"Ледовое побоище" :

"В 1234 году Тевтонский орден получил от Римского папы права на владение всей Прусской и Кульмской землей за обязательство платить дань лично папе, который таким образом стал сюзереном ордена. Дань орден платил исправно, но власть папы оставалась номинальной, и фактически орден был независим в своей внешней и внутренней политике.
В 1229 ГОДУ умер рижский епископ Альберт. Магистр Ордена меченосцев Волквин, воспользовавшись его смертью, решил избавиться от своей зависимости от рижских епископов и предложил Герману фон Зальцу объединить ордена. Однако тот отказался.
После разгрома рыцарей на реке Омовже войском Ярослава Всеволодовича переговоры по объединению орденов возобновились. В 1235 году фон Зальца отправил в Ливонию двух командоров Тевтонского ордена, Эренфрида фон Нойенбурга и Арнольда фон Нойндорфа, поставив им задачу разузнать о правах и обычаях Ордена меченосцев и вообще о положении дел в Ливонии. Вскоре посланцы вернулись вместе с тремя представителями ливонских рыцарей.
Людвиг фон Оттинген, наместник великого магистра в Пруссии, собрал капитул в Марбурге, где ливонских рыцарей подробно расспросили об их правилах, образе жизни и владениях. Потом были расспрошены командоры, посланные в Ливонию.
Эренфрид фон Нойенбург представил поведение рыцарей Ордена меченосцев в совсем не привлекательном виде, описал их людьми упрямыми и крамольными, не любящими подчиняться правилам своего ордена, ищущими прежде всего личной корысти, а не общего блага, и, указав пальцем на прибывших с ним ливонских рыцарей, добавил: «А эти, да ещё четверо мне известных, хуже всех там».
Арнольд фон Нойндорф подтвердил слова своего товарища. После такой «рекламы» не удивительно, что, когда стали собирать голоса, объединяться ли с меченосцами, то сначала воцарилось молчание, а потом единогласно решено было дожидаться прибытия великого магистра.
Заметим, что эта история объединения орденов излагается не по русским летописям или трудам советских историков, которых можно обвинить в предвзятом отношении к военно-монашеским орденам. Сведения взяты из немецких хроник.
То, что донесения немецких рыцарей относительно поведения меченосцев были справедливы, доказывают послания пап. В 1238 году папа Григорий IX указывал епископу Моденскому, своему легату в Ливонии, чтобы обращённые в христианство язычники не подвергались рабству. В том же году он писал, чтобы рабам дали облегчение и позволили ходить в церковь. Известны и другие послания пап, обличающие ордена на востоке Европы, как, например, послание папы Иннокентия IX рыцарям в 1245 году.
Так что нравы рыцарей-монахов в художественных фильмах «Александр Невский» и «Крестоносцы» не только не очернены, а скорее приукрашены, поскольку даже сегодня в кино нельзя показать всех мерзостей, которые творили монахи-рыцари. И это касается не только орденов Тевтонского и меченосцев. Вспомним, сколько гнусных преступлений рыцарей-монахов было выявлено на процессе ордена тамплиеров во Франции в 1307-1314 годах."(с).

".. В 1228 году новгородцы позвали Ярослава княжить в Новгород. Вскоре он призвал полки из Переславля и начал готовиться к походу на Ригу.
Но кому-то в Пскове померещилось, что Ярослав вместо Риги хочет завладеть Псковом. Возможно, не обошлось без происков немцев. Псковичи заключили мир с немцами, дали им 40 человек в заложники с условием, чтоб они помогли им в случае войны с новгородцами.
Новгородцы также заподозрили Ярослава и стали говорить: «Князь-то нас зовёт на Ригу, а сам хочет идти на Псков». Ярослав послал сказать псковичам: «Ступайте со мною в поход: зла на вас не думал никакого, а тех мне выдайте, кто наговорил вам на меня».
Псковичи велели отвечать ему: «Тебе, князь, кланяемся и вам, братья новгородцы, но в поход нейдём и братьи своей не выдаём, а с рижанами мы помирились. Вы к Колываню [так тогда назвался нынешний Таллин] ходили, взяли серебро и возвратились, ничего не сделавши, города не взявши, также и у Кеси [Вендена], и у Медвежьей Головы, и за то нашу братью немцы побили на озере, а других в плен взяли. Немцев только вы раздразнили да сами ушли прочь, а мы поплатились. А теперь на нас, что ли, идти вздумали? Так мы против вас со святой богородицей и с поклоном: лучше вы нас перебейте, а жён и детей наших в полон возьмите, чем поганые. На том вам и кланяемся».
Новгородцы сказали тогда князю: «Мы без свой братьи, без псковичей, нейдём на Ригу, а тебе, князь, кланяемся».
Уговоры Ярослава не помогли убедить новгородцев в необходимости похода на Ригу, тогда он отослал свои полки назад, в Переславль."(с).

В Российской же истории Тевтонский орден традиционно был представлен основным (главным) врагом, который якобы стремился к порабощению русского народа с целью навязать ему духовное рабство католичество. При всей сложности положения на границах Пскова и Новгорода с Ливонией[2] объективный анализ исторических фактов говорит, что Тевтонский орден чаще выступал союзником, нежели врагом Руси. Если отбросить православную идеологию (которая навязала этот образ врага) и исторические штампы, сложившиеся на этой основе, использовавшиеся на протяжении веков, то мы найдём в исследованиях даже российских и советских историков немало подтверждений сотрудничества Ордена и Руси.

Рыцарский «Орден Госпиталя Святой Девы Марии Немецкого Дома в Иерусалиме», называемый так же Тевтонским, был основан в 1190 г. при осаде Аккона как госпиталь и только летом 1198 г. стал военным орденом. Орденские рыцари носили белый плащ, (подаренный им тамплиерами)[3] с простым чёрным крестом.

В 1225 г. Орден был приглашён польским князем Конрадом Мазовецким для защиты его владений от усиливающихся набегов прусских язычников. После длительных и трудных переговоров орденского руководства с Конрадом, князь, в конце концов, в Крушвицком договоре 1230 г. документально зафиксировал столь желаемое орденом дарение Кульмской земли. Сразу вслед за этим, было принято решение о начале вторжения в Пруссию. Назначенный ландмайстером[4] Пруссии Герман фон Бальк в 1231 г. с отрядом орденских рыцарей и примкнувшим к ним крестоносцев выступил в поход против пруссов. К 1237 г. орденские отряды захватили прусские земли Помезании, Погезании и частично Вармии.



Положение в Ливонии.

Во второй половине XII века Дания стала осваивать побережье Эстляндии (север современной Эстонии), куда в 1167 г. с христианской миссией был направлен епископ цистерцианец Фульк. Усилиями датчан была захвачена северная часть Эстляндии.

В конце этого века в устье Двины появляются и другие европейские миссионеры, пытающие окрестить балтийские племена ливов, земгалов, латгалов и др. Оказанное этими племенами сопротивление не позволили клерикальным миссионерам справится с этой задачей мирными средствами[5]. Епископы Майнхард (1189-1196) и Бертхольд (1196-1198)[6], назначаемые Бременским Архиепископом, были вынуждены с помощью немецкого и шведского рыцарства организовать крестовые походы[7]. Но и они не дали нужного результата.

Избранный в епископы бременский каноник Альберт Буксхёфден (1199-1229) стал собственно основателем церкви и колонии в нижнем течении Даугавы (Западной Двины) при этом он как дипломат и проповедник крестовых походов постоянно проводил в Германии компании по привлечению материальной и персональной помощи. Из стратегических соображений он перевёл епископскую резиденцию из Юкскюле, в нижнее течение Западной Двины, куда могли подойти морские суда. Здесь при поддержке любекских купцов в 1201 году возник город Рига. Ближайший помощник Альберта, цистерцианец Теодорих во время отсутствия епископа, но с его разрешения создаёт в 1202 г.[8] рыцарский орден «Братьев рыцарей Христа» по своему гербу известные как Меченосцы. В отличие от крестоносцев, прибывающих на ограниченное время, орденские рыцари действовали в Ливонии на постоянной основе. На начальном этапе, они выполняли роль ударной силы Рижского епископа. Затем Альберт приглашает на эти территории немецких дворян, выделяя им земли на условиях вассальной зависимости. Теодорих был первым аббатом основанного в 1205-08 гг. цистерцианского монастыря в Дюнамюнде, а в 1211 г. стал епископом вновь созданного Эстляндского епископства, попавшего под датское влияние. Во времена Альберта Буксхёфдена возникло епископство южнее Зап. Двины, в Земгалии. Эстляндское епископство после смерти Теодориха было переведено в Дорпат (Тарту). Кроме того, были созданы епископства Саарема-Викское и в датском Ревеле (Таллин). Папская курия совершенно не была заинтересована в возникновении в Ливонии сильного объединённого государства, имеющего вполне ощутимую власть, так что новые епископы поначалу не были подчинены епископу Рижскому[9].

В завоевании Ливонии конкурировали епископы, орден Меченосцев и город Рига. Поначалу это выглядело так, словно город хочет наряду с церковниками получить треть уже завоёванных земель, но в итоге ему досталось только относительно большая городская территория. Деятельность ордена не была межрегиональной[10], он должен был присягать епископу Рижскому.

Продвигаясь по землям язычников, ливонцы[11] вышли к границам территориальных притязаний Пскова. В 1216 г. началась борьба между русскими и ливонцами за сферы влияния над балтийскими племенами. Эти столкновения закончились в 1224 г., когда определилась постоянная граница между владениями епископа, ордена Меченосцев и датчанами с одной стороны, и землями Пскова и Новгородом с другой.

В тоже время обострились территориальные претензии между Ливонией и Данией, вылившиеся в 1226 г. в войну, где меченосцы играли ведущую роль. Попытка епископа добиться помощи против русских и Датского короля у императора Фридриха II успеха не имела. Император посоветовал ему жить в дружбе с датчанами и русскими[12].

В самой Ливонии первый раздел земель между владениями епископа и ордена произошёл ещё 1207. Руководство меченосцев этим разделом было крайне недовольно, ему досталась только третья часть. В связи с этим был написан протест папе[13]. В будущих завоеваниях орден Меченосцев пытался увеличить свою долю, для этого они выпросили у императора охранные привилегии. Орден Меченосцев играл ведущую роль при покорении Эстляндии, по крайней мере после коллапса датской власти после битвы под Борхёфедом в 1227 г. Наибольшей властью рыцари – меченосцы обладали после 1233 г. когда они владели не только узкой полосой у ливонской (Трейденской) реки Аа, но и почти всей Эстляндией за исключением Эзель – Вик, а так же островов, югом Курляндии и являлись соправителями Земгалии. Но, меченосцы сильно тяготились зависимостью от Рижского епископа и пытаясь проводить собственную политику.

С этой целью магистр меченосцев Волквин через папу Грегория IX в 1234 г. предложил Великому магистру Тевтонского ордена Герману фон Зальца объединиться. Фон Зальц был противником этого объединения[14] и что бы найти предлог к отказу, в 1235 г. отправляет в Ливонию делегацию во главе с комтуром Эренфридом фон Ноенбург. Ознакомившись с положением дел в ордене меченосцев, фон Ноенбург, по возвращении естественно дал негативный отзыв о деятельности орденских рыцарей[15].

Во время внутренних неурядиц в Новгороде в 1232 г. между князем Ярославом, сыном Владимира Псковского приглашённым в Новгород на правление и выступившей против него оппозицией, князь был вынужден искать спасения в Ливонии. Вместе с ним из Новгорода бежали и его сторонники.

Новгородские изгнанники с Ярославом, втянули в свои политические интриги и ливонцев, которые решили их поддержать. Объединённые силы выступили против Пскова и захватили крепость Изборск. Дальше своё наступление они развить не смогли, и псковичи вскоре отбили Изборск обратно[16]. В 1234 г. новгородцы совершают набег на епископские земли и осадили Дорпат (Тарту). Взять замок не смогли и, разграбив его окрестности, отступили[17].

В самом начале своей деятельности в Прибалтике у западноевропейских миссионеров - колонизаторов не было единства между собой. Часто за помощью они обращались к русским. На юге орденские территории граничили с агрессивной Литвой, неоднократно совершавшей в Ливонию крупные походы. В ответ меченосцы в союзе, с Псковом, земли которого так же подвергались литовским набегам, во второй половине лета (или в начале осени) 1236 г. организовали поход против Литвы. Это предприятие завершилось для союзников тяжёлым поражением при Сауле (Зауле).

Меченосцев это поражение поставило на грань краха. Восстала Семигалия, к ней присоединились курши, эзельцы тоже взялись за оружие. Тогда орденские рыцари вновь обратились к Тевтонскому ордену с просьбой о помощи и объединении. Герман фон Зальца в резкой форме им отказал, указывая на беспорядки в ордене и отсутствие строгой дисциплины. Но это объяснение было только формальность, по сути, Тевтонский орден не желал влезать в проблемы, созданные меченосцами в своей внутренней и внешней политике. Прежде всего, это касалось запутанных взаимоотношений ордена с рижским епископом.

Этот отказ вынудил меченосцев обратиться на прямую, к римскому папе. К нему был отправлен рыцарь Герлах фон Ротт с просьбой помочь объединится остаткам меченосцев с Тевтонским орденом. Епископы Рижский, Дерптский и Эзельский (Сааремаа –Викский) под впечатлением страшного разгрома при Сауле эту просьбу поддержали [18].

Только под сильнейшим давлением папы Григория IX (практически это был приказ)[19], 13 мая в 1237 г. в Витербо, была подписана булла о совершившимся слиянии орденов. С этого времени орден меченосцев становился Ливонской ветвью Немецкого ордена. Для него, это объединение было лишней головной болью. Дело в том, что орден меченосцев находился в вассальной зависимости от епископа Рижского, который считался сюзереном предоставленной ордену одной трети завоеванных земель, и магистр обязан, был давать ему присягу. По своим земельным владениям на территории Эстонии орден находился в вассальной зависимости от дорпатского и саарема-викского епископов. Все эти взаимоотношения были очень запутаны.

Немецкий орден, формально находясь под покровительством папы, претендовал на полный суверенитет и верховную власть и практически сумел этого добиться. Когда папский легат епископ Вильгельм фон Модена в 1243 г. создал и в Пруссии четыре епископства, создаваемые постепенно по мере завоевания Пруссии. Орден ограничил их суверенитет, три епископства были практически инкорпорированы, в состав ордена и только в Эрмланде это не удалось. Этим епископствам было выделено треть территории. Орден же брал на себя военное обеспечение безопасности внешних границ, так что рядом с ним не могла сформироваться никакая другая властная сила.

В Ливонии Немецкий орден столкнулся с тремя духовными земельными властями – епископствами Рижским, Дорпатским (Тарту) и Эзельский. Кроме того, существовал имеющий собственную территорию торговый город Рига. После ликвидации меченосцев Немецкий орден должен был унаследовать не только все его права и владения, но так же и подчинение местным епископам. Магистр Ливонии был вынужден, как это делали братья ордена Меченосцев, принести епископу Рижскому присягу (клятву-Obödienzeid). Сюда добавились внешние политические проблемы оставленные меченосцами, которые вопреки воле епископа Альберта вторглись в Эстонию и нарушили права и притязания датчан. Так же продвижением на восток к Пскову и на юг в сторону Полоцка обострили положение с русскими. В обоих случаях были нарушены торговые интересы Риги.

Прибывший из Пруссии с 60 (40) рыцарями ландмайстер Герман фон Бальк, прежде всего, навёл порядок во внешней политике. В Стенсби 7 июля 1238 г. был заключён мир с Датским королём Вальдемаром II. Он вернул датчанам спорные территории в северной Эстонии, оставив за орденом южную часть. Орден в Ливонии, фон Бальк рассматривал в качестве активного противодействия набирающей силу языческой Литвы, неоднократно совершавшей крупные походы в Ливонию. Уже зимой 1238-39 гг. фон Бальк отбывает в Германию[20], оставив в Ливонии за себя вице-магистром Дитриха фон Грёнинген (1239-1240гг.).

Во внутренней политике его усилия были направлены на стабилизацию ситуации и усиления роли Ордена в Ливонии. Эта попытка тут же натолкнулась на противодействие Рижского епископа Николауса. Часто эти противоречия выливались в прямые столкновения. Это постоянно дестабилизировало ситуацию внутри Ливонии. Решение этих проблем требовало много времени и энергии, что не позволяло активно решать вопросы внешней политики.

К этому времени Русь подверглась двум сильным татаро-монгольским набегам в 1237 и в 1239 гг. Последствиями татарского нападения на Русь явились 12 пострадавших от этого городов. Относительно остальных 11 городов стоявших на пути татаро-монголов никаких свидетельств их разрушения нет. Но если допустить, что и эти города были разрушены, то при более чем 253 городах имевшихся на Руси[21], это будет около 10% . В очень короткие сроки всё вернулось в свою колею. Например, в Рязани князь Ингвар Ингварович очень быстро …«И обнови землю Резаньскую, и церкви постави и монастыри согради и пришельца утеши и люди собра». Советский археолог и историк Рязани А.Л. Монгайт подтверждает, что Рязань была быстро восстановлена и это княжество, вскоре вернулось к нормальной жизни [22]. Похожая картина восстановления и подъёма происходила и в других районах Руси. Уже в 1239 г. князь Ярослав наносит поражение литовцам, вторгшимся в Смоленские земли. Итак, мы имеем картину Руси испытавшей сильный удар степняков. Но Русь вовсе не была такой сокрушённой, разорённой и деморализованной какой её пытались изобразить.

В первой половине 13 века между Новгородом и Швецией обострились отношения за влияния в Финляндии и Карелии, начались открытые пограничные столкновения. В первой половине июля 1240 года шведский отряд появился в устье Ижоры на Неве, с намерением идти в Ладогу. Узнав об этом, князь Александр Ярославич, который в это время был приглашён на княжение в Новгород, срочно выступает со своей дружиной и небольшим ополчением. Он неожиданно нападает на шведский лагерь. В результате этого боя Александр теряет до 20 человек и отступает. Шведы, похоронив павших в бою воинов, отплывают обратно. О том, что это не было крупным сражением, говорят потери новгородцев, а так же отсутствие сообщений об этом в летописях Суздальской земли (Лаврентьевская) и в шведских источниках. За этот бой Александр спустя много лет после своей смерти, с подачи митрополита Кирилла получает прозвище «Невский».

Князь Ярослав Владимирович по-прежнему находящийся в изгнании в Ливонии, продолжал интриговать против Новгорода и его союзника Пскова. В Пскове у него были свои сторонники, во главе с Твердило Ивановичем,[23] который и предложил ему выступить совместно с немцами. Ярославу удалось уговорить епископа Дорпатского Германа фон Бекесховедена воспользоваться удобным случаем и выступить на его стороне. Предложение тем более было удачным т.к. в это время земли епископства подвергались постоянным нападениям со стороны русских. Епископ Герман призвал на помощь нового ландмейстера Ливонии Андреаса фон Вельфен (1240-1241).

Вопреки оставленным распоряжениям Германа фон Балька, Андреас фон Фельфен совместно с отрядами епископа Дорпатского и князя Ярослава в 1240 г. выступил против Пскова[24]. Неожиданным ударом, был взят стоявший на их пути Изборск. Вышедших навстречу псковичей разбили и осадили Псков. Пронемецкая партия (если такая была), в городе поддерживающая Ярослава Владимировича уговорила жителей не воевать с немцами и выдать заложников. К руководству в городе пришёл Твердило Иванович, возглавлявший пронемецкую партию. Орден оставил в Пскове двух братьев рыцарей и небольшой отряд. Ободрённые успехом, ливонцы вторглись в новгородские земли. Целью было посадить на место отсутствующего князя своего протеже, имевшего в Новгороде своих сторонников. Захватив городок Тесов, немцы построили крепость в Копорье.

Новгород, боровшийся против Ярослава, призвал князя Александра. Князь прибыл в Новгород в 1241 г. и, навёл порядок в самом городе, казнив «многих крамольников». Вслед за этим с войском осадил Копорье. Взяв крепость, он перевешал помогавших немцам эстонцев и вожан, отпустив при этом рыцарей. Ландмайстер Ордена в Пруссии Хайнрих фон Вида, узнав о начавшихся военных действиях против русских, что в корне противоречило орденской политике, весной 1241 г. отстранил ландмейстера Андреаса фон Вельфен[25], оставив его до прибытия нового ландмейстера в чине вице – магистра. Зимой 1242 г. Александр со своим братом Андреем без особых усилий захватили Псков, после чего военные действия переместились на земли Дорпатского епископства. Епископ, зная о малочисленности орденских рыцарей (половина которых в это время вместе с новым ландмейстером Дитрихом фон Грёнингеном воевала с куршами) собрал своих вассалов и соединился с орденским отрядом. На марше русский авангард был уничтожен в бою. Узнав об этом, князь Александр отступил к Чудскому озеру, стянул туда свои силы и занял оборонительное положение.

Объединённые отряды орденских рыцарей и епископских вассалов с пехотой набранной из эстонских племён, 5 апреля атаковали русских. Орденский отряд, около 20 рыцарей прорвался в глубь боевых порядков, но был разгромлен. Епископские войска тоже понесли большие потери и бежали. После победы Александр отошёл к Пскову, где жестоко навёл порядок, разгромив оппозицию.

Ландмейстер Ливонии Дитрих фон Грёнинген в этом же году освободил все русские земли, которые Орден к тому времени занимал, обменялся пленными и заключил мир. В результате этого мира и дальнейших переговоров Александра с папой Инокентием IV , Александр разрешил построить католическую церковь в Пскове[26].

Дальнейшие столкновения на Ливонско-Русской границе ни как не сказались на внешней политике как Псковско-Новгородской, так и Ливонской.

По неизвестной причине, епископ Дорпатский нарушил договор от 1242 г. (возможно этот договор был подписан только Немецким орденом) и в 1253 г. осадил Псков[27]. Был сожжён посад, но, узнав, что на помощь идут новгородцы, немцы сняли осаду и отступили. Новгородцы решили, что раз собраны войска, надо воспользоваться случаем и напасть на датчан. Цель была одна пограбить. И хотя те были вовсе не причём, опустошили большую территорию в районе реки Нарва. Псковичи, со своей стороны не захотели остаться в долгу, вторглись в Ливонию, разбив вышедший им навстречу отряд. После чего был заключён мир[28].

Через 10 лет в конце 1261 г. литовский князь Миндовг заключил союз с русскими князьями, для совместного нападения на Ливонию. У русских не было особых политических причин для конфликта с не угрожавшей им Ливонией. К тому же Орден был сильно ослаблен поражениями, нанесёнными ему литовцами при Дурбене 13 июля 1260 г. и 3 февраля 1261 г. при Ленневардене. В связи с этим представилась возможность набрать лёгкой добычи. Литовцы в начале 1262 г. вторглись в Ливонию, и дошли до резиденции орденского ландмайстера замка Венден (Цесис). Не дождавшись там русских, (князь Александр в это время срочно выехал в Орду к хану Берке) опустошили местность и ушли. Ближе к осени, появились русские и осадили епископский Дерпт, сожгли город, но замок взять не смогли и, набрав пленных и добычи, ушли назад. Немецкий летописец говорит, что русские отступили, узнав о подходе ландмайстера Вернера фон Брайтхаузена, который вторгся в русское пограничье и опустошил его[29].

Как правило, пограничные стычки если и переходили в крупные бои, то были спровоцированы русской стороной. Как пример: «В 1268 г. новгородцы собрались, было опять на Литву, но по дороге раздумали и пошли за Нарову к Раковору (эст. Раквере нем.Везенберг), много земли попустошили, но города не взяли и, потерявши 7 человек, возвратились домой…»[30]. Нападение это было совершено на датские территории. Неожиданность выбора для нанесения удара говорит, что новгородцы совершенно не боялись ответной реакции, зная слабость своих соседей. Это подтверждается дальнейшими действиями обеих сторон.

Лёгкость и безответность этого нападения спровоцировало новгородцев в этом же году опять напасть на датчан. В этот поход пригласили и русских князей, в числе которых был и Довмонт с псковичами. Были собраны крупные силы, для взятия городов, располагавшими наиболее ценной добычей, подготовили стенобитные машины.

Узнав об этих сборах, рижане, жители Феллина и Дорпата отправили послов в Новгород с просьбой о мире, заявив о своём нейтралитете по отношению к датчанам Ревеля (Таллин) и Раковора. Новгородцы этим не удовлетворились, отправив своих посланцев в Ливонию, потребовав нейтралитета от Рижского Архиепископа Альберта[31], «божьих дворян»- орденских рыцарей и епископов. Представители этой стороны так же обещали не оказывать помощь датчанам[32]. Орден вынужден был пойти на это т.к. большая часть братьев-рыцарей с ландмейстером Отто фон Лютенбергом находилась в Пруссии [33].



Обезопасив себя со стороны Ливонии, русские в январе вторглись в датские владения,

«…и начали опустошать её по обычаю». Обнаружив в одной огромной пещере спрятавшихся от русских множество чуди (эстонцев) они затопили её водой и когда, люди спасаясь, покинули своё убежище, всех перебили[34]. Наступление продолжилось на Раковор.

К тому времени ливонцы одумались, понимая, что после датчан следующей жертвой русских могут быть они и выступили на помощь датчанам. Замещающий отсутствующего ландмейстера Конрад фон Мандерен возглавил небольшой орденский отряд числом около 34 рыцарей с ополчением из местных жителей.

18 февраля у реки Кеголы (эст. Кунда) русские столкнулись с объединёнными силами датчан и ливонцев. В завязавшемся ожесточённом сражении русские и их противники понесли большие потери, сражение закончилось только к вечеру. Обе стороны приписали победу себе. прорвали, фланг и преследовали отступающую часть войск до самого Раковора. Оставшаяся часть объединённых войск со свежими силами нанесла удар по русским, и прорвав оборону пробились к новгородским обозам. К вечеру сражение закончилось. Войска остановились друг против друга. Русские князья решили продолжить сражение утром, но ночью ливонцы отступили. Эта победа дорого обошлась и русской стороне. Три дня они простояли на месте, а затем начали отходить. «Но Довмонд с псковичами воспользовавшись победой, опустошили датскую территорию до самого моря, и, возвратились, наполнив землю свою множеством полона»[35].

Только в следующем году собрав силы, ландмайстер Ливонии осадил Псков, но, узнав, что на помощь идут новгородцы, снял осаду и отступил.

Всё говорит о том, что даже объединённые силы ливонцев и датчан были слишком слабы, что бы противостоять силам псковичей и новгородцев.

Для Ливонии наиболее сложным было выстроить единую политику. Взаимоотношения между высшими ливонскими структурами были очень запутанными. В церковно-правовом отношении высшим должностным лицом был Рижский архиепископ, которому в вопросах религии и церковного права почти вся Ливония, а также Пруссия. Только Таллинский епископ был подчинён Лундскому архиепископу. Как светские правители, епископы были совершенно независимы и придерживались самостоятельной внутренней и внешней политики.

Особенно сложными были отношения между Рижским архиепископом и Орденом. Эти отношения в начале 14 в. едва не привели к ликвидации Ордена в Ливонии.

В военном отношении Орден оказался сильнее всех ливонских епископств. Опираясь на экономическое и военное превосходство своих территорий, а в дальнейшем на ресурсы Немецкого ордена в Пруссии, ордену в Ливонии удалось добиться если не формальной, то, по крайней мере, фактической независимости от епископов. Дальнейшая попытка усиления роли ордена натолкнулась на противодействие со стороны архиепископа. Эти противоречия часто выливались в прямые столкновения. Всё это постоянно дестабилизировало ситуацию внутри Ливонии и на решение этих проблем требовалось много времени и энергии, что не позволяло активно решать вопросы внешней политики.

Главным внешним врагом Ордена в Ливонии была языческая Литва, постоянно совершавшая крупные набеги. С 1210 по 1268 годы Литвой было совершено 29 походов[36]. Псков и Новгород в этом раскладе оставались на заднем плане которых старались не провоцировать и поддерживать с ними мирные отношения.

Так за весь XIII в. Тевтонский орден в Ливонии принимал участие в нападениях на русские территории не более 4 раз, из них 3 похода были спровоцированы русскими. За это же время русские ходили в походы на Ливонию и датчан 11 раз. Литовцы за это же время, только псковско-новгородские земли подвергли нападениям более 8 раз. Александр (Невский) уже в 1239 г. вынужден был отдать распоряжение строить укрепления на реке Шелони против литовских набегов[37].

Литовская экспансия на восток. К 1285 году Немецкий орден закончил завоевание Пруссии и вышел на границу с Литвой. Литовское государство, к этому времени проводило жесткую завоевательную политику по отношению к своим соседям. Уже в начале 13 века зафиксированы частые нападения литовцев на земли Новгорода. Эти разорительные набеги следуют один за другим, охватывая всё более широкий район Новгородской земли[38], а с 20-х годов так же Полоцка и Смоленска. Особенно эта политика усилилась по отношению к раздробленной Руси, подвергшейся двум татарским набегам. Если в советской истории обвинялся Тевтонский орден, который якобы воспользовался татарским нашествием и напал на обессиленную Русь, что ни в коей мере не факт, то Литва поступила именно таким образом что видно на протяжении всей истории 13-14 веков и далее.

Если в начале двадцатых годов литовские нападения на Русь выливались в набеги с целью захвата пленных и разграбления деревень, то с 1238 года, когда правителем стал Миндовг (Миндаугас) началась настоящая экспансия. Миндовг представлял для Александра (Невского) большую угрозу, чем немцы на севере. Начавшаяся война с Литвой закончилась в начале 50-годов поражением Александра и потерей Чёрной Руси[39]. Политикой Миндовга становится постепенное проникновение на соседние территории. Еще до подхода Немецкого ордена к литовским границам, со стороны Пруссии, Литвой в начале 50-х годов 13 века были захвачены остатки Полоцкого княжества, западная часть бывшего Туро - Пинского княжества в верховьях Припяти и северный треугольник Волынской земли с Брестом.

Продолжить активные территориальные завоевания на Руси Литве помешал Немецкий орден, который с окончанием завоевания Пруссии, начал военные действия против языческой Литвы. Только за первые пять лет (1290-94) было совершено восемь крупных походов[40]. В ответ на это Литва перенесла свои усилия на запад. Это послужило перерывом в литовском натиске на восток. С 1269 по 1306 годы Литвой было совершено 16 походов на Ливонию, 9 походов в Пруссию и только 5 на Русь[41].

Летом 1316 г. к Великому магистру Карлу фон Трир прибыло посольство от Галицких князей Андрея и Льва. Представившихся как князья всея Руси Галиции и Владимира. В своём дружеском послании князья заявили, что желают по примеру своих предшественников оставаться в дружеских отношениях, обещая защитить земли насколько это им удастся ордена от нашествия татар, что бы доказать всему народу Пруссии их благожелательность. Но начавшийся в 1317 г. внутриполитический кризис в Ордене ( отстранение Карла фон Трир от власти) помешал дальнейшим контактам, а в перспективе формальному союзу с русскими князьями.



Воспользовавшись начавшейся политической борьбой внутри Ордена, а затем войной между Т.О. и Польшей за Поморье (1327-1343), Литва опять главный удар направила на восток. С 1316 по 1341 князем Гедимином (Гедиминасом) были захвачены Минск, Пинск (1318), Брест (1319), Могилев, Туров, Витебск (1330), Орша, Мозырь. В самом начале его правления в русских Летописях упоминаются столкновения литовцев с князьями Галицкими, Волынскими и другими. Есть сведения, что эти князья хотели совместно с Тевтонским орденом выступить против Литвы[42]. В 1320 году Гедимин совершил поход на юг и захватил Волынь[43], передав это княжество своему сыну. Потом был захвачен Луцк. В 1321 году Гедимин двинулся на Киев. На реке Ирмени он разбил объединённые войска русских князей. После этой победы он занял Белгород и осадил Киев, который, продержавшись два месяца, сдался. Многие русские города последовали примеру Киева. Гедимин в этих городах поставил своих наместников и литовские гарнизоны[44]. Вскоре в 1323 г. подверглись нападению новгородские территории по реке Ловати.

За время правления Гедиминаса, Тевтонским орденом параллельно с войной с Польшей, было организовано более 50 походов и набегов против Литвы. Литовцам пришлось постоянно организовать ответные акции, которые вылились в более, чем 20 военных походов на Пруссию. Всё это отвлекало военные усилия Литвы и являлось сдерживающим фактором против наступления на восток.

После смерти Гедимина его политику продолжил сын Ольгерд с братом Кейстутом (Кейстутисом). Но если главный удар Гедиминаса был направлен против Юго-Западной Руси, то Ольгерд свою завоевательскую политику нацелил против Северо-восточной Руси. Вскоре к Литве отошло Витебское княжество, затем был нанесён удар по Можайску. В 1346 году Ольгерд вторгается в Новгородские земли. В 1349 он нападает на псковские территории, Псков отвечает ему тем же. Затем Литовцы захватывают Ржев (1356), который вскоре был отбит обратно (1358). Но в 1360 захвачен опять Ольгердом.

В 1356 году Брянское княжество после 110 лет самостоятельности прекратило свое существование, перейдя под власть Литвы[45]. В то время как русские князья пресмыкались перед татарами, Ольгерд в 1362-(63?) году нанес татарам поражение при Синих Водах. Результатом этой победы явился захват Подолии.



Ситуация на северо-западе. В начале XIV века в 1304 г. в Дорпат съехались все ливонские представители. Прибыли, орденское руководство и комтуры, все епископы, и представители епископских вассалов. На собрании было единодушно решено, всячески избегать войны с русскими. Военные стычки заканчивать миром и не помогать самовольно нарушившим принятое решение. «... и тем навлечёт на себя месть их /русских/ »[46].

На северо-западе продолжалась старая борьба Новгорода со шведами. В 1320 г. встречается известие о столкновении новгородцев с норвежцами[47].

В 1322 г. произошло столкновение с датчанами (Пашуто В.Т. датчан почему то называет Орденом, Немецкими рыцарями[48], хотя Карамзин Н.М. указывает, что это были «эстонские рыцари»[49]) напавших в Чудском озере на корабль псковских купцов и перебили их.. Подверглись нападению и псковские рыбаки на реке Нарве. Псков в этом же году жестоко наказал датчан опустошил их земли до самого Ревеля (Таллин).

На следующий год датчане пытаясь взять реванш, дважды осаждали Псков. Прибывая на кораблях и лодках по Чудскому озеру, высаживали десант (в марте и в мае) и, но были разбиты[50]. С ливонцами у Пскова были дружеские отношения. Об этом мы можем судить на примере Тверского князя Александра, который бежал от татарской мести, с семьёй в Псков (1329 г.). Псковичи отказались выдать его татарам и их русским пособникам, обещая защитить князя, если понадобиться с немецкой помощью[51]. В этом же году (1329) по неизвестной причине в Дорпате (Тарту) в резиденции епископа был убит новгородский посол Иван Сыпа. Почему-то это убийство никаких последствий не вызвало.

В 1341 г. в Латгалии -пограничная территория Ливонии с Псковом, были убиты псковские послы. Тут не ясна ни причина, ни кто в этом деле был замешан. Как бы там ни было, псковичи тут же отомстили ливонцам опустошением пограничных районов. Ожидая ответного удара, Псков попросил помощи у Новгорода, а затем и у Ольгерда. Но Ливонцы никаких мер не предприняли. К границе выдвинулись военные отряды дорпатского епископа и под их прикрытием, был заложен замок Нойхаузен (Neuhausen). Псковичи не дождавшись наступления немцев, перешли к мелкой войне, нападая на немецкие сёла. В ответ ливонцы начали набеги на Псковские земли. Эти стычки продолжались до мая 1343 г. Затем псковичи, собрав крупные силы, глубоко вторглись в Дорпатское епископство и пятеро суток «...воевали немецкую землю» в районе Оденпе (Отепