История военной формы - от Адама до наших дней.

Барельеф в Карнаке, посвященный победе Тутмоса. Фараон, как полагается, изображен во много раз крупнее остальных воинов.

Примерная схема битвы при Мегиддо.

Конкистадоры Пророка


1305 лет тому назад, в конце апреля или в начале мая 711 года от Рождества Христова и 89 года Хиджры (точные календарные даты темных веков зачастую установить невозможно) первый разведыватеьный отряд из 400 воинов, посланный танжерским наместником Арабского Халифата Мусой ибн Нусайром, высадился в Гибралтаре. Выяснив, что окрестная территория не охраняется, командир отряда Тарик ибн Зияд вызвал подкрепления и начал завоевание Пиренейского полуострова.

В те времена на территории нынешних Испании и Португалии существовало христианское королевство вестготов, которым правил король Родерих. Вестготы пытались оказать сопротивление, однако в июле того же года они были наголову разбиты в сражении при Гваделете, в котором погиб и сам король. После этого противостояние продолжалось еще несколько лет, но к 718 году войска Халифата захватили почти весь полуостров, кроме узкой полосы на побережье Бискайского залива - плацдарма будущей реконкисты.

Так начиналась первая волна экспансии ислама в Европу, которую удалось остановить в 732 году в битве при Пуатье, но освобождение захваченных маврами земель за Пиренеями длилось более 750 лет. Только в 1492 году под ударами испанских войск пал Гранадский эмират - последнее мусульманское государство в Западной Европе.

Второе нашествие воинов Пророка нахлынуло на Европу с юго-востока в XIV веке, когда турки-сельджуки переправились через Дарданеллы, начав покорение Византии и балканских государств. Его удалось окончательно остановить только в 1683 году под Веной, после чего началось столь же медленное и долгое, как и на Пиренеях, отвоевание захваченных земель.

А сейчас мы наблюдаем третью волну, самую многочисленную, которой удалось почти беспрепятственно продвинуться гораздо дальше первых двух, аж до Скандинавии. Удастся ли ее остановить или она все-таки поглотит и исламизирует Европу, будет ясно в ближайшие несколько десятков лет. А на заставке - современный фантазийный портрет покорителя вестготов Тарика ибн Зияда. Никто не знает, как он выглядел на самом деле, но на картинке смотрится неплохо.

Воины Халифата, завоевавшие Пиренейский полуостров. В центре левой верхней картинки еще один условный портрет Тарика ибн Зияда.

Иберийские вестготы, отчаянно сопротивлявшиеся вторжению, но не сумевшие защитить свою страну.

Синко де майо


5 мая 1862 года мексиканская армия под командованием 33-летнего генерала Игнасио Сарагосы разбила у города Пуэблы французский экспедиционный корпус генерала Шарля де Лорансе. Исход сражения вылядит удивительно, так как французов было порядка восьми тысяч, а мексиканцев - почти вдвое меньше - 4,5 тысячи. Вдобавок, мексиканское войско в значительной мере состояло из ополченцев, наспех собранных после того как французы в январе того же года начали вторжение, намереваясь поставить у власти свою марионетку - эрцгерцога Максимилиана.
Победа у Пуэблы более чем на год задержала французскую экспансию. Захватить этот город, прикрывавший дорогу к столице Мексики, французы смогли только в мае 1863-го, доведя численность своих войск до 30 тысяч. Однако в конце концов они проиграли войну, а участь их ставленника оказалась весьма незавидной: мексиканцы взяли его в плен и расстреляли. Однако не будем забегать вперед.

Перед началом сражения за Пуэблу Сарагоса, как это было принято в те времена, выступил перед своими бойцами. "На нас наступают лучшие солдаты Европы, которые хотят отнять у нас родину, - прокричал он. Но мы - лучшие солдаты Мексики и мы не позволим им этого сделать!"

Пуэблу прикрывали два стоявших на вытянутом холме и соединенных траншеей форта - Лорето и Гуаделупа. Сражение началось с попыток французов штурмовать форты, но мексиканцы отразили несколько атак, а потом их кавалерия нанесла контрудар, опрокинула и отбросила противника. Успеху мексиканских конников способствовало то, что во время их контратаки хлынул такой ливень, что перезарядка французских дульнозарядных винтовок и карабинов с бумажными патронами стала почти невозможной. Солдатам де Лорансе пришлось отбиваться штыками не только от сабель и пик, но и от револьверов, имевшхся у многих мексиканцев. Этой схватки они не выдержали.

