивая 1945 годом.

Людендорф тоже был арестован, но суд ему вынес оправдательный приговор. Генерал-полковник стал депутатом в немецком парламенте, представляя национал-социалистическую партию. Также участвовал в выборах президента Германии, но проиграл, набрав всего лишь один процент голосов избирателей. Позднее, окончательно разочаровавшись в идеологии национал-социалистической немецкой рабочей партии, в том числе и в Адольфе Гитлере, ушел в религию, оставив политику. Гитлер же своего соратника не забывал и даже приглашал занять пост фельдмаршала вооруженных сил третьего Рейха, но получил отказ со словами: «Фельдмаршалами не становятся, ими рождаются». После смерти всеми уважаемого военачальника похоронили с должными почестями. Густав фон Кар был убит во время «Ночи длинных ножей» («операция «Колибри») по личному приказу Адольфа Гитлера.

В ходе «Пивного путча» никаких целей достигнуто не было. Хотя определенные политические дивиденды националисты все же получили. О партии и их движении, про которые практически никто не слышал в Германии до ноября 1923 года, узнали повсеместно. И число сторонников идей Адольфа Гитлера стало стремительно возрастать. К тому же будущий фюрер сделал выводы о том, что власть силой или путем вооруженного мятежа не заполучить. Для начала следует завоевать широкую поддержку у общества, и в первую очередь у людей, обладающих крупными капиталами…"(с)

Источник: https://interaffairs.ru/news/show/37853

В России отдельные наблюдатели уже поспешили назвать случившиеся беспорядки «бразильским майданом» и «восстанием фашистов», обвинив в их организации США. Впрочем, сами бразильцы, пожалуй, сильно удивились бы таким попыткам натянуть сову на глобус. О том, что итоги президентских выборов однозначно приведут к политическому кризису, местная пресса писала ещё прошлым летом. Иначе не могло и быть.

Соцпакет за счёт нефти.

77-летний левак Луис да Силва – профессиональный популист. Даже своё прозвище – Лула – он специально добавил в фамилию, для того чтобы казаться избирателям ближе. Беднота из фавел на него и правда готова молиться. Став в 2002 году президентом, да Силва принялся реализовывать социальные программы из своих предвыборных обещаний. Главной из них стал так называемый Социальный пакет: бедные семьи ежемесячно получали деньги за то, что их дети ходили в школу. В результате миллионы бразильских семей выбрались из нищеты, а показатель социального неравенства достиг исторического минимума. При этом казна трещала от денег – за время президентства да Силва ВВП страны ежегодно рос на 5%, что сделало Бразилию шестой экономикой мира.

Впрочем, противники социалиста да Силва из кругов крупного бизнеса роптали. По их мнению, причиной успехов стал вовсе не управленческий гений президента, а золотой дождь, пролившийся на страну благодаря высоким ценам на главные экспортные товары – нефть, сою и железную руду. А тратить шальные капиталы следовало не раздавая подачки бедным, а стимулируя развитие бизнеса и инфраструктуры. Одновременно всё больше вскрывалось фактов о том, как защитники нищих купаются в деньгах, коррумпируя всё вокруг. Оказалось, что машины скорой помощи приобретались с 10-процентным откатом, депутаты ежемесячно получали плату за правильное голосование и даже ресторан в здании парламента был открыт за взятку. На этом фоне да Силва очень вовремя заболел, уступив президентский пост своей сподвижнице Дилме Русеф. Расхлёбывать ситуацию ей пришлось до самого донышка. Во-первых, как и предсказывалось, сырьевой бум закончился и экономика страны вошла в штопор. Во-вторых, всплыли факты о коррупции в государственной нефтяной компании Petrobras – оказалось, что её подрядчики получали крупные проекты за откаты. Все нити вели к да Силва. В результате в 2017 году суд приговорил экс-президента к 9,5 года тюрьмы. Однако всего через 580 дней тот вышел на свободу – Верховный суд счёл, что в ходе процесса были нарушены юридические процедуры. Получив таким образом возможность вернуться в политику, да Силва воспользовался этим сполна. Решив баллотироваться в президенты, он пообещал накормить голодных, обогреть бездомных и повысить минимальную заработную плату. Как? Увеличив налоги для богатых. Неудивительно, что с такими посулами да Силва, несмотря на весь свой противоречивый бэкграунд, сумел найти поддержку избирателей. В первом туре он получил 48,4% голосов, а во втором – 50,9%, став, таким образом, президентом в третий раз.

«Бразильский Трамп»

Впрочем, вряд ли да Силва удалось бы добиться такой консолидации, не сыграй свою роль другой фактор. Дело в том, что действующий президент Жаир Болсонару за шесть лет своего правления успел достать даже тех, кто симпатизировал ему вначале. На выборы бывший десантник шёл, обещая стране порядок и сильную власть. Болсонару выступал против геев, мигрантов, против равноправия мужчин и женщин, абортов; прямо заявлял, что убить ради спокойствия в стране побольше людей вполне себе допустимо, а в вырубке амазонских лесов нет ничего страшного. Так «военный, красивый, здоровенный» Болсонару стал лидером для представителей среднего и высшего классов, которым изрядно успели надоесть леваки с их повесткой. Однако неожиданной проверкой для Болсонару стал ковид. Для Бразилии пандемия стала катастрофой – число погибших от коронавируса достигло 700 тыс. человек, по числу выявленных случаев страна заняла второе место в мире. На этом фоне Болсонару на голубом глазу продолжал утверждать, что никакого ковида не существует, а потому тратить деньги на профилактику и лечение нет смысла. С учётом того, что в больницах из-за нехватки кислорода задыхались люди, это выглядело уже не консерватизмом, а мракобесием. В конце концов правительство начало закупки вакцин, однако тут же выяснилось, что они проводились по завышенным ценам, с откатами и взятками.

Проявившаяся разница между надуманным имиджем «сильной руки», способной в критический момент удержать страну, и реальным привела к тому, что Болсонару в народе дали прозвище Болсомито (переводится примерно как Болсолгун, Болсообещалкин). Теряя сторонников среди гражданских, Болсонару решил опереться на силовиков и чиновников. Однако и тут не задалось. Сразу после победы на выборах Болсонару начал активно привлекать во власть армейцев – всего различные посты получили около 6 тыс. офицеров. Но попытка заставить руководство армии надавить на парламент привела к тому, что министр обороны и главкомы всех родов войск демонстративно подали в отставку. А решение Болсонару повысить зарплаты полицейским привело к массовым протестам сотрудников налоговой службы, которые обвинили президента в желании «купить правоохранителей». Кроме того, выяснилось, что сын Болсонару основал «фабрику троллей» и в соцсетях прославлял отца, ругая оппозицию.

Таким образом, к выборам Болсонару подошёл явным лузером. Он долго не признавал поражение, говоря о фальсификациях, и даже пытался оспорить итоги голосования, но Высший избирательный суд отклонил иск. Тем не менее победа да Силва также не выглядит однозначной. Половина страны явно не поддерживают его, а Болсонару явно не собирается сдаваться. Это значит, что политический круговорот в Бразилии ещё будет продолжаться. Как говорится, «игра была равна, играли два ...»

Конкретно

Массовые протесты и беспорядки давно стали неотъемлемой частью политической жизни Бразилии. Именно в результате их и формируется реальная политика.

В мае 2013 года бразильцы вышли на улицы из-за того, что муниципальные власти решили поднять стоимость проезда в общественном транспорте с 2,90 реала до 3,20 (в переводе на рубли повышение составило 3 рубля). В реальности это стало только одним из поводов – протестующие (в Рио-де-Жанейро 300 тыс. человек, в Сан-Паулу – 200 тыс., всего по стране – более 2 млн человек) выступали против социальной политики властей, коррупции, а также экономии денег на здравоохранении при больших тратах на подготовку к чемпионату мира по футболу, сопровождавшихся большим воровством.
Всего было арестовано 250 человек, в столкновениях с полицией погибло свыше 10, пострадало около 100. В итоге президент Дилма Русеф встретилась с лидерами протеста и пообещала выделить 50 млрд реалов на модернизацию общественного транспорта. После этого из-за опасений дефицита курс реала резко упал, что стало худшим показателем среди 16 основных валют.

Весной 2015 года на фоне расследования коррупции в Petrobras в Бразилии прошли миллионные митинги. Они продолжались весь год и усилились после того, как в марте 2016 года Дилма Русеф назначила Лулу да Силва главой своей администрации, что спасало его от ареста. После этого протестующие начали требовать отставки президента. В августе 2016 года Русеф была отстранена от должности.
Всего за время протестов было арестовано 20 человек, 3 пострадало. Коррупционный скандал и манифестации привели к тому, что ВВП Бразилии упал за два года на 7,6%, экономика потеряла более 1,5 млн рабочих мест, что вызвало недовольство политикой Партии трудящихся и обеспечило приход консерватора Болсонару.

Весной 2021 года в Рио-де-Жанейро, Сан-Паулу и других городах под лозунгом «Нет кислорода, нет вакцины, нет правительства» прошли массовые митинги, вызванные нежеланием Жаира Болсонару бороться с ковидом. При этом впервые в протестах одновременно участвовали как левые, так и правые. Встал вопрос об импичменте президенту. Выступления продолжались до конца года – 49 человек были арестованы, 5 пострадали. Добиться импичмента не удалось, однако правительство согласилось увеличить финансирование медпомощи, а сенат создал комиссию по расследованию действий Болсонару."(с)

Источник: https://versia.ru/pochemu-sluchilsya-brazilskij-majdan

Внимательный читатель заметил, что цикл статей на тему Первой мировой войны мы открыли материалом, посвященным российскому участию в этом конфликте, и таким образом завершили тему Великой Октябрьской революции. Продолжая рассказ о влиянии Первой мировой на обстановку на международной арене, логичным будет теперь обратить внимание на главного нашего противника в этой войне – Германскую империю.

Сложно найти страну, которая по итогам войны оказалась бы в столь плачевном состоянии, как Германия. После поражения, которое потерпели страны Тройственного союза, основная вина за развязывание конфликта была возложена на Германию. 28 июня 1919 года в Версале был заключен мирный договор между Германией с одной стороны и США, Великобританией, Францией, Италией, Японией и их союзниками – с другой. Согласно условиям договора от Германии отторгались земли Эльзаса и Лотарингии, Познани, Саара, Данцига и ряд других территорий. Кроме того, Германия лишилась всех своих колоний, размеры ее армии и флота были сильно ограничены. Также по стране сильно ударили репарации, которые она обязалась выплачивать державам-победительницам.

«Выскочка с толпой штурмовиков». Почему обездоленные немцы пошли за Гитлером?

На руинах Германской империи образовалось новое государство – Веймарская республика. Она просуществовала сравнительно недолго: с 1919 по 1933 год. Стоит отметить, что это был первый успешный опыт учреждения в Германии либеральной демократии. Однако и эта республика в итоге пала, уступив место нацистской диктатуре, созданной усилиями Адольфа Гитлера и его сторонников.

Почему к власти в ослабленной и униженной Германии пришли именно нацисты? Что пугало немецкий народ больше, чем гитлеровский режим? И кто, наконец, почти сумел вывести страну из кризиса, обеспечив ей несколько «золотых лет», но и они не спасли Веймарскую республику от краха? Об этом и многом другом портал «История.РФ» поговорил с историком, писателем, специалистом по истории Третьего рейха Константином Залесским.

Без поддержки народа и Запада

– Константин Александрович, объясните: почему Веймарская республика, возникшая на развалинах Второго рейха, не смогла решить тех проблем, с которыми страна столкнулась после поражения в Первой мировой войне? Либеральная демократия в таких тяжелых условиях была обречена?

– Когда была образована Веймарская республика, в ней изначально был заложен целый комплекс очень серьезных противоречий. Она создавалась по большом счету правыми социал-демократами (в лучшем случае центристами), но при этом германское общество было в общем и целом настроено более революционно и их не поддерживало. То есть немецкое население не было готово и вообще не собиралось поддерживать Веймарскую республику.

«Выскочка с толпой штурмовиков». Почему обездоленные немцы пошли за Гитлером?

– Почему?

– Она не отвечала чаяниям населения, а ее конституция была создана политиками. Условно говоря, это было мертворожденное государство. Кроме того, когда создавалась Веймарская республика, то по большому счету пришедшие к власти в Веймаре силы действовали по образу и подобию западноевропейских либералов и демократов и надеялись, что именно от них они получат помощь. Но этой помощи они в итоге не получили. Соответственно, оказалось, что к власти пришли люди, ориентированные на западных союзников, но при этом не получившие от них поддержку, как они на это рассчитывали. То есть они не могли обеспечить населению реабилитацию после войны, и из-за этого возник конфликт. Кроме того, есть еще один очень важный момент. Он связан с тем, что во время Парижской конференции, созванной для подготовки и заключения Версальского мира, Соединенные Штаты, Англия и Франция действовали абсолютно эгоистично и не думая ни о каких последствиях.

– В чем это выражалось?

– Изначально была поставлена цель утвердить господство Франции в Восточной Европе, а Соединенных Штатов и Англии – в Европе в целом. То есть Германии изначально была предложена роль страны под очень сильным давлением. Ее ставили в неравное положение со странами-победительницами. Притом что Второй рейх был уничтожен, Германию низводили до состояния страны, которая находится в тяжелейшем политическом положении и которую, в принципе, можно грабить и с ней не считаться на международной арене. Все это в комплексе и подорвало силы Веймарской республики. С одной стороны, у нее не было политических прав на международной арене, и народ Германии понимал, что находится в ущемленном состоянии, а с другой стороны, дикое экономическое давление, в том числе и по поводу выплаты крупнейших репарационных платежей, приводило к обнищанию населения и глубокому экономическому кризису. Когда этот кризис разразился в Соединенных Штатах, по Германии он ударил значительно сильнее, чем по другим странам. Таким образом, чаяниям населения Веймарская республика ответить не могла, потому что это было либерально-демократическое государство, а на тот момент, обладая этими средствами, оно не могло обеспечить населению не то что экономическое процветание, а хоть какую-то экономическую стабильность.

«Выскочка с толпой штурмовиков». Почему обездоленные немцы пошли за Гитлером?

Блестящий дипломат

– Но в жизни Веймарской республики были и так называемые «золотые годы». Этот период связан с именем рейхсканцлера Густава Штреземана. Расскажите немного об этом человеке: в чем его главная заслуга? И если бы не его смерть, демократическое государство тогда бы не рухнуло?

– На самом деле республика рухнула не с его смертью, это произошло из-за более объективной ситуации. Штреземан был правым социал-демократом и действительно являлся одним из столпов веймарского режима. Как вспоминают его соратники времен Веймарской республики и даже Германской империи, Штреземан был совершенно блестящим переговорщиком. Он умел находить общий язык и с зарубежными деятелями, и с представителями политического спектра Германии. Его личная фракция, которую он возглавлял, была очень маленькой, и его непосредственное окружение было очень небольшим. Кстати, после того как Штреземан погиб, его партия больше ничего из себя не представляла. Но он смог, во-первых, договориться с элитой внутри Германии и достичь более-менее стабильного состояния в правительстве. Не в кабинетах – кабинеты менялись, но состав правительства в общем и целом оставался стабильным. Во-вторых, и это самое главное, Штреземан смог договориться с зарубежными странами.

«Выскочка с толпой штурмовиков». Почему обездоленные немцы пошли за Гитлером?

Густав Штреземан на Генеральной Ассамблее Лиги Наций. 1926

– В чем проявлялось мастерство Штреземана как дипломата?

– Он умел очень ловко шантажировать своих соперников по переговорам, но знать меру в этом шантаже, то есть не доводить до разрыва. Другой бы на его месте также действовал при помощи шантажа, заявляя, к примеру, что Германия не будет платить репарации, и в результате получал бы оккупацию Рурской области. А Штреземан умел это делать и смог убедить западных партнеров в том, что экономическое процветание Германии принесет им большую пользу. В этот момент наступили более-менее благоприятные времена, правительство сумело справиться с галопирующей инфляцией. Причем галопирующая инфляция был палкой о двух концах, поскольку, с одной стороны, она разорила население, но с другой – в этот период германское правительство давало довольно большие кредиты немецким промышленникам для перевооружения предприятий. И в результате промышленники в значительной степени смогли перевооружить предприятия и не возвращать кредиты, полученные от государства. Когда с инфляцией справились, Штреземан сумел договориться о заморозке репарационных платежей и устроить так, чтобы западные банкиры начали субсидировать германскую экономику. И вот здесь-то как раз начались золотые годы Германии. В страну пошел приток западного капитала, а немецкие предприятия сумели обновить свою материальную базу, и все это вместе начало очень хорошо действовать.

Крах по принципу домино

– Почему же в итоге все развалилось?

– Потому что в такой экономической политике была заложена бомба замедленного действия. Она заключалась в том, что по специфике германской экономики, которой были очень нужны свободные финансовые средства (а их не было), Штреземан и его правительство были вынуждены сделать ставку на краткосрочные кредиты. Сначала все было хорошо, но тут начался финансовый кризис, который впоследствии привел к Великой депрессии, и вместе с ним – кризис возвращения кредитов. Банкиры Соединенных Штатов, а за ними и банкиры других стран, во-первых, потребовали от Германии возвращения краткосрочных платежей, а во-вторых, отказались продолжать кредитование, потому что им были необходимы средства для внутреннего финансового рынка. И вот тут неожиданно германские банки столкнулась с тем, что у них вообще нет финансовых средств!

«Выскочка с толпой штурмовиков». Почему обездоленные немцы пошли за Гитлером?

Рейхспрезидент Германии Фридрих Эберт. 1925

– К чему это привело?

– Это привело к принципу домино. Крупнейшие банки начали лопаться и прекращать финансирование, предприятия были вынуждены сокращать производство, что привело к росту безработицы, а это, в свою очередь, – к уменьшению спроса. Уменьшение спроса привело к невозможности реализовать промышленные остатки и выплатить кредиты. В итоге Веймарскую республику постигло полное разорение.

– То есть главной причиной падения этого государства был именно экономический кризис?

– Одной из главных, поскольку там было много других причин. На самом деле говорить, что причиной краха Веймарской республики была только тяжелая экономическая ситуация, конечно, нельзя, но она сыграла очень важную роль в этом процессе. Если говорить о других причинах, можно вспомнить даже 1932 год, когда Гитлер еще не был назначен рейхсканцлером. Тогда во главе Веймарской республики, созданной социал-демократами и центристами, стоял рейхспрезидент, который был убежденным монархистом и которого поддерживали консерваторы, считавшие своей главной задачей уничтожение Веймарской республики! Одновременно с этим на выборах увеличивали свое представительство нацисты, которые заявляли, что Веймарская республика должна быть уничтожена, и коммунисты, которые тоже заявляли, что она должна быть стерта с лица земли. То есть Веймарская республика в принципе не имела права на существование, потому что бо́льшая часть политических сил и населения страны, в том числе президент и правительство, поддерживали ее уничтожение. Более того, по большом счету, даже главная основа последних правительств перед приходом Гитлера к власти – Партия католического Центра – тоже в общем и целом не была партией Веймарской республики, потому что ее идеи мало совпадали с идеями либерально-буржуазной социал-демократической республики.

