"Пропавшие без вести."

Майорана первым в начале 1932 г. создал теорию атомного ядра, состоящего из протонов и нейтронов, начав работать над ней ещё до открытия нейтрона. В основном же Майорана известен тем, что «изобрел» в 1937 г. абсолютно нейтральное (истинно-нейтральное) нейтрино, называемое теперь майорановским, и значение которого для физики нейтрино было осознано лишь почти 40 лет спустя.
Майорана оказал существенное влияние на развитие физики и продолжает его оказывать 70 лет спустя после своего исчезновения.
Силы Майораны, нейтрино Майораны, майорановские частицы, майорановский спинор - это термины, прочно вошедшие в язык физиков, изучающих микромир.
Есть ещё один термин, который появился сравнительно недавно. Это «майорон» - гипотетическая нейтральная бесспиновая частица с нулевой массой, преимущественно взаимодействующая с нейтрино майорановского типа.4
Этторе родился 5 августа 1906 гада в Катании на Сицилии.
Отец Этторе, Фабио Массимо Майорана (1875 - 1934 гг.), был инженером, долгие годы возглавлял местную телефонную станцию, а после 1928 года был главным государственным инспектором связи.
Мать Этторе, Дорина Корсо (1876- 1965 гг.), происходила из известной в Катании семьи. Кроме Этторе, в семье было ещё четверо детей - два брата: Сальваторе, получивший философское образование и Лучано, авиаинженер, и две сестры: старшая Розина и младшая Мария, ставшая пианисткой.

Дядя Этторе Майорана по отцу, Квирино Майорана (1871 - 1957 гг.), был профессором физики в Университете Болоньи.
На первых порах его учили дома, потом отправили в иезуитскую школу в Риме, а завершил среднее образование он уже в лицее имени Торквато Тассо – тогда ему еще не было и семнадцати лет.
Осенью 1923 года он поступил в техническую школу Римского университета, где учился вместе со старшим братом Лучано и Эмилио Сегре, который и убедил его позднее заняться физикой.
МайоранаВ 1928 году Майорана перевелся в Институт теоретической физики, которым в то время руководил Энрико Ферми.
В 1929 году Майорана защитил диплом, посвященный радиоактивным ядрам и получил докторскую степень с отличием, но еще пять лет продолжал работать с Ферми над решением проблем ядерной физики.
Научные труды Майораны включают только десять статей, которые были опубликованы с 1928 по 1937 год и до сих пор вызывают удивление и восторг в ученом мире.
В его статьях видны детальное знание экспериментальных данных, способность ясно и просто выражать проблемы, живой ум и непреклонное стремление к совершенству.
Его критические отзывы о работе коллег завоевали ему прозвище «Великий инквизитор». Но и к самому себе он был не менее требователен, чем, возможно, и объясняется неторопливость и сравнительно малое количество научных работ, выпущенных за годы после защиты докторской диссертации.
Во время научных споров, он мог сделать важные выкладки на пачке сигарет (Этторе был заядлым курильщиком), которую затем выбрасывал в мусорную корзину.
По настойчивой рекомендации Ферми в начале 1933 года Майорана, получив стипендию Национального научного совета, уехал за границу. В Лейпциге он познакомился с еще одним лауреатом Нобелевской премии Вернером Гейзенбергом. Из писем, которые Майорана впоследствии ему писал, можно понять, что их кроме науки связывала еще и теплая дружба. Гейзенберг убеждал Майорану скорее публиковать свои работы, но тот, видно, не хотел торопиться…
Осенью 1933 года Майорана больным вернулся в Рим: его мучил острый гастрит, а кроме того, он несомненно страдал от нервного истощения. Поставленный перед необходимостью соблюдать строгую диету, Этторе стал отшельником, был резок с родными.
Он все реже стал появляться в институте, а затем почти совсем перестал выходить из дома. Перспективный молодой ученый превратился в затворника: почти четыре года он не контактировал с друзьями и ничего не публиковал…
И только в 1937 году Майорана возвратился к тому, что можно назвать «нормальной» жизнью: он опубликовал научную статью, оказавшуюся его последним печатным трудом, и подал заявление на должность профессора физики.