На подступах к Пуэбле французы за день потеряли более 500 человек убитыми, пропавшими без вести и пленными, примерно 300 солдат и офицеров было ранено. Потери мексиканцев - 83 убитых, 131 раненый, 12 пропавших без вести. С тех пор день 5 мая, по-испански - "синко де майо", в Мексике является национальным праздником, а сам город носит официальное полное название Heroica Puebla de Zaragoza - "Героическая Пуэбла имени Сарагосы", хотя, в обиходе оно, конечно, не используется.

Французы на пути к Пуэбле.

Начало битвы - перестрелка между передовыми отрядами французов и мексиканцев.

Схватка мексиканцев с зуавами за знамя.

Отступление французов.

Генерал Игнасио Сарагоса, его первый помощник Мигель Негрете и французский главком, генерал Шарль де Лорансе.

Мексиканские солдаты и ополченцы.

Офицеры и солдаты французского иностранного легиона.

Французский контингент в Мексике в значительной мере состоял из иностранных волонтеров, точнее - наемников. На рисунках слева-направо: волонтер антильского батальона, офицер и рядовой египетского батальона, волонтеры бельгийского легиона имени императрицы Карлотты.

Волонтеры легиона австрийских гусар, капрал, офицер и рядовой французской колониальной пехоты.

Гибель богов в Долине Кувшинов

7 мая, исполнилось 62 года со дня капитуляции крепости Дьен Бьен Фу - главного опорного пункта французских колонизаторов на северо-западе Вьетнама. Название крепости в переводе с вьетнамского означает Долина Глиняных Кувшинов. В этой долине состоялось последнее крупное сражение французской армии и одновременно последняя битва такого масштаба эпохи колониальных войн. Через два месяца в Женеве было подписано соглашение, в соответствии с которым Франция навсегда потеряла Индокитай.
И хотя после этого французы еще шесть лет уныло, безнадежно и грязно отбивались от партизан в Алжире, а потом многократно проводили полицейские акции в своих бывших колониях, можно сказать, что именно в Долине Глиняных Кувшинов окончательно рухнуло военное величие Франции. В этом сражении, продолжавшемся около двух месяцев, была разгромлена элита французской армии - парашютно-десантные части, тиральеры (бывшие зуавы) и Иностранный легион. Причем разгромлена не европейцами, а вьетнамскими аборигенами, которых гордые галлы ранее не принимали всерьез.

Это высокомерное пренебрежение к противнику стало главной причиной катастрофы, постигшей французскую армию. Командующий войсками в Индокитае генерал Анри Наварр решил создать мощную укрепленную базу во вражеском тылу, чтобы оттуда воздействовать на коммуникации противника, а впоследствии использовать ее в качестве плацдарма для широкомасштабного наступления. Он был уверен, что вьетнамцы никогда не смогут захватить эту базу, которую будут защищать лучшие французские войска. Однако он ошибся, а эта ошибка стоила жизни почти тринадцати тысячам французов и их союзников.

Сперва все шло как по маслу. 20 ноября 1953 года началась операция "Кастор". Парашютисты беспрепятственно высадили десант в намеченнном пункте, легко захватив находившийся там аэродром, построенный японцами во времена Второй мировой войны и охранявшийся небольшим вьетнамским гарнизоном. Потом на захваченную ВПП стали приземляться тяжелые транспортники с подкреплениями, оружием, снаряжением, и военной техникой. На плацдарм размером 3х6 километров перебросили 10 танков, 35 артиллерийских орудий калибром от 105 до 155 мм, несколько 122-миллиметровых минометов, а также - эскадрилью истребителей-бомбардировщиков "Биркэт". Французы считали, что этого вполне достаточно, поскольку долина Дьен Бьен Фу была со всех сторон окружена многокилометровыми густыми джунглями, которые считались непроходимыми для артиллерии и какой-либо колесной или гусеничной техники.

Командир десанта, бравый кавалерийский полковник Кристиан Мари Фердинанд де ла Круа де Кастри приказал возвести на холмах, окружавших взлетную полосу, одиннадцать земляных фортов, которым он дал имена своих любовниц: Анна-Мари, Габриэль, Беатрис, Клодин, Франсуаза, Хюгетт, Наташа, Доминик, Юнон, Элиан и Изабель. За фортом Изабель построили запасную взлетную полосу. На заставке - условная схема укреплений Дьен Бьен Фу, на которой можно увидеть их взаимное расположение, но в реале они, конечно, выглядели более внушительно и состояли не только из низеньких мешочных баррикад.

Форты и центральное укрепление, где полковник устроил свою резиденцию, были опоясаны несколькими рядами колючей проволоки и минными полями. Через пару недель де Кастри настолько уверовал в безопасность своего положения, что приказал доставить ему очередным рейсом фамильное столовое серебро, подушки, перины и шелковое постельное белье, а также несколько ящиков дорогих вин и трубочного табака.