«Выскочка с толпой штурмовиков». Почему обездоленные немцы пошли за Гитлером?

Второй кабинет под руководством Германа Мюллера. Июнь 1928

Ликвидировать национальное унижение!

– Как мы знаем, на смену веймарскому режиму пришел режим нацистов и жесткая гитлеровская диктатура. Почему на волне экономического кризиса и общей тяжелой ситуации в Германии именно нацистские партии приобрели такую популярность у народа? У нацистов вообще были хоть какие-то реальные конкуренты – например, коммунисты?

– Они составляли им конкуренцию, но все равно в 1933 году коммунисты не могли настолько конкурировать с нацистами, чтобы стать им альтернативой во власти. Но нельзя сказать, что только один фактор привел нацистов к власти в 1933 году. Это был целый конгломерат факторов. Один из них – это, естественно, тяжелая экономическая ситуация, которая была полностью использована нацистами в качестве их совершенно популистской пропаганды. Нацисты использовали исключительно популистские лозунги, хотя при этом у них, по сути, не было своей экономической программы. По большому счету, у них вообще не было никакой программы, только набор популистских лозунгов, состоящий из 25 пунктов. Это не считая антисемитской составляющей, о которой нацисты многократно заявляли и полностью выполнили обещанное. А в остальном четкого плана у них не было. Кроме создания централизованного государства и ликвидации рейхстага. Веймарская республика в результате своей деятельности полностью дискредитировала в глазах населения идею либерально-буржуазного государства. Было видно, что рейхстаг не работает, все последние правительства – это правительства уже президентские, то есть члены рейхстага не могут между собой договориться, там творится полный бардак (чему очень помогли и нацисты, и коммунисты). И потом нацистское движение, по большому счету, это не консервативное движение и не возврат к монархии, это – революционное движение. Это строительство новой страны, новой Германии. С одной стороны, нацизм – это потакание национальным чувствам, то есть призыв к тому, что нужно ликвидировать национальное унижение. Кстати, на самом деле, об этом говорили не только нацисты, об этом говорили все партии. Надо быть ненормальным, чтобы говорить о том, что надо приветствовать Версальский мир! Но нацисты наиболее горячо отстаивали эту позицию. Кроме того, нацисты опирались на национализм и на имеющее довольно глубокие корни в Германии движение Фёлькише (нем. Völkische Bewegung, что означает «народное движение». – Прим. ред.). Оно существовало еще в XIX веке и уходит корнями в немецкий романтизм, немецкий эпос и т. д. И, наконец, есть еще один фактор, который после Первой мировой войны некоторые ученые ставили на первое место в ряду причин популярности нацистов, но потом, кстати, эта версия была опровергнута. Это страх перед угрозой коммунизма.

– Неужели «угроза» Советской России и коммунистического режима пугала немцев сильнее, чем перспектива нацистской диктатуры? Почему это вообще породило такой страх в обществе?

– Потому что все видели, какой это режим! Режим, который в их представлении приносит политическую, а в ряде случаев и физическую смерть для представителей определенных слоев населения: частных собственников, ремесленников и других. И при таком образе СССР у этих слоев населения существовал страх перед возможным развитием событий.

«Выскочка с толпой штурмовиков». Почему обездоленные немцы пошли за Гитлером?

«Выскочка» и штурмовики против коммунистов

– А в Германии действительно мог установиться коммунистический режим? Ведь Коминтерн предпринимал попытки осуществить вооруженное восстание руками немецких коммунистов, хотя успехом они и не увенчались.

– Скорее всего, этого не могло произойти. Но страх все-таки был! И вот все эти факторы сошлись воедино. Причем к ним надо добавить еще и личностный фактор.

– Вы имеете в виду харизму Гитлера?

– Да, и это тоже очень важно. Ни в коем случае нельзя, как это делала советская историография, полностью абстрагироваться от личности Гитлера. Среди других лидеров политических партий Германии 30-х годов Гитлер был наиболее харизматичной личностью. Дело не в том, что он выдвигал какие-то умные программы, просто он мог вести за собой толпу. И это тоже сыграло свою роль. Также Гитлер пользовался поддержкой со стороны определенных групп германской промышленности, то есть финансовых кругов. Кроме того, когда мы говорим о приходе нацистов к власти, нужно иметь в виду то, что Гитлер сначала был назначен главой коалиционного правительства, где нацисты имели не большинство портфелей. Гитлер был поддержан консерваторами, которые были политиками еще во времена Германской империи. То есть в принципе Гитлер еще и переиграл в политическом смысле своих соратников по правительству. Это были приличные, интеллигентные люди, которые делали большую политику, а Гитлер – выскочка со своей толпой штурмовиков, которые маршируют вокруг с факелами. Поэтому соперники Гитлера, конечно же, предполагали, что они смогут его обыграть и сделают так, что он будет просто лидером толпы, а правительство будет принадлежать им, и они будут править страной. Но они полностью ошиблись…

«Выскочка с толпой штурмовиков». Почему обездоленные немцы пошли за Гитлером?

– Когда Гитлер был назначен рейхсканцлером, формально он еще не мог управлять страной, поскольку главой государства являлся президент. Однако ему понадобилось всего полтора года, чтобы устранить все препятствия и наделить себя неограниченной властью диктатора. Можно ли сказать, что он захватил власть незаконным путем?

– Формально он получил власть законным путем, поскольку был назначен главой президентского кабинета. Другое дело, что сразу же после этого были объявлены перевыборы в рейхстаг, и вот ту избирательную кампанию, которая тогда велась, назвать законной в принципе невозможно. В ходе нее был использован административный ресурс, чтобы, с одной стороны, развернуть насилие на улицах. А с другой стороны, после избрания рейхстага были ликвидированы голоса коммунистов, и дальше начались уже откровенно незаконные шаги диктатуры."(с) Источник: https://histrf.ru/read/articles/vyskochka-s...li-za-gitlierom

Летом 1917 г. Россия находилась в глубоком политическом и социально-экономическом кризисе. Временное правительство оказалось неспособным решить главные задачи, стоявшие перед страной. Столкновения вокруг ключевого вопроса об участии России в Первой мировой войне привели к очередному потрясению — июльскому кризису, положившему конец двоевластию Временного правительства и Петросовета. В условиях сложного и хаотичного положения в стране, правые силы все настойчивее стали искать сильную личность, способную покончить с «анархией». Таким человеком представлялся генерал Корнилов, который 19 июля (31 августа) стал Верховным главнокомандующим вооружёнными силами России вместо генерала А. А. Брусилова. Корнилов, пользовавшийся большой популярностью в военных кругах, сразу после назначения стал проводить жёсткие меры, направленные на восстановление порядка в армии.

Сформированное 26 июля (6 августа) II коалиционное правительство под председательством А. Ф. Керенского пыталось проводить политику лавирования между основными политическими силами страны, которая, однако, вызывала недовольство в обоих лагерях. Чтобы окончательно освободиться от контроля Советов, произвести благоприятное впечатление на консервативные силы и обеспечить широкую поддержку своему правительству, критикуемому и слева и справа, Керенский ускорил формирование новых государственных институтов. 12-15 (25-28) августа в Москве состоялось Государственное совещание. Выступивший на нём Корнилов назвал основной причиной развала армии законодательные меры, принятые после свержения монархии. Генералом и близкими к нему кругами уже была подготовлена программа преобразований в стране, включавшая в себя меры по восстановлению дисциплинарной власти командиров в армии и на флоте, ограничению прав солдатских комитетов, запрет на митинги в армии и забастовки на военных заводах, перевод на военное положение всех железных дорог, заводов и шахт, работавших на нужды фронта, а также распространение действия закона о смертной казни на тыловые части. Во главе страны предполагалось поставить Совет народной обороны, председателем которого должен был стать Корнилов, а его заместителем — Керенский.

После поражения русских войск в Рижской операции и падения Риги 21 августа (3 сентября) Корнилов начал переговоры с Керенским. Ведя их через посредников, Корнилов стремился добиться мирной передачи ему всей полноты власти. При этом генерал не исключал возможности установления «единоличной или коллективной» диктатуры. 25 августа (7 сентября) Корнилов двинул войска на Петроград, потребовав отставки Временного правительства и выезда Керенского в Ставку. 27 августа (9 сентября) министры-кадеты, выражая солидарность с Корниловым, подали в отставку. Главной боевой силой Корнилова был 3-й конный корпус генерала А. М. Крымова, который должен был войти в столицу для «установления порядка». В ответ на корниловский ультиматум Керенский объявил генерала мятежником и отстранил от должности Верховного главнокомандующего. План захвата Петрограда войсками Крымова провалился. Действиями Советов Белоруссии Ставка была отрезана от фронтов. 29 августа (11 сентября) исполкомом Юго-Западного фронта был арестован главнокомандующий А. И. Деникин. Вслед за этим армейские комитеты всех армий этого фронта арестовали своих командармов — генералов Лукомского, Маркова, Романовского, Эрдели и др. Были изолированы и другие сторонники Корнилова на фронте и в ряде городов страны. 31 августа (13 сентября) генерал Крымов, убедившись в провале мятежа, застрелился. Именно в этот день официально было объявлено о ликвидации корниловского движения. 2 (15) сентября 1917 г. Корнилов был арестован, и вместе со своими сторонниками оказался в заключении в г. Быхове.

Важную роль в разгроме корниловского мятежа сыграли большевики. После обращения 27 августа (9 сентября) ЦК РСДРП (б) к рабочим и солдатам Петрограда с призывом встать на защиту революции, в отряды Красной Гвардии записалось около 15 тыс. человек, а после провала «корниловщины» началась полоса массовой большевизации Советов. 31 августа (13 сентября) Петроградский, а 5 (18) сентября Московский советы приняли большевистскую резолюцию «О власти».

1 (14) сентября 1917 г. Россия была провозглашена республикой, а власть в стане передана Директории из пяти человек во главе с Керенским."(с)

источник: https://www.prlib.ru/history/619538

Уже много лет спустя американские журналисты спросили Керенского, что, по его мнению, нужно было сделать, чтобы революция в России в 1917 году не произошла?

– Нужно было расстрелять одного человека, – ответил бывший Верховный правитель России.

– Кого? – переспросили журналисты. – Ленина?

– Нет, – сказал Керенский. – Керенского.

В этом ответе – вся гордыня Александра Федоровича, который в 1917 году действительно считал, что получил ухватил птицу счастья за хвост, а имперского орла – сразу за оба горла. Но в чем-то он и прав. Действительно, именно интриги Керенского, фактически спровоцировавшего так называемый «Корниловский мятеж» и сделали победу большевизма предопределенной.

* * *
Итак, напомним, что во главе Временного правительства с момента его создания стоял князь Георгий Львов – либерал-прогрессист, бывший член партии кадетов, глава Земгора (союза «Всероссийского земского союза помощи больным и раненым военным» и Союза Союза городов) – волонтёрской организацией, занимавшейся оборудованием госпиталей и санитарных поездов, поставками одежды и обуви для армии. И на этой ниве Георгий Евгеньевич заработал не только миллиарды, но и политическое влияние, сделавшее его в глазах всех политических партий гарантом стабильного развития в пост-революционное время.

Но ноша власти оказалась для него непосильной. После провала июньского «Керенского наступления» и организованного в июле «путча» анархистов в Петрограде, князь Львова уговорили добровольно подать в отставку с постов министра-председателя правительства и министра внутренних дел.

* * *
Впрочем, это была не единственная причина отставки Львова. Куда более существенной причиной стал правительственный кризис, спровоцированный давлением со стороны партии социалистов-революционеров, которые изо всех сил проталкивали новый закон о земле, разработанный лидером партии эсеров Виктором Черновым, занявшим в первом правительстве пост министра земледелия, и лидером народно-социалистической партии Алексеем Пешехоновым.

Стержнем нового закона было введение хлебной монополии, которая предполагала полное отстранение частных торговцев от закупки хлеба. Вся торговля зерном передавалась государственным комитетам, которые и устанавливали твёрдые закупочные цены.

Кстати, с подобными мерами были согласны и кадеты – так, благодаря кадету Андрею Шингареву, занимавшему пост председателя Продовольственной комиссии Временного правительства, хлебная монополия была введена в российскую практику еще с 25 марта 1917 года. Но как временная мера. Эсеры же предлагали ввести хлебную монополию навсегда, и по понятным причинам идея отстранить частный капитал от торговли натолкнулась на сопротивление министерства торговли и промышленности, а также деловых кругов страны.

Также новый проект аграрного закона вводил и трудовые армии, впоследствии введённые большевиками, перенявшими многие пункты из программы эсеров. Дескать, ушедших на фронт крестьян должны были заменить воинские команды из тыловых гарнизонов, а также принудительно набранные подразделения из безработных.

Это предложение тоже вызвало массу протестов со стороны деловых и крестьянских кругов.

В итоге премьер-министр Львов наотрез отказался даже рассматривать аграрный законопроект, а Второй Всероссийский торгово-промышленный съезд в Москве осудил хлебную монополию как «меру антигосударственную» и призвал правительство отказаться от своей продовольственной политики.

В итоге министр Чернов демонстративно хлопнул дверью и вышел из состава правительства, что было встречено в большинстве регионов с сочувствием и пониманием. Все только и писали, как о начатой в правительственных кругах «клеветнической» кампании против партии эсеров с целью дискредитировать уже все социалистические партии и тем самым «подготовить торжество реакции».

Отставка Чернова стала и главной темой на III съезде партии эсеров. На котором эсеры отказали в поддержке Временного правительства. Кстати, на этом же съезде произошел и фатальный раскол партии: левые эсеры образовали так называемую левую оппозицию, заявив о своих политических разногласиях с ЦК партии. Вскоре левые эсеры вошли в союз с большевиками и стали главной действующей силой октябрьского переворота.

Словом, июльский путч стал только поводом избавиться от «миротворца» Львова, которого сами эсеры воспринимали как стопор на пути радикальных реформ.

* * *
Новым главой кабинета и стал Александр Керенский – яркий оратор и бывший адвокат. Его часто называют вождем эсеров, хотя это и не совсем верно. К эсерам помощник присяжного поверенного Александр Керенский примкнул еще в годы революции 1905 года. когда вступил в некую группу «Организация вооруженного восстания», созданную при партии социалистов-революционеров двоюродным братом его первой жены Сергеем Васильевым. Группа распространяла листовки с призывами к вооруженной борьбе с царской властью, а также издавала газету «Буревестник». В декабре 1905 года Керенский был арестован. Во время обыска в его квартире были найдены прокламации партии социалистов-революционеров и револьвер. Этого хватило, чтобы обвинить Керенского в причастности к подготовке восстания.

До апреля 1906 года Керенский сидел в одиночной тюрьме «Кресты». Позже его отпустили под гласный надзор полиции  с запретом на проживание в Петербурге, Москве и других крупных городах.

Керенский вместе с семьей уехал к своему отцу в Ташкент. Через девять месяцев после ареста его дело было прекращено за недостатком улик.

Вскоре он вернулся в Петербург и начал свою карьеру политического защитника – он взялся за защиту эстонских крестьян, разграбивших поместья остзейских баронов. Крестьяне были оправданы судом, а сам судебный процесс сделал Керенского известным адвокатом по политическим делам.

В 1914 году он был избран депутатом IV Государственной думы от города Вольска Саратовской губернии. Поскольку партия эсеров приняла решение бойкотировать выборы, Керенский формально вышел из этой партии и вступил во фракцию «Трудовой группы», которую возглавил с 1915 года.

В думе Александр Федорович часто выступал с критическими речами в адрес правительства и приобрёл славу одного из лучших ораторов левых фракций. В начале революции в обществе сформировался своеобразный культ Керенского: его считали революционным вождем, встречали бесконечными аплодисментами, забрасывали цветами и буквально носили на руках. Керенскому посвящали стихи, писали его портреты, восторженные жизнеописания и создавали скульптуры. «Гений русской свободы» – это даже не самый звучный эпитет среди тех, которыми Керенского награждала пресса. Его называли «первым гражданином», «рыцарем революции», «солнцем русской свободы», «народным трибуном», «пророком», «защитником всего трудового народа» и т.д. и т.п.

Парадоксально, что Керенский в первом составе Временного правительства возглавил военное ведомство именно из-за своей славы оратора – для генералов он был абсолютно никем, выскочкой-пустышкой, с которым можно не считаться. Следовательно, он устраивал абсолютно все политические силы и генеральские кланы.

По этой же причине его назначили и на должность премьер-министра – дескать, пусть Александр Федорович поработает с электоратом, пока серьезные люде не порешают вопросы.

Единственное, что лидеры партий не учли – так это непомерных амбиций самого Керенского.

* * *

Тем не менее, Керенский добросовестно пытался остановить развал армии и намеревался достигнуть соглашения о поддержке инициатив Временного правительства всеми политическими партиями.

Состав второго коалиционного правительства был многопартийным и более революционным – десяток представителей социалистический партий против 4 конституционных демократов.

Итак, кадетов представляли четыре министра: министр просвещения С.Ф. Ольденбург, путей сообщения П.П. Юренев, обер-прокурор Синода А.В. Карташев, государственный контролёр Ф.Ф. Кокошкин.

Три социал-демократа – «меньшевика»: министр торговли и промышленности С.Н. Прокопович, министр почт и телеграфов А.М. Никитин, министр труда М.И. Скобелев.

Два представителя эсеров: министр внутренних дел Н.Д. Авксентьев, министр земледелия В.М. Чернов.

Два представителя радикально-демократической партии: министр финансов Н.В. Некрасов (он же – заместитель председателя правительства), министр государственного призрения И.Н. Ефремов.

Два народных социалиста: сам министр продовольствия А.В. Пешехонов и министр юстиции А.С. Зарудный.

И, собственно, сам «трудовик» Керенский, единый в трех лицах – как министр-председатель, военный и морской министры.

Единственный беспартийный – министр иностранных дел Михаил Тищенко, член Главного комитета Союза городов, соратник князя Львова по Земгору, заработавший миллионы на поставках продовольствия в армию. Он сохранил свой министерский пост, потому что, сами понимаете, державы-союзники по Антанте абы с кем работать не будут, тут нужны свои проверенные люди.

Но именно давление «союзников» России и привело к падению Временного правительства.

* * *
Роль Германии в подготовке революционных событий, в принципе, достаточно известна. Но дело в том, что в их истории можно обнаружить и «английский след».

Прологом к революции стало убийство Григория Распутина, совершенное, как это выяснилось спустя почти столетие, агентом британской разведки капитаном Освальдом Рейнером, приятелем князя Юсупова, с которым учился в Оксфордском университете.

Как вспоминал в своих мемуарах бывший председатель последней Государственной думы Михаил Родзянко, именно после убийства Распутина в обществе сформировалась мысль о необходимости принудительного отречения государя.

«Ко мне неоднократно с разных сторон обращались представители высшего общества. – писал Родзянко. – Многие при этом были совершенно искренне убеждены, что я подготовляю переворот и что мне в этом помогают многие из гвардейских офицеров и английский посол Бьюкенен.»

Другим эпизодом зреющего заговора, в котором прослеживается «английский след», стала встреча Родзянко в начале января 1917 г. с великим князем Михаилом Александровичем, в пользу которого Николай II вскоре и подпишет свое отречение. Родзянко стал объяснять брату императора, что «правительство и императрица Александра Федоровна ведут Россию к сепаратному миру и позору, отдают нас в руки Германии» и что «пока она у власти – мы будем идти к гибели». На это великий князь Михаил Александрович ответил: «Представьте, то же самое говорил моему брату Бьюкенен. Вся семья сознает, насколько вредна Александра Федоровна!»

Британский посол в Петербурге Джордж Бьюкенен действительно был популярной фигурой среди столичного света. Еще в 1915 году он организовал «Общество сближения с Англией», через которое британское правительство выделяло гранты журналистам и политикам, лоббирующим интересы Британии. Одним из первых получателей таких грантов был Павел Милюков, лидер партии кадетов, который в 1916 году даже осуществил свое турне по Великобритании за счет правительства Туманного Альбиона; Милюков читал в Кембридже лекции о «превратностях» российской конституции и с удовольствием принимал участие в различных банкетах в его честь. Финансовую помощь Лондона принимал и лидер партии октябристов Александр Гучков, председатель Центрального военно-промышленного комитета.

Но в то же время отношения между Россией и Британией были далеко не простые. Стоит напомнить, что за время войны Россия отправила в Англию для закупки оружия более 700 млн золотых рублей для закупки вооружения. Но при этом Лондон предоставлял оружие и амуницию своей союзнице отнюдь не по льготным ценам.

При этом Англия настойчиво добивалась от России посылки солдат на восточный фронт с тем, чтобы «снять напряжение» на западном фронте. Тот же знаменитый Брусиловский прорыв в сентябре 1916 года был предпринят только за тем, чтобы спасти союзные армии вот разгрома под Верденом.

Наконец, Британия первой из государств мира признала февральский переворот 1917 года.

Но король Георг V, двоюродный брат преданного им русского государя Николая II, просчитался решив, что войну можно будет легко закончить без России. Напротив, провал летней кампании 1917 года на восточном фронте, когда деморализованная русская армия просто сдавала немцам все позиции без боя, тяжело аукнулся и на западном фронте.

* * *
И тогда британские дипломаты решили вернуть Россию в войну. Правда, для этого требовалось всего ничего – установить в стране военную диктатуру и порядок, а в разложившейся армии – единоначалие, упразднив все «завоевания революции».

«Россия не созрела для чисто демократической формы правления», – телеграфировал Бьюкенен в Лондон. Также Бьюкенен отмечал, что работа Керенского среди войск «совершенно парализуется» антивоенной пропагандой большевиков. «Политическая атмосфера такова, что он не осмеливается призывать войска сражаться ради победы, но только ради скорого заключения мира, потому что желание мира стало всеобщим».

Но мира Британии было мало, поэтому правящие круги Великобритании довольно быстро разочаровались в Керенском.

По рекомендации Бьюкенена правительство Его Величества сделало ставку на Лавра Корнилова, бывшего командующего командующим Юго-Западным фронтом, назначенного 2 августа 1917 года на пост Верховного главнокомандующего – вместо генерала Алексея Брусилова.

«Корнилов гораздо более сильный человек, чем Керенский, – писал Бьюкенен в Лондон. – Если бы он смог укрепить свое влияние в армии и если бы последняя стала крепкой боевой силой, то он стал бы господином положения. Он является единственным человеком, способным взять армию в свои руки и подавить анархию в тылу...»

Еще больше англичанам понравилось, что своё назначение Корнилов оговорил рядом условий, главными из которых были невмешательство правительства в назначения на высшие командные должности и принятие незамедлительных мер по восстановлению боеспособности армии, в том числе и введение смертной казни и полевых судов на фронте.

«Самовольный уход частей я считаю равносильным с изменой и предательством, – писал он в специальном приказе к армии. - Поэтому категорически требую, чтобы все строевые начальники в таких случаях, не колеблясь, применяли против изменников огонь пулемётов и артиллерии. Всю ответственность за жертвы принимаю на себя, бездействие и колебание со стороны начальников буду считать неисполнением их служебного долга и буду таковых немедленно отрешать от командования и предавать суду...»

* * *
Предложенная Корниловым программа нормализации положения в России предполагала временную милитаризацию общественной жизни в стране - формирование «армии в окопах», «армии в тылу» и «армии железнодорожников». То есть, фактически тотальную мобилизацию большей части общества для доведения войны до победного конца.

Политическая часть программы Корнилова включала в себя упразднение Советов в тылу и на фронте, запрет деятельности профсоюзных комитетов на фабриках, введение цензуры в армейскую печать. Верховная власть должна была перейти к Совету народной обороны, в который бы вошли сам Корнилов, Керенский, Колчак, Савинков и другие. Всероссийское Учредительное собрание предполагалось созвать либо после окончания войны, либо же созвать его и распустить в случае несогласия с решениями, принятыми верхушкой военных диктаторов.

Но Керенского эта программа не устраивала потому, что в этом случае реальная власть должна была сконцентрироваться в Совете народной обороны, где Керенский мог претендовать лишь на роль заместителя Корнилова.

И вот, решив перехватить политическую инициативу, Керенский решил созвать 26 августа в Москве Государственное совещание – своего рода смотр политических сил накануне выборов в Учредительное собрание. В постановлении Временного правительства цель совещания определялась как «единение государственной власти со всеми организованными силами страны ввиду исключительности переживаемых событий».

Москва была выбрана не случайно – ещё 15 августа 1917 года в Успенском соборе Московского Кремля открылся Поместный Собор Русской Православной Церкви, который и был призван решить, как жить теперь церкви после революции и отделения от государства.

Но и здесь Корнилов неожиданно переиграл Керенского. Центральным моментом совещания стал обширный доклад Корнилова, где указывалось на катастрофическое положение на фронте, губительное воздействие на солдатские массы «демократических» законов, принятых Временным правительством.

Его речь произвела фурор, хотя никаких политических резолюций столь представительный форум не принял.

* * *

Именно после Московского совещания британские дипломаты активно стали давить на Керенского, побуждая наделить Корнилова всей полнотой власти, угрожая, в противном случае, лишить Россию экономической и военной помощи со стороны союзников. Также британские представители требовали включить Петроград в линию фронта и объявить его на военном положении. Осуществление этого плана позволило бы правительству и командованию удалить из столицы наиболее революционные части, эвакуировать вместе с промышленными предприятиями рабочих и таким путем свести на нет очаги революции.

Посол Бьюкенен писал Керенскому: «Я не могу взять на себя ответственности за благоприятное освещение положения перед своим правительством. Если Временное правительство не сможет дать ему достаточных гарантий поддержания порядка в тылу, а также в отношении продовольственного вопроса и транспорта, то возникнет опасность разрушения железнодорожного транспорта и угроза голода в армии...»

В конце концов Корнилову передали письмо от военного министра Великобритании лорда Мильнера, в котором одобрялась идея установления в России военной диктатуры и шаги к ее реализации. В поддержание этой идеи на улицах Петрограда и Москвы стали распространяться брошюры «Корнилов – национальный герой», отпечатанные в Лондоне по заказу министерства обороны.

* * *
Относительно дальнейшего хода событий до сих пор существуют неясности.

1 сентября 1917 года Временное правительство обнародовало постановление о провозглашении России республикой, подписанное Керенским. «Считая нужным положить предел внешней неопределенности государственного строя, – писал Керенский, – памятуя единодушное и восторженное признание республиканской идеи, которое сказалось на Московском совещании, Временное правительство объявляет, что государственный порядок, которым управляется Российское государство, есть порядок республиканский и провозглашает Российскую республику».

Генерал Корнилов на это постановление не обратил никакого внимания, а зря – будь на его месте обычный политик, он бы сразу же почувствовал западню.

Но Корнилов привык действовать с солдатской прямотой. Поэтому он просто направил телеграмму Керенскому, в которой напомнил относительно других выдвинутых на совещании предложений.

В качестве ответа Керенский отправил в Ставку вернувшегося из-за границы Бориса Савинкова – бывшего руководителя Боевой организации парти эсеров, приговоренного в России к смертной казни за подготовку убийства командующего Черноморским флотом адмирала Чухнина. Он был арестован полицией, заключен в Севастопольскую тюрьму, откуда бежал в Румынию, а затем – в Англию.

И вот теперь Савинков должен был стать генерал-губернатором Петрограда – разумеется после того, как город будет объявлен на осадной положении.

3 сентября Савинков прибыл в Ставку. Как позже вспоминал сам Савинков, Корнилов, оставшись с ним с глазу на глаз с Савинковым, сразу осыпал упрёками Керенского, охарактеризовав его как человека слабохарактерного, поддающегося влиянию и малоспособного справиться с той сложной миссией, которая оказалась возложенной на него судьбой. Особенно возмущало Корнилова то, что Керенский постоянно обещает, но не держит слова.

Тем не менее, Корнилов в конце концов согласившись с аргументацией Савинкова, признал, что ради сохранения политической стабильности участие Керенского в правительстве необходимо.

4 сентября Временное правительство утвердило решение о переподчинении Петроградского военного округа непосредственно Ставке. Таким образом, вся военная и гражданская власть в округе должна была принадлежать Корнилову, который и принял решение о наведении порядка в столице.

Проблема в том, что практически все более или менее боеспособные войска Петроградского гарнизона давно уже были отправлены на фронт. И гвардейских полков более не существовало. Вернее, сами полки еще существовали. Но те солдаты, которые служили в гвардии к началу войны, давно уже сложили головы. Сменившие их солдаты тоже почти все как один погибли на фронте. В гвардейских полках в Петрограде теперь служил третий и четвертый призыв. Петроградский гарнизон состоял из мобилизованных рабочих, которые давно уже был заражены революционными настроениями. Поэтому идея Корнилова была проста: столичные гарнизоны нужно было отправить на фронт, а на их место прислать фронтовые части, которые могли бы эффективно оборонять столицу в случае немецкого наступления после поражения 12-й армии Северного фронта в Рижской операции.

* * *
Ключевой вопрос: знал ли о планах Корнилова сам Керенский?

По версии Льва Троцкого, Керенский не просто все знал, но сам мятеж Корнилова был согласован с ним досконально. Но Корнилов изменил договорённостям и попытался добиться диктатуры для себя.

Эту версию подтвердил и Лавр Алексеевич Корнилов-Шапрон дю Лорре – внук генерала, внуком легендарного генерала, который сослался на семейные хроники. Его мать, дочь генерала Корнилова, много лет вспоминала, что она очень огорчилась, узнав о предполагаемом приезде А.Ф. Керенского, поскольку должна была уступить ему в Ставке в Могилеве свою комнату.

Но Керенский так и не приехал, разыграв из себя защитника революции."(с)

Источник: https://s-t-o-l.com/material/32324-vsyu-otv...imayu-na-sebya/

Эпизод, известный в российской истории как Корниловский мятеж — противостояние премьер-министра Александра Керенского и главнокомандующего Лавра Корнилова в августе 1917 года, — фактически обеспечил успех большевистского переворота, произошедшего два месяца спустя. Но этот эпизод имел и более глубокий смысл: он показал, что переломные исторические события могут проистекать не только из решимости и силы, но также из смятения и непонимания. Никто из участников этого эпизода не желал тех последствий, к которым он привел, и все же именно этот инцидент сделал их неизбежными.

В начале июля 1917 года после недолгих колебаний петроградские большевики решили обратить себе на пользу мятеж пулеметного полка, солдаты которого сопротивлялись отправлению на фронт, и захватить власть от имени Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов. Эта попытка сорвалась, когда правительство обнародовало информацию о сговоре Ленина с немцами: разоблачение возмутило солдат и положило конец мятежу. Многие большевики были арестованы, а Ленину вновь пришлось бежать и прятаться. Казалось, угрозу слева Временное правительство отразило.

Но теперь возникла угроза справа, которую Керенский счел гораздо более серьезной. Постфактум он напишет: «Только с этой стороны [справа] на тот момент существовала реальная опасность». Действительно, и в августе, и позднее Керенский пребывал в уверенности, что военные готовят заговор с целью его устранения и установления диктатуры. Этот ни на чем не основанный страх привел его к фатальным просчетам, к ненужному конфликту с генералом Корниловым, в результате которого большевикам был открыт путь к власти.

Корнилову на тот момент исполнилось 47 лет. Он родился в семье сибирских казаков. В 1915 году, командуя дивизией, был ранен и попал в австрийский плен, сумел бежать и добраться до России. Человек легендарной отваги, он с отвращением наблюдал за распадом российской армии и беспомощностью Временного правительства. На исходе лета 1917 года Корнилов пришел к выводу, что правительство стало заложником социалистов-интернационалистов и вражеских агентов, окопавшихся в Совете. Хотя он до тех пор не вмешивался в политику, этот вывод способствовал тому, что Корнилов стал прислушиваться к голосам, предлагавшим ему диктаторские полномочия. После неудавшегося большевистского путча Керенский поручил Корнилову восстановить дисциплину в войсках. Девятнадцатого июля он предложил Корнилову должность главнокомандующего, но тот настаивал на серьезных реформах: восстановлении воинской дисциплины, включая смертную казнь за мятеж и дезертирство, и подчинении таким же правилам оборонной промышленности. Такими требованиями Корнилов загонял Керенского в угол, поскольку премьер-министр во многом зависел от Совета, а Совет не дал бы согласия на подобные меры. Корнилов проинформировал Керенского, на каких условиях он готов возглавить Вооруженные силы Ро
ссии:

1) он будет отвечать только перед своей совестью и перед страной;

2) никто не будет вмешиваться в его назначения командиров или в оперативные приказы;

3) дисциплинарные меры, на которых он настаивал, будут распространены и на тыловые части и 4) правительство примет все его предварительные условия.

Керенского требования Корнилова так возмутили, что он подумывал даже отменить назначение его главнокомандующим, но от этой идеи отказался и предпочел списать «наглость» Корнилова на «политическую наивность» генерала. Главным образом эти требования были направлены против действий Совета, в особенности Приказа № 1, позволявшего Совету отменять распоряжения военного командования. Переговоры между двумя сторонами затянулись, и Корнилов приступил к исполнению обязанностей главнокомандующего только 24 июля, получив заверения, что все его условия будут выполнены.


К несчастью, Керенский никак не мог сдержать свое слово. Во-первых, он полностью зависел от Исполкома Совета, в глазах которого любые попытки восстановить военную дисциплину, особенно в тылу, представляли собой «контрреволюцию». Чтобы выполнить обещания, данные Корнилову, Керенский должен был рассориться с социалистами, а только они его главным образом и поддерживали. К тому же генерал казался ему конкурентом, норовящим занять его место. Итак, вместо того чтобы сотрудничать с Корниловым и постараться выполнить его условия, Керенский отменял свои обещания одно за другим: 7 августа он заявил, что ни под каким видом не согласится на смертную казнь для провинившихся солдат из тыловых частей. А 11 дней спустя Совет почти единогласно проголосовал за резолюцию большевиков, отменявшую смертную казнь и на передовой.


Две России сошлись лицом к лицу: премьер-министр представлял Россию социалистического интернационала, генерал — патриотическую Россию. Им невозможно было примириться. Третьего августа Корнилов явился в Петроград, и Кабинет министров собрался на закрытое заседание, чтобы обсудить ситуацию на фронте. Когда Корнилов описывал соотношение сил, Керенский вдруг подался вперед и шепотом, на ухо, просил его быть осторожнее. Корнилов рассудил, что предостережение касалось министра сельского хозяйства Чернова.

Этот инцидент потряс главнокомандующего: Корнилов понял так, что по меньшей мере одного члена Кабинета подозревают в передаче военных секретов врагу. В его глазах все Временное правительство отныне выглядело некомпетентным или изменническим.

Через несколько дней, 6 или 7 августа, Корнилов выдвинул три недоукомплектованные дивизии в точку примерно на полпути между Москвой и Петроградом. На вопрос о причинах такого распоряжения он ответил, что готовится к подавлению вероятного большевистского переворота в любой из столиц и что разрешение правительства ему для этого не требуется. России, утверждал генерал, отчаянно необходима «твердая рука». «Я не контрреволюционер, — оправдывался он, — я ненавижу старый режим, он дурно обращался с моей семьей. К прошлому возврата нет, да и нет нужды возвращаться. Но России нужна авторитетная власть, которая спасет ее, с честью доведет до конца войну и подготовит страну к Учредительному собранию. В нынешнем правительстве, рассуждал он, есть честные люди, но есть и те, кто все портит, кто губит Россию. А главное, сейчас в России отсутствует сильная власть и такую власть следует создать. Вероятно, мне придется надавить на правительство. Если в Петрограде вспыхнет мятеж, подавив его, я, возможно, войду в состав правительства и приму участие в формировании новой, сильной власти».

Восьмого августа военное министерство представило Керенскому два списка деятелей левого и правого крыла, которых рекомендовалось арестовать. Корнилов согласился на арест консервативных политиков, но медлил с подписанием приказа на арест левых радикалов.

Четырнадцатого августа Корнилов явился в Москву на Всероссийское совещание, организованное Керенским, в надежде добиться общественной поддержки. У входа в Большой театр толпа радостно приветствовала Корнилова, его качали на руках, депутаты правого крыла приняли его с неистовым восторгом. Керенский почувствовал в таком отношении к своему сопернику нешуточную угрозу для себя. Впоследствии он свидетельствовал: «После Московского совещания для меня было ясно, что ближайшая попытка удара будет справа, а не слева».

В середине августа Борис Савинков, возглавлявший в тот момент военное министерство, получил от французской разведки предупреждение о запланированной большевиками на начало сентября попытке захватить власть. Керенский не поверил этому предостережению, однако воспользовался им для устранения Корнилова и направил Савинкова в Могилев, где по-прежнему находилась Ставка главнокомандующего, с приказом ликвидировать предполагаемый заговор офицеров и направить в Петроград Третий кавалерийский корпус для введения в столице военного положения и защиты Временного правительства от любых покушений, в частности, от большевиков, которые один раз уже организовали мятеж 3–5 июля и, по данным иностранной разведки, готовили новое восстание.

Позднее Керенский обвинит Корнилова в том, что он направил этот кавалерийский корпус во главе с генералом Александром Крымовым в столицу не на помощь, а с целью свергнуть Временное правительство.