В ноябре он стал профессором теоретической физики Неапольского университета. Однако лекции Майораны плохо посещались, большая часть студентов была не в состоянии понять то, что он пытался им объяснять и это очень задевало его самолюбие.
22 января 1938 года он попросил брата перевести в Неаполь все его деньги, которые хранились в одном из римских банков, а в марте попросил выдать ему сразу всю зарплату, накопившуюся за несколько месяцев работы.
Взяв с собой паспорт и деньги, 25 марта Майорана сел на пароход - и... навсегда исчез.
Буквально перед отплытием, в своем номере в гостинице «Болонья», Этторе написал два письма.
Первое, оставленное в номере, было написано родным, к которым Майорана обращался с очень необычной просьбой: «У меня только одно желание - чтобы вы не одевались из-за меня в черное. Если захотите соблюсти принятые обычаи, то носите любой другой знак траура, но не дольше трех дней.
После этого можете хранить память обо мне в своем сердце и, если вы на это способны, простить меня».1

Своим тоном письмо очень походило на записки, оставляемые самоубийцами...
Второе письмо, которое было послано по почте Антонио Каррелли, директору физического института Неапольского университета, где Этторе Майорана с января преподавал, как будто, доказывало, что он решил покончить с собой. В нем Майорана писал: «Я принял решение, которое было неизбежно. В нем нет ни капли эгоизма; и все же я хорошо понимаю, что мое неожиданное исчезновение доставит неудобства вам и студентам.
МайоранаПоэтому я прошу вас меня простить - прежде всего за то, что пренебрег вашим доверием, искренней дружбой и добротой».
Прежде чем Каррелли успел получить это письмо, из Палермо пришла телеграмма от Майораны, в которой тот просил не обращать внимания на письмо, отправленное из Неаполя. За телеграммой последовало второе письмо, датированное 26 марта и также посланное из Палермо. «Дорогой Каррелли, - писал в нем Майорана. - Море не приняло меня. Завтра я возвращаюсь в гостиницу «Болонья». Однако я намерен оставить преподавание. Если вам интересны подробности, я к вашим услугам».1
Однако ни Каррелли, ни родные никогда его больше не видели и не получали о нем никаких известий...
Проведенное сразу после исчезновения Майораны расследование открыло несколько казавшихся обещающими версий, однако, как выяснилось позже, все они вели в никуда...
26 марта, в день, когда Этторе Майорана отправил телеграмму и второе письмо к Каррелли, он, судя по всему, сел на почтовое судно, которое возвращалось из Палермо в Неаполь.
Изначально, по сведениям пароходной компании, билет на его имя был сдан на контроле при посадке, однако позже, когда представителей компании попросили предъявить доказательство. они заявили, что билет потерялся.
Один свидетель первоначально утверждал, что Майорана ехал с ним в одной каюте, но потом заявил, что не уверен, был ли его попутчиком пропавший физик...
В то же время одна медсестра, которая хорошо его знала, настаивала на том, что видела его в Неаполе после возвращения парохода 26 марта…
Поместив в прессе объявление с фотографией об исчезновении Этторе Майораны, его семья получила в июле ответ. Настоятель монастыря в Неаполе Джезу Нуово писал, что молодой человек, очень похожий на того, что был изображен на фотографии, приходил к нему в конце марта или начале апреля с просьбой принять его в монастырь в качестве гостя. Однако настоятель не решился удовлетворить его просьбу и молодой человек ушел и больше не возвращался.
Аббат Джезу Нуово не помнил точную дату этого посещения, так что нельзя было сказать, произошел он до или после поездки в Палермо…
Затем было установлено, что 12 апреля молодой человек, похожий на Майорану, просился в монастырь Сан Паскуале де Портичи, однако ему там тоже отказали, и он ушел.
Спустя почти 40 лет эти весьма интересные, хотя и не полностью доказательные сообщения стали основой теории, которую выдвинул писатель Леонард Шаши. Он сделал предположение, что Майорана, который устал от мира и ответственности, которую накладывала на него научная деятельность, а возможно, и разочаровавшись в преподавательской работе, явно ему не удававшейся, искал убежища в религии.
И где-то он нашел такое место, где мог жить под чужим именем, посвящая оставшиеся годы молитве и размышлениям…
Леонард Шаши считает, что благодаря своему исключительному уму, Майорана раньше многих коллег осознал огромную разрушительную мощь атомной энергии и не желал участвовать к разработке атомного оружия для фашистского режима Муссолини…
Последний и, может быть, самый интригующий след Этторе Майораны ведет в Южную Америку. В 1950 году чилийский физик Карлос Ривера жил в столице Аргентины Буэнос-Айресе и на время остановился в доме у одной пожилой женщины. Когда она однажды случайно увидела в бумагах Риверы имя Майорана, то сказала своему постояльцу, что ее сын знает человека с такой фамилией. Вскоре Ривера должен был уехать из Буэнос-Айреса, и он не успел больше ничего узнать.
Поразительно, но Карлосу Ривере случилось еще раз наткнуться на следы Майораны в Буэнос – Айресе, когда в 1960 году, обедая в гостиничном ресторане, он рассеянно писал на салфетке математические формулы.
Вдруг к нему подошел официант и сказал: «Я знаю еще одного человека, который, как и вы, рисует на салфетках формулы. Он иногда к нам заходит. Его зовут Этторе Майорана, и до войны он был крупным физиком у себя на родине в Италии».
И еще раз ниточка никуда не привела - официант не знал адреса Майораны, и Ривера опять был вынужден уехать, не разгадав эту тайну...

