Куда плавал Одиссей?

Боги и герои

Еще в Древней Греции писали о реке Эридан (Даугаве), которая «течет в полночь». И кто здесь только нe бывал! В поэме античного литератора Аполлона Родосского «Аргонавты» утверждается, что домой герои знаменитого путешествия возвращались кружным путем – через реку Эридан (Даугаву), Балтийское море и Гибралтар. А значит, в Латвии в древности побывали Ясон, Орфей и другие легендарные личности.

Древние греки верили, что на берегах Балтийского моря живут храбрые гипербореи, которых янтарь делает бессмертными. Мало того. Считалось, что большинство богов на Олимпе – местные, а вот Аполлон – мигрант. Естественно, из страны гипербореи. То есть из Балтии.

Ныне даже трудно поверить, как ценился янтарь в старину. В Древнем Риме крошечная янтарная фигурка стоила дороже раба. За янтарем в Балтию плавали финикийцы, на поиски земли гипербореев слали экспедиции греки и римляне… Так что Даугава не оставалась без внимания цивилизованной Европы. Европейские географы именовали ее по-разному, в зависимости от того, чье культурное влияние преобладало на континенте (всего у реки было 14 имен). Как уже говорилось, древние греки называли Даугаву Эриданом. Во всяком случае так называли крупную реку из янтарного края, начинающуюся на возвышенности в далекой Скифии. А какая еще река, кроме Даугавы, подходит под это описание? Но вот из греческой колонии Массалии (Марселя) отправили экспедицию к берегам Балтии и умудрились перепутать Даугаву с Танаисом (Доном). Позже у Даугавы появилось новое название – Рудон. Однако уже в VII веке западный географ именует реку Диной. Так (или Дюной) называли Даугаву древние викинги, немецкие крестоносцы…

Забытые сражения

Немецкие крестоносцы и остзейские бароны приложили огромные усилия, чтобы жители Латвии поверили в то, что политическая история страны начинается с появления на берегу Даугавы основателя Риги епископа Альберта. Как ни странно, многие латвийские историки до сих пор придерживаются этой версии. Между тем предки латышей имели славную историю. Еще за сотни лет до прибытия крестоносцев они участвовали в войнах, входили в коалиции с королями различных европейских государств. А если кто–то пытался их завоевать, отважно защищались. В древней саге о Рагнаре упоминается бой у устья Дюны, где пали восемь ярлов, то есть скандинавских вождей. (Позже ярлов в Скандинавии стали называть герцогами.) Вряд ли при таких потерях со стороны пришельцев сражение закончилось успешно для викингов.

Увы, сведения о доливонской Латвии приходится собирать по крупицам. Казалось бы, непочатый край для работы о давних войнах и славных победах балтов. Но не это интересует сегодня латвийских историков.

Маленькие, но славные

Еще до нашей эры по Даугаве шла бойкая торговля. Археологи находят в Латвии древнеримские, арабские монеты. Многие небольшие ныне латвийские города на Даугаве имеют славную, овеянную легендами историю. К примеру, существует легенда, что в Краславе некогда жила княгиня Рогнеда, супруга знаменитого киевского князя Владимира Святого. А вот что известно точно: во второй половине XVIII века не Даугавпилс, а именно Краслава была самым большим городом Латгалии. Здесь жили искусные ремесленники, имелся красивый парк, а ратушу украшала элегантная башенка… Поселок Ерсика в начале XIII столетия был больше Риги и являлся столицей крупнейшего княжества Латвии. Причем князь Ерсики считался вассалом полоцкого князя. Древний правитель Кокнесе князь Вячко прославился непримиримой борьбой с крестоносцами

Для русских интересна, безусловно, и история Екабпилса. Знаменитый курляндский герцог Екаб основал его в XVII веке как славянский город, где разрешалось селиться только русским, белорусам и полякам. В поселке Лиелварде по преданию жил легендарный Лачплесис. Так на берегах Даугавы можно перелистывать страницы истории и латышей, и русских Латвии….