Гарнизон Дьен Бьен Фу поначалу состоял из примерно 11 тысяч солдат и офицеров. О том, что это были за люди, можно прочесть в воспоминаниях ветерана Иностранного легиона, сержанта Клода-Ива Соланжа. "Быть может, нескромно так говорить, но в наших рядах сражались идеальные солдаты, настоящие боги войны. И это были не только французы, но и немцы, скандинавы, русские, поляки, южноафриканцы и даже японцы. Немцы все до единого прошли Вторую мировую, русские - тоже. Помню, во второй роте моего батальона служили два казака, воевавшие под Сталинградом: один - в военной жандармерии, а другой - цугфюрером в кавалерийской дивизии ваффен-СС. Оба они погибли при обороне форта "Изабель".
Туда им и дорога, добавлю я от себя.

Три месяца французы дурели от безделья, а тем временем командующий вьетнамской армией старший генерал Во Нгуен Гиап не сидел сложа руки. Он распорядился прорубить сквозь джунгли в направлении Дьен Бьен Фу несколько дорог, тщательно маскируя их от воздушного наблюдения, для чего рабочие связывали высокие ветви деревьев, так что они образовывали "зеленые тоннели". Инфракрасных датчиков тогда еще не было, поэтому французы, несмотря на периодические облеты территории, ничего не обнаружили. По дорогам к крепости шли войска и артиллерия, для которой так же скрытно оборудовали огневые позиции.

"Курортная идиллия" закончилась 13 марта 1954 года, когда по Дьен Бьен Фу совершенно неожиданно для французов открыли ураганный огонь 40 122-миллиметровых и 76-миллиметровых пушек, а также 60 минометов и 12 "катюш". Под прикрытием огненного шквала в атаку устремилась 38-я "стальная" пехотная дивизия, разделенная на 33 ударные штурмовые группы. За несколько минут вьетнамцы захватили передовой форт Беатрис, перебив всех его защитников, не успевших бежать.

Начало операции "Кастор". Французские парашютисты занимают места в "Дугласе".

Выброска десанта c самолетов американского производства C-119 "Флаинг Бокскар". Вообще, вся авиатехника, задействованная французами в битве за Дьен Бьен Фу, поступала из США, а за штурвалами военно-транспортных машин зачастую сидели американские летчики.

Уже приземлившиеся десантники наблюдают за посадкой их коллег.

Воздушное прикрытие десанта и плацдарма осуществляли истребители-бомбардировщики Грумман "Биркэт".

Французы строят укрепления в Дьен Бьен Фу. На заднем плане видна ВПП со стоящими на ней самолетами.

Броневую группу десанта составляли 10 легких авиатранспортабельных танков "Чаффи".

В Дьен Бьен Фу собрался весьма пестрый коктейль из различных частей французских войск. На рисунке - алжирский тиральер, марокканский спаги, наемник из Иностранного легиона, десантники (автоматчик и радист), а также пехотинец индокитайских колониальных войск, набранных из местных коллаборационистов. Вьетнамцы их в плен не брали и расстреливали на месте.

Американский самозарядный карабин М1А1 со складным прикладом - основное оружие французских десантников в Дьен Бьен Фу.

260 тысяч вьетнамских рабочих, носильщиков и велосипедистов тайно строили дороги к Дьен Бьен Фу и доставляли по ним все необходимое для взятия крепости. Диорама из вьетнамского военного музея.

В Фонтенуа хорошая погода


Все-таки, интересная и насыщенная жизнь была в XVIII веке. Вот, например, 11 мая 1745 года, в такой же теплый и солнечный, как сегодня, весенний день более 100 тысяч мужиков почти со всей Европы, одетых в яркие карнавальные костюмы, увлеченно, но не забывая о галантных манерах, кололи, рубили, резали и стреляли друг в друга, выясняя животрепещущий вопрос: достойна ли инфанта Мария-Терезия занять австрийский престол?

Это называлось битвой при Фонтенуа - крупнейшим сражением восьмилетней войны за Австрийское наследство, тянувшейся с 1740 по 1748 год. На поле боя сошлись французская и англо-голландская армии, причем в составе обеих армий сражались многочисленные наемники из самых разных стран, от Италии до Скандинавии. Войсками антифранцузской коалиции командовал герцог Камберленд, а французами - страдавший водянкой маршал Мориц Саксонский.

Чтобы морально поддержать свою армию, на поле боя явился и сам французский король Людовик XV с наследником-дофином. Он не был воином и не умел командовать, зато умел произносить красивые фразы. Морицу Саксонскому он сказал, что после битвы при Пуатье ни один из французских монархов не сражался бок-о-бок с сыном и никто после Людовика Святого не выигрывал сражений у англичан, но он надеется продолжить традицию великого предка.

Битва началась в пять часов утра. Первой в атаку двинулась английская пехота, ее встречали французские пехотинцы. Англичане наступали медленно, плотными шеренгами, держа строй и шагая в ногу, как на параде. Когда противники сблизились на 50 шагов, английские офицеры, снялв шляпы, поклонились французам. Граф де Шабанн, герцог де Бирон и все французские офицеры ответили тем же. Согласно легенде, лорд Чарльз Гэй, капитан английских гвардейцев, сказал: "Господа французы, стреляйте!" Граф д`Отрош, лейтенант гренадер, ответил: "Господа англичане, мы предоставляем эту честь вам!".

Английский залп снес всю первую шеренгу французов: более 500 солдат и 52 офицеров. Сам граф получил семь пуль (однако потом оправился от ран и дожил до 80 лет). Ответный залп произвел в английских рядах не меньшее опустошение. Перезаряжая ружья, противники стреляли снова и снова, потери были огромны, но никто не отступал.

Участники сражения словно состязались в стойкости и выдержке: генерал-лейтенант шевалье д`Аше, которому раздробило ногу, докладывал обстановку королю не выказывая боли, пока не потерял сознание. После него к ставке на взмыленном коне прискакал герцог де Ришелье. "Моя новость - в том, что сражение будет выиграно, государь,- заявил он,- а мое мнение - нужно немедленно выдвинуть пушки на передовую позицию. Артиллерия проредит неприятеля, а кавалерия ударит с фланга. Нам нужно контратаковать, но для этого необходимо задействовать все силы, включая вашу свиту, сир, и конную гвардию".

Говорят, что Людовик плакал, давая согласие на план герцога: ему было жаль своих гвардейцев. Тем не менее, элиту французского дворянства бросили в бой. Схватка длилась не более восьми минут, но за это время погибли 73 офицера, в том числе пять полковников и пять капитанов, 55 человек были тяжело ранены, 464 получили более легкие ранения. Однако потери были не напрасны - англичане и голландцы обратились в бегство. Введя в бой резервы, Камберенду удалось остановить французов и избежать превращения неудачи в разгром, но в итоге ему, все же, пришлось отдать приказ об отступлении.

К часу дня все было кончено. Потери армии Камберленда составляли более 2500 человек убитыми, примерно 5000 ранеными и 3000 - пленными. При отходе англичане и голландцы бросили 40 пушек. Французская пехота потеряла 1734 солдат и офицеров убитыми и 4605 - ранеными. По французской кавалерии известно только общее приблизительное число потерь, без разбивки на убитых и раненых - порядка 1800 человек.

В дополнение к сказанному можно привести выдержку из воспоминаний шведского наемника фон Горта, воевавшего в составе английской армии и участвовавшего в битве при Фонтенуа:
"Я видел удивительные примеры храбрости, о которых стоит упомянуть. Молодая женщина из английского обоза в разгар битвы спарывала золотые галуны с мундира только что убитого офицера, не обращая внимания на летающие вокруг пушечные ядра. Когда я проходил мимо, ядро размозжило ей голову. Тотчас же другая женщина, несшая на руках младенца, подбежала и, положив ребенка на землю, вытащила из сжатых пальцев убитой нож, чтобы продолжать вместо нее спарывание галунов с тем же невозмутимым спокойствием. Но и она не успела закончить работу: очередное ядро сразило ее".

Показательна психология человека того времени: его нисколько не возмущает то, что женщина (да еще и с младенцем!) занимается мародерством на поле боя, но он восторгается ее безумной отвагой. О дальнейшей судьбе ребенка фон Горт ничего не пишет, очевидно, она его не заинтересовала.
На заставке - картина французского художника XVIII века Пьера Лефанта "Баталия при Фонтенуа". Слева на коне изображен Людовик XV, а справа - Мориц Саксонский. Автор погрешил против истины, так как в момент сражения опухший от водянки маршал не мог не только ездить верхом, но и ходить, он передвигался лишь на носилках.

Маршал Мориц Саксонский (еще в добром здравии), Людовик XV и герцог Камберленд

Как уже говорилось, французская армия времен Войны за австрийское наследство в значительной мере состояла из наемников. На рисунке слева - швейцарские гвардейцы, справа - шотландцы, ирландец (в красном камзоле), корсиканец (в белом) и итальянец (в коричневом).

Слева - французские пешие гвардейцы, справа - шотландец, два лотарингца, ирландец, валлон и швейцарец.

Французский гренадер (слева в синем камзоле) и солдаты различных полков линейной пехоты.

Схема первой фазы битвы при Фонтенуа.

Атака англичан.