"Рукописи не горят!"

«Как благородный джентльмен воспринимает демократию? Позвольте мне, господин председатель, объяснить ему это или, хотя бы самые основные моменты. Демократия — это не то, когда получают мандат на основе одних обещаний, а потом делают с ним все, что вздумается. Мы считаем, что между руководством и народом должны быть прочные отношения. «Правительство из народа, созданное народом и для народа» — вот суверенное определение демократии. (…) Едва ли я должен объяснять министру, что демократия не означает: «Мы получили большинство, причем неважно как, и срок на пять лет. Что нам с ним делать?» Это не демократия, а партийная болтовня, которая не касается основной массы жителей нашей страны.

[…]
Править должен не парламент, а народ через парламент.
[…]

Многие формы правления испытывались и еще будут испытаны в этом мире грехов и страданий. Никто не утверждает, что демократия совершенна или всеведуща. На самом деле, можно сказать, что она худшая форма правления, если не считать всех остальных, что были испытаны с течением времени. Однако существует мнение, и оно широко распространено в нашей стране, что народ должен быть суверенным, причем преемственным образом, и что общественное мнение, выражаемое всеми конституционными средствами, должно формировать, направлять и контролировать действия министров, которые являются служителями, а не хозяевами.
[…]
У контролирующей аппарат группы людей и парламентского большинства, без сомнения, есть полномочия, чтобы предлагать все, что им вздумается без оглядки на отношение к этому народа или упоминание этого в предвыборной программе.
[…]
Нужно ли позволить противной стороне принимать законы, которые влияют на суть нашей страны, в последние годы этого парламента без обращения к праву голоса народа? Нет, господин, демократия гласит: «Нет, тысячу раз нет. Вы не имеете право проводить на последнем этапе мандата законы, которые не кажутся приемлемыми и желанными народному большинству». (с).

В 1904 году, Гумилёв отправился по русскому Северу. В гимназию тогда поступали в десять-одиннадцать лет и оканчивали годам к двадцати. Взрослый человек, а по сути, восемнадцатилетний гимназист Коля на Кольском полуострове, в окрестностях города Беломорска, обнаружил высеченное в камне иероглифическое письмо. Гумилёв, который ещё только получит аттестат зрелости 30 мая 1906 года (с единственной пятёркой по логике) предположил, перед ним легендарная Каменная книга – стартовые знания о мире, источник сказаний всех народов. Иногда из-за специфического письма, напоминающего следы птиц, книга именуется Голубиной. На плоских скалах выбиты сотни метров текста. Здесь же вырезан словарь символов. Для перевода Гумилёв воспользовался древним каменным глоссарием и знаниями специалиста по семитским языкам. В наскальной книге, найденной в районе реки Индель, повествовалось об устройстве мира, физической и духовной связи всего живого на планете, рассказывалось о доисторической цивилизации, погибшей в гражданской войне: конфликтовали вики (хранители тайны философского камня) и арии. Предводитель повстанцев Феб потерял в боях сына, дочь и жену Моб – королеву империи. Открытие Гумилёва взбудоражило научный мир. Доклад о северной экспедиции заслушал император Николай II. Фантастическая находка подвигла царскую казну на дальнейшее финансирование исследований. Тексты Каменной книги привели следующую экспедицию Гумилёва на Кузовской архипелаг, известный как легендарный остров Буян. Расшифровав тексты, Николай Степанович определил место захоронения детей Феба — на острове Немецкий кузов, а могила Моб — на противоположном Русском кузове. На острове Русский кузов взломали каменную пирамиду, оказавшуюся пустой. Николай Степанович, не рассчитывая на успех, попросил рабочих разобрать пирамидку метрах в десяти. Только на следующий день рабочим удалось вскрыть очень плотно пригнанные камни и обнаружить захоронение более древнее, чем эпоха скандинавских викингов. Игра стоила свеч: в гробнице лежал женский скелет очень высокой ( 2.5 м ) женщины, на черепе — золотой гребень, сражающий изящностью. Удивительный артефакт приписали гиперборейской цивилизации. После экспертизы выяснилось, гребень из золота тысячной пробы. Лепет про несуществующую в наше время наивысшую чистоту золота, несостоятелен. Золото 1000-й пробы в повседневной жизни используется в химических опытах и изысканной кулинарии – блюдах с кусочками золотой фольги, сюда же отнесём водку, с плавающими в ней золотыми хлопьями. Но для ювелирных поделок, чистое золото слишком мягкое. И сложность не в выплавке высшей пробы, проблема в деформации изделий, выполненных из такого металла. Лишь современные японцы — коллекционеры передовых технологий, создают украшения из 24-каратного золота. А гребень, добытый в древней гробнице, при 100-процентной чистоте сплава, не гнулся и не мялся. Николай II в ту пору увлекался балериной Матильдой Кшесинской. Ей (по просьбе императора) преподнёс гиперборейский гребень великий князь Сергей Михайлович. По другой версии Матильда Кшесинская сама выкупила фантастический гребень у Гумилёва. Она никогда не расставалась с золотой игрушкой, по семейной легенде гребень исполнял любые желания. «Сын Матильды Феликсовны – Владимир, проверяя силу гребня, загадал, чтобы какие-то предметы летали и они поднялись в воздух» — рассказывает правнук балерины Константин Севенард. Но, на многочисленных фотографиях Кшесинской демонстрируются тоненькая талия, роскошные волосы. Но нет ни одной, с гиперборейским гребнем в причёске. Довольно странно. Мормоны, знавшие о великой силе гребня, предлагали Кшесинской сначала два миллиона долларов, потом четыре. Наконец выдали балерине подписанный чек и предложили самой вписать любую сумму. Только Матильда Феликсовна не нашла сил расстаться с любимой вещицей. Начались угрозы, но реликвия осталась у Кшесинской, во всяком случае до марта 1917 года. Константин Севенард организовал экспедицию на беломорский Кузовский архипелаг летом 2005 года, туда, где в 1904 году Николай Гумилёв нашёл уникальный гребень. Остров Немецкий кузов сохранил насыпи искусственного происхождения, здесь обнаружились два ряда деланной гранитной кладки из глыб размером 0,5-1,5 метра."(с).