В конце 1970-х годов вести о поразительных открытиях Риверы в Аргентине дошли и до итальянских ученых. Профессор физики Эразмо Ресами и сестра Этторе Мария Майорана решили идти по найденному следу. В результате, во время этих розысков они вышли еще на один след, который опять таки вел в Аргентину...
Вдова гватемальского писателя Мигеля Анхеля Астуриаса, которая приехала в Италию, узнала о новых усилиях раскрыть тайну исчезновения Этторе Майораны. Она рассказала, что в 1960-е годы встречалась с итальянским физиком в доме сестер Элеоноры и Лило Манцони. По словам сеньоры Астуриас, Майорана был близким другом Элеоноры, математиком по профессии.
МайоранаУже казалось, что тайна будет наконец-то разгадана, но в ответ на просьбу детальнее рассказать о том, что ей известно, сеньора Астуриас неожиданно отказалась от своих слов. Оказалось, что она лично не встречалась с Майораной, а только слышала от других о его дружбе с Элеонорой.
Но, добавила она, ее сестра и Лило Манцони могут представить доказательства.
Элеоноры, к сожалению, уже не было в живых, а две пожилые дамы не смогли или не захотели ответить на заданные им вопросы.
Не договорились ли они с сеньорой Астуриас ни с кем не делиться секретом Этторе Майораны?
Так как два абсолютно не связанных между собой следа вели в Аргентину, весьма возможно, что итальянский физик Этторе Майорана действительно бежал туда в 1938 году - а не ушел в монастырь и не покончил жизнь самоубийством, однако мотивы его внезапного бегства остаются невыясненными и, возможно, никогда не станут известны...
Может быть, Энрико Ферми был прав, когда сухо прокомментировал неудачные попытки расследовать исчезновение Майораны, сказав, что если бы Этторе Майорана решил бесследно исчезнуть, то с его умом он бы легко это сделал…

Источники информации :
1. сайт Википедия
2. Большой энциклопедический словарь
3. «Великие тайны прошлого» (Riader’s Digest)
4. Капитонов «Жизнь и дело Этторе Майораны».

"В начале тридцатых годов в одном театре ставилась пьеса, действие которой в середине неожиданно переносилось назад лет на триста. Чтобы усилить психологическое воздействие на зрителей и как-то изобразить «тяжелую поступь веков», режиссер обратился за помощью к известному физику Роберту Вуду.