Савинков прибыл в Могилев 22 августа и провел там два дня. Он сообщил Корнилову, что правительство располагает сведениями о готовящемся большевистском перевороте и, чтобы совладать с ним, Керенский намерен исключить Петроград и пригороды из Петроградского военного округа и передать их под прямой контроль правительства. Корнилову это решение пришлось не по вкусу, но спорить он не стал. Затем Савинков сказал, что премьер просит направить в столицу Третий кавалерийский корпус и также передать его в распоряжение правительства. При необходимости, обещал он, правительство осуществит «безжалостную» расправу с большевиками и даже с Петроградским советом, если тот примет сторону большевиков. Все это было лишь предлогом, поскольку, как уже сказано, Керенский не верил в решимость большевиков действовать.

Корнилов ответил:

«Я должен вам сказать, что Керенскому и Временному правительству я больше не верю. Во Временном правительстве состояли членами такие люди, как Чернов, и такие министры, как Авксентьев. Стать на путь твердой власти — единственный спасительный для страны — Временное правительство не в силах… Что касается Керенского, то он не только слаб и нерешителен, но и неискренен».

Тем не менее Корнилов выполнил распоряжения премьер-министра. Прощаясь с Савинковым, он сказал, что поддержит Керенского, поскольку тот нужен России.

После отъезда Савинкова Корнилов отдал генералу Крымову следующий приказ: «Получив от меня или непосредственно на месте информацию о начале большевистского восстания, немедленно выступайте на Петроград, оккупируйте город, разоружите все дивизии Петроградского гарнизона, примкнувшие к восстанию, разоружите население и распустите Совет».

Но в этот момент очередной ход сделал благонамеренный, однако сбитый с толку персонаж, усугубивший и без того запутанную ситуацию. Владимир Николаевич Львов, человек пламенного честолюбия, но без соответствующих его амбициям талантов, член Думы от консервативной партии октябристов («Союз 17 октября»), после Февральской революции некоторое время возглавлял Священный синод, но в июле 1917 года Керенский отправил его в отставку. В августе Львов примкнул к группе консервативных московских интеллектуалов, искавших способ спасти Россию от краха. Они считали необходимым усилить Временное правительство, включив в его состав крупных предпринимателей и представителей армии.

По воспоминаниям Львова, в середине августа до него дошли слухи о заговоре в Ставке Корнилова, о планах провозгласить главнокомандующего диктатором. Львов счел своим долгом известить об этих слухах Керенского и с этой целью встретился с ним 22 августа. Керенский внимательно выслушал советы Львова насчет кооптации в Кабинет министров людей со связями в армии, однако позже решительно отрицал, будто сам поручил ему поехать в Могилев и вступить в переговоры с Корниловым. Львов, тем менее, воспринял интерес Керенского к его рассуждениям именно как поручение выступить в роли посредника между премьер-министром и главнокомандующим. Он отправился в Могилев и подоспел как раз 24 августа, когда Савинков собирался в обратный путь.

Как сообщал вскоре после событий сам Корнилов, Львов заявил ему: «Я к вам от Керенского с поручением», — и от имени Керенского сказал, что, если Корнилов сочтет дальнейшее присутствие Керенского в правительстве нежелательным, тот готов уйти.

Каждое его слово было бесстыдной ложью.

Тем не менее, даже не проверив полномочия Львова, Корнилов вступил в разговор, имевший чрезвычайно важные последствия. Согласно дальнейшим показаниям Корнилова, он ответил Львову, что единственный выход из сложившейся тяжелой ситуации видит в установлении диктатуры и военного положения в стране. Большевики намерены выступить после 27 августа, они собираются свергнуть правительство, захватить власть, сразу же заключить сепаратный мир и объявить об этом, чтобы деморализовать армию. Балтийский флот передадут немцам.


Корнилов утверждал, что не стремится к личной власти и готов подчиниться диктатору, но, если Временное правительство предложит диктаторские полномочия именно ему, отказываться не станет.

Он просил Львова предупредить Керенского: поскольку петроградские большевики готовят мятеж, жизнь премьера находится в опасности и благоразумнее было бы перебраться в Ставку. Здесь же, в Ставке, можно было бы и обсудить с Керенским вопрос реорганизации правительства.

После этого разговора Львов отправился в Петроград, где 26 августа снова встретился с Керенским и, как на встрече с генералом изображал из себя посланца премьер-министра, так теперь взял на себя роль представителя главнокомандующего. Он сообщил Керенскому, что Корнилов требует диктаторскую власть. По словам Керенского, сначала он от такой наглости расхохотался, но смех быстро сменился тревогой. Он попросил Львова изложить требования Корнилова письменно. И вот что написал Львов:

Генерал Корнилов предлагает:

"Объявить г. Петроград на военном положении.
Передать всю власть, военную и гражданскую, в руки Верховного главнокомандующего.
Отставка всех министров, не исключая и министра-председателя, и передача временного управления министерств товарищам министров вплоть до образования кабинета Верховным главнокомандующим.

Петроград, 26 августа 1917 г." - В. Львов.

Ничего подобного Корнилов на самом деле не требовал!


Как только Керенский прочитал эти вымышленные требования, ему, как он вспоминал, все стало ясно: готовится военный переворот. Но чтобы вполне в этом убедиться, он решил связаться с Корниловым напрямую по телеграфу и пригласил Львова в кабинет военного министра к восьми вечера для участия в этом разговоре. Львов задерживался, и, прождав его полчаса, Керенский сам начал разговор, по ходу которого он изображал также и Львова. Вот полная расшифровка переговоров по телеграфу:

Керенский: Здравствуйте, генерал. Владимир Николаевич Львов и Керенский у аппарата. Просим подтвердить, что Керенский может действовать согласно сведениям, переданным Владимиром Николаевичем.

Корнилов: Здравствуйте, Александр Федорович, здравствуйте, Владимир Николаевич. Вновь подтверждая тот очерк положения, в котором мне представляется страна и армия, очерк, сделанный мною Владимиру Николаевичу, вновь заявляю: события последних дней и вновь намечающиеся повелительно требуют вполне определенного решения в самый короткий срок.

Львов: Я, Владимир Николаевич, Вас спрашиваю — то определенное решение нужно исполнить, о котором Вы просили известить меня Александра Федоровича только совершенно лично, без этого подтверждения лично от Вас Александр Федорович колеблется вполне доверить.

Корнилов: Да, подтверждаю, что я просил Вас передать Александру Федоровичу мою настоятельную просьбу приехать в Могилев.

Керенский: Я, Александр Федорович, понимаю Ваш ответ как подтверждение слов, переданных мне Владимиром Николаевичем. Сегодня это сделать и выехать нельзя. Надеюсь выехать завтра; нужен ли Савинков?

Корнилов: Настоятельно прошу, чтобы Борис Викторович выехал вместе с Вами. Сказанное мною Владимиру Николаевичу в одинаковой степени относится и к Борису Викторовичу. Очень прошу не откладывать Вашего выезда позже завтрашнего дня. Прошу верить, что только сознание ответственности момента заставляет меня так настойчиво просить Вас.

Керенский: Приезжать ли только в случае выступлений, о которых идут слухи, или во всяком случае?

Корнилов: Во всяком случае.

Керенский: До свидания, скоро увидимся.

Корнилов: До свидания.

Взаимное непонимание достигло кульминации. Керенский уверился, что Корнилов заманивает его в штаб, чтобы арестовать и провозгласить себя диктатором. Но свидетели подтверждают, что после этого разговора Корнилов вздохнул с облегчением, в уверенности, что Керенский согласен прибыть в Могилев, а значит, готов к сотрудничеству ради формирования нового, сильного правительства.

Этих скудных улик Керенскому хватило для открытого противостояния с Корниловым. Прежде всего он распорядился арестовать Львова, как только тот, запыхавшись, явился-таки на переговоры. Позднее тем же вечером Керенский созвал на заседание свой Кабинет, известил министров обо всем произошедшем и потребовал — и получил — диктаторские полномочия для устранения назревшего кризиса. Кабинет сложил с себя полномочия и больше не собирался: фактически Временное правительство на том и перестало существовать. Керенский дал Корнилову телеграмму, объявив, что смещает его с должности главнокомандующего, и приказывая немедля явиться в Петроград. По мнению Савинкова, отставка генерала была незаконной, поскольку лишь Временное правительство могло издать такой приказ.

Эсер Борис Савинков, автор мемуаров «Воспоминания террориста»
Корнилов, понятия не имевший, как их переговоры были восприняты Керенским, готовился оказать правительству помощь в подавлении ожидавшегося большевистского восстания. В 2.40 утра он телеграфировал Савинкову:

«Корпус сосредоточится в окрестностях Петрограда к вечеру 28 августа. Я прошу объявить Петроград на военном положении 29 августа».

Но утром 27 августа пришла телеграмма от Керенского с извещением об отставке Корнилова, окончательно запутавшая всех генералов.

Сначала военные были готовы даже счесть эту телеграмму фальшивкой не только потому, что с точки зрения проведенных накануне переговоров она казалась нелепой, но и потому, что приказ не был должным образом сформулирован. Подумав, Корнилов и его помощники решили, что телеграмма пусть и подлинная, однако Керенский отдал этот приказ под давлением, возможно, оказавшись заложником большевиков. Соответственно, Корнилов счел за благо пренебречь этим приказом и велел генералу Крымову как можно скорее вести кавалерийский корпус в столицу.

Днем Савинков связался с Корниловым и услышал от него, что телеграмму с приказом о своей отставке главнокомандующий считает результатом давления со стороны Совета и не собирается оставлять свой пост. Корнилов просил Савинкова организовать ему встречу с Керенским для прояснения этого «недоразумения».

Керенский тем временем уже разослал в газеты коммюнике следующего содержания:

«26 августа генерал Корнилов прислал ко мне члена Государственной думы Владимира Николаевича Львова с требованием передачи Временным правительством генералу Корнилову всей полноты гражданской и военной власти с тем, чтобы им, по личному усмотрению, будет составлено новое правительство для управления страной… Действительность полномочий члена Государственной думы Львова — сделать такое предложение — была подтверждена затем генералом Корниловым при разговоре со мной по прямому проводу».

Это обвинение вызвало у Корнилова приступ неистовой ярости.

После прочтения коммюнике премьер-министр виделся ему уже не пленником большевиков, а зачинщиком подлой провокации с целью дискредитировать его и вооруженные силы. Корнилов разослал всем командующим фронтами свое собственное воззвание, в котором разоблачал лживую телеграмму премьера и пояснял, что не направлял депутата Думы Владимира Львова «парламентером» к Временному правительству — тот сам явился к Корнилову гонцом от премьера. Все это, по мнению Корнилова, было провокацией, ставившей под угрозу «судьбу Отечества»:

«Русские люди! Великая Родина наша умирает. Близок час ее кончины.
Вынужденный выступить открыто, я, генерал Корнилов, заявляю, что Временное правительство под давлением большевистского большинства советов действует в полном согласии с планами германского Генерального штаба… Я, генерал Корнилов, — сын казака-крестьянина, заявляю всем и каждому, что мне лично ничего не надо, кроме сохранения Великой России, и клянусь довести народ — путем победы над врагом — до Учредительного собрания, на котором он сам решит свои судьбы и выберет уклад новой государственной жизни».


Так начался открытый мятеж армии. Корнилов позднее заявил, что пошел на разрыв с Временным правительством лишь потому, что правительство заранее обвинило его в измене.

В свою очередь Керенский приказал командующим войсками игнорировать приказы Корнилова. При этом он лгал о причинах, по которым Третий кавалерийский корпус приближался к Петрограду, отрицал, что сам же его вызвал. Он приказал Крымову остановиться, и генерал подчинился, поскольку узнал, что столица вовсе не перешла в руки большевиков. Керенский вызвал его к себе, выслушал объяснения Крымова: корпус шел на выручку Временному правительству, и, как только Крымову стало известно о недоразумении между правительством и Ставкой, он тут же остановил продвижение войск. Но Керенский не желал вступать в разговор, отказался пожать генералу руку и отправил его под трибунал. Крымов, вместо того чтобы явиться в трибунал, укрылся на квартире у друга и пустил себе пулю в сердце.

В следующие дни Корнилов добивался народной поддержки, но не преуспел в этом. Дезинформация, распространяемая Керенским и представляющая генерала изменником и мятежником, сработала: на призывы Корнилова никто не откликнулся. Двадцать девятого августа «Известия» сообщали, что Павел Милюков, лидер либеральной партии кадетов, предложил выступить посредником между Керенским и Корниловым, но премьер-министр отверг это предложение: «Примирение невозможно».

Корнилов был арестован. При аресте он не оказал сопротивления, но затем сумел бежать и принял участие в создании Добровольческой армии. Через полгода, в апреле 1918 года, он был убит снарядом, угодившим в штаб. Позднее, когда большевики заняли район, где Корнилов погиб и был погребен, они откопали его труп, проволокли по улицам и выбросили на помойку.

Так существовал ли в реальности заговор Корнилова? Все данные указывают на то, что заговора не было. Этот термин подразумевает действия втайне, а все поступки Корнилова были подчеркнуто публичными. Скорее уж можно говорить о «заговоре» Керенского с целью дискредитировать популярного генерала, тем самым избавив премьера от конкуренции. Главным источником проблем стала невротическая уверенность Керенского в том, что угроза его власти и российской демократии исходит справа, а не слева. Восьмого октября 1917 года он заявит комиссии, расследующей «заговор Корнилова» (за две недели до того, как большевики захватят Петроград и установят свой режим почти до конца столетия!): «Я наверняка знал, что никаких большевистских выступлений не будет!»

Комиссия сняла обвинения с Корнилова, признав, что он не намеревался свергнуть Временное правительство, но стремился защитить его от большевиков. Керенского же комиссия обвинила в намеренном искажении истины из недостатка мужества признать собственные огромные ошибки. Автору этой статьи остается лишь добавить собственную оценку: если бы Керенский согласился уйти и передать главнокомандующему диктаторские полномочия, у Корнилова появился бы прекрасный шанс разгромить большевистские выступления в октябре.

Нет никаких доказательств того, что Корнилов рвался к личной власти: он был готов служить Керенскому или признать любую власть, способную спасти Россию от немцев и их союзников-большевиков. По словам английского журналиста, наблюдавшего эти события воочию, «Корнилов хотел укрепить правительство, а не ослабить. Он желал не подорвать авторитет правительства, но не дать другим сделать это… Он хотел избавить правительство от незаконного и парализующего его деятельность влияния Советов. В итоге именно Советы погубили Россию, а ослушник Корнилов предпринял последнюю попытку остановить процесс разрушения».

Петр Струве, выдающийся российский интеллектуал, совершивший путь от социализма до либерализма, а далее от либерализма к консерватизму, произнес в Праге речь на пятую годовщину смерти Корнилова:

«С преступным легкомыслием оно [Временное правительство], вместо того чтобы поддержать единственную силу, могшую вступить в бой с большевизмом, толкнуло и оттолкнуло ее, оставшись наедине с большевиками и со своей собственной слабостью. Обвинение в государственной измене, предъявленное Корнилову и его сподвижникам, было не только ни с чем не сравнимой низостью, оно было и величайшей политической глупостью».

Неопровержимым остается факт: раздор Керенского с собственным главнокомандующим сделал приход большевиков к власти практически неизбежным."(с) - Автор Ричард Пайпс почетный профессор Гарвардского университета, советолог, автор книг «Русская революция» и «Россия при старом режиме».

Источник: https://daily.afisha.ru/brain/6395-byl-li-k...koy-revolyucii/

Марцин Заремба: Все мы помним Французскую революцию и революцию большевистскую. Революция определяется как резкая перемена, приход к власти групп, которые до этих пор не имели привилегий. В случае двоевластия, то есть, оппозиции и правящих, можно говорить о революционной ситуации. Обычно такие революции бывают кровавыми. Французская, русская, мексиканская и многие другие. Революции без крови или без насилия, или так называемые «бархатные» - это такие, которые происходили, начиная с 70-х годов ХХ века. Например, «Революция гвоздик» в Португалии, где ни одна, ни одна другая сторона не применяли насилия. Сегодня такие революции - норма. Большинство современных революций, которые мы наблюдаем, бескровны. Еще один пример - Арабская весна. И вот сейчас переходим к Польше и к тому, почему бескровной революцией стала «Солидарность». Она была огромным общественным движением, которое поначалу, может, и не стремилось к принятию власти в 1980 или 1981 году, но создала ситуацию двоевластия. Власти в органах самоуправления, прежде всего, рабочих, на предприятиях. Это была альтернатива правящей коммунистической ПОРП. Это поменялось после военного положения, «Солидарность» ослабла. Но в конце концов состоялись выборы 1989 года, победа «Солидарности» 4 июня, которая приводит к принятию власти. Так что можно сказать, что это одна из самых продолжительных революций, и завершилась она свержением власти коммунистов, полностью свободными выборами и сменой системы. В экономической системе - это отход от социализма и наступление капитализма, а в политике - переход к демократии.

- А если говорить о вехах на пути этой революции?

Марцин Заремба: Это очень трудно, потому что революция - это процесс. Конечно, можно сказать, что Бастилия стала исходной точкой для Французской революции. Для революционного процесса в Польше, его начала, такой «Бастилией» стали забастовки в июле и августе 1980 года. Именно тогда начинается революционный процесс. А выбор Папы Римского-поляка имел моральное значение, ускорил процесс потери легитимности коммунистической власти. Это было хорошо видно на встрече Эдварда Герека с Иоанном Павлом II в Бельведере в июне 1979 года. По реакции Герека, по выражнию глаз видно, как гаснет его харизма, его прежняя сила, когда он стоит напротив Иоанна Павла II. Далее следует отметить роль Католической церкви как института в этом процессе. Без участия Церкви процесс переговоров оппозиции с властью в 1980-89 годах мог бы пойти совершенно иначе. В 80-е годы Церковь играла роль духовного пристанища для поляков, особенно в период военного положения. Но для генезиса революции, самого ее взрыва ключевыми были экономические мотивы, ставшие причиной забастовок. А позже началась «революция достоинства», и это достоинство подпитывалось также проповедями Иоанна Павла II.

- Внешние условия тоже сыграли свою роль в польской бескровной революции?

Марцин Заремба: Безусловно. Без них это было бы невозможно. Во-первых, 70-е и 80-е годы - это уже другой мир, чем 1956 год в Венгрии. Те события не могли повториться. То есть, ни коммунистическая партия Советского Союза, ни власти в Польше не хотели венгерского сценария. Мир уже не соглашался на применение такого рода насилия, как это было ранее. Очень важной для Польши была помощь Соединенных Штатов. Свою роль сыграл и факт, что Рейган не сообщил «Солидарности» о подготовке военного положения. Если бы он поинформировал, то, возможно, дошло бы до какого-то кровавого восстания. А этого не произошло. Во-вторых, конечно, Михаил Горбачев... Если бы в Кремле заседал кто-то вроде Андропова, или Никиты Хрущева, или Брежнева, то давление Москвы были бы значительно сильнее и ослабления системы могло бы не быть. Они не согласились бы «отпустить» страны социалистического блока, как это сделал Горбачев, который сказал: «Делайте сами, как хотите» и отстранился от того, что происходило в Польше. Поэтому Ярузельский начал переговоры с «Солидарностью».

