КИНЕМАТОГРАФ.

Однако, обратим внимание на некоторые особенности использования этих терминов.

***

1. Реальность – разумная оценка восприятия, а действительность – эмпирическая оценка.

Поэтому действительность может быть реальной или нереальной, в ее понимании.

Реальность может быть действительной в ее восприятии, как объективно существующая.

Только разные понятия в одном выражении могут быть использованы одновременно без тавтологии. Например: - "нереальная действительность".



2. Утверждать действительность можно только в прошлом или настоящем, а реальным может быть прошлое, настоящее и будущее.



3. Реальность потенциальна, а действительность актуальна.

Реальность может быть возможностью - тем, что еще не существует Например, реальный проект будущего дома или даже его замысел .

Замысел может быть и нереальным, но не может быть еще действительным вне субъекта, по его оценке.



4. Реальность, как правило – понятна, а нереальное – абсурдно, в каком-то смысле.



5. Реальность относительна, а действительность абсолютна.



6. Реальность – идеальная, относительная, субъективная оценка воспринимаемого, как соответствующего пониманию, а действительность- идеальная, абсолютная, субъективная оценка воспринимаемого, как объективно существующего.



7. Действительность существующего в его наличных отношениях с воспринимающим эти отношения, а бытие этого существующего – в тотальности его отношений существования.

***

Правильное использование терминов "реальность"и действительность"" в философских текстах позволяет более ясно излагать свои мысли."(с) Источник: http://philosophystorm.org/realnost-i-deistvitelnost

В начале мультфильма сценарист пытается написать сценарий, но безуспешно. В порыве отчаяния он собирается покончить с собой, но тут на него в буквальном смысле снисходит муза вдохновения. В это время в кабинет заходит режиссёр, который после прочтения сценария с воодушевлением нахваливает работу и берётся по нему снимать фильм.

Оба приятеля начинают бегать по разным инстанциям для одобрения сценария. Ценой неимоверных усилий режиссёра, то сокращающего текст, то, наоборот, добавляющего его обратно, начальство утверждает сценарий. В киностудии собирается команда из художника, оператора, композитора, звукооператора, помощника режиссёра, актёров, рабочих и других.

Далее идёт процесс съёмок. Героям мультфильма мешают различные неприятности — то отсутствие нужного реквизита, то плохая погода, то непонимание актёром роли, то превышение бюджета. В довершение всего, уже отснятую финальную сцену фильма начальство бракует, ставя пометку «Слишком мрачно». Концовку срочно переснимают. Фильм снят, смонтирован. На премьере после успеха картины вся съёмочная группа под аплодисменты пришедших на премьеру зрителей плачет от счастья."(с) Википедия.

Из всех видов искусства кино занимает уникальное место в современном мире, а соответственно и в жизни человека. Кинематограф — это целый социальный институт. Он влияет на жизнь общества, формируя сознания зрителя. В свою очередь, общество требует от кинематографии новых достижений: усовершенствования технических приемов и креативности идей. Таким образом, между обществом и миром кино существует постоянная связь. И эта связь способна передавать наши чувства, привычки, обычаи и традиции, даже погружать человека в мир его иллюзий. Более того, можно сказать, что киноиндустрия способна охватывать почти все сферы общественного сознания. Кино дает возможность человеку воспринимать жизнь немножко под другим углом, чем он ее воспринимал до того. Но надо понимать и помнить, что кино не может заменить собой реальную жизнь, а превращает ее лишь в некую иллюзию. Поэтому кинолента неким образом освобождает зрителя от напряжений реального времени, от разного рода негативных чувств: тоски, вины, страха... Кино объединяет людей — в этом состоит одно из самых важных качеств кинематографа.

У нас, то есть зрителей, вызывает восхищение просмотренная кинолента: непревзойденная игра актеров и каскадеров, мастерство режиссеров, постановщиков и других членов съемочной команды. Но самой главной изюминкой кинофильма выступает его эмоциональность. Когда мы просматриваем кино, мы получаем большой заряд эмоций. Мы вместе с героями киноленты начинаем переживать, радоваться, удивляться и вообще как будто проживаем еще одну жизнь. Даже в том или ином фильме мы можем получить ответ на вопрос, который тревожил нас ранее. Хотя, с другой стороны, в этом может быть и подводный камень, ведь далеко не всегда эмоции бывают позитивными. Например, эмоции после просмотра фильма ужасов.


Так, кинофильм формирует мировоззрение человека, обогащает или обкрадывает его душевно, насыщает эмоционально. Отсюда вырисовывается еще одна изюминка кинематографа — психологическое воздействие на человека. Ведь под его воздействием может возникать разнообразная гамма неповторимых чувств. Полнометражный фильм или целый телесериал может вызвать улыбку или слёзы, радость или грусть, возбуждение или ощущение душевного покоя. Кино может менять внутреннее состояние человека, его характер, поведение и даже привычки. И здесь мы можем найти очередную особенность кинематографа, а именно — передачу замысла создателя. Если намерение режиссёра было в том, чтобы человек задумался о некоторых идеях и проблемах, которые вложил в свою работу автор киноленты, и сделал для себя из этого вывод - так оно, как правило, и произойдет. Фильм — это мир идей, которые человек реализует в своем сознании.