В февр. 1800 вернулся в Петербург со своей коллекцией и был отчислен из Коллегии иностр. дел.

При содействии гл. дир. имп. б-к А. С. Строганова в февр. 1805 пр-во приобрело коллекцию Д. на след, условиях: он был восстановлен в Коллегии иностр. дел с выплатой компенсации в 15000 р.; ему назначена пожизненная пенсия в 3000 р. ежегодно, как проценты с того капитала, каким должна была быть оплачена его кол.; награжден орденом Анны 2-й степени, получил чин надв. сов. С 27 февр. 1805 назначен хранителем спец. образов, по его предложению при ПБ Депо манускриптов, с жалованием, казенной квартирой рядом с Депо манускриптов, подчинением непосредственно Строганову.

Д. оборудовал Депо манускриптов спец. шкафами для рукописей, выбрал в Акад. художеств бюсты для украшения помещения, сделал опись кодексов и док-тов своей коллекции. Полная опись не сохранилась, но каждая рукопись коллекции сопровождается описанием Д.

Принял и описал 11 тыс. зап.-европ. рукописей коллекции Залуских. Принял из Сената 50 картонов с папскими буллами и польск. материалами. Велись большие переплетные работы по 10 категориям: от простых картонных до роскошных парчевых или сафьяновых с зол. тиснением.

В 1811 Г. Р. Державин подарил Д. две свои рукописи, на одной из к-рых дарственная надпись: "Сей манускрипт как охотнику до подобных редкостей подарен самим автором Петру Петровичу Дубровскому в Петербурге 1811 году генваря 11 числа и подписан собственною моею рукою Гавриил Державин".

В 1811 после смерти Строганова, новый дир. ПБ А. Н. Оленин добился у министра нар. просвещения А. К. Разумовского выселения Д. из казенной квартиры, подчинения ему и проведения проверки наличия рукописей. Проверка длилась с 12 нояб. 1811 до 2 марта 1812 и не обнаружила утрат. Д. серьезно заболел, по свидетельству врача, "нельзя ожидать его выздоровления".

5 апр. 1812 Д. отстранен от должности. В звании почет, б-ря ему было отказано на том основании, что "служба почетных библиотекарей приравнивалась к действительной службе, лишь без жалования". Ему было выдано единовременно 5000 р. и 2000 р. за перевозку в Россию второй части рукописей, прибавлено 1000 р. к назнач. в 1805 пенсии. Как писал Д.: "Жизнь наша коротка, все условия, все награды с нею кончаются, но полезное для ума человеческого служит до окончания мира".