50 тысяч моряков

В XVIII столетии город Рига быстро богател. Бюргеры переставали спать всей семьей на сундуках в однокомнатной квартире и переселялись в многоквартирные дома, покупая при этом дорогую мебель. У рижан появился свой театр, клубы, не только купцы, но и ремесленные мастера строили дачи рядом с Царским садом (ныне сад Виестура). Изучивший экономику города немецкий ученый Петри констатировал: «Благосостояние города держится… на торговле». А торговля велась бойко только потому, что каждый год по Даугаве в Ригу приплывало множество речных судов с товарами из Белой и Великой Руси. Не думайте, что доставлять их было легко! Плавание по Даугаве часто было опаснее путешествия по бурному морю.

Известный русский ученый второй половины XIX столетия А. Сапунов в книге «Река Западная Двина» приводит такие цифры. В первой половине XIX столетия в Ригу по Даугаве ежегодно отправлялись, в среднем, полторы тысячи стругов. Экипажи их составляли в общей сложности 50 тысяч моряков. Каждый струг вез десятки тонн груза. Путь был нелегок, на реке множество опасных порогов. Известно, что после преодоления порога у Краславы экипажу выдавали деньги на водку. Далее плавание становилось еще опаснее. Чтобы умилостивить реку, кормчий бросал в реку хлеб и соль, весь экипаж молился Богу. Очень опасные пороги были у Ерсики, у Кокнесе, у Кегумса, у Огре, у Саласпилса. А общее их число измерялось десятками. «Кровь стынет в жилах!» – писал очевидец о плавании. До Риги доплывали не все.

Сапунов отмечал: ежегодно из 1500 стругов 25 на порогах тонули. Так что богатство Риги, создание в ней архитектурных шедевров оплачивалось риском, а порой и жизнями славянских мореходов.

Стокилограммовые рыбины

Около 400 лет назад рижский бургомистр Франц Ниенштедт писал, что Даугава доставляет рижанам столько превосходной рыбы, сколько не ловится ни в одном другом городе на берегу Балтийского моря. А тот же Сапунов так красочно описывает рыбные богатства Даугавы позапрошлого столетия, что слюнки текут. Он пишет, что в Даугаве во второй половине XIX столетия водились в немалом количестве карпы, караси, лещи, подлещики, рыбцы, язи, сиги, лососи, хариусы, форели, щуки, налимы, судаки и множество других рыб. Причем порой рыбакам попадались в сети рыбы весьма значительного веса: щуки – до 16 килограммов, лещи – до 18 фунтов, язи – 8 фунтов, судак – до 16 фунтов веса…. А 50–килограммовый сом, попав на крючок, мог водить рыбака с лодкой по реке десятки верст. Об угрях говорилось так: «…обильно водятся в Двине».

С моря в Даугаву заплывала не только камбала, но и огромные осетры. Сапунов отмечал: «Осетры ловятся в Двине около Риги поодиночке, а иногда и десятками». Между тем весил немецкий осетр от 1 до 6 пудов, то есть его максимальный вес составлял почти сто килограммов.

В средневековой Риге лососины было столько, что слуги, нанимаясь на работу, оговаривали: их должны кормить не только одной лососиной. А нынешние деликатесы порой не вызывали у рижан прошлых веков доверия. Еще в учебнике географии для школьников в 20–е годов ХХ столетия говорилось, что миног едят в Латвии не все, так как эти рыбы напоминают змею.

Путешествие по льду

Ныне в Риге построено несколько мостов через Даугаву. А сто лет назад мост для пешеходов, повозок и автомобилей был всего один. Поэтому горожане летом нередко пересекали реку на лодках и пароходиках, а зимой – по льду. Причем не обязательно пешком. Существовали специальные санки, на которых «ледовые перевозчики» перевозили на другой берег любого желающего за небольшую плату. Мало того. Когда лед был крепок, рижан перевозили на другой берег на автомобиле. Рисковые в этом городе жили люди!"(с) Источник: https://rusojuz.lv/argonavty-v-latvii-ili-14-imen-daugavy/

Исследователи собрали кости животных, фрагменты древесного угля и другие предметы со всех островов в ходе нескольких экспедиций и изучили их на наличие признаков человеческой деятельности с использованием радиоуглеродного датирования и других лабораторных методов.

Ранее один из землевладельцев обнаружил каменное острие на Новом острове. Оно соответствует технологии, которую коренные жители Южной Америки использовали в течение последних 1000 лет. Команда изучила этот участок, собрав образцы костей морских львов и пингвинов. Кости были сложены отдельными кучками в одном месте. Исследователи считают, что расположение, объем и тип костей указывают на то, что они, вероятно, были собраны людьми.


Большинство собранных учеными свидетельств указывают на то, что коренные жители Южной Америки, вероятно, путешествовали на Фолклендские острова между 1275 г. и 1420 г. н. э. Даты прибытия до 1275 г. н. э., однако, нельзя исключать, поскольку некоторые свидетельства датируются еще раньше.


По мнению исследователей, коренные жители, вероятно, посещали острова несколько раз на короткий срок, и не задерживались на них на долгое время. В результате они оставили там немного культурных материалов, но их было достаточно, чтобы ученые нашли заметный антропогенный и палеоэкологический след и провели свое исследование.

«Эти открытия расширяют наше понимание передвижения и деятельности коренных народов в отдаленных и суровых районах южной части Атлантического океана. Это действительно захватывающе, потому что это открывает новые возможности для сотрудничества с потомками коренных общин, чтобы лучше понять прошлые экологические изменения во всем регионе», — Кит Хэмли, ведущий автор исследования.
Хэмли заинтересовалась Фолклендскими островами из-за вымершего вида фолклендской лисицы Dusicyon australis, также известной как варрах. Фолклендская лисица была единственным местным и наземным млекопитающим, обитавшим на этих островах во время прибытия европейцев. Последующая охота уничтожила этот вид в 1856 году.

В течение многих лет ученые, в том числе Чарльз Дарвин, обсуждали происхождение фолклендской лисицы и то, как она появилась на островах. Хэмли предполагает, что люди, возможно, завезли этот вид на архипелаг до его заселения европейцами. Многие ранее отвергали эту версию за отсутствием научных доказательств, но новое исследования вновь открывает эту возможность.


Во время экспедиции на острова в 2018 году Хэмли и ее коллеги нашли три образца костей фолклендской лисицы. Углеродное датирования и изотопный анализ показали, что животные питались в основном морскими львами и котиками, что совпадает с рационом мореплавателей Южной Америки в доисторические времена. Это может означать, что люди приручили этих лисиц и кормили их. Хотя не исключено, что варрах поедала мертвых или больных животных на побережье."(с) Источник: https://nat-geo.ru/science/history/lyudi-po...iya-evropejcev/

"Однако сейчас, к моменту повествования, Тупак Юпанки пока еще не нанес удара по Киту. Он все время помнит о том, что главной целью его большого, многолетнего похода по‑прежнему остается захват и полный разгром империи Чиму. Поэтому, оставив часть своей армии под командованием генерала Чалко Майта (его же он назначает и управляющим еще не полностью завоеванной эквадорской Сьерры), сам он спускается к океанскому побережью. Впрочем, по болотистому побережью Эквадора далеко не пройдешь, поэтому великому полководцу, пришедшему с гор, не остается ничего другого, как научиться путешествовать по морю. От индейцев, живущих на побережье, он учится строить плоты из бальсовых бревен. На этих плотах Тупак Юпанки атакует с моря остров Пуна, расположенный в Тихом океане, неподалеку от крупнейшего ныне эквадорского города Гуаякиль.

Большая флотилия бальсовых плотов, использованная Тупаком Юпанки при высадке на остров Пуна, послужила правителю еще раз во время морской экспедиции, сохранившейся в памяти южноамериканских индейцев. В настоящее время, конечно, трудно установить, куда направлялась эта экспедиция и какой части планеты она достигла.

Коренные жители Перу рассказывали о том, что десятый Инка тогда будто бы совершил продолжительное плавание по волнам Тихого океана в западном направлении. В ходе этого плавания были обнаружены два острова. Первый остров кечуанцы называли Ауачумби, другой – Ниначумби. Примечательно, что в своих рассказах индейцы единодушно утверждали, будто на этих тихоокеанских островах Тупак Юпанки обнаружил и взял в плен множество чернокожих людей.

Именно упоминание о «тихоокеанских неграх» чрезвычайно заинтересовало автора этой книги в процессе его работы над четырехтомным трудом по истории и культуре народов Океании. Дело в том, что подобные «черные люди» действительно живут в одной из трех частей Океании – Меланезии! По имеющимся описаниям, тихоокеанские острова, на которых побывал Тупак Юпанки, скорее всего напоминают Соломоновы острова Меланезии.

Соломоновы острова – Гуадалканал и другие – от берегов Южной Америки отделяет расстояние в десять тысяч километров, поэтому очень сомнительно, чтобы пришедший с гор правитель Инка Тупак Юпанки и его солдаты, также жители гор, не имевшие абсолютно никакого опыта в мореплавании, сумели бы совершить столь длительное путешествие на плотах через весь Тихий океан и, кроме того, той же дорогой и тем же самым способом вернуться обратно в Южную Америку. Вместе с тем, например, знаменитое путешествие Тура Хейердала на плоту «Кон‑Тики», а также другие экспедиции на подобных плотах (в частности, чеха Ингриша, переплывшего Тихий океан даже в обоих направлениях) доказали, что индейские бальсовые плоты при благоприятных обстоятельствах действительно могли преодолевать бесконечные просторы Тихого океана.

Думается все же, что Тупак Юпанки вместе со своей флотилией, скорее всего, побывал на Галапагосских островах, расположенных ближе к Американскому континенту и относящихся ныне к Республике Эквадор. Один из двух островов, обнаруженных Инкой в Тихом океане, по‑кечуански называется Ниначумби, что буквально означает «огненный пояс». Весьма возможно, это говорит о том, что владыка обнаружил острова вулканического происхождения. На Галапагосах же действительно в нескольких местах (например, на острове Сан‑Сальвадор) до сих пор можно наблюдать значительные следы вулканической деятельности.

Нет сомнения, что доколумбовы индейцы бывали на Галапагосских островах. Это были главным образом индейские торговцы на своих бальсовых плотах. На островах обнаружены также (впервые в 1953 году) остатки доколумбовой керамики. Несмотря на то что мы не можем быть до конца уверенными в том, что именно Галапагосы были целью этой совершенно уникальной в истории коренных жителей доколумбовой Америки морской экспедиции по бесконечным просторам Тихого океана, тем не менее более правдоподобно, что Тупак Юпанки посетил тогда вместе с флотилией бальсовых плотов, скорее всего, именно эти острова, чем отдаленную страну чернокожих людей – Меланезию."(с)

Первое, что увидел Колумб, когда высадился на острове Гуанаха (у побережья Гондураса, самый восточный из островов Ислас-де-ла– Байя) в 1502 году (30 июля), были лодки майя. На одном из островов он увидел и осмотрел одну такую лодку, «длинную, как галера, шириной около 2,5 м, в которой на веслах сидели двадцать пять гребцов-индейцев». Она была нагружена товарами: какао, медью, колокольчиками, мечами с кремневыми лезвиями, хлопчатобумажными тканями – все это было привезено с материка, расположенного в 35 км.

Так как испанцы вскоре стали совершать сюда морские путешествия все чаще и чаще, то и другие очевидцы сообщали о том, что видели огромные долбленые каноэ, которые вмещали «до сорока индейцев». В 1542 году при осаде Омоа, торговой колонии в Гондурасе, из Четумаля, находившегося на расстоянии свыше 200 морских миль (около 400 км, если плыть, как и плавали эти суда, не удаляясь далеко от берега. – Ред.),было одновременно послано пятьдесят боевых каноэ, чтобы помочь отразить натиск конкистадоров. Во многих из первых рассказов испанцев упоминается огромное количество каноэ и большой объем перевозок на каноэ вдоль всего побережья из Табаско до Панамы.

Свои каноэ (чем)майя обычно делали из кедра, вытесывая лодку из цельного ствола дерева; часто оно достигало в длину 25 м. Его делали с более или менее высокими носом и кормой, как сами майя изображали его на фресках в Чичен-Ице. У майя было несколько известных центров, в которых строили каноэ. Поваленные деревья тащили из леса на бревенчатых катках при помощи веревочного каната и мускульной силы людей. В городке Бакт-Цоц, расположенном чуть западнее мыса Каточе, существовало специальное предприятие для обработки стволов деревьев и изготовления из них каноэ; построенные лодки широко использовали в торговле солью в Экабе.

В районе Уямиль неподалеку от озера Бакалар есть огромная территория, на которой растут подходящие деревья. Майя в Мацанхо специализировались на изготовлении долбленых лодок, предназначенных для прибрежного морского плавания. Небольшие речки вытекали из озера (неподалеку находятся развалины Ичпаатуна, который датируется VI в.) и впадали в большую бухту Четумаль. Между 400 и 800 годами н. э. Тикаль и другие города, расположенные в глубине материка, имели связь с морем по речным путям, которые вели в бухту Четумаль. Севернее, в бухте Асенсьон – в древности Цамабак, – было место погрузки на «морской транспорт, шедший в Гондурас и другие южные регионы». Ко времени появления испанцев, около 1511 года, торговля переместилась дальше на север, к Тулуму. Этот город был соединен дорогой с Шельхой, а оттуда дорога шла на Кобу и к городам, расположенным далеко от побережья, таким как Чичен-Ица. Господство майя в прибрежных морских водах было столь полным, что, например, майя из Чикин– Челя были известны как «владыки моря». А мореходов бухты Четумаль называли «стражами песков», очевидно, потому, что они защищали побережье от вторжений индейцев москито из Никарагуа (которые все еще совершали сюда вылазки вплоть до XVIII в.) и от отдельных случайных налетчиков с Карибского моря, следовавших за торговыми каноэ.

Все побережье лагуны Терминос, где находился город Шикаланго, представляло собой сеть рек, ручьев и рукавов морского залива. Испанская карта XVIII века изображает удаленные от моря водные пути и подробно описывает маршруты по узким протокам, вроде тех, которые есть на побережье Флориды, где небольшие лодки могут двигаться, не выходя в открытое море. Это побережье доставляло трудности для капитанов европейских кораблей, которым приходилось держаться мористее, но не для долбленых лодок майя.

Внутренние водные пути вели к реке Усумасинте, вверх по течению которой (с помощью волоков молитв) индейцы умудрялись плавать на расстояние 300 км с лишним. Реки Гондураса были судоходны для каноэ на много километров в глубь материка. Соль, например, возили в мешках прямо из соленых озер Юкатана во внутренние области Гондураса. Там мешки наполняли какао и обсидианом, и лодки отправлялись в обратный путь. Все побережье представляло собой экономическую зону майя с некоторыми уступками торговцам из Шикаланго, говорившим на языке науатль. Плавание по морю осуществлялось в прибрежных водах (что естественно для подобных судов. – Ред.).Ставились знаки, знамена из перьев, которые помогали морякам приплыть к пологому берегу. На фресках в Чичен-Ице, изображающих каноэ майя, также есть знаки, которые можно толковать подобным образом. Один автор с живым воображением пишет, что у майя была «служба маяков» – возможно, огонь иногда и зажигали, но едва ли была такая «служба». Римляне, которые ненавидели море (но если надо, блестяще сражались и здесь. – Ред.)и называли его «пастбищем глупцов», на своих кораблях придерживались берега. Майя делали то же самое. Только в случае крайней необходимости они пускались в плавание ночью, и тогда они ориентировались по Полярной звезде. На больших каноэ использовали треугольный парус (Берналь Диас видел его), но в основном на торговых каноэ были «гребцы-рабы, как галерные рабы в Венеции».

Мореходство майя было ограничено. Нет никаких доказательств того, что майя имели связь с Кубой, хотя она расположена всего лишь в 260 км от Юкатана. Причиной этого, наверное, было сбивающее с курса опасное течение, которое проходит между Кубой и Юкатаном. И тем не менее были редкие случайные (если не умышленные) контакты с Антильскими островами. На острове Косумель Берналь Диас встретил «красивую индианку», которая говорила «на языке острова Ямайка… Так как я знал этот язык, мы были очень удивлены и спросили женщину, как она оказалась здесь… Два года назад она отправилась с Ямайки с десятью индейцами в большом каноэ на рыбную ловлю… Течения принесли их к этой земле и выбросили на сушу… Ее мужа и всех индейцев с Ямайки убили и принесли в жертву идолам».

Встает вопрос: как далеко плавали майя? Есть доказательства, археологические и исторические, что их морские путешествия достигали Тампико на севере и Панамы на юге. Если следовать береговой линии, это более 2400 морских миль (ок. 4500 км), и эта цифра достигла бы впечатляющей величины 3000 миль (свыше 5550 км), если майя доходили на юге до острова Маргарита, который лежит в 20 км с лишним от побережья Венесуэлы напротив полуострова Арая и в доколумбовые времена был единственным источником жемчуга. Жемчужина в форме груши была найдена в захоронении в Паленке под храмом Надписей (датируется 700 г. н. э.), а другая была найдена в могиле верховного жреца в Чичен-Ице.

У майя существовали торговые точки вдоль карибского побережья на Юкатане и в Кинтана-Роо (мексиканский штат на востоке полуострова Юкатан, в Нито, где озеро Исабаль впадает в море, вдали от побережья в Нако и вдоль берегов Гондураса – в Омоа и Трухильо. Кортес видел Трухильо (тогда, естественно, город назывался по-другому) в 1524 году: «Там был могущественный и надменный владыка, который властвовал над десятью тысячами людей или больше… майя обменивали свои товары на птиц, перья, соль и ачиоте».

Отсюда майя обходили предательское побережье Москито, полное мелей и коралловых рифов – где с трудом пробирался Колумб во время своего последнего путешествия в 1502 году, – до реки Сан-Хуан в Никарагуа (та самая река, из-за которой соперничали Уильям Уокер и коммодор Вандербильт в 1856 году, стремясь установить контроль над межокеанским перешейком в Никарагуа). Там сохранялся торговый пункт. Каноэ майя, как мы знаем из исторических фактов, шли при помощи шестов, которыми отталкивались от дна, вверх по реке Сан– Хуан более 160 км до озера Никарагуа. «Другие народы, – утверждал испанский историк, – торговали в провинции Никарагуа… особенно те [майя] с Юкатана, которые приплывали по морю в каноэ». Испанцы немедленно отправились туда, ведомые торговцами майя, «потому что оттуда везли золото».

После 900 года н. э. майя, по-видимому, расширили свою торговлю до Панамы, так как начиная с того времени золото оттуда появляется у майя часто. Изумруды, если они были у майя – а автор этой книги не видел у них настоящих изумрудов, – поступили бы к ним из того же самого панамского источника. Занимавшиеся обработкой золота индейцы в районе Кокле (современная провинция Панамы) торговали с народом чибча с гор Колумбии, которые пользовались месторождениями изумрудов в Мусо и Чиморе, которые тогда были единственным источником изумрудов в Новом Свете.

Нет ничего, что свидетельствовало бы о каком-либо прямом проникновении майя в Южную Америку. В Южной Америке не было найдено никакой керамики, которая бы бесспорно была делом рук майя.

Наконец, в преданиях южноамериканских культур нет и намека о том, что они имеют хотя бы смутное представление о существовании майя.

Майя совершали плавания к островам, только если эти острова можно было увидеть с материка. Косумель – его настоящее название Ах– Куцумиль-петен(Остров Ласточек) – лежит вблизи материка. Но, так как между ним и материком проходит рукав течения Гольфстрим (автор неточен: здесь проходит карибское течение – в направлении Мексиканского залива. А Гольфстримом называется течение, которое вырывается из Мексиканского залива через Флоридский пролив. – Ред.), плавать здесь опасно. Когда капитан Монтехо попытался однажды заставить индейцев выйти в море во время прилива, они отказались. Вода хомок-нак какнаб– была желтой и бурлила. Именно хомок-нак какнаб и мешало жителям островов Карибского моря и майя установить какие– либо определенные контакты. В захоронениях майя до сих пор ничего не найдено, что было бы привезено с Антильских островов. Однако, как свидетельствует пример женщины с Ямайки и знаменитого Агилара, потерпевшего кораблекрушение, вероятно, было достаточно случайных контактов, чтобы дать знать майя, что «там что-то есть». Возможно даже, что каноэ с островов Карибского моря время от времени специально заходили в территориальные воды майя; ведь по какой-то причине многие прибрежные города были обнесены стеной.

Археологические данные показывают, что морские путешествия с торговыми целями доходили на севере до Тампико, земли уастеков (хуастеков), которые говорили на диалекте языка майя. Битум, который широко использовался для заделывания щелей в лодках, в то время можно было получить только из выходов нефти на поверхность земли, а такие выходы были в Мексике. Майя также использовали битум для изготовления масок. В могилах майя находят произведенные уастеками веретенные блоки для изготовления хлопчатобумажной нити. Даже в Тикале, который, кажется, окружен джунглями, находят шипы с хвостов скатов, морские водоросли и раковины с Тихого океана; в Паленке – жемчужины с острова Маргарита; в колодцах Чичен-Ицы – золото из Панамы; в других местах – керамику из Веракруса.

Факты, свидетельствующие об использовании индейцами майя морских путей сообщения, значительно меняют их портрет, а ведь раньше их часто изображали изолированными в своих зеленых особняках и занятыми лишь метафизикой времени."(с)

Классическая история звучит обычно так:

"Когда армада Колумба высадилась на Карибских островах - никто из аборигенов не смог увидеть эти корабли, хотя они были на горизонте. Шаман стал замечать рябь на поверхности океана он смотрел и думал о том, что вызвало такую реакцию воды. Каждый день он выходил на берег и смотрел вдаль. И спустя некоторое время он смог увидеть корабли. И как только он увидел корабли - он рассказал о том, что он увидел другим индейцам. И другие индейцы увидели корабли. Индейцы не видели приближающихся кораблей Колумба - так как не имели знания о том, что такое может быть. Увиденное не соответствовало образам и руслу мышления индейцев. Мозг не смог распознать образ корабля - этого образа нет в голове индейца - значит и корабля нет. И индейцы не видели кораблей Колумба."(с) - Кстати, пост на Пикабу с этим текстом набрал в своё время 282 плюса.

Наиболее старое упоминание этого варианта истории, которую мне удалось найти встречается в псевдонаучном фильме 2004 года What the Bleep Do We Know!? (смотрите на 12:35). В журнале Колумба мы конечно же ничего подобного не найдём.

Но похожую историю мы можем найти в дневнике корабельного ботаника Джозефа Бэнкса из экспедиции Джеймса Кука на корабле HMS Endeavour. Запись от 28 апреля 1770 года в журнале Джозефа Бэнкса, когда Endeavour плыл на север вдоль восточного побережья Австралии, сообщает:

Эти люди, казалось, были полностью поглощены тем, чем они занимались: корабль прошел в четверти мили от них, и все же они не отрывали глаз от своей работы; Я был почти склонен думать, что, внимательные к своим делам и оглушенные шумом прибоя, они не видели и не слышали, как он проходит мимо них.
В данном случае речь идет о том, что туземцы скорее игнорировали европейцев. Получается как в известном анекдоте:

- Хаим, я слышал вы выиграли миллион в лотерею! Это правда?
- Не совсем.
- Что значит не совсем?
- Ну во-первых не миллион, а тысячу. Во-вторых, не в лотерею, а в карты. И в третьих, не выиграл, а проиграл.
То есть история была не об экспедиции Христофора Колумба, а об экспедиции Джеймса Кука; не об индейцах, а об австралийских аборигенах; и не не смогли увидеть, а не обратили должного внимания; и не на армаду кораблей, а на единственный корабль.

Также часто подобная история, в которой фигурирует шаман, как единственный кто был способен разглядеть европейские корабли, ссылается на записи в "дневнике Магеллана". Под дневником Магеллана скорее всего подразумевается «Отчет о первом кругосветном путешествии» Анто́нио Франче́ско Пигафе́тта, соратника Магеллана (одно из первых изданий 1525 года на французском, английская версия). Ссылка на записи Магеллана упоминается в контексте некоего фильма американского режиссера Алана Дорсета "Встреча цивилизаций". К сожалению, данный фильм мне не удалось найти. Наиболее старое упоминание этой версии мне удалось обнаружить на сайте Энциклопедия Непознанного в статье Ивана Рыбакова от 16 марта 2008 (хотя история с экспедицией Магеллана известна и в англоязычном интернете). Автор статьи так передает историю, рассказанную Дорсетом:

Мореплаватель описал случай, когда дикари, живущие на берегах Южной Америки, заметили шлюпки, в которых матросы в 1520 году пристали к берегу, но не видели корабли с высокими мачтами, бросившие якоря неподалеку от побережья. Лишь их шаман, который долго вглядывался в море, заметил огромные по масштабам индейцев корабли. Он указал на них соплеменникам, долго что-то кричал им, и лишь после этого (и то не сразу) они заметили «горы в море».
Как объясняет этот исторический эпизод Дорсет, шаман потому раньше других смог увидеть необычные предметы, что был открыт иным мирам, параллельным нашему."
Как можем заметить, мы имеем дело с некими догадками Дорсета по поводу случившегося. Едва ли это то, что рассказал южноамериканский индеец итальянцу Антонио Пигафетте, чей дневник стал основным источником сведений об экспедиции Магеллана.

Заключение:

Обычно такие истории рассказываются для объяснения собеседнику, почему ему так трудно поверить в ничем не обоснованные сакральные тайны мироздания домыслы: всё потому что фильтры восприятия не позволяют увидеть то, к чему ты ещё не готов. Но скорее история про невидимые корабли Колумба/Магеллана/Кука демонстрирует, что куда чаще наши "фильтры восприятия" заставляют нас верить в красивые и загадочные фантазии, имеющие мало общего с реальностью.

Всем спасибо за внимание!"(с) Источник: https://pikabu.ru/story/pochemu_indeytsyi_n...kolumba_8372675

Переписывая и детализируя документ примерно 1345 года, созданный миланским монахом Гальвано Фьяммой, специалист по средневековой латинской литературе профессор Паоло Кьеза сделал «удивительное» открытие. Он обнаружил отрывок о неведомой земле, которую сейчас мы знаем как Северную Америку.


Согласно Кьезе, древнее эссе, впервые обнаруженное в 2013 году, предполагает, что моряки из Генуи уже знали об этой земле и называли ее «Маркланд» или «Маркалада». В этом конкретном случае речь идет о землях провинции Ньюфаундленд и Лабрадор, которые также упоминаются в некоторых исландских источниках.


Гальвано Фьямма был монахом-доминиканцем, который был связан с семьей, управлявшей Миланом. Он написал несколько литературных произведений на латыни, в основном на исторические темы. Ученые отмечают, что он заложил основы миланской средневековой историографии.

Cronica universalis («Универсальная хроника»), которую анализировал ученый, считается одной из наиболее поздних работ монаха, возможно, последней. Эта рукопись осталась незавершенной. В работе Фьямма нацеливается на подробное описание всего мира от «сотворения» до современного ему периода.


Один из отрывков рассказывает об огромном участке суши, который называется Маркланд. Далее в тексте Фьямма латинизировал название до Маркалады. По словам монаха, об этом месте он узнал из рассказов генуэзских моряков, которые часто бывают в Дании и Норвегии.


«Дальше на запад есть другая земля, называемая Маркалада, где живут гиганты; на этой земле есть здания с такими огромными каменными плитами, что никто не мог их построить, кроме огромных гигантов. Есть также зеленые деревья, животные и множество птиц», – гласит отрывок из «Универсальной хроники».


По мнению Кьезы, это означает, что в Италии знали о существовании Северо-американского континента более чем за 150 лет до знаменитого путешествия Христофора Колумба, открывшего Америку.

«Маркалада, описанная Фьяммой, богата деревьями и мало чем отличается от лесного Маркланда из "Саги о гренландцах". Эти детали могут показаться обычными, как отличительные черты любой хорошей земли, но здесь они нетривиальны, потому что стандартно другие северные регионы рисовали мрачными и бесплодными, как в описании Гренландии у того же Фьяммы, или Исландии у Адама Бременского», – Паоло Кьеза.
Кьеза также предполагает, что устные предания о существовании Маркланда довольно долго были в ходу. Не исключено, что услышать их мог и Христофор Колумб, который, по одной из версий, родился в 1451 году именно в Генуе.


Довольно популярна гипотеза о том, что Северную Америку открыли викинги около тысячи лет назад. Моряки, упомянутые Фьяммой, возможно, привезли в свой город разрозненные вести об этих землях, которые они слышали в северных гаванях от шотландских, британских, датских и норвежских моряков, с которыми торговали.


Хотя недавно исследователи поняли, что карта Винланда – документ, подтверждавший, что викинги первыми из европейцев достигли побережья Нового Света, — не более чем подделка."(с) Источник: https://nat-geo.ru/science/history/italyans...o-eto-netochno/