Кинематограф действенно влияет на человека и занимает в его жизни определенное, важное место. И в этом моменте прослеживается некое отрицательное явление, которое рассмотрим ниже.

В этом контексте мы можем просмотреть «эволюцию» кинематографа.

Если провести грань между кинофильмами прошлого десятилетия и нынешнего времени, то можно увидеть процесс развития как в хорошую, так и в плохую сторону. Например, в советских фильмах милиционеры были показаны как честные, умные и достойные люди. Этой профессией гордились. А теперь во всех современных российских фильмах милиционеры и полицейские изображаются как подлые личности, не уважающие никого, и сами не подчиняются закону, который, между прочим, призваны блюсти. И у общественности складывается мнение, что полицейские — это нарушители закона и порядка, вымогатели, иными словами — отрицательные персонажи. Вот один из примеров влияния киноиндустрии на общественное мнение. Интересно, что в американских фильмах их полицейские — это уважаемые люди, к которым всегда идут за помощью, у них спрашивают совета. Помимо этого, можно увидеть и смену ценностей в кино. Если в тех же советских фильмах сцены интимного характера практически отсутствуют, то в современных кинолентах этот аспект выставляется напоказ для всеобщего обозрения как норма.


По уровню развития кинематографа в стране можно в какой-то степени судить о состоянии общества вообще. Любую социальную проблему можно рассмотреть в кино. Пропаганда в киноиндустрии существует во всех странах, во всех обществах. Она проходит в форме борьбы с нацизмом, воспитания чувств любви к Родине, культа любви и наслаждения и т. д. В какой-то степени правильным будет утверждение, что через кино государство манипулирует населением. Через кинопродукцию, рассчитанную на массового потребителя, очень удобно, например, переписывать историю. Этого можно достичь, искажая в кинохронике факты прошлого, вырезая из нее «ненужные» места и т.д. Акцентируется внимание на том, что выгодно в данный момент для определенных влиятельных сил общества.

В настоящее время современное общество стало очень привязано к просмотру кинофильмов, особенно молодежь. Сейчас для многих даже не составит дилеммы такой вопрос: почитать книгу или просмотреть фильм? Ответ очевиден — фильм! Порой тратится очень много времени для просмотра очередной киноленты, но получает ли человек для себя взамен какую-то пользу, не считая удовольствия?

Как на это смотрит Церковь?

Православная Церковь не запрещает смотреть кинофильмы, проводить время в кинотеатрах, смотреть их в дома. Но нас волнует вопрос качества этой кинопродукции, то есть её прямое воздействие на человека, какие эмоции фильм пробуждает в душе человека.

Человек сегодня стал настолько привязан к инновационным технологиям, что даже сам не замечая того стал их заложником. Например, мы перестали читать печатные книги, потому что фактически вся информация уже есть в компьютере, а это намного быстрее и удобнее, чем книга. Читать про ту или иную историческую эпоху или про выдающегося деятеля искусства или государства незачем, потому что альтернативой выступает фильм на аналогичную тематику, сериал, телепередача и т.д. В принципе, на первый взгляд, здесь нет ничего плохого, ведь все это делается для удобства, экономии времени. Но именно в этом аспекте скрывается некая опасность — постепенный отход человечества от такого явления, как, например, чтение книг независимо от их формата. А ведь каждый православный христианин обязан читать ежедневно Священное Писание.

Напоследок хотелось бы кратко обратить внимание на одну продукцию киноиндустрии, которая не так давно вызвала много шума в нашем обществе. Сегодня огромный всплеск популярности как по просмотру в кинотеатрах, так и по чтению книг имеет фильм «50 оттенков серого». Этот фильм еще лет 10-15 тому назад для массового зрителя вообще запретили бы. С христианской точки зрения он является безнравственным, пошлым и не имеющим смысла. Но еще поразительно то, что по состоянию на 20 февраля 2015 года установлено около 96 миллионов просмотров одного только трейлера к этому фильму. В противовес «безнравственной дыре» современного кинематографа хочется привести абсолютно противоположный продукт киноиндустрии 2012 г., который основанный на реальных событиях, под названием «Невозможное», или фильм «Только ты». К сожалению, на сегодняшний день они практически неизвестны. Несмотря на это, указанные фильмы наполнены настоящими христианскими ценностями: верности в семьях, искренней любви и высоконравственных поступков. Но так уж сложилось, что в наше время это показывать и об этом говорить не выгодно. Поэтому и не стоит удивляться распущенности нашего общества, и в частности, молодого поколения. Не стоит удивляться и тому, как в недавних «лихих 90-х», после показа сериала «Бригада», большинство юношей ходили с кличками «Космос», «Фил», «Белый» и бросались разными так называемыми «блатными словами». А что уж говорить о развратных фильмах, как «50 оттенков серого», которые разжигают страсти и опустошают человека изнутри, пагубно влияя на его действия и мысли.


На этом элементарном примере можно отчетливо увидеть, в какой мере действительно полезно нам так много времени тратить на ненужную для нас продукцию киноиндустрии. Нужно выяснить самим для себя, как мы проводим свое свободное время. По этому поводу следует привести слова святого апостола Павла: «Все мне позволительно, но не все полезно; все мне позволительно, но не все назидает» (1 Кор. 10,23), по этому принципу должен действовать человек, занимая свой досуг.