Он надеялся в "соотчичах" зародить "благородное соревнование привозить из чужих краев, вместо богатых гардеробов, кружев, фарфоровых сервизов и прочего, разные предметы учености, обогащающие науки и художества".

Мн. материалы коллекции Д. учеными введены в науч. оборот.

Награжден орденами Владимира 4-й степени, Анны 2-й степени и бриллиантовыми знаками этого ордена. Имел чин ст. сов.

Похоронен на Смоленском правосл. кладб. в Петербурге.

Справ.: Книговедение; Азб. указ, к РБС; Геннади.

Лит.: Известия о славном собрании рукописей г-на Дубровского//СВ. 1805. Ч. 5, № 2; Ч. 6, № 4-5; О музее г-на Дубровского//BE. 1805. Ч. 20, № 5; Russland unter Alexander dem Ersten. SPb.; Leipzig, 1805-07. Bd 5-7.; Загоскин М. Н. Одно утро в имп. G.-Петербургской Публичной библиотеке //Атеней. 1828. Ч. 1, № 1; Marmier X. Lettres sur laRusse //Rev. des deux mondes. 1842. T. 32; Описание различных собраний, составляющих Музей с историческим введением об Эрмитаже имп. Екатерины II и об образовании Музея Нового Эрмитажа. СПб., 1861; Gardet J.-K. Les supercheries d'un collectionneur//Bull. du bibliophil. Ser. 15. 1861; Императорская Публичная библиотека в эпоху перевода в ведомство Министерства народного просвещения... СПб., 1863; Васильчиков А. А. О собирателе рукописей Дубровском//РА. 1878. № 8; Бахтиаров А. А. История книги на Руси. СПб., 1890; К биографии надворного советника Дубровского: Рескрипт графу Строганову 27 февр. 1805 ... //PC. 1899. Т. 97, № 1; Иконников; Луизова Т. В. Собрание рукописей П. П. Дубровского в Государственной публичной библиотеке им. М. Е. Салтыкова-Щедрина//Вопр. истории. 1952. № 8; Воронова Т. П. П. П. Дубровский - первый хранитель "Депо Манускриптов" Публичной библиотеки //Археогр. ежегод. за 1980 г. М., 1981; Ее же. Первые описи собрания П. П. Дубровского//Проблемы научного описания рукописей и факсимильного издания памятников письменности: Материалы Всесоюз. конф. Л., 1981; Ее же. Материалы к биографии П. П. Дубровского//Источниковедческое изучение памятников письменной культуры. Л., 1984; Голубева О. Д. Хранители мудрости. М., 1988.

ПБ в печати. 1987, 1989; 100-летие. С. 22-23, 64_69.

Арх.: Арх. РНБ. Ф. 1, оп. 1, 1805, № 40; 1806, №43." - http://nlr.ru/nlr_history/persons/info.php?id=48

Бесценная библиотека прибывает в Москву
В начале поисков чего-то очень ценного и нужного надо быть уверенным в том, что оно существует или хотя бы может существовать. Это правило относится и к легендарной библиотеке Ивана Грозного, которую безуспешно ищут уже несколько столетий. Есть ли какие-то основания считать, что легендарная библиотека — это не миф, а реально существующее сокровище огромной исторической и культурной ценности?

Известно, что в Константинополе были три крупные библиотеки — Царская, Патриаршая и Публичная. Именно в Царской библиотеке хранились уникальные древние свитки и манускрипты, которые, согласно легенде, перекочевали в Москву в качестве приданого племянницы последнего византийского императора Софьи Палеолог, сосватанной за Великого князя Московского Ивана. Древние книги и рукописи в свое время были вывезены из осажденного турками Константинополя на одном из 17 судов (генуэзские, венецианские и константинопольские корабли), сумевших прорвать турецкую блокаду.

В итоге древние фолианты оказались в Риме. Там же нашла убежище и Софья Палеолог (1455—1503 гг.). В десять лет она стала сиротой, воспитанием девочки и ее двух братьев занимался кардинал Виссарий Никейский (1403—1472 гг.). Папа Павел II (1417—1471 гг.) отнесся к выбору жениха для девушки, в жилах которой текла кровь византийских императоров, с большим вниманием, пытаясь извлечь из ее будущего брака максимальную выгоду для себя и для католической церкви.

Когда в 1467 году овдовел великий Московский князь Иван III (1440—1505 гг.), папа Па-вел II остановил на нем свой выбор. Он стремился не только сгладить разногласия между католической и православной церквями, но и с помощью Софьи увеличить свое влияние на Востоке. В 1469 году папа римский вместе с портретом девушки посылает Ивану III предложение сочетаться в браке с 14-летней Софьей Палеолог. Московскому князю девушка приглянулась, и, хотя у нее не было приданого, Иван III понимал всю политическую выгоду от такого союза. Князь ответил согласием.

Хотя приданого у будущей царицы не было, с собой в Москву она привезла уникальное собрание книг, вывезенное из Константинополя. Из-за частых пожаров в Москве Софья очень боялась потерять их в огне, поэтому приглашенный ею итальянский архитектор Аристотель Фиораванти построил под Кремлем подземный ход и специальное каменное хранилище для библиотеки.

Софья Палеолог скончалась в 1503 году, а через два года умер и великий князь Иван III. Власть переходит к Василию III (1479—1533 гг.) — сыну Софьи и отцу Ивана Грозного. Есть все основания говорить о том, что бесценная библиотека в период его правления была цела. Далее она перешла к внуку Софьи Палеолог — царю Ивану IV. Он прекрасно помнил ее завет беречь книги от огня, поэтому хранил их в особом каменном подземелье.

Доказательства существования Либерии

Библиотека Ивана Грозного, или, как ее еще называют, Либерия (от лат. liber — «книга»), реально существовала, о чем говорит ряд фактов. В марте 1515 года на Афон пришла грамота Московского великого князя Василия III. Он просил прислать старца Савзу для систематизации княжеской библиотеки и перевода ряда книг. Это явно говорит о том, что библиотека действительно существовала, причем книг в ней было немало.

Савву великому князю не прислали — он оказался слишком немощен для такой дальней поездки: вместо него к царю отправился афонский монах Максим Грек (1470—1556 гг.). В грамоте с Афона указывалось на монаха как на «искусного божественному писанию и на сказание или толкование всяких книг и церковных, и глаголемых еллинских». Максим Грек с большим усердием принялся выполнять поручение Ивана III. Он посвятил княжеской библиотеке девять лет свой жизни.

В «Сказании о Максиме Философе» рассказывается не только о Максиме Греке, но и о царской библиотеке. Там было написано, что Василий III «обрете в некоторых палатах бесчисленное множество греческих книг», которые находились в специальном подземном книгохранилище. Впервые увидев царскую библиотеку, Максим Грек якобы сказал, что даже у греков не видел такого большого количества книг.

Интересно, что, по предположению ряда исследователей, «Сказание о Максиме Философе» написал князь Андрей Курбский, длительное время являвшийся сподвижником Ивана Грозного. Такой вывод напрашивается из-за наличия в «Сказании» ряда фрагментов, совпадающих с другими сочинениями князя. Кстати, в них можно найти ссылки на Цицерона и Аристотеля, упоминания о произведениях Эразма Роттердамского и Энея Сильвия Пиколомини. Если не в царской библиотеке, то где он мог ознакомиться с этими произведениями? Это весомый довод в пользу реальности библиотеки.

Важным свидетельством существования Либерии также является «Хроника ливонца Ниештедта». В ней рижский бургомистр Франц Ниештедт (1540—1622 гг.) написал о немецком пасторе Иоганне Веттермане, которому Иван Грозный в 1570 году показал свою библиотеку.

В сопровождении царя и трех дьяков пастор спустился в подземелье, где, по словам Веттермана, «книги, как драгоценное сокровище, хранились замурованными в двух сводчатых подвалах». Эти книги были на латинском, греческом и еврейском языках. Поразительно, что пастор даже запомнил имена сопровождавших его дьяков. Это были Андрей Щелкалов, Никита Висковатый и Никита Фуник.

А ведь все эти указанные лица имели прямое отношение к царской казне, где хранились не только финансы, но и важные документы и книги! Это обстоятельство некоторые исследователи считают важным свидетельством в пользу подлинности сообщения Веттермана.

Книги «съели» поляки?

Стоит отметить, что двоих дьяков из сопровождавших пастора казнили в 1571 году, через несколько лет умертвили и Никиту Фуника. Полагают, что именно эти люди присматривали за библиотекой Ивана Грозного и с их гибелью ее следы затерялись. Исчезновение Либерии относят к 1571 году, считают, что она была спрятана и запечатана в некоем подземном тайнике. Ее исчезновение относят к периоду, когда Иван Грозный «удалился от мира» в Александровскую слободу.

Согласно его повелению, Либерия была упрятана так, что ни пожар, ни любые другие стихийные бедствия не могли привести к ее уничтожению. Но зачем царь повелел спрятать библиотеку в глубоком секретном подземелье? Возможно, он опасался, что его наследники разбазарят это сокровище, накопленное столетиями. Есть и предположения, что в библиотеке было немало книг по магии, которые при обнаружении были бы уничтожены. Иван IV, без сомнения, знал о месте, где по его повелению скрыли бесценную библиотеку. Может быть, царь и рассказал бы кому-нибудь о нем, но он внезапно скончался за игрой в шахматы.

Стоит отметить, что неоднократно высказывались и сомнения в ее существовании. Например, бытует мнение о гибели библиотеки во время московского пожара в 1571 году, когда столица выгорела практически дотла. Есть и предположение, что библиотека исчезла в период польского нашествия в 1612 году. Некоторые исследователи считают, что осажденные в Кремле шляхтичи, мучаясь от голода, рыскали по подземельям в поискам чего-нибудь съестного. Наткнувшись на хранилище древних книг, они сдирали с них кожаные переплеты, варили их и ели. Таким образом якобы и было уничтожено хранилище древних рукописей.

Тайник в подземельях Кремля

Однако есть все основания говорить о том, что Либерия благополучно пережила Смутное время. Об этом свидетельствует обнаруженное в XIX веке историком Иваном Забелиным донесение пономаря Конона Осипова. Его ученый нашел, разбирая архивы Петра I. Осипов доложил властям об истории, якобы услышанной им от дьяка Василия Макарьева, с которым был в дружеских отношениях.

Макарьев, выполняя повеление царевны Софьи, изучал подземелья Кремля. Тогда он случайно и наткнулся на тайник, в котором было множество сундуков. Хотя Макарьев их не вскрывал, дьяк пришел к заключению, что нашел именно Либерию Ивана Грозного. Он доложил о находке царевне Софье, та велела держать ее в тайне. Ее противостояние с Петром I окончилось поражением, а Макарьев много лет хранил тайну и только перед смертью поведал о ней Осипову.

Со слов Макарьева Осипов так описывал хранилище: «Есть в Москве под Кремлем-городом тайник, и в том тайнике есть две палаты, полны наставлены сундуками до стропу. А те палаты за великою укрепою; у тех палат двери железные, поперек чепи в кольца проемные, замки вислые, превеликие, печати на проволоке свинцовые, а у тех палат по одному окошку, а в них решетки без затворов».

Осипов попытался самостоятельно найти библиотеку Ивана Грозного, но подземный ход, указанный Макарьевым, оказался завален обвалившейся землей, поэтому попытка добраться до тайника окончилась неудачей. Вот тогда, в 1724 году, он и обратился к властям. Петр I повелел Осипову найти тайник и выделил на это средства, однако раскопки не увенчались успехом.

Ее Обязательно Найдут!

Библиотеку Ивана Грозного искал и Борис Годунов, и даже Лжедмитрий. В 1812 году, оказавшись в Москве, предпринял попытку найти Либерию и Наполеон Бонапарт. Он отдал приказ обыскать все подземелья Кремля и добыть для него древние манускрипты, однако поиски оказались безрезультатными. Пожалуй, самым известным искателем библиотеки был Игнатий Яковлевич Стеллецкий (1878—1949 гг.).

В свое время Стеллецкий окончил Московский археологический институт, участвовал в раскопках у Иерихона, в Крыму, на Украине и в Подмосковье. Потом ученым полностью овладела мечта найти знаменитую Либерию. Он писал: «Я нашел в архиве ключи к знаменитой своей романтической легендарностью библиотеке Ивана Грозного. Я решил найти ее любой ценой».

В 1933 году Игнатий Яковлевич пишет Сталину о важности обнаружения библиотеки, в результате ему дают разрешение на ее поиски в Кремле. 1 декабря 1933 года ученый записал в своем дневнике: «Сегодня знаменательная дата — первый шаг большого дела: приступаю, впервые в веках, к розыску научным способом библиотеки Ивана Грозного в недрах Кремля! Уже 460 лет, как она спрятана под землей, начиная с приезда Софьи Палеолог, и за это время, почти в полтысячелетия, сегодня впервые начинаются поиски этого удивительного, принадлежащего всему человечеству сокровища». К сожалению, поиски, которые Стеллецкий начал с Арсенальной башни, не увенчались успехом. Работать приходилось под бдительным оком НКВД. Когда ученый хотел начать раскопки под Никольской башней, последовал приказ прекратить работы. До войны ученый обследовал подземные ходы на территориях Новодевичьего монастыря, Китай-города, Сухаревой башни и в ряде других мест. Потом его работы остановила война, а в послевоенные годы здоровье уже не позволило ученому их продолжить.

Во время хрущевской оттепели вновь вспыхнул интерес к поискам Либерии, это произошло после публикации в газете «Неделя» ряда глав из неизданной книги Стеллецкого. Была создана общественная комиссия по поиску библиотеки под председательством академика Тихомирова. Однако с приходом к власти Брежнева и смертью Тихомирова эта попытка осталась нереализованной.

По инициативе Германа Стерлигова попытались искать Либерию и в 90-е годы. В 1997 году к поиску библиотеки подключился даже Ю. М. Лужков, мэрией были выделены на это средства. Хотя определенные поисковые работы проводились, успеха они не принесли."(с) - https://mir-znaniy.com/zagadka-biblioteki-ivana-groznogo/

Авторитетных источников описания библиотеки, как и факта ее возможного существования нет. Обычно приводят ряд гипотез и сопоставлений фактов. Возможным доказательством существования библиотеки было то что Софийский собор был крупнейшим центром книгоиздания на Руси.

Поиски и версии о местоположении:

В 1980-е годы появилась такая городская легенда: при рытье траншеи строители нашли большое подземелье, заполненное деревянными стеллажами с старинными книгами. Начальник строительства, опасаясь срыва сроков работ, приказал засыпать землей данный тайник.

Другая городская легенда гласит что в 1934 году во время строительства правительственной дачи для первого секретаря Киевского обкома партии Петра Постышева, рабочие обнаружили подвальное помещение, доверху заполненное древними книгами. По свидетельству очевидцев, книги были рукописные, большого формата, в массивных кожаных переплетах. Но так как объект необходимо было возвести в кратчайшие сроки, таинственный подвал засыпали землей, а всех очевидцев попросили не рассказывать о этом событии. Насколько реальны и правдивы эти истории, ответить трудно.

Есть не подтвержденные сообщения что в 1916 году были проведены археологические раскопки под Софийским собором и археологам открылся вход в подземные коридоры, внутри которых нашли берестяную записку с текстом: «Аще кто найде сей ход тот найде велий клад Ярослав» («Кто найдёт этот ход, тот найдет великий клад Ярослава»). Недалеко от этой записки был обнаружен тайник, надпись на его стене сообщала, что археологи опоздали и клад уже давно вырыли. Последний случай сейчас воспринимается многими учеными как мистификация, дело в том что первая берестяная грамота была обнаружена в 1951 году в Новгороде, то есть упоминание берестяных грамот свидетельствует о том что это скорее всего еще одна городская легенда которую сочинили в середине XX века.

Ещё одна версия связана с Успенским собором Киево-Печерской лавры. В 1898 году в нём уже находили клад — «потаенную» монастырскую казну, спрятанную в 1718 году. В 1941 году, во время немецкой оккупации, собор был взорван, однако под ним уцелели катакомбы. Известно, что в них хранились мощи одного из основателей лавры святого Феодосия.

Также среди мест, где может находиться легендарная библиотека, называют «Зверинецкие пещеры» близ Выдубицкого монастыря, подземелья разрушенного Межигорского монастыря, катакомбы Киево-Печерской лавры."(с) Википедия.