Вуд предложил применить обыкновенную органную трубу, но только таких размеров, чтобы излучался не слышимый обычным человеческим ухом инфразвук. Эффект превзошел все ожидания. Когда заработала труба, зрителей охватила паника, и они бросились вон из театра. Им показалось, что началось землетрясение и здание вот-вот рухнет. Паника охватила также жителей соседних домов.

Известно, что при зарождении в океане шторма на берегу резко ухудшается состояние больных, возрастает число самоубийств и дорожных происшествий. Виновник — инфразвук.

В докладах АН СССР в 1935 году академик Шулейкин выступил с теорией возникновения инфразвуковых колебаний в океане. При штормах и сильных ветрах над волнистой поверхностью моря происходит срыв потока на гребнях морских волн. В воздухе возникают не только поперечные колебания, но и продольные. Сила возникающего инфразвука пропорциональна квадрату волн. При скорости ветра в 20 метров в секунду мощность «голоса моря» может достигать 3 ватт с каждого метра фронта волны. Сравнительно небольшой шторм генерирует инфразвук мощностью в десятки киловатт! Основное излучение инфразвука идет приблизительно в диапазоне 6 герц. Опыты показали весьма слабое рассеяние инфразвука с расстоянием. В принципе он может распространяться без значительного ослабления на сотни и тысячи километров как в воздухе, так и в воде, причем скорость водяной волны в несколько раз превышает скорость воздушной.

В последнее время в печати появились сообщения об опытах профессора Гавро. Были представлены новые факты биологической активности инфразвука. Профессор Гавро предположил, что причиной этого явления является совпадение частот инфразвука и альфа-ритма головного мозга. Инфразвуки определенных частот могут вызвать у человека ощущение усталости, тоски, морской болезни, привести к потере зрения и даже смерти:

«…Инфразвук с частотой 7 герц смертелен для человека… можно остановить сердце, соответствующим образом подобрав фазу инфразвука…»

Итак, в море генерируются мощные инфразвуковые колебания с частотой в среднем 6 герц, а уже частота в 7 герц смертельна для человека. Но вдруг существуют условия, при которых частота «голоса моря» будет чуть отличаться от обычной, со всеми вытекающими отсюда последствиями? Корабль может быть застигнут инфразвуковой волной в совершенно спокойном районе, причем, если частота приходящего излучения составляет 7 герц, смерть всего экипажа наступает внезапно, и самое тщательное рассмотрение не обнаружит причину смерти — ведь она наступает от остановки сердца. При других частотах, отличных от 7 герц, возможны эффекты, аналогичные приступам безумия. Возможен и механический резонанс с корпусом или мачтами судна, когда экипаж внезапно оказывается как бы на гигантском вибростенде. Недаром на многих судах с исчезнувшим экипажем оказываются сломанными мачты, хотя метеосводки говорят об отсутствии сильных ветров в этом районе.

Теперь найдены уже десятки судов с исчезнувшим экипажем или мертвецами на борту. Возможно, в этот список следует включить и некоторые исчезнувшие при странных обстоятельствах подводные лодки, которые еще более подвержены действию инфразвуковой волны, так как в воде инфразвук распространяется на еще большие расстояния. Инфразвук вездесущ. Он почти одинаково хорошо распространяется в твердой, жидкой и газообразной средах. Казалось бы, пустота, вакуум, может стать единственным для него препятствием, поэтому подобная опасность вроде бы не должна угрожать космическим кораблям.

К сожалению, это не так. Как во время взлета, так и при вхождении возвращающегося на Землю корабля в плотные слои атмосферы космонавты (и корабль) подвергаются низкочастотным вибрациям значительной амплитуды. Размеры же современных космических кораблей таковы, что в них могут возникнуть резонансные колебания на биологически опасных частотах. Это обстоятельство необходимо учитывать при их проектировании и при стендовых испытаниях. Иначе и в космосе могут появиться безмолвные корабли.

В настоящее время уже имеются станции приема инфразвука, возникающего при штормах и подводных землетрясениях. Даже в случае цунами, обладающего скоростью реактивного самолета (700–800 км/ч), инфразвуковая волна в воде проходит тот же путь в 7 раз быстрее..." - https://www.litmir.me/br/?b=212030&p=45