Когда мы будем иметь во всем рассуждение, то тогда все чем бы ни заняли свое свободное время, то все пойдет нам на пользу и на обогащение нашей души. Тогда интерес к чему-либо «нехорошему», в том числе и к просмотру безнравственных и пустых фильмов исчезнет сам по себе."(с) Автор Чеботарев Дмитрий, студент II курса КДА. По материалам журнала «Академический летописец». Источник: https://pravlife.org/ru/content/kinematogra...nnogo-cheloveka

Ты что, не слышал о нашем драконе? У него три головы, два крыла и четыре лапы по пять когтей на каждой, чешую его алмаз не возьмёт, а ростом он с церковь. Правда, он так давно живёт среди людей, что иногда сам превращается в человека и заходит в гости по-дружески. Каждому из нас он больше чем друг. Он друг нашего детства. Друг детства нашего отца, деда и прадеда. Он помнит нашего прапрадеда в коротеньких штанишках.

Уже четыреста лет он живёт у нас. Его нельзя убивать. Умирать он тем более не собирается. Мы боимся его, но и любим по-своему. Мы уже давно к нему привыкли. Обращение его, несмотря на грубоватость, не лишено приятности. Он холоден, но любит пошутить, травит анекдоты и высокоточно даёт прикурить.

«Убить дракона»: «Когда я начну — не скажу. Настоящая война начинается вдруг».

Он навёл порядок. Он спас нас от холеры и избавил от цыган. Он строг, но справедлив. Он добр, он умнее нас всех, вместе взятых. Удивительный стратег и великий тактик. На редкость сообразительный, по-своему гениальный. И пока он здесь — ни один другой дракон не осмелится нас тронуть.

Он — сын войны. Война — это он. Все обязаны знать нашего дракона. Так сказал дракон. Он уничтожил восемьсот девять рыцарей, девятьсот пять людей неизвестного звания, одного пьяного старика, двоих сумасшедших, двух женщин и одного мальчонку, а также шесть армий и пять мятежных толп. Он непобедим. Раз, два, горе не беда! Слава дракону!

КОГДА НЕОБХОДИМО ОБЫКНОВЕННОЕ ЧУДО:

Пьеса-сказка Евгения Шварца «Дракон» была написана в 1942–1944 годы в Сталинабаде, нынешнем Душанбе, куда Шварц эвакуировался из блокадного Ленинграда. Она била в самое нутро эпохи, сразу во всех именных драконов тоталитаризма. На сцене Истории как раз давали первый акт.

Первую постановку «Дракона» в 1944 году, как водится, одобрили — Николай Акимов, постоянный режиссёр шварцевских сказок, прошёл все круги ада худсоветов и реперткомов. Но и запретили, как всегда, сразу — после премьеры в Москве. Это был обычный сценарий наказания Шварца. Не то за известность на Западе, не то за то, что он «индей» (так, по легенде, ошибочно вписали в документах в графу «национальность» слово «иудей»). Или всё никак не могли решить, о ком пьеса: о Гитлере или таки о Сталине?.. Это было непростительно неважно

В ледяные времена Шварц, охраняемый ангелами от репрессий и доносов, бесконечно жестокий сам к себе, слагал сказки так, как его Ланцелот носился по миру: легко, точно пушинка. Любая власть, калечащая душу, любое древнее зло в прогрессивных формах побеждались не только удалью и волшебным мечом. Чудовищ изгоняли шуткой и нежностью, а главное, жалостью — к сиротам, вдовам, молодым влюблённым. Слова Шварца, будто тёплые коты-резонёры, прыгали, царапались и делали «мяу!»

История и начинается в просторной, уютной кухне, где перед очагом в кресле дремлет кот Машенька, опечаленный судьбой своей хозяйки Эльзы, избранницы дракона. А заканчивается в освобождённой ратуше, где все души обретают надежду на заботу, на «тщательный уход». Коту жалко Эльзу, Эльзе — себя и Ланцелота, Ланцелоту — всех страдающих напрасно. И где-то далеко в Чёрных горах все преступления преступников и все людские горести записываются миром в жалобную книгу.

«Убить дракона»: «Прощайте… мы больше никогда не увидимся. Потому что я всё время странствую».

В разгар войны, среди чужих песен и стихов, под палящим солнцем Таджикистана Шварц написал сказку со счастливым концом, потому что «стыдно убивать героев, чтобы растрогать холодных и расшевелить равнодушных». А жалеть людей — не стыдно.

"ЗАСТОЙ "ПЕРЕСТРОЙКИ":

С тех пор сказка сказывается — в любые времена, где сменяются номенклатура и приметы быта, но остаётся прежним сюжет. Когда сгинули драконы и по весне оттаяли спасители-бургомистры, казалось особенно важным счастливое финальное напутствие: «Работа предстоит мелкая. Хуже вышивания. В каждом из них придётся убить дракона». Пусть социализм, лишь бы с человеческим лицом.

В 1962 году, когда история Советов вышла на второй акт, Акимову вновь разрешили выпустить на сцену «Дракона». Тогда же, ещё будучи студентом, этот спектакль впервые поставил и Марк Захаров.

И вскоре постановку опять запретили. Весна ведь. Дракон-то давно был мёртв! — с тех пор все жили оч-ч-чень хорошо. Не пристало всяким… чудакам беспокоить победителя. Даже пташкам следовало чирикать весело.

«Убить дракона»: «Что бы ни случилось, у нас всегда праздники, праздники, праздники!»

Григорий Горин, неизменный соратник Захарова и главный наследник Шварца, написал сценарий фильма «Убить дракона» уже в перестройку. Он почти дословно сохранил текст пьесы, вплетая его в пышный фантастический мюзикл. Мефисто-Дракон обращался огненным чудовищем, сладострастным Воландом, блондином-шоуменом, комиссаршей-лесбиянкой, а то и летающим осьминогом.

Из дрожащего «у-у-у-у» рождался призыв «убить дракона!». Пульсирующий ритм перетекал в мелодию протеста, агрессивные марши вырождались в элегию депрессии, побеждала музыка любви. Бушевали пожарища, гремела война, разлетались витражи. Звучали «голоса влюблённых за краем смерти в карусели фантастических облаков». И всех то и дело охватывал «всеобщий восторг хореографического свойства».

«Убить дракона»: «Слушаюсь, господин дракон. Как прикажете, господин дракон».

После совместной работы Горина и Захарова на съёмочной площадке фирменная хореография дуэта сохранилась, но от удали первого сценария не осталось почти ни следа. Как и от шварцевской нежности. На бесплодной земле, в пустоте заколоченных храмов, в затхлой тьме катакомб поселился ужас. Непристойно осклабились личины рабства. Унижение потекло струйкой крови по ноге. И что бы ни случилось, продолжался праздник. Пошлый праздник в четырёхсотлетнем ДК.

ДОСТОЙНЫЕ ПРОТИВНИКИ:

Дракона сыграл инфернальный Олег Янковский. В нём тоже почти не осталось ни ефрейторского самодовольства тирана из пьесы, ни тревожного нарциссизма ящера из сценария.

Дракон Шварца выдавал: «Здорово, ребята!», «Растерялся, сукин сын!», «Дурак. Чего молчишь? Страшно?» Он ревел от ярости при каждом непослушании, кичился своим новым ударом лапой эн в икс направлении, а накануне боя жался в кресле крошечным, мертвенно-бледным, растерявшимся человечком. И всё равно чаял победить, «чудушко-юдошко! душечка-цыпочка! летун-хлопотун!»

Дракон в сценарии Горина веселился, когда Ланцелот нахулиганил в ратуше и разбил его грандиозную скульптуру. Он по-шварцевски балагурил, хвастался своим карликом-рыцарем и вопил в негодовании, когда Эльза взбунтовалась и бросила в его сторону предназначенный для Ланцелота кинжал. Исход боя дракона страшно тревожил.

Как много было в них человеческого, в тех драконах. Перед смертью они оба мучились жаждой и яростно взывали к своим подлым детищам, а дракон у Горина и вовсе плакал, напиваясь водой из рук победителя.

«Убить дракона»: «Не любите вы людей. Вы хотите им нового счастья. А они старым дорожат».

Дракон Янковского тоже не прочь покрасоваться. Он меняет эффектные маски, взрывает охрану и пускается в танго с архивариусом Шарлеманем. Но вот дракон берёт пару нот на органе. Подходит близко и спрашивает тихо: «Как здоровье?» Обводит взглядом дом: «Дискуссия у нас тут». Просматривает Ланцелота насквозь: «Прохожий? Ну и ступай». И ухмыляется непокорившейся Эльзе: «Свободны, сударыня».

Этого дракона не затруднит показать наглядно, как именно он калечит души. Наведаться в гости по-дружески к одной милой семье городского учёного. И спросить как следует, нужна ли им свобода. Так надо. Чтобы Ланцелот понял.

Пока ты смотришь на входную дверь — он уже здесь, за твоей спиной, сидит за столом. Он сегодня попросту. При нём за решётками томятся святыни. Ему воистину четыреста лет. Его не напугаешь, не насмешишь. Он никогда не попросит пить. И он точно знает, что вернётся.

Что за Ланцелот вызовет на бой такого дракона?

«Убить дракона»: «Единственный способ избавиться от дракона — это иметь своего собственного».

У Шварца Ланцелот был интеллигентом, лёгким, как пушинка, и упрямым, как осёл. Он без труда вмешивался в чужие дела, влюблялся навеки, помогал тем, кому необходимо помочь, уничтожал тех, кого необходимо уничтожить, и усердно изучал жалобную книгу. У Горина он стал немножко Тарзаном и добрым молодцем: всех раскидал и обскакал, сделал так, чтобы всем жилось труднее, испортил праздники.

Ланцелот Александра Абдулова — существо без кожи, оголённый живой нерв, неискалеченная душа. Он не приплясывает искромётно под дерзкую музыку и не пропевает «у-у-у-убить дракона». Он попадает в город промокший, ошалевший и оглушённый. Он говорит: «Я прохожий». И проходит. А потом возвращается: «Я не прохожий. Я рыцарь, и я пришёл тебя убить». Ему приходится долго вызывать героя из мутного зеркала.

Он тоже подсаживается близко и говорит тихо. Смотрит пристально и насмешливо. В разбитых очочках пляшет тревожный огонь. Он не выносит зрелищ унижения, бледнеет, болеет, кровит. Он отрекается от своего имени, чтобы его назвали снова. Он рождается заново, быть может, четыреста лет подряд. И никогда не знает, достанет ли ему сил вернуться.

«Убить дракона»: «Ради кого идёте на смерть? Хотите подарить им свободу? А на что она им? Что они с ней будут делать, не подумали?»

Он говорит: «Завидую рабам. Они всё знают наперёд. У них твёрдые убеждения». И ещё говорит: «Они не виноваты. Откуда им знать, что такое свобода». Наконец, говорит: «Вы же свободные люди».

И никому не говорит: «Жалейте — и будете счастливы».

Они с драконом воюют всерьёз. И никого не жалеют.

А В ГОРОДЕ ВСЁ СПОКОЙНО:

Ланцелот в сценарии, как и в пьесе, заявлял, что «в каждом придётся убить дракона», сделав вывод из событий и слов. Захаров показал «дракона в каждом» наглядно. Здесь Ланцелота встречает не охранник и уж тем более не кот Машенька. Нутряной народ появляется будто прямо из земли, и молчаливые древние мутанты провожают взглядами пленённого чужака, переправляемого рыбаками по грязной речке. Это их Ланцелоту приспичило спасти.

«Убить дракона»: «Вы чужестранец и многого не понимаете».

У Шварца Ланцелот впервые видел Эльзу, идущую домой с отцом, — милых добрых людей, улыбающихся своей участи. У Горина Эльза и Ланцелот встречались взглядами, пока одна плясала на торжестве в свою честь, а другой раскидывал во все стороны охрану. Ланцелот у Захарова же, случайно подсмотрев в чужое окно, видит голую девушку, что наедине с собой азартно репетирует собственную погибель: «Слушаюсь, господин дракон!» В неё Ланцелоту выпало влюбиться, её он обрёк полюбить.

Ланцелот у Шварца оглядывал лучших горожан, гонящих героя прочь. И полагал, что те жмутся к стенам и ходят тихо, лишь бы не разбудить настоящих людей. Рыцарь верил, что где-то много их, настоящих. Его, гуманного и культурного, призывали подчиниться воле народа. Он парировал ясно: это не народ.

Ланцелоту в фильме говорят: «Да вы любого спросите! Где любой?» И Ланцелот оглядывает целый драконий хвост «каждых». Он заикается было: «Это не народ». Но про «настоящих людей» уже не говорит ни слова.

Дракон навёл порядок. Это чистая правда. Матерям убитых сыновей полагаются звёзды и аплодисменты. Охранники, пожарные, секретарь с ухватками сутенёра, музыканты, служанки, уборщицы — все знают свои мизансцены. Все обучены приёмам шпионства. Все готовы служить без промедления. Все слышат музыку власти. И каждый попадает в такт. Секретарь бьёт экономку, экономка — служанку, а служанке некого ударить, и для самых слабых есть самые глухие углы.

«Убить дракона»: «У нас очень тихий город. Здесь никогда и ничего не случается».

Во время войны народ говорит:

— Портить настроение дракону — хуже, чем по газону ходить.

— Уже две минуты — и никаких результатов.

— Из-за этого ужаса погибнут плоды многолетних трудов.

— Зачем Ланцелот не сдаётся? Просто нарочно мучает нас.

— Дракон не удирает, он маневрирует.

— Хвост поджат по заранее обдуманному плану.

— Давно пора запретить смотреть в небо! Во избежание глазных болезней.

— Вредно видеть, как дракона бьют.

Народ внимательно слушает коммюнике:

«Господин дракон не уничтожает врага только из-за любви к войне. Он ещё не насытился подвигами и не налюбовался чудесами собственной храбрости».

«Оторвавшись от своих баз, противник не может добыть нафталина и ловит моль, хлопая ладонями, что лишает его необходимой манёвренности».

«Ланцелот потерял всё и частично захвачен в плен. Остальные его части беспорядочно сопротивляются».

«Оборонять одну голову легче, чем три».

И тот же народ тихонько скупает специальные стекла: забавно увидеть дракона копчёным.

Но только лишь грохнется третья голова — придёт время кричать:

«Долой дракона!»

«Убить дракона»: «Сегодня каждый сам за себя решает, что он видит».

У Захарова народ немногословнее и бойчее, чем в пьесе. Каждый за себя решает, что он видит. Но только что бы этот народ ни увидел, завтра история будет рассказана заново. Новая власть по-прежнему знает: главное — держаться как ни в чём не бывало. Вовремя подписать приказы. Придумать, что ответить, когда спросят: кто в трудные годы прислужничал, а кто болел душой, не жалея здоровья своего, понимаешь?

И в свободный город снова вернётся праздник. Нескончаемый праздник победы.

"СВОБОДНЫЕ ЛЮДИ":

В сказке против дракона давно перестали выступать. Но нашлись ведь те, кто ждал тихо-тихо и дождался. Кто выковал меч, выткал ковёр-самолет, сшил шапку-невидимку. Нашлись и те, кто в душе шипел, как Машенька: «Проклятая ящерица!», кто подружился с Ланцелотом, как трудяги-псы, или готов был, как Шарлемань, сказать однажды: «Я протестую». Ведь хотя бы любовь к ребёнку — это можно, гостеприимство — это не страшно. Любимая скажет: «Ланцелот убьёт твоего дракона!» — и рыцарь уже победит.

Это только дракон всё повторял: «…безрукие души, безногие души, глухонемые души, цепные души, легавые души, окаянные души, дырявые души, продажные души, прожжённые души, мёртвые души»…

Ланцелот же, умирая, надеялся: «Зачем, шепчут они, зачем кормили и холили мы это чудовище?.. Вон какой бой разыгрался в небе из-за нас. Вон как больно дышать бедному Ланцелоту». Он верил, что и его они всё-таки пожалеют.

«Убить дракона»: «Люди? — Нет. Бездушные твари. Лично кроил».

Город в сказке остался совсем-совсем таким же тихим и послушным, горожане оказались пострашнее дракона. И всё же нашлись те, кто писал на стенах букву «Л», пусть без вреда и лишь себе в утешение. А у Эльзы, избранницы президента, достало сил воззвать к согражданам: «Неужели никто не вступится за меня?» Ланцелот внимательно читал книгу жалоб в Чёрных горах, а потому всё это знал. Он вернулся, чтобы остаться и всё исправить.

В фильме тоже остались те, кто тихо ждал и дождался, кто выковал меч, а потом вернул Ланцелота (хотя и Шарлемань уже не протестует, а просит слова, и Эльза на свадьбе не кричит). Но Ланцелот уже не верит, что повсюду прячутся настоящие люди. Он больше не взывает: «Можно жалеть друг друга». Он хрипит, истекая кровью: «Можно думать! Сложно, но можно». Нужно только начать.

«Убить дракона»: «Я вас всех заставлю убить дракона! В себе!»

В предавший его город Ланцелот врывается зловещей тенью. Он пришёл принести меч. Он подходит тихо и близко, точно собирается у каждого спросить: «Зачем ты оказался первым учеником?» А потом: «Как здоровье?» Лучшие люди и последние слуги готовятся ответить.

С мечом наперевес он подходит и к семье учёного, которого когда-то давным-давно навещал вместе с драконом. Они плачут от счастья. Как плакали при виде дракона. А потом — славя президента. Они абсолютно искренни, господин Ланцелот. «Что же нам делать?» — молит замученный Фридрихсен, вставая на колени. А следом, в ответ на гнев Ланцелота, на колени встаёт уже весь, весь город.

Рыцарь приказывает: «Встать! Вы же свободные люди!» Но рабы не встают. Протестуют. И за новые указы («Всем убить дракона!», «Эльза, будешь моей женой!») Ланцелот последним, обречённым любовным признанием получает от барышни стакан воды прямо в лицо.

Всё, что обещано Ланцелоту: «Они обязательно полюбят вас, новый господин». Бургомистр Евгений Леонов опять сошёл с ума и теперь впервые говорит правду: «Холодно с вами». Архивариус Вячеслав Тихонов улыбается: «Зима будет долгой». Сказка подходит к концу. Изрубить звероящера было непросто. Ещё труднее — заставить людей быть людьми, самому не превратившись в дракона.

«Убить дракона»: «Вот сейчас и начнётся самое интересное»

Захарова призывали вернуть привычный настрой на вышивание, ведь он так удачно подошёл бы в тон новому оптимистичному лозунгу «начни перестройку с себя». Но режиссёр изменил финал сказки.

Ланцелот в морозных далях вновь встречает дракона. Тот теперь самый настоящий интеллигент, такой, за каких вся страна полюбила Янковского. Учитель. Запускает с детишками трёхголового воздушного змея. Приветствует утомлённого рыцаря: «Сейчас-то и начнётся самое интересное». И эти двое в толпе детей вместе отправляются по снегу куда-то прочь. Вероятно, для новой битвы.

* * *
«Дракон» Евгения Шварца вечен и про все времена. Фильм «Убить дракона» Марка Захарова, казалось, устарел уже к премьере. Так говаривали те, кто посмотрел его тогда, в 1988 году: они уже давным-давно убили своих драконов, похоронили несколько бургомистров, пережили все три акта пьесы и наконец набирали в лёгкие воздуха свободы, неведомого духа грядущего. Казалось, что даже камни — и те поумнели бы, а мы-то всё-таки люди, и уж больше никаких звероящеров не будет.

К чему, право слово, эти мрачные открытые финалы? Фильм подводил итоги истории, начиналась было другая сказка…

Прошло тридцать лет. Нет уже ни Шварца, ни Захарова, ни Абдулова, ни Янковского, ни Тихонова, ни Леонова. Зато подросли детишки. И восстали из мёртвых знаки и флаги. И битва опять идёт уже целых шесть минут, а конца ей не видно. Ну, здравствуй снова, страна огромная. До встречи, Ланцелот. До завтра, господин бургомистр."(с) Источник: https://www.mirf.ru/kino/ubit-drakona/

За два предыдущих десятилетия советский кинематограф достиг, казалось бы, всех вершин, а советские режиссеры показали, что снимают фильмы, мало в чем уступающие иностранным. В 1960-х — 1970-х годах кассовые сборы кино в СССР росли ударными темпами (за год продавалось 4,5 млрд билетов), картины получали престижные награды. В общем, всё было хорошо. Но с приходом 1980-х блеск немного потускнел. Количество проданных билетов упало, потенциальные зрители уже начинали всерьез интересоваться иностранными новинками, соперничать с которыми советские картины того времени не могли. Тот же фильм «Кин-дза-дза» по формальным признакам относился к фантастике, но в нем не было масштабных космических сражений или спецэффектов, которые обладатели видеомагнитофонов могли увидеть в «Звездных войнах» Джорджа Лукаса или в «Чужом» Ридли Скотта.

Впрочем, Данелия и снимал не совсем фантастику, и за спецэффектами не гнался.

После выхода недавней экранизации «Дюны» фильм Дени Вильнева сравнивали как раз с «Кин-дза-дзой»: и там и там действие происходит на пустынной планете, а в кадре присутствует прямо-таки навязчивый минимализм. Но у Данелии были референсы из его времени: он, конечно, «Звездные войны» не упоминал, но связь Плюка с Татуином очевидна для любого фаната. Впрочем, свой «Татуин» советский режиссер снимал не так, как его американский коллега. И результат у них получился хоть и схожий — в плане воздействия на массовое сознание, — но достигнутый совершенно разными средствами.

"ТЯЖЕСТЬ ОТВЕСТВЕННОСТИ":

Разумеется, идея снять фильм про жаркую пустыню слишком общая. Какой-то первоначальный сюжет этой истории Данелия разработал вместе с Резо Габриадзе — грузинским режиссером-кукольником, драматургом и сценаристом. По воспоминаниям Данелии, первый вариант в Госкино едва не отвергли, но сработала его собственная репутация, наработанная долгими годами в профессии. Деньги на фильм выделили. Ну а соавторы честно доделывали сценарий даже в ходе съемок, постоянно что-то улучшали. В итоге пачка различных версий потянула на 5 килограмм.

"MONEY, MONEY, MONEY...":

Правда, с выделением денег трудности у Данелии не закончились. Тут следует отметить, что в СССР бюджет фильма был весьма эфемерным понятием. Впрочем, отчеты в бухгалтерию творцы сдавали в обязательном порядке. Дело в том, что мало получить средства на счет: нужно было добыть дефицитную пленку (Андрею Тарковскому, например, для «Сталкера» её выдали в двойном размере — первую запороли при проявке), а также всю необходимую технику и реквизит. Вот тут всё производство едва не остановилось: цеха «Мосфильма» были заняты «Борисом Годуновым» Сергея Бондарчука, а построенный для натурных съемок пепелац вообще увезли во Владивосток вместо пустыни Каракумы. Пришлось выходить из положения с присущей советским людям смекалкой.

"ГОЛЬ НА ВЫДУМКИ ХИТРА":

Разумеется, смекалка была присуща не только жителям СССР. Западные кинематографисты, особенно новички, в проекты которых продюсеры не верили, тоже вынуждены были изворачиваться, чтобы вписаться в выделенный студиями скудный бюджет. Сильвестр Сталлоне со своим «Рокки», Джордж Лукас с «Новой надеждой» и Джеймс Кэмерон с «Терминатором» продемонстрировали прямо-таки чудеса изобретательности, чтобы заставить зрителя забыть о дешевых декорациях и сосредоточиться на истории. Георгий Данелия поступил ещё хитрее: он сделал минимализм частью созданного его воображением мира. Костюмы шили буквально из подручного материала, иные планеты собирали даже по театральным закоулкам. Но пепелаца пришлось дождаться: он был единственный и неповторимый, с цапой.

"УДАЧНАЯ ТРОИЦА УСПЕХА":

В первую очередь «Кин-дза-дза» — это диалоги его главных героев, которые подарили зрителям множество фраз на все случаи жизни. Придумали эти фразы, конечно, Данелия и Габриадзе-страший, но интонации актеров («Скрипач не нужен, родной») не спутать ни с чем.

Но фильм Данелии — это ещё и актеры: прораб дядя Вова (Станислав Любшин), скрипач Гедеван (Леван Габриадзе), чатланин Уэф (Евгений Леонов) и пацак Би (Юрий Яковлев), снявшиеся в небольших ролях Лев Перфилов и Ирина Шмелёва, сам Данелия в роли Абрадокса. Каст мог бы быть ещё более звездным, но Ролан Быков не приехал, до Иннокентия Смоктуновского не дозвонились, а Леонид Ярмольник отказался из-за суеверия (его роль вообще вырезали).

Ну и то самое странное время. Перестройка, гласность... Тогда в кино искали ответы, а «Кин-дза-дза» буквально наполнена скрытыми смыслами («Я скажу всем, до чего довёл планету этот фигляр ПЖ») и странным сленгом, который хорошо подходил для обхода цензурных ограничений («Уэф, ты когда-нибудь видел, чтобы такой маленький пацак был таким меркантильным кю?»).

НЕОБЯЗАТЕЛЬНЫЙ РИМЕЙК:

В прокате «Кин-дза-дза» шла в виде двухсерийного фильма общей продолжительностью чуть больше двух часов, в то время были другие стандарты. Его посмотрели 15,7 млн человек. Очень солидно по нынешним временам, а тогда — лишь 14-е место по итогам года. Но для Данелии этот фильм был чем-то очень дорог, в 2013 году он снял анимационный ремейк под названием «Ку! Кин-дза-дза», который в целом повторял его фильм почти 30-летней давности. Времена тоже были странными, но странными по-другому, так что этот труд Данелии хитом проката не стал: зрителей у него было лишь 111 тыс."(с) Источник: https://aif.by/timefree/cinema/fantastika_g...strannoe_vremya

- Ну, у нас с вами разный возраст. Я-то точно не дождусь… (Смеётся.) Хотя всегда надо верить - дождётся человек чего-то радостного. Обязательно, в этом и есть смысл жизни. Если не для себя, то, может, для детей или внуков. Тогда жить легче. А если только и делать, что всё скрупулёзно анализировать, при любых раскладах ничего хорошего впереди не увидишь.

- Кто-то сказал, что ваши фильмы - это такие сказочные истории с презумпцией добра, сказки о возможности выжить. А в жизни так не бывает… Вы согласны?

- Иногда, работая над сценарием, доходишь до какого-то эпизода и действительно понимаешь - да, так человек в жизни вряд ли поступит. Поэтому я говорю: «Это же сказка получается!» Но когда фильм выходит на экраны, никому даже в голову не приходит, что в жизни такое невозможно. А раз люди не замечают, что это сказка, значит, они с такими чудесами уже встречались… Так что всё добро в моих картинах не придумано. Оно есть, оно рядом! Оно, может быть, незаметно, потому что его очень сильно придавливает ненависть. Она потоком льёт на нас, я бы сказал, с неба, пытается его уничтожить. Но добро всё равно выживает. И я помогаю ему, как могу. Потому что если его не будет, то нет и никакого смысла жить.

- Почему вы так уверены, что добро рядом?

- Давно - ещё в 70-х годах - я закончил сценарий фильма «Афоня» и получил по договору полторы тысячи рублей. На сегодняшний день - 10 тысяч долларов, а может, даже больше… Тогда машина стоила столько - «Москвич». Эта сумма целиком лежала в моём дипломате. Я взял такси, приехал домой и... вспомнил - а дипломат-то где?! Помню, что положил его в такси, на заднее сиденье. А в каком такси? Не помню! Начал обзванивать таксопарки. Диспетчерам рассказываю, что в дипломате были не деньги, а сценарий. Единственный, мол, экземпляр, два года работал. «Дипломат, - говорю, - мне и не нужен, только сценарий верните, если вдруг найдётся». Ну, конечно, вначале - ничего. А в два часа ночи - звонок в дверь. Открываю - стоит какой-то мужик с моим дипломатом. Оказалось, тот самый таксист. Он меня нашёл по мемориальной доске Эйзенштейна, которая висела на стене у подъезда моего дома. А квартиру ему соседи подсказали… «Ваш дипломат?» - «Мой!» - «Я так и подумал. Откройте!» «Да ладно…» - говорю. А он настаивает: «Откройте!» Я открыл, смотрю - деньги не тронуты. Я, значит, беру, сколько попало в руку, и ему даю: «Спасибо большое!» А он говорит: «Ну что же вы делаете? Я себя сейчас чувствую благородным. Я себе нравлюсь. А если деньги возьму, то всё это пропадёт. А это денег не стоит». И ушёл… Скажете - сказка? А в кино так снимешь, подумают - о, это ты, брат, придумал, так в жизни не бывает…

Данный мультфильм снят по литературному сценарию с изменениями Георгия Данелии и Резо Габриадзе, по которому в 1986 году уже был снят художественный фильм «Кин-дза-дза!». Соответственно, мультфильм имеет много общего с фильмом: общая канва, диалоги. Однако в мультфильме изменен социальный статус героев (например, дядя Вова не прораб, а знаменитый виолончелист) и время действия (из СССР в РФ), что существенно меняет психологию персонажей и, соответственно, философский смысл картины."(с) Википедия.

В своей работе они воспользовались так называемыми метаповерхностями, при помощи которых можно управлять светом и достигать такого уровня детализации, позволяющего создавать настоящие трехмерные голографические изображения, которые будут видны фактически с любой точки обзора.

На сегодняшний день распространены «статические голограммы», с ограниченным углом обзора, а также «фальшивые голограммы», какие можно увидеть на концертах поп звезд, для создания которых используются оптические эффекты.

Исследователи в создании своей анимированной голограммы вдохновились от первых кинопроекторов 19 века. Они воспользовались метаповерхностями – материалами толщиной всего в несколько нанометров, через которые можно управлять светом. Ученые распечатали 48 прямоугольных «метаповерхностных» кадров, сделанных в основном из золота, которые преломляют луч лазера таким образом, что получается настоящая трехмерная картинка, которая как будто бы «подвешена» в воздухе.

Каждый кадр немного отличается от другого, и голографический фильм воспроизводится со скоростью 30 кадров в секунду. В качестве пилотного ролика, исследователи сделали изображение вращающейся Земли.

Ученые использовали гелио-неоновый лазер, который создает красноватое изображение. Поэтому на будущее перед инженерами стоит задача сделать полноценную цветную картинку. На печать 48 кадров ушло около шести часов. А чтобы сделать, например, шестиминутный фильм, то на печать голографических кадров, уйдет 800 часов."(с) Источник:
https://www.techinsider.ru/science/news-614...tat-realnostyu/