- Россия в свое время, в начале 90-х тоже пережила всплеск демократии. Провалился так называемый путч Янаева, люди выходили на улицы, чтобы защитить свободу, что в российской истории можно назвать феноменом.

Марцин Заремба: О, это ужасно трудный вопрос. Думаю, что есть много книг на эту тему, чтобы раскрыть политический дух России, проанализировать, что происходило с момента путча Янаева. Если бы Ельцин был моложе, если бы не отдал власть, если бы не пересусердствовал с алкоголем, если бы не выбрал Путина своим преемником, история могла бы пойти немного иначе. В 90-е годы российский истеблишмент понял, что формула авторитарного государства себя исчерпала. Начался экономический кризис, власть взял Путин. И здесь мы уже имеем дело с эволюцией. В истории, знаете ли, часто решает случай. Например, в Польше была зима столетия, которая сильно снизила уровень национального дохода и ударила по кошелькам поляков. Это было существенно. Таких случайностей было в много в истории России, роковых случайностей. А вот нам, так сказать, посчастливилось..."(с)

Отвечает историк и социолог Марцин Заремба.

Источник: http://archiwum.radiopolsha.pl/6/249/Artykul/425684

В 1927 году на советские экраны вышел фильм Сергея Эйзенштейна «Октябрь», посвящённый 10-летнему юбилею революции. «Октябрь» преследовал, скорее, пропагандистскую цель, чем попытку воссоздать исторические события. Поэтому все показанные в нём события были максимально мифологизированы для большего ореола героизма. Показанные в фильме мифы впоследствии перекочевали в учебники по истории, и некоторые из них оказались очень живучими.

Среди них миф о боевом выстреле крейсера «Аврора», послужившим сигналом к штурму дворца, миф о бегстве Керенского в женском платье, миф об упорной обороне дворца и многие другие. Ход штурма Зимнего дворца был показан масштабным событием, а его участники — отважными героями.

После распада СССР на смену этому «героическому» мифу пришёл другой миф, прямо противоположный по смыслу. Согласно ему, никакого штурма Зимнего дворца вообще не было, а большевики вошли в него без применения оружия. Так где же правда?

Предыстория штурма.

К осени 1917 года ситуация в Петрограде в очередной раз предельно обострилась. В июле того года в городе уже проходили антиправительственные восстания (16 человек убито, 700 ранено и около 100 арестовано).

Спустя полтора месяца после этого Петроград попытался взять и установить здесь свою власть генерал Корнилов, и тоже безуспешно. В дни Корниловского выступления Временное правительство Керенского и допустило роковую ошибку, которая в ближайшем будущем весьма дорого ему обойдётся: оно вооружило отряды состоявшей из добровольцев Красной гвардии. Именно она станет основной боевой силой большевиков в ходе октябрьского захвата власти.

К октябрю 1917 года Временное правительство окончательно себя дискредитировало. За семь месяцев существования оно не только не решило ни одну из проблем, стоящих перед страной, но и загнало её ещё глубже в пучину хаоса и анархии. Неминуемость падения такого правительства была очевидна всем. Вопрос был лишь в том, кто именно захватит власть и как долго сможет её удержать.

Претендентов на захват власти хватало и без большевиков. Это уже упоминавшиеся сторонники генерала Корнилова, которые спустя несколько месяцев назовут себя белогвардейцами, и эсеры, крупнейшая на тот момент партия , но лишённая выдающихся политических лидеров.


Однако опередили всех именно большевики, у которых подобные лидеры были. Днём 25 октября (по старому стилю) они практически без боя овладели всеми стратегическими объектами столицы, среди которых телеграфное агентство, почта, вокзалы, электростанция, телефонная станция, склады и государственный банк. Причём, все эти объекты были заняты без единого выстрела, охранявшие их люди не горели желанием проливать кровь за презираемое всеми правительство.

Почуяв неладное, председатель Временного правительства Александр Керенский в 11 часов утра этого же дня покинул Петроград на автомобиле. Вопреки мифу, уехал он не в женской, а в своей обычной повседневной одежде, очевидно, рассчитывая вернуться на следующий день с подкреплениями. Однако побывать в Зимнем ему больше не доведётся.

В самом Зимнем дворце в это время находились министры Временного правительства и довольно скромная для такого большого и важного здания охрана. Ещё утром 25 октября она состояла из трёх рот юнкеров, нескольких десятков казаков, 137 ударниц женского батальона и 40 инвалидов, которые ранее проходили лечение в госпитале Зимнего дворца. Женские же батальоны были созданы лишь летом 1917 года и преследовали главным образом пропагандистскую цель — устыдить не хотевших воевать солдат-мужчин. Однако во второй половине того же дня все казаки и большая часть юнкеров покинули дворец, не желая погибать за правительство, которое в тот день не удосужилось даже накормить их.

Юнкера накануне штурма.

Примечательно, что жизнь Петрограда в тот день шла в обычном ритме. Работали театры, кафе и рестораны, ходил общественный транспорт. Американский журналист Джон Рид, находящийся в центре событий, так описывал свой обед во второй половине дня 25 октября:

«Было уже довольно поздно, когда мы покинули дворец. С площади исчезли все часовые. Огромный полукруг правительственных зданий казался пустынным. Мы зашли пообедать в Hôtel de France. Только мы принялись за суп, к нам подбежал страшно бледный официант и попросил нас перейти в общий зал, выходивший окнами во двор: в кафе, выходившем на улицу, было необходимо погасить свет. „Будет большая стрельба!“ — сказал он».

Штурм, которого не было.

Захватив важнейшие объекты Петрограда, большевики тем не менее долго не решались на штурм Зимнего, очевидно, не зная ещё, что большая часть охраны покинула дворец. Лишь в 21 час, после прибытия значительных подкреплений из Кронштадта, начался первый штурм дворца. Им руководил известный революционер, в прошлом офицер, потом меньшевик, с 1917 года примкнувший к большевикам — Владимир Антонов-Овсеенко.

Однако немногочисленная охрана дворца, к тому же в значительной степени состоявшая из женщин и инвалидов, упорно сопротивлялась. Штурмующие вынуждены были отступить, не прекращая ружейной перестрелки. В 21:40 по приказу комиссара Александра Белышева матрос Евдоким Огнев произвёл холостой выстрел из орудия вошедшего в Неву крейсера «Аврора», который позже будет объявлен сигналом к штурму. Однако, как мы знаем, к тому моменту штурм Зимнего длился уже 40 минут, поэтому более вероятно, что выстрел был сделан для устрашения осаждённых.

Около 23 часов часть ударниц совершила вылазку из дворца и вскоре была арестована восставшими. Вслед за этим толпы солдат, матросов и красногвардейцев проникли во дворец через задние двери, которые оказались незапертыми, и разбрелись по коридорам и комнатам. Интересно, что этим решающим штурмом командовал бывший царский подполковник, в мае 1917 года примкнувший к большевикам, Михаил Свечников. На тот момент он находился в должности командира 106‑й пехотной дивизии и прибыл в Петроград лишь в день штурма.

Встречавшиеся на пути штурмующих немногочисленные отряды юнкеров сдавались без боя. В 2:10 ночи находившиеся во дворце министры Временного правительства были арестованы и переправлены в Петропавловскую крепость. Вот как об этом рассказывал спустя три дня после взятия Зимнего один из арестованных министров Семён Маслов:

«Антонов именем революционного комитета объявил всех арестованными и начал переписывать присутствовавших. Первым записался мин. Коновалов, затем Кишкин и др. Спрашивали о Керенском, но его во дворце не оказалось…
…Стали разводить по камерам Трубецкого бастиона, каждого в одиночку. Меня посадили в камеру № 39, рядом со мной посадили Карташёва. Помещение сырое и холодное. Таким образом провели ночь…
День прошёл без приключений… В третьем часу ночи меня разбудили вошедшие в камеру несколько военных. Мне объявили, что по постановлению 2 съезда Советов я и Салазкин освобождены под домашний арест…»

Началось мародёрство и вандализм. Очевидец событий американский журналист Джон Рид в своей книге «Десять дней, которые потрясли мир» вспоминал:

«Некоторые люди из числа всех вообще граждан, которым на протяжении нескольких дней по занятии дворца разрешалось беспрепятственно бродить по его комнатам,…крали и уносили с собой столовое серебро, часы, постельные принадлежности, зеркала, фарфоровые вазы и камни средней ценности».

В попытках грабежа, по словам Рида, были уличены и некоторые из защитников Зимнего. 28 октября смотритель комнатного имущества дворца Николай Дементьев информировал Петроградское дворцовое управление:

«Доношу, что почти во всех комнатах Зимнего дворца произведён грабёж комнатной обстановки, а также много поломано из мебели и прочего, как из простого озорства, так и от орудийных снарядов, пулемётных и винтовочных выстрелов… Разбита, сломана, приведена в щепы мебель, … во всех помещениях дворца … похищены шторы, занавеси, драпировки, штучные ковры похищены, некоторые изрезаны и брошены… Личные вещи императорской семьи… также подверглись хищению или намеренной порче… Едва ли найдутся в Зимнем дворце помещения, где не был бы произведён разгром и кражи».

Впоследствии некоторые из украденных предметов всё же были возвращены либо через перекупщиков, либо при попытке их провоза через границу. Общий же ущерб, нанесённый мародёрами при штурме дворца, спустя несколько дней был оценён специальной комиссией Городской думы в 50 000 рублей.

Больше всего пострадал в ближайшие после штурма часы винный погреб. Солдаты вскрыли его ружейным огнём и начали уничтожать содержимое. Реки вина полились по направлению к Неве. Троцкий вспоминал:

«Вино стекало по каналам в Неву, пропитывая снег, пропойцы лакали прямо из канав».

Что касается людских потерь, то они достоверно до сих пор неизвестны. Согласно официальным советским, явно заниженным данным, при штурме погибло шестеро солдат и одна девушка из женского батальона. Ещё три девушки были изнасилованы, из которых одна после этого покончила с собой.

Так закончился штурм Зимнего дворца, завершивший старую эпоху и начавший новую."(с)

Планы штурма и обороны.

Утром 25 октября (7 ноября) Ленин был крайне раздосадован тем, что министры до сих пор не арестованы, а сохраняют номинальный status quo под защитой юнкеров и женщин-доброволиц. По его настоянию Военно-революционный комитет (ВРК) сформировал Полевой штаб — руководящий орган войск и Красной гвардии для планирования и осуществления захвата Зимнего дворца. Штаб, возглавленный В. А. Антоновым-Овсеенко, засел в Петропавловской крепости. Председатель Военно-революционного комитета Н. И. Подвойский из Смольного координировал оцепление, стягивавшееся арканом вокруг Дворцовой площади.

Около 16 часов глава Полевого штаба Антонов-Овсеенко дошёл на катере до крейсера «Аврора» у Николаевского моста. Тогда-то и был оговорён знаменитый сигнал к штурму: холостой выстрел из бакового шестидюймового орудия «Авроры» следом за выстрелом полуденной пушки с бастиона Петропавловке. Затем состоялась встреча сил, прибывших на пристань Васильевского острова из Кронштадта: 2 762 матроса, 943 солдата и судовые команды численностью более тысячи человек. И без того многократное превосходство ВРК над правительственными войсками стало ещё значительнее. Приблизительно к 18 часам окружение Зимнего и Дворцовой площади было завершено. Возвратившись в Петропавловскую крепость, Антонов-Овсеенко провёл заседание Полевого штаба, посвящённое плану предстоящего штурма.

Наступать на дворец с фронта надлежало Петроградскому резервному полку. Левый фланг вверялся кегсгольмцам и матросам-балтийцам. На правом должны были действовать павловцы и Красная гвардия Выборгского и Петроградского районов. «Со стороны Дворцового моста и Александровского сада должны были наступать матросы кронштадтского отряда и красногвардейцы Нарвского и Василеостровского районов. В резерве ВРК оставались Волынский и Литовский полки, 6-й запасный сапёрный батальон и сестрорецкие красногвардейцы», — описывал расстановку сил ВРК профессор В. И. Старцев.

Тем временем в Зимнем дворце министры недоумевали, куда подевался Керенский. Коновалов объяснял отсутствие министра-председателя тем, что тот встречал части Действующей армии, следовавшие в Петроград. Верилось в эти слова слабо, особенно на фоне его же доклада о бездействии штаба округа. Конечно, прибытие роты Петроградской школы прапорщиков инженерных войск во главе с начальником школы полковником А. Г. Ананьевым, а следом — трёх сотен 14-го Донского казачьего полка несколько приободрили правительство. Однако явившийся с новостью о разгоне Предпарламента генерал Багратуни лишь усугубил общее уныние.

Невероятно, но факт: едва ли не вся степень ответственности за дальнейшее развитие событий была возложена Временным правительством на весьма далёкого от военного дела человека — министра государственного призрения Н. М. Кишкина вкупе с инженером П. И. Пальчинским и эсером П. М. Рутенбергом, участником убийства Г. А. Гапона. Отстранённого с поста командующего округом Полковникова сменил генерал Багратуни, а рассерженный этим помощник первого подполковник Н. Н. Пораделов подал в отставку.

Пальчинский, сбивчиво втолковывавший юнкерам, для чего они здесь, уверял, что подкрепление от Керенского на подходе, и просил хотя бы воскликнуть «Ура!» свободной России. В это же время назначенный комендантом обороны Зимнего полковник Ананьев с другими офицерами планировал предстоящую оборону. Изначально его подопечные должны были держать первый этаж юго-восточного крыла дворца, выходящего к Дворцовой площади. Затем диспозиция изменилась: юнкеров поставили к дровяной баррикаде у главных ворот и пулемётным точкам на ней, а на первом этаже их сменили ударницы и казаки. В самих вратах стоял бронетрактор «Ахтырец», детище военного изобретателя полковника Н. А. Гулькевича — корпус из 6,5-мм стали на гусеничном шасси американского трактора. Вооружённый двумя пулемётами Максима во вращающейся башне и 76-мм пушкой в кормовом отделении, «Ахтырец» формально вполне мог претендовать на звание первого русского танка. Впрочем, из него успели вынуть магнето, превратив машину в неподвижную огневую точку. Там же, во дворе, стояли шесть трёхдюймовок, доставленных из Михайловского училища. Правда, простояли они недолго. В седьмом часу вечера четыре из них покатились прочь на конной тяге.

В советской литературе утверждалось, что юнкеров-артиллеристов успели распропагандировать. Но один из них вспоминал те события несколько иначе:

«Наступила зловещая тишина по всей площади… Приказали аммуничать лошадей и готовиться к уходу батареи из дворца. <…> Куда мы шли, я точно не знал, но слышал, что должны были мы идти на соединение с какой-то частью на Морской у Синего моста через Мойку».

По пути юнкеров перехватила Красная гвардия. С шинелей срывали погоны, отнимали оружие и наперебой призывали к расправе над юнкерами. Только именем Ленина один из унтер-офицеров сумел защитить парней. Пара пушек досталась восставшим войскам и была нацелена на Зимний.

«Наше положение — безнадёжный проигрыш».

Напряжение росло с обеих сторон. Ленин требовал произвести арест Временного правительства до 20 часов. «На последнем совещании решено было перед штурмом послать в Зимний дворец парламентёров с предложением правительству очистить дворец, сдать оружие и самим сдаться на милость Военно-революционного комитета», — вспоминал Подвойский. Парламентёры разминулись с бежавшими в казармы юнкерами 2-й Ораниенбаумской школы подготовки прапорщиков. Ультиматум был доставлен в здание штаба Гвардейского корпуса, где располагался штаб округа. Условия оставляли немного пространства для манёвра: арест министров и старшего офицерства, разоружение нижних чинов и юнкеров, 20 минут на раздумья, затем — огонь.

Произошедшее затем более напоминало трагикомедию. Когда уполномоченные ВРК переступали порог кабинета Багратуни, у него зазвонил телефон: генерал Черемисов осведомлялся об обстановке. Уведомив командующего войсками Северного фронта о том, что дворец свободен, Дворцовая площадь занята лояльными правительству войсками, хотя и окружена сторонниками большевиков, командующий округом отправился с делегатами в Зимний. Заявивший ранее о своей отставке Пораделов, оставшись в штабе, добавил в трубку: «Наше положение — безнадёжный проигрыш». Он ждал звонка из дворца. Минуты утекали одна за другой. В конце концов, в 19:40 штаб Петроградского военного округа был сдан комиссару ВРК. «Штаб занят войсками Военно-революционного (комитета). Прекращаю работу, ухожу, передайте это главкосеву, покидаем штаб сейчас же», — вот всё, что успел передать в Псков замешкавшийся телеграфист.

Временное правительство проигнорировало ультиматум. Находившиеся в Зимнем генерал А. А. Маниковский и морской министр, контр-адмирал Д. Н. Вердеревский сошлись во мнении: борьба бессмысленна, но необходима. Генерал Багратуни же после потери штаба подал в отставку. Они не знали и, скорее всего, даже не догадывались, что по счастливой случайности избежавший ареста днём генерал Алексеев день напролёт пытался хоть как-то повлиять на ситуацию. Он являлся в штаб Петроградского округа, ещё до занятия того ВРК, просил обеспечить конвоем, дабы затем пройти в Зимний дворец. Он хотел быть там, в эпицентре событий. В ответ Алексееву посоветовали воздержаться от скоропалительных действий и исчезнуть.

В районе 20 часов и без того скудные, растерянные и взвинченные до предела силы защитников Временного правительства вновь убыли. Пришедшие сражаться супротив Ленина казаки обнаружили, что здесь «жиды да бабы, да и правительство, тоже наполовину из жидов. А русский‑то народ там, с Лениным остался». И покинули Зимний.

В 21:40 вслед за выстрелом пушки из Петропавловской крепости прогремело баковое орудие «Авроры».

Падающий дворец трудно подпереть одним бревном.

В истории штурма Зимнего дворца самое интересное заключается в том, что штурма в привычном со «времён очаковских и покоренья Крыма» смысле этого слова не было. Была перестрелка из винтовок, начатая по сигналу войсками ВРК и поддержанная в ответ юнкерами. Стрельба велась в основном без прицеливания. Защитников Временного правительства от шальных пуль неплохо защищала баррикада. Однако, будучи сложена из дров, она грозила превратиться во вторичные снаряды в случае огня из пушек. От большевиков отбрехивались пулемёты на баррикаде, сумев ранить нескольких людей ВРК.

Картины дальнейшего развития событий — и особенно роли в них и дальнейшей участи доброволиц 2-й полуроты 1-го Петроградского женского батальона — расходятся. Согласно одной точке зрения, через полчаса после начала перестрелки ударницы принялись складывать оружие и покидать Зимний дворец. Никаких препятствий ни с одной из сторон им не чинилось. По другой версии, именно обстрел не позволил женщинам уйти из дворца. Третья изображает ударниц стойкими воинами, находившимися на баррикадах до последнего, плечом к плечу с юнкерами. Как бы то ни было, унтер-офицер Бочарникова вспоминала: «В 11 часов опять начала бить артиллерия. У юнкеров были раненые, у нас одна убита… Отступления не было, мы были окружены».

Действительно, около 23 часов по горстке защитников Зимнего открылся артиллерийский огонь от Петропавловской крепости и с Дворцовой площади, по-прежнему неприцельный. Шрапнель наносила ущерб скорее облицовке здания, нежели юнкерам и ударницам. Однако она нестерпимо била по нервам. Тем не менее в ходе обстрела юнкера принимались спорить об этичности вылазок и ударов исподтишка: «Одно дело — грудь на грудь идти и другое — из‑за спины. И среди кого? Рабочих…».

Правительственные войска начали отступать во дворец. Но ещё до того в Зимний сумели просочиться большевистские агитаторы, смущавшие юнкеров. Впрочем, куда губительнее для их боевого духа были сцены вроде драки пьяных офицеров, взявшихся рубиться на шашках. Кто-то из юнкеров растерянно чесал в затылке, будучи незнаком с планом здания. Другие не тратили времени зря, устраивая совещания. «Я и министр накинулись на них с вопросом, где большевики и что они сами делают», — вспоминал поручик А. П. Синегуб. — «Большевики тут, за следующей залой скопляются, у лестницы, — ответили спрошенные».

Когда комиссар гвардии Преображенского резервного полка Г. И. Чудновский явился к защитникам Зимнего с новым ультиматумом, это само по себе надломило хрупкую оборону. Следом за уполномоченным ВРК во дворец проникли десятки осадивших его. А те, кто намеревался стоять до конца, продолжали ретироваться. Тот же Синегуб явился к министрам для отчёта об обстановке. Пальчинский был вынужден лично бежать за юнкерами, чтобы вернуть их, а по возвращении буквально на его плечах сидела «шляпенка» — Антонов-Овсеенко. В начале третьего часа ночи глава Полевого штаба ВРК арестовал членов Временного правительства. Зимний дворец пал.

Кровь и вино.

Какой же ценой обеим сторонам обошлась борьба за дворец? «Более или менее точно известно, что погибли всего шесть солдат, одна ударница и один юнкер», — пишет исследователь В. П. Булдаков. Профессор В. И. Старцев, автор сенсационно новаторской для советской историографии книги об октябрьских событиях 1917 года, почему-то изначально оценил численность 2-й полуроты 1-го Петроградского женского батальона в 136 человек. Антибольшевистская печать по горячим следам принялась смаковать мнимые сцены массового изнасилования доброволиц и расправ над ними.

Сегодня с высокой долей уверенности можно сказать, что сразу же по захвату Зимнего дворца ничего подобного не происходило. Однако ничто не гарантировало им защиты от посягательств после. Из Петрограда арестованные защитницы Временного правительства отправились обратно в Левашово. Наведавшаяся туда комиссия Петроградской городской думы констатировала факт изнасилования минимум троих женщин. «Член комиссии — д-р Мандельбаум сухо засвидетельствовал, что из окон Зимнего дворца не было выброшено ни одной женщины, что изнасилованы были трое и что самоубийством покончила одна», — отмечал летописец Октябрьской революции Джон Рид.

Конвоирование бывших министров в Петропавловскую крепость обошлось без эксцессов, хотя риск их линчевания разгневанными участниками восстания был реален и достаточно высок. Кровь обильно прольётся на петроградские мостовые несколько дней спустя, в ходе восстания юнкеров — отчаянного, безнадёжного и оттого ожесточённого. Историк С. П. Мельгунов не случайно наречёт его «Кровавым воскресеньем». Это выступление возглавит Полковников, ранее отстранённый от командования Петроградским военным округом. «Много детской крови взял на себя он…», — напишет о Полковникове генерал П. Н. Краснов. Подавляя восстание юнкеров, красногвардейцы не погнушаются самосудами и не воздержатся от расстрелов.

Взять реванш силами донских казаков под началом того же Краснова тоже не выйдет. Примкнувшему к ним Керенскому доведётся терпеть открытое презрение со стороны офицеров-корниловцев. Они сумеют миновать контролируемый большевиками Псков и занять Гатчину, затем, 28 октября (10 ноября), — Царское Село. Но через два дня после встречного боя у Пулкова остатки 3-го кавалерийского корпуса станут отходить обратно, буквально разваливаясь на ходу. Небольших потерь — трёх убитых, 28 раненых — окажется достаточно для разгрома. Генерала Краснова арестуют на сутки, а затем отпустят под честное слово не поднимать оружия против советской власти. Данного слова он, как известно, не сдержит.

Теми же днями в Зимний дворец, точнее, в его винные погреба, устремились охочие до выпивки солдаты. Да что там — весь Петроград после Октябрьской революции погрузился в пьяные беспорядки, что немудрено при около 700 одних лишь частных винных складах в городе. У них выставлялась вооружённая охрана. 5 (18) ноября 1917 года Ленин обращался к населению с призывом пресекать выходки захмелевших хулиганов и поддерживать строгий революционный порядок. Однако на деле установить его позволило только уничтожение запасов спиртного в столице в конце ноября, закрытие всех производств, запрет торговли алкоголем и, наконец, введение осадного положения в Петрограде 6 (19) декабря 1917 года.

Конечно, последствий у вооружённого восстания в Петрограде, увенчавшегося приходом к власти в России большевиков, было намного больше, чем может вместить в себя статья. «Революция, сколь грязными и трагичными ни выглядели бы её страницы, всё же остаётся жизнеутверждающим актом, как и рождение всего нового», — с этими словами историков П. В. Волобуева и В. П. Булдакова об Октябрьской революции, произнесёнными уже в постсоветские годы, сложно поспорить. Всё последующее столетие отечественной истории явилось эхом октябрьского грома, согласно народной примете предвещавшего бесснежную зиму."(с) Источник: https://warspot.ru/10403-oktyabrskiy-grom-perevorot

«Принимая во внимание необходимость очистить государственные органы и пресечь злоупотребления властью… принимая во внимание долг армии перед нацией… Движение Вооружённых Сил… объявляет нации о своём намерении осуществить программу национального спасения и восстановить для португальского народа гражданские свободы, которых он был лишён», — обратился к населению днём 25 апреля 1974 года революционный комитет в Лиссабоне, составленный из армейских офицеров. Дни «Нового государства», авторитарного режима, существовавшего в Португалии на протяжении почти 40 лет, оказались сочтены. «Революция гвоздик» положила конец последней диктатуре Западной Европы, а главной движущей силой переворота оказалась армия.

Агония режима Салазара.

Наряду с франкистской Испанией и Грецией, Португалия после Второй мировой войны оставалась «заповедником авторитаризма». Несмотря на поражение фашистских режимов, здесь всё ещё оставался у власти Антониу ди Салазар, ставший лидером государства в 1930-е и тогда же приступивший к реализации своей политической концепции «Нового государства». Отстаивая во внутренней политике принципы корпоративизма, подавив оппозицию и выделяя большие средства на обеспечение безопасности режима (это, прежде всего, касалось могущественной тайной полиции PIDE), в области внешней политики Салазар стремился поддерживать хорошие отношения с западными демократиями, а во время Второй мировой войны даже предоставил союзникам право пользования базой на Азорских островах, после чего Португалия стала частью НАТО.

Однако к концу 1960-х страна столкнулась с серьёзным экономическим и политическим кризисом. Экономические мероприятия, актуальные для межвоенного периода и призванные бороться с последствиями экономического кризиса, уже не работали в новых условиях. Португалия не поспевала за европейскими странами, вступившими в «эпоху просперити». Выкачивая ресурсы из колоний, режим Салазара не вкладывал средства в собственную промышленность, а сельское хозяйство, которым занималась львиная доля населения страны, практически не развивалось. Из-за тяжёлого экономического и политического положения около миллиона португальцев были вынуждены покинуть страну.

Не добавляла политических очков режиму и ситуация в африканских колониях, где в 1960-е началось движение за независимость. Салазар, а затем и его преемник, Марселу Каэтану, предпочли решить проблему силовыми методами, из-за чего львиная доля бюджета уходила на поддержку португальской армии в Мозамбике и Анголе. Большое количество офицеров низшего и среднего звена, вышедшие из крестьян и среднего класса и пытавшиеся таким образом достигнуть относительно нормального уровня жизни, также не были довольны положением — социальное обеспечение оставляло желать лучшего, а риск оказаться убитым в африканских джунглях рос с каждым годом. Генеральный секретарь коммунистической партии Португалии, в то время бывшей в подполье, Алвару Куньял, вспоминал о протестном движении тех лет: «Оно рассматривало эту борьбу и свою солидарность с народами колоний как национальную задачу первостепенной важности, видя в ней форму сохранения независимости нашей родины, обеспечения подлинной независимости самой Португалии».

В 1968 году Салазар в связи с инсультом был фактически отстранён от правления (при этом он сам об этом не догадывался — министры создали для диктатора свой мир, в котором ежедневно отчитывались перед ним, «исполняли» его приказы и даже издавали для начальника газету в единственном экземпляре). На его место пришёл Марселу Каэтану, от которого часть общества ждала реформ и оттепели. Однако изменения, начавшиеся в конце 1960-х, носили лишь косметический эффект: сменилось название тайной полиции и правящей партии. Несмотря на то, что новое правительство подготовило ряд экономических мероприятий для поддержки промышленности и повышения грамотности среди сельского населения, они уже не были актуальными. Каэтану опоздал минимум на 10 лет, а без изменений в политической плоскости ни о каком экономическом развитии не могло идти и речи.

Офицеры берут инициативу в свои руки.

В 1973 году военные, недовольные политикой правительства, сформировали организацию «Движение капитанов». Примечательно, что большинство офицеров, вошедших в «Движение…», придерживались левых взглядов и не планировали переворот по латиноамериканскому сценарию, где в некоторых странах военные устанавливали жёсткие авторитарные режимы. Уже в начале следующего года «капитаны» чётко сформулировали свою цель: ликвидация режима и формирование демократических институтов.

К весне 1974 года военные готовы к силовому методу решения проблемы и предпринимают первую попытку взять власть в свои руки 16 марта: однако колонна, вышедшая из гарнизона Калдаш да Раинья к столице страны, была остановлена верными правительству войсками. Около 200 человек было арестовано. Напрашивались чистки в армии, однако Каэтану не рискнул пойти на этот шаг. Каждый опытный офицер был важен в условиях продолжающихся войн в Африке.

Возможно, это решение стало роковым для правительства. Новое выступление «Движение капитанов» наметило на 25 апреля — такая спешка была связана с опасением офицеров, что рано или поздно за ними придут чины из тайной полиции. Сигналом к выступлению выбрали начало передачи по лиссабонскому радио песни «Грандула, вила морена». Уже поздно вечером 24 апреля всё было готово для выступления. Участник восстания впоследствии вспоминал: «Всем нам казалось, что минутная стрелка часов невероятно медленно ползёт по циферблату, приближаясь к цифре 12».

Ранним утром колонны бронетехники вошли в Лиссабон, не встречая сопротивления со стороны лояльных Каэтану сил. Несмотря на то, что военные просили гражданских лиц не выходить на улицы во избежание случайных жертв («Движение капитанов» всерьёз рассматривало возможность боёв в городе), мирные жители не послушали совета и покинули свои дома в поддержку действий прогрессивных офицеров. Символом народного протеста стали гвоздики. В наше время неизвестно, кто же первым вышел с этими цветами к военным, но образ оказался настолько сильным и действенным, что днём 25 апреля Лиссабон наводнило море гвоздик. Жители города скандировали пацифистские и антифашистские лозунги и пели знаменитую чилийскую песню «El pueblo unido jamás será vencido» — символ левых сил в Чили эпохи президентства Сальвадора Альенде.

К этому времени офицеры заняли все ключевые военные объекты в городе, включая штаб бывшего PIDE, и призвали Каэтану и правительство сдаться. В 6 часов вечера премьер-министр передал власть Совету Национального Спасения, который возглавил генерал Антониу ди Спинола. Спинола, в свою очередь, не числился в «Движении капитанов» — офицеры сами вышли на него незадолго до переворота, попросив помощи и предложив пост начальника Генерального Штаба. В пользу этого обращения немаловажную роль сыграла личность генерала — в начале 1974 года он выпустил книгу «Португалия и будущее», имевшую в обществе эффект разорвавшейся бомбы, поскольку в ней военный выступил с открытой критикой ведения боевых действий в колониях, отстаивая идеи о привлечении местного населения к самоуправлению, при этом не соглашаясь с тем, что ту же Анголу или Мозамбик следует отпустить.

Так или иначе, Каэтану согласился сложить полномочия и передать свои функции Спиноле. Во время переговоров низложенный премьер-министр заявил: «Я знаю, что уже не руковожу страной, и всё же надеюсь, что со мной будут обращаться достойно. К тому же я хотел бы передать власть какому-либо генералу, чтобы она не попала в руки черни…».

Днём 26 числа власть по всей стране окончательно перешла в руки Совета Спасения. Революция свершилась почти бескровно: погибли лишь 4 человека, которые приняли участие в штурме штаб-квартиры бывшего PIDE. Новые власти издали ряд декретов, по которым окончательно закрывались общественные движения, аффилированные с бывшей правящей партией, чиновники увольнялись со своих постов. Политическая и административная система «Нового государства» оказалась уничтожена: на её место пришли временные органы власти, которым предстояло определить будущее Португалии.

На пути к демократии.

15 мая Движение Вооружённых Сил (преемник «Движения капитанов») сформировало временное правительство, которое должно было подготовить страну к демократическому переходу и принятию новой конституции. Президентом Португалии стал генерал Спинола, а премьер-министром — умеренный политик Аделину да Палма Карлуш. Был снят запрет на деятельность политических партий, в связи с чем больше влияния в обществе завоевали коммунистические и социалистические силы: некоторые их представители даже вошли в правительство. По вопросам внутренней политики среди партий и военных возражений не было, однако остро стоявший колониальный вопрос вскоре внёс раскол. Спинола не поддерживал идею о предоставлении независимости Анголе и Мозамбику, что стало причиной его ухода в отставку в сентябре 1974 года.

Единства не было и среди военных — недовольные «поражением» в колониях правые офицеры попытались свергнуть временное правительство в марте 1975 года, но потерпели поражение. Неудавшийся путч стал причиной нового усиления левых партий, которые вплоть до завершения переходного периода прочно контролировали ситуацию в стране и пошли на частичную национализацию промышленности и банковской сферы.

Переходный период закончился с принятием новой конституции страны в апреле 1976 года. На первых за долгое время демократических выборах в парламент победили социалисты, сформировавшие правительство во главе с Мариу Суаришом. Революция позволила Португалии решить острые внутренние и внешние проблемы и приступить к построению демократического общества — успехи не заставили себя долго ждать. Уже в 1986 году страна вошла в Европейское Экономическое Сообщество, что позволило привлечь в экономику значительные инвестиции из-за рубежа. Гвоздики стали символом новой, свободной и развивающейся Португалии."(с) Источник: https://diletant.media/articles/34661719/

Повстанцы взяли под контроль стратегические пункты на главном острове Маэ, где расположена столица Виктория. Центральный полицейский участок был захвачен практически без единого выстрела. Напротив, в полицейском участке Монт-Флери, где хранился арсенал, произошла перестрелка. В ходе боя были убиты полицейский и один из повстанцев.

Заговорщики арестовали шесть офицеров британской армии, которые консультировали сейшельскую полицию с 1976 года, когда Сейшельские острова получили независимость. Офицеры и их семьи, а также председатель Верховного суда Сейшел, Эйден О'Брайен Куинн, судья, прибывший из Ирландии, были высланы в Европу.

5 июня 1977 г. в результате вооруженного переворота к власти пришла Объединенная партия народа Сейшельских островов. В то время как Мэнчема был в Лондоне, подготовленные в Танзании 35-60 боевиков SPUP (их число в различных источниках различается) вместе с танзанийскими военными захватили г. Виктория под руководством Рене. Всего погибло 2 человека. Национальный герой Франсис Рашель Рашель был одним из боевиков, которым было поручено захватить полицейский арсенал - единственный на Сейшелах того времени склад оружия. Дежурного полицейского застрелили с ходу. Увидев кровь, Рашель запаниковал. Чтобы не поднимать лишнего шума, его прикончили свои. Эти двое - все жертвы «бескровной революции». Позже Рашеля сделали героем и назвали его именем главную улицу столицы. 6 июня Рене после переговоров с восставшими «дал согласие» стать президентом. Были арестованы и высланы чиновники-британцы, вместо них прибыли управленцы из Франции. 10 июня был отменен комендантский час, возобновлена нормальная жизнь. До конца 1977 г. 2 сторонника SDP были застрелены при невыясненных обстоятельствах, десятки арестованы.

Бывший президент Мэнчем назвав Рене иудой, заявил что переворот не очень героическое дело, и двадцать пять человек с палками могли захватить контроль над островами, к слову сам он в дальнейшем так и не сумел свергнуть Рене хотя неоднократно пытался. Кроме того Мэнчем немедленно объявил, что он был лично убежден, что удачный ход переворота выполнен по указке и участии правительства СССР, так как это является неотъемлемой частью советской политики контроля Индийским океаном.

Реально сейшельцы все выполнили сами, сразу после переворота по словам Рене китайцы и русские полагали что другая сторона стоит за переворотом и на первых порах вели себя осторожно. Чуть позже, китайцы построили высокую стену вокруг дома который они купили для канцелярии, а советский посол при вручении верительных грамот сказал что СССР может способствовать безопасности независимости. В 1977 г. послом в Республике Сейшельские Острова был назначен Старцев Александр Капитонович. Между СССР и Сейшелами были подписаны соглашения о культурном и научном сотрудничестве (1977), об обмене информацией по линии ТАСС (1977), о сотрудничестве в области рыбного хозяйства (1978), о торговом судоходстве (1980), о воздушном сообщении (1980). Консульская конвенция (1986).

Осенью 1977 г. БДК «50 лет шефства ВЛКСМ» (капитан 3 ранга А.Маркин) посетил Сейшельские острова, став первым кораблем ВМФ СССР посетившим республику после провозглашения независимости. Возможно его визит связан с демонстрацией поддержки руководства Рене. Участник боевого похода в зоне Индийского океана в составе батальона морской пехоты ТОФ с июня 1977 г. по май 1978 г. сержант Юдин Сергей Михайлович вспоминал: «…ещё был первый официальный визит советских кораблей на Сейшельские острова. Места красивые, погуляли там на берегу, отдохнули.».

В 1978 г. создана национальная авиакомпания «Air Seychelles» и национальная армия. Танзания оказала самое деятельное участие в создании Сейшельских вооруженных сил. Уже вскоре после того, как Рене осуществил переворот и начал создание народной милиции - армии в 300 человек, 12 танзанийских военных советников прибыли в Сейшельские острова, чтобы помогать ее обучению. А вскоре стало ясно что армия без работы не останется.

Изгнанный с островов Джеймс Мэнчем и его приспешники в 1977 г. основали в Лондоне Сейшельское движение сопротивления. С помощью своих немногочисленных сторонников на Маэ они распространяли листовки, поставляли буржуазной прессе и радио сфабрикованные сведения о положении в республике, активно связывались с агентами ЦРУ, с южноафриканскими расистами для совместных операций против демократического правительства. О характере этой активности можно судить по проникшим в 1979 г. в печать сведениям, когда в ЮАР разразился скандал в министерстве информации. Тогда главный пропагандист «прелестей» расистского режима Эшель Руди был уличен в растрате огромных сумм из секретных фондов, предназначенных для подкупа иностранных журналистов, проведения различных подрывных операций. Йоханнесбургская газета «Санди экспресс» в те дни опубликовала интервью с Д. Мэнчемом, который признал, что лично Э. Руди передал ему еще в марте 1977 года крупную сумму для финансирования демократической партии. За это Мэнчем, тогда он был еще президентом, сохранил за ЮАР право посадки ее самолетов на Маэ. Претория выделила также деньги на покупку в Голландии издательства, которое начало выпускать газету и другие пропагандистские издания в поддержку группы Мэнчема. От слов они вскоре перешли к делу.

В конце апреля 1978 г. группа заговорщиков планировала, пользуясь отъездом президента Рене за границу в Китай и КНДР, свергнуть его. Группа из 21 заговорщик, многие, из которых были женщины, завербовали отряд из двухсот наемников собранных в Кении. Их собирались тайно высадить на Маэ с перестроенного старого торпедного катера «Bonaventura», принадлежащего стороннику Мэнчела и базирующемуся в кенийском порту Момбаса. Их должны были встретить на островах противники нового режима, у которых были подготовлены склады оружия. Однако о замышляемом вторжении в начале мая стало известно сейшельским властям, которые приняли действенные контрмеры, что вынудило заговорщиков временно отказаться от намеченной операции. Кенийские власти отрицали все обвинения и объявили что «Bonaventura» неисправен и таким образом неспособен выйти из гавани.

В мае 1978 г. на Коморских островах в Индийском океане был осуществлен план, очень схожий с тем, что намеревались провести и на Сейшелах. Арендованный французский рыболовный тральщик подошел к берегам острова Гран-Комор. На пляж близ Морони - столицы республики - высадили отряд головорезов во главе с известным в Африке карателем и убийцей, французом-наемником Бобом Динаром. Им удалось захватить резиденцию президента Али Суалиха и убить его «при попытке к бегству». К власти на Коморах вернулись люди, хорошо ладившие с метрополией и не помышлявшие ни о каких радикальных преобразованиях. Несколько месяцев наемники хозяйничали на островах, карали сопротивлявшихся, кутили на полученные за преступную операцию большие деньги. Боб Динар даже стал коморским министром под вымышленным арабским именем.

Островная страна, располагавшая прекрасным портом, еще в 1973 г. порт Виктории был углублен и расширен, что позволяло ему принимать крупные океанские суда, не мог не заинтересовать руководство советского флота которое искало новые пункты базирования для советских кораблей действующих в Индийском океане. Тем более что этот район был довольно хорошо изучен нашим флотом. 2 - 7 июня 1978 г. в порт Виктория нанес визит БПК «Строгий» под флагом командира 8-ой ОПЭСК ВМФ вице-адмирала Н. Я. Ясакова, а в декабре 1978 г. к Сейшелам ходил МТЩ пр.266М «Контр-адмирал Хорошкин» (к-л. Лапардин Ю.М.), как вспоминал командир тральщика «требовалось показать наш флаг».

В конце 1978 г. западные разведки выразили некоторое беспокойство по факту выгрузки в стране большой партии стрелкового оружия из СССР включая автоматы АК-47 и гранаты. Учитывая, что туризм и ловля тунца были двумя основными отраслями промышленности на острове, офицер американской разведки язвительно заметил: «Вам не нужно ловить тунца Калашниковым». Государственный департамент США предположил, что президент Рене оснащает оружием 400 бойцов освободительной армии чтобы противостоять свергнутому президенту.

В первой половине 1979 г. во время посещения порта Сейшельских островов американским эсминцем «ELLIOT» DD-967, старший офицер корабля Stephen Clarey пригласил капитана советского корабля стоящего в порту на якоре на обед на борту эсминца. Приглашение было вежливо отклонено. Но вскоре, количество визитов западных военных кораблей почти сошло на нет. По распоряжению, установленному президентом Рене в 1978 г., шесть военных кораблей каждой из супердержав могли выполнить ежегодно заход в порт Сейшельских островов для отдыха, при условии, что это будут безъядерные корабли, они обязаны сообщить, что суда не имеют ядерного оружия на борту. Соединенные Штаты запретили своему флоту заходить на острова, отказываясь раскрыть информацию по наличию ядерного оружия на борту своих кораблей. Великобритания после посещения островов отрядом кораблей во главе с «Норфолк» (NORFOLK) в 1979 г. по той же причине на несколько лет прекратила посещения Сейшел. Французы прекратили визиты в 1979 г. после обвинений их в причастности к раскрытому заговору. Так на несколько лет советские и индийские военные корабли были единственными визитерами на Сейшелах. Но затем ситуация начала меняться. Первыми в ноябре 1981 г. вернулись французские корабли. Посещение Сейшельских островов американцами возобновилось только в 1983 г., англичанами в январе 1984 г.

23 марта 1979 г. принята первая сейшельская конституция, провозгласившая однопартийную систему. В июне 1979 г. состоялись парламентские выборы большинством в 98%, 28 июня президентом стал Ф.А.Рене. Взят курс на построение в стране социалистического общества. При этом он опирался на дружественные социалистические и развивающиеся страны. При этом Рене продолжал политику своего предшественника, поощряя создание туристской отрасли на островах, и это помогло ему сделать страну одной из самых экономически успешных по африканским стандартам. Президент Рене, понимая, что западные отдыхающие являются самыми выгодными клиентами Сейшельских островов и источником иностранной валюты, стремился поддержать хорошие отношения с западными правительствами так же как и с социалистическими странами, к которым он испытывал личные политические симпатии.

В апреле 1979 г. сейшельские военные участвовал в объединенном учении с солдатами из Танзании и Мадагаскара.

В апреле 1979 г. БПК «Ташкент» и танкер «Борис Бутома» из отряда кораблей во главе с ТАКР «Минск» совершающих межфлотский переход на ТОФ, совершили деловой заход в порт Виктория. В 1979 г. БПК «Маршал Ворошилов» находящийся на боевой службе в Индийском океане дважды посетил порт Виктория (Сейшельские о-ва) 25 - августа и 8 - декабря. Советские моряки оказывали помощь сейшельским морякам. 25 августа с пятидневным деловым визитом на рейд порта прибыли БПК «Маршал Ворошилов» (командир к-2р. Г.Д.Ильин), СКР «Летучий» (командир к-3р. Зозкуль) и танкер «Борис Бутома». В порту у стенки стояло американское разведывательное судно «Уилкс» и тральщик ВМС РСО «Топаз» французской постройки. Именно командир тральщика, через наше посольство обратился к нашим морякам за помощью - отремонтировать навигационную РЛС "Декка". Принимавший участие в том походе в должности старшего инженера БЧ-7 БПК «Маршал Ворошилов» Лямин Георгий Игоревич вспоминал: «Мне, вместе с командиром радиотехнического дивизиона ст. л-том Кершинским С.П., при участии консула в качестве переводчика, довелось побывать на сейшельском тральщике. Собственно ремонт РЛС занял около 5 минут - сгорел предохранитель, зато благодарственный обед в кают - компании с блюдами сейшельской кухни продлился около 2 часов. Командир тральщика - лейтенант Колонель очень сокрушался, что в республике, до захода солнца - сухой закон и он не имеет права его нарушить, поэтому он угощал нас местным пивом, неплохого качества, в неограниченном количестве. В целом заход прошел спокойно, без каких-то обострений.»

Серьезная политическая ситуация сложилась на Сейшелах в октябре - ноябре 1979 г. Инициаторы демонстраций и беспорядков в столице использовали в качестве повода решение правительства о создании «молодежной общественной службы». Эта идея принесенная на острова кубинскими рабочими, направленная на приближение обучения к жизненным потребностям страны, на приобретение новым поколением полезных трудовых навыков, была встречена в штыки сейшельскими отпрысками богатых семей, не желавших честно работать, подчиняться дисциплине. Протест «золотой молодежи» искусственно подогревался неоколониалистской агентурой. Так, распускались лживые слухи, что все юноши будут взяты в армию, а всех школьников старше пятнадцати лет отправят на дальний остров Коэтиви в военизированный лагерь. Питаться же им придется только рыбой, наловленной самими, да кокосовыми орехами. Во время демонстрации 11-12 октября имели место хулиганские выходки, при этом выкрикивались антиправительственные лозунги. По решению президента школы были закрыты на неделю. 15 октября Виктория стала свидетельницей огромной по местным масштабам манифестации в поддержку властей, проводимой ими демократической реформы образования. Шесть тысяч человек, в основном молодежь, прошли по улицам столицы к Дому правительства, где решительно высказались за программу Прогрессивного фронта народа Сейшельских островов. Последующие расследования происшедших событий показали, что вдохновители антиправительственных демонстраций надеялись спровоцировать власти на применение вооруженной силы против студентов. Понятно, что любые жертвы среди молодежи вызвали бы весьма резкую реакцию и повели бы к углублению кризиса. Однако правительство проявило достаточно терпения и спокойствия. Лидеры ПФНС открыто и честно обращались к молодежи, разъясняли, в какие опасные авантюры ее пытаются вовлечь сторонники старого режима. А замыслы и впрямь были серьезными.

Вот как обрисовал сложившуюся обстановку в своем обращении по радио к населению президент А. Рене 16 ноября: «Правительству республики уже в течение нескольких месяцев было известно о готовящемся заговоре. Группа иностранных бизнесменов предоставила значительные суммы денег на то, чтобы превратить Сейшелы в крупный игорный центр и центр торговли оружием в странах бассейна Индийского океана. Для осуществления этих замыслов они решили свергнуть законно избранное правительство. Были предприняты шаги по дестабилизации положения в стране. Одним из иностранцев в столичном колледже была создана специальная группа, которая в октябре этого года спровоцировала антиправительственное выступление учащихся. Кроме того, были сколочены банды молодчиков, которые должны были в назначенное время устроить различного рода провокации: поджоги, нападения на полицейские участки, захват заложников и т. д.

Правительству доподлинно известно, что в стране находится группа иностранцев, специально засланная сюда для организации покушений на жизнь президента республики и некоторых министров сейшельского правительства. В момент, когда в стране возникли бы паника и беспорядки, отвлекшие внимание армии и полиции, планировалось вторжение банды наемников с территории ЮАР. Точно установлено, что наемники уже сконцентрированы в Дурбане и ждут лишь сигнала к выступлению».

В целях сохранения безопасности правительству пришлось произвести аресты ряда лиц, замешанных в заговоре. Приблизительно 80 человек были арестованы, 13 из них в следующем году были освобождены без предъявления обвинений и 10 из них депортированы из страны. Однако угрожающее положение не было ликвидировано окончательно. По всей стране был введен комендантский час, который продолжался с шести вечера до шести часов утра. Запрещался заход в сейшельские порты и выход в море в ночное время любых судов. Вооруженные силы республики получили приказ уничтожать все суда, нарушившие установленное правило.

Решение о жестком контроле над судами было связано не только с тем, чтобы не допустить повторения коморских событий, но и с обнаружившейся причастностью к заговору французского офицера - технического советника сейшельской полиции Жака Шевальро (Jacques CHEVALLEREAU). В стране было 12 французских инструкторов, часть из них обслуживали приобретенное у Франции патрульное судно «Топаз» (Topaze, бывший сторожевой корабль «Croix du Sud»). Шевальро договорился со своими людьми на «Топазе» перебросить на острова оружие и боеприпасы. В ноябре он, был арестован, французский посол пробовал вмешаться, но сейшельские власти выставили Шевальро как «мозг» заговора. В ответ Франция прервала экономическую помощь стране и отозвала 12 своих инструкторов из ВМС Сейшельских островов, а штат посольства сократили до 6 человек. В январе 1980 г. Шевальдо был выслан во Францию.

В ноябре 1979 г. районе Сейшел находился советский военный корабль. Это был БПК «Маршал Ворошилов» (кораблем командовал старпом к-3р. В.И.Флоряк), корабль 8 ноября вышел из Мапуту (Мозамбик) где он был с визитом и направился к о. Сокотра. Но при выходе из Мозамбикского пролива получил приказание идти на Сейшелы. Необходимо было его присутствие в связи с попыткой очередного переворота. Находились там с неделю, так как на островах положение стабилизировалось корабль продолжил рейс на Сокотру.

В начале 1980 г. вооруженные силы Танзании (TPDF) имели на островах 140 военнослужащих, включая команду инструкторов из 30 человек. В феврале 1980 г. два советских судна достигли и ночью разгрузили 120 тонн военного оборудования на Сейшельских островах."(с)

Республика находилась под давлением со стороны западных стран. ЮАР по словам агентства Ассошиэйтед пресс, хотела бы, чтобы на Сейшельских островах было «более дружественное» ей правительство. Западные страны заявили о своем интересе, ссылаясь на то, что Сейшельские острова расположены «близ маршрутов, используемых нефтяными танкерами на пути из Персидского залива мимо южной оконечности Африки, в промышленно развитые страны», а эти пути надо защищать. США были недовольны правительством Рене из-за его позиции, что американцы должны вернуть остров Диего-Гарсия, который они превратили в военную базу, законному правительству республики Маврикий и для достижения этой цели запретило заход в порты страны всех судов, везущих грузы на Диего-Гарсия или возвращающихся оттуда. Кроме того осложнилась ситуация вокруг американской станции слежения на Сейшелах. 30 июня 1981 г. индийское информационное агентство ПТИ сообщило что правительство Республики Сейшельские Острова аннулировало соглашение с США, по которому на крупнейшем острове архипелага - Маэ действует американская станция слежения за спутниками. Это соглашение заменено контрактом, который подлежит возобновлению каждый год. Американцы, заявил министр обороны республики Огилви Берлуи, уверяют нас, что остров Маэ используется лишь как мирная станция слежения за спутниками. Однако нам известно, что это не совсем так, Если, подчеркнул он, будут найдены доказательства работы станции в военных целях, то мы немедленно потребуем от правительства США закрыть станцию.

И если прямую интервенцию было провести затруднительно, всегда под рукой у империалистов были наемники имевшие опыт в подобных делах. В 1978 г..группа наемников которыми руководил француз Бод Денар, ветеран Конго, совершив налет свергла законное правительство Республики Коморские Острова, проводившее независимый внешний курс. Вскоре после переворота свергнутый там президент Али Суалих был убит и к власти пришли нужные люди. Подобную операцию южноафриканская разведка решили провести и на Сейшельских островах.

План организации переворота был разработан южноафриканскими спецслужбами. Операция стала предметом интенсивной бюрократической борьбы между вооруженными силами и гражданской разведывательной службой - Национальной Интеллидженс Сервис (NIS). Премьер-министр Бота (Botha) был более расположен к военным, чем к гражданской разведывательной службе. В итоге правительство поручило планирование операции переворота на Сейшельских островах военной разведке, протесты гражданской разведывательной службы были успокоены назначением их представителя Мартина Долинчек (Martin Dolinchek) для связи с NIS. Саму операцию провести поручили Майку Хору (Mike Hoare), ирландскому наемнику, который сделал себе имя в Конго, но теперь жил в Южной Африке как гражданское лицо. Еще в 1979 г. Хор встретился с Мэнчемом в Лондоне, после чего и началась разработка детального плана действий, набор отряда. Сейшельские эмигранты из лондонского «движения сопротивления» приезжали в ЮАР. Постоянная связь была установлена с разведывательными и военными службами ЮАР. Знали о готовящейся акции и представители ЦРУ. Позже Хор свидетельствовал, что планы операции были одобрены южноафриканским правительством и что оружие было приобретено южноафриканской военной разведкой, а большая часть наемников были членами южноафриканского спецназа, несколько бывшими родезийскими солдатами. Цена этого «мокрого дела» - около миллиона долларов. Каждый наемник получал аванс в тысячу рандов (чуть больше тысячи долларов) и еще по десять-двенадцать тысяч в случае успеха налета.

В конце октября первые разведчики Хора под видом туристов отправились на Сейшелы - ознакомиться с обстановкой, аэропортом, размещением воинских частей, снять дом, открыть счета в банке для оплаты текущих расходов. Своим доверенным лицом Хор выбрал родственника (брата своей жены), Роберта Симса, он прихватил свою подругу Сыозан Инглес. Эта парочка взяла с собой тайно два автомата, на их имя пришли два перевода по десять тысяч долларов каждый; они сняли большой дом. По телефону вели переговоры с домом Хора в ЮАР. Когда на Сейшелы в ноябре прибыли другие разведчики-наемники, то Симсы встретили их на аэродроме, снабдили деньгами. Передовая группа насчитывала восемь человек. Однако главной фигурой в передовой группе был представитель властей ЮАР - профессиональный разведчик, штатный сотрудник Национальной разведывательной службы Мартин Долинчек. Он прилетел 14 ноября с южноафриканским паспортом, выписанным на имя Антона Любича (19 февраля 1982 г., отвечая на запрос в парламенте ЮАР, министр внутренних дел вынужден был признать, что подложный документ Долинчеку был действительно выдан). Матерый шпион, он целыми днями шнырял по острову, подвозил по дороге военных, чтобы выяснить расположение частей, пытался даже обнаружить мифических советских или кубинских советников. Более всего офицера из Дурбана беспокоило, как скрыть от мировой общественности подлинную роль правительства ЮАР в преступной затее. И он был одним из тех, кто разработал вторую часть операции, после того как белые наемники сделали бы свое черное дело. Предполагалось, что из Момбасы на зафрахтованном самолете прилетят сейшельские эмигранты, а вслед за ними еще один отряд вооруженных людей - африканцев. Наемники тут же вывозятся с Маэ, а все дело представляется как внутренняя борьба за власть на Сейшелах. «Нам необходимо, чтобы черные люди были тут. Иначе это будет выглядеть как агрессия ЮАР»,- заявил Долинчек Хору во время одной из их встреч.

В 17.30 25 ноября 1981 г. на самолете «Фокер Ф 28» из Свазеленда в аэропорт Пуант-Ларю (Сейшельские острова) прилетели под видом спортсменов - регбистов 44 наемника из ЮАР, во главе с легендарным в Африке специалистом по войне за деньги полковником Майклом Хором, с 25 ноября на острове уже находился авангард его группы из 9 человек. Они планировали осуществить государственный переворот. Подготовку к нему вели направленные туда заранее специалисты тайных операций, в том числе и из спецслужб ЮАР. На вооружении группы и запасено на острове было 75 автоматов AK-47 и 24000 патронов к ним, 40 ручных гранат и 100 ракет (rockets). После начала действий группы Хора их должен был поддержать морской десант в составе 100 человек. Вооруженные силы Сейшельских островов составляли всего 250 человек оснащенных несколькими бронетранспортерами, так что наемники не зря надеялись на успех предприятия. Операция провалилась из-за глупости одного из наемников. Правда, в разных публикациях причина разная, я лично уже читал о трех. Первая - во время получения багажа чемодан одного из бойцов Хора порвался, и оттуда вывалился автомат, это заметил сотрудник безопасности аэропорта и поднял тревогу. Вторая - один из наемников будучи нетрезвым вместо зеленого коридора в зоне досмотра куда пошли все пошел через красный, где у него нашли разобранный автомат, а он сам начал болтать о своих вооруженных друзьях. Третья - из-за грозди бананов. Таможенники просматривали багаж поверхностно. Почти все наемники оружие, у которых было запрятано по сумкам, прошли таможню благополучно. В очереди перед последними двумя стоял француз, в сумке которого сверху лежала гроздь бананов. Поскольку ввоз фруктов на Сейшелы запрещен (они могут заразить местные плантации), таможенники начали вытряхивать содержимое сумок у всех подряд и обнаружили «железки». В результате этого внезапность была утрачена, наемники открыли огонь, при этом убив своего же товарища и взяли под контроль аэропорт. Попытка взять под контроль столицу которая располагалась в 9 километрах от международного аэропорта провалилась в самом начале. Прибывшая заранее группа получив приказ о начале действий атаковала военный лагерь у аэропорта Пуант Ларю который прикрывал путь в столицу, но предупрежденные солдаты открыли огонь, один из наемников был ранен в руку, а еще двое пропали, как позже оказалось один из них был захвачен солдатами. Узнав что группа потерпела неудачу и их уже ждут, вторая группа наемников от атаки гарнизона отказалась и со всеми укрылась в аэропорту. Оказавшиеся в аэропорту пассажиры, административный и технический персонал, всего около ста человек, были согнаны в зал ожидания и стали заложниками банды. Хор понял, что проиграл и надо побыстрее уносить ноги. Экипаж «Фоккера» к этому времени был уже в отеле. По телефону связались с командиром, но пилот вылететь отказался. Сейшельские военные и полицейские блокировали аэропорт и начали подготовку к штурму. В 22.45 наемники контролируя диспетчерский пункт обманом посадили индийский пассажирский самолет «Боинг-707» и захватив его улетели из страны. Утром 27 ноября они приземлились в аэропорту Дурбан (ЮАР) и сдались властям, на борту было 45 наемников. У них изъято 38 автоматов АК-47, 2435 патронов и 3 ручные гранаты. Один наемник был убит, 7 оставшихся на островах наемников и их пособников задержали. В ходе боя погиб один офицер сейшельской армии - второй лейтенант David Antat и один полицейский был ранен. Сейшельская армия и полиция с возникшей ситуацией справилась самостоятельно. Утром 26 ноября удалось вывести из аэровокзала заложников, после чего сейшельцы заняли всю территорию и помещения аэропорта. Ночной бой и утренний обстрел нанесли этому самому важному транспортному центру Сейшел, их «воротам в мир», большой ущерб. Сильно пострадала башня управления полетами. Десять дней аэропорт был закрыт для регулярных рейсов. Прекратился приток туристов, а более тысячи из них не могли покинуть Сейшелы и вынуждены были оставаться сверх срока. Уже после того как основная часть наемников улетела на захваченном самолете, 26 ноября сейшельцам на помощь пришли 400 военнослужащих и советников из Танзании (TPDF) которые находились в стране. Они начали патрулировать побережье, город и международный аэропорт, в поисках оставшихся наемников и чтобы предотвратить возможное их возвращение. В течение недели в стране действовал комендантский час.

Советские газеты оперативно сообщили о провалившейся попытке переворота. "Правда" 27 ноября 1981 г. в заметке «Заговор провалился» писала: «АНАНАНАРИВУ, 26. (ТАСС). Как сообщает Сейшельское агентство печати, вооруженные силы Республики Сейшельские Острова разгромили банду наемников из ЮАР, пытавшихся в ночь на 26 ноября свергнуть правительство страны. Около ста иностранных командос, высадились в международном аэропорту на острове Маэ самолета свазилендской авиакомпании "Свази эйр". В результате решительных действий подразделений сейшельской армии и сил безопасности часть наемников взята в плен. В стране введен комендантский час. Международный аэропорт временно закрыт.

Президент этого небольшого островного государства в Индийском океане Франс Альбер Рене заявил по радио в обращении к народу, что "правительство полностью контролирует обстановку в стране". Он призвал население к бдительности и спокойствию.

Даже западные средства информации связывают нынешнюю интервенцию агентов империализма и расизма против маленького развивающегося государства с твердой политикой его правительства, направленной на превращение Индийского океана в зону мира и ликвидацию там иностранных военных баз, прежде всего американской базы на острове Диего Гарсия.»

В свою очередь советское посольство на островах действовало быстрее журналистов, сразу сообщив о попытке переворота по своим каналам, а те остальным заинтересованным ведомствам, что позволило оперативно отреагировать, используя корабли нашего флота находящиеся в Индийском океане.

Уже 28 ноября в порт Виктория пришли советские боевые корабли, которые также стали дополнительной гарантией для руководства республики. И с них на остров вполне мог быть высажен десант, если бы ситуация пошла по другому сценарию. Вот что рассказал о тех событиях принимавший участие в том походе в должности командира БЧ-7 СКР «Летучий» Лямин Георгий Игоревич: «26 ноября 1981 г. БПК "Таллин" (со штабом 85 ОПБНК- оперативная бригада надводных кораблей) и СКР "Летучий", следовавшие по маршруту: Сокотра- Мозамбик ( Мапуту)- Маврикий- Сейшелы- Сокотра, стояли на рейде в Порт- Луи. Наш командир (кап. 3 р. Хорьков В.А.) и замполит (кап.-лейт. Мороз С.) находились на приеме в обществе советско-маврикийской дружбы, половина личного состава, во главе со старпомом ( кап.- лейт. Бойков Б.Г.) отдыхала в городе. Я был старшим на борту. В районе 9 часов утра получаю телеграмму высшей категории срочности за подписью НГШ ВМФ с приказанием немедленно покинуть Порт- Луи и максимально возможной скоростью следовать в п. Виктория, Сейшельские о-ва. По какой причине, зачем, -не было указано. Связываюсь с оперативным дежурным на «Таллине», спрашиваю, чего делать будем, тот в замешательстве - на БПК тоже пол- экипажа на берегу, комбриг и командование- на приеме. Понятно, надо действовать самостоятельно. Собираю оставшихся офицеров и в качестве оповестителей отправляю их на баркасе на берег собирать личный состав т.к. увольнение первой смены было установлено до 13 часов, ждать было нельзя. Даю приказание механикам готовить машины к даче хода. За полтора часа справились – собрали л/с, кое- кого прихватили с «Таллина». Командование было оповещено по радио оперативным и прибыло на корабль через полчаса. Получили приказание комбрига, по готовности сниматься и следовать самостоятельно на Сейшелы. Снялись часов в 11, дали 30 узлов и пошли на Сейшелы. По дороге получаем обстановку- про наемников- регбистов и их действиях- обстрел из стрелкового оружия президентского дворца, советского и французского посольств. Было дано приказание сформировать десантный взвод. Десантный взвод сформировали из добровольцев. Рапорта подали процентов 80 личного состава, набралось на целую роту. Отобрали только мичманов и офицеров, кроме штурмана и механиков (до Союза надо было еще дойти), матросов и старшин не приняли - им надо было еще детей рожать. Командиром взвода был назначен старпом, меня определили командиром 1 отделения. Раздали оружие из арсенала - каждому по АКМу и противогазной сумке с лимонками.» Примерно тоже было и на БПК «Таллин» (командир к-2р. Юрий Устименко), который совершал межфлотский переход из европейской части страны на Дальний Восток вокруг африканского континента и вместе с СКР «Летучий» находился с визитом на Маврикии. Старший матрос, радиометрист БИП большого противолодочного корабля «Таллин» Макаров Юрий Константинович вспоминал что получив приказ корабль полным ходом отправился к Сейшелам. До сведения экипажа довели: «.... что в порту Виктория предпринята попытка военного переворота, под видом бейсбольной команды террористы из ЮАР захватили аэропорт и 200 человек заложников, мы следуем туда для обеспечения эвакуации нашего посольства....» На корабле был сформирован десантный взвод из членов экипажа, в число которых вошел и Юрий Макаров.

Первыми на рейд Виктории 28 ноября, часам к 12, прибыл СКР «Летучий» (к-3р. В.А.Хорьков) и встал на рейде. По радио корабль связался с посольством, там потерь не было. БПК «Таллин» подошел часам к 18. Приказаний о выгрузке десантного взвода из Москвы не последовало. Утром посол с супругой обосновались во флагманской каюте БПК «Таллин».

28 ноября к острову пришел французский фрегат «Victor Schoelcher». После выборов в мае 1981 г. нового французского президента Франсуа Миттерана началось восстановление отношений между Францией и Сейшельскими островами, для укрепления этого доверия французское правительство и направило свой военный корабль для поддержки президента Рене после получения информации о попытке переворота.

Следует учитывать, что это не официальные данные, а воспоминания участников и газетные материалы, а они порой противоречат друг другу. Старший матрос, радиометрист БИП БПК «Таллин» Макаров Юрий Константинович говорил о наличие в порту в момент прихода советского сухогруза. Эту информацию опровергает командир БЧ-7 СКР «Летучий» Лямин Георгий Игоревич в подчинении у которого был дивизион связи: «По поводу нахождения нашего сухогруза в Виктории, я не припомню, чтобы он был, а это бы запомнилось, т.к. любая встреча с соотечественниками в океане сопровождается прямыми и ответными визитами командиров, радиообменом в 16 радиоканале и пр.

Я, по служебным обязанностям, отвечал за радиотехническое обеспечение, связь и ведение разведки. Так что факт нахождения нашего судна в Виктории не мог оказаться незамеченным.» В статье французской газеты "Монд" от 3 декабря 1981 г. говорится что «Victor Schoelcher» сделал остановку в порту Виктория в субботу 28 ноября. Согласно американским публикациям французский фрегат прибыл первым за день до советских кораблей, а советские суда пришли в течение четырех дней после провала попытки переворота, для демонстрации поддержки президента Рене, сперва два корабля которые названы в публикациях как крейсер и эсминец, а спустя несколько дней десантное судно класса Alligator (БДК пр.1171). Однако информацию о прибытии на острова советского БДК в период с ноября 1981 г. по январь 1982 г. опровергает Лямин Георгий Игоревич.

В целом ряде газет гуляет один и тот же материал о том как советские десантники в ноябре 1981г. предотвратили попытку переворота на Сейшельских островах (Котляров Р. «Морская эпопея "черного берета"». Газета «Северная неделя»-«Корабельная сторона» 30.11.2004г.; Пасякин В. «Морпехи за Босфором» «Красная звезда» 27.11.2003г. стр2.) но это неверная – ошибочная информация. И.В.Касатонов в книге «Командую флотом» написал: «В ноябре 1981 г. на боевую службу была отправлена 2-я рота 882 обмп (командир десанта капитан Л.Я.Облога). Рота грамотными действиями предотвратила государственный переворот в Республике Сейшельские Острова (Индийский океан). Выполнив поставленную задачу, рота возвратилась в пункт постоянной дислокации в июне 1982 г.». Видимо эта фраза «Рота грамотными действиями предотвратила государственный переворот в Республике Сейшельские Острова (Индийский океан)», и сбивает всех с толку, ведь ясно что десантники могли появиться на островах только уже после разгрома наемников, вероятней всего в начале 1982 г.

Руководство страны, несмотря на бегство наемников, оставалось на стороже. Тем более что происходящие события не давали повода расслабиться. 2 декабря 1981 г. южноафриканская полиция выпустила 44 наемников задержанных в аэропорту Дурбана, из них к суду привлекаются только пятеро – полковник Mike Hoare, Julio Tullio Manetta, Peter Duffy, Ken Dalgish и Charles Goatley. В начале декабря 1981 г. Сейшельские власти заявили, что неопознанный самолет летал над их территорией в ночное время. Было сделано жесткое заявление что самолет будет сбит без предварительного предупреждения в случае повторного нарушения воздушного пространства. На этом фоне нет ничего удивительного что президент Рене приветствовал присутствие советских боевых кораблей как гарантию безопасности. Советский посол Михаил Орлов посетил резиденцию президента Рене, который был благодарен за то, что советское правительство послало свои суда. Он также высказал сдержанную благодарность и французам за то, что французское правительство направило в архипелаг свой фрегат «Victor Schoelcher».

8 декабря 1981 г. газета «Нью-Йорк Таймс» сообщила, что два советских военных корабля были поставлены на якорь в водах главного острова архипелага Сейшельских островов – Маэ, «символизируя стратегически длинную руку, которую Москва, получила в последние годы в этой части Индийского океана.» Как указывала газета они «прибыли сюда как жест поддержки, Рене после провалившегося набега». Это были пришедшие в порт Виктория 28 ноября БПК «Таллин» и СКР «Летучий», корабли находились там числа до 10 января 1982 г. Но когда к середине декабря ситуация окончательно стабилизировалась продолжая боевую службу, БПК «Таллин» с СКР «Летучий» выполнили официальный визит в Мапуту (Мозамбик) с 13 по 17 декабря 1981 г., отрядом командовал контр-адмирал Г.И.Смирнов, после чего вернулись на острова где находились до января 1982 г.

В специальном докладе для ООН, подготовленном Министерством экономического развития и планирования, подсчитано, что общие потери страны от «рейда» бандитов превышают сто миллионов рупий. Число иностранных туристов за 1980 г. сократилось почти вдвое. Понятно, что такой маленькой стране, как Сейшелы, очень трудно, практически невозможно своими силами возместить подобные потери. И Совет Безопасности ООН, обсуждая в мае 1982 г. доклад комиссии по расследованию действий наемников, принял решение о создании специального фонда Сейшельских островов, чтобы помочь республике преодолеть трудности, вызванные интервенцией международных террористов-подручных ЦРУ и расистов ЮАР. Не остался в стороне и СССР, он помимо военной поддержки осуществлял и экономическую помощь, предоставив в это время в безвозмездно 1160 тонн цемента, доставленного советским грузовым судном «Novozybkov» в порт Виктория.

Присутствие советских военных раздражало американцев считавших, что только они могут иметь своих военных, где бы то ни было. При этом то, что рядом со столицей находились 120 американцев, которые обслуживали станцию спутникового слежения, являлось для них нормой. А вначале 1982г. возобновилось сотрудничество сейшельской армии с французскими вооруженными силами. 7-15 января 1982 г. три французских судна фрегаты «Victor Schoelcher», возвратившийся на Сейшельские острова, «Commandant Rivière» и плавмастерская «Rhin» совершили остановку на Сейшельских островах. В дальнейшем посещение островов французским флотом стали довольно частыми.

8 - 12 мая 1982 г. нанес визит в порт Виктория БПК «Василий Чапаев» (к-2р. А.Зозуль), СКР «Рьяный» и танкер. Отрядом командовал командующий 8 ОПЭСК контр-адмирал М.Н.Хронопуло.

В июне-июле 1982 г. в столице страны Виктории, шел судебный процесс над взятыми в плен наемниками. 4 июля суд приговорил 4 наемников (Brooks, Carey, England и Puren) к смертной казни (позже казнь заменили тюремным заключением), а еще двоих Sims к 10, а Dolinchek к 20 годам заключения, арестованную с ними женщину освободили прямо в зале суда. В журнале «Тайфун» № 3 1999г. стр13, в статье Демидов М.В. «Очерк истории Тихоокеанской эскадры» в абзаце о БПК «Таллин» написано: «…а в 1982 г. в Виктории десантный взвод этого корабля обеспечивал суд над взятыми в плен наемниками». Но «Таллин» завершив межфлотский переход пришел к месту базирования в поселок Тихоокеанский в апреле 1982 г., и до мая 1983 г. на боевую службу не ходил. Может, имеются ввиду черноморские морские пехотинцы, но как написал И.В.Касатонов в книге «Командую флотом» «Выполнив поставленную задачу, рота возвратилась в пункт постоянной дислокации в июне 1982 г.». Скорей всего это был другой корабль, так во второй половине 1982 г. в порту Виктория с визитом находился БПК «Василий Чапаев» направленный туда после ПМТС на Дахлаке.

17 августа 1982 г. воспользовавшись отсутствием в стране президента, в столице произошел военный мятеж. 200 военнослужащих из казармы Юнион вейл (Union Valle), взяли под контроль аэропорт, радиостанцию, часть города, они захватили 239 человек заложниками, в их числе было несколько министров, в том числе и министр обороны. Восставшие потребовали, чтобы президент Ф.А.Рене уволил некоторых старших армейских офицеров, которые обижали их. При этом они угрожали начать взрывать нефтехранилища в гавани Виктории, если президент откажется иметь с ними дело. Но оставшиеся верными президенту части за 36 часов разбили путчистов. Уже 19 августа был отменен комендантский час, открыт для полетов международный аэропорт. Французский посол Жорж Венсон охарактеризовал мятеж как «сведение счетов между военными», а не как попытку государственного переворота, другой французский дипломат в интервью газета "Le Matin" 19 августа 1982 г. сообщил «шла речь только о мятеже базы, на местном уровне, без иностранного вмешательства», дипломат сообщил: «большая часть мятежников, около пятидесяти человек была арестована, но некоторые сумели убежать и рассеяться на природе». Погибло 7 человек. Согласно некоторым западным наблюдателям, именно вмешательство танзанийского военного персонала в ход августовского мятежа спасло режим Рене. Кроме того, как сообщили французские газеты "Le Monde", "Le Matin", "Libération" и "L'Humanité" по просьбе президента Рене французский флот в Индийском океане по направлению к Сейшельским островам направил свой боевой корабль. Согласно "L'Humanité" и "Le Monde" от 20 августа, судно прибыло туда вечером 18 августа.

В октябре 1982 г. органы безопасности Сейшел раскрыли планируемый оппозиционерами в Лондоне антиправительственный заговор. Видимо из-за этого в октябре 1982 г. СССР удлинил время нахождения на Сейшельских островах своих кораблей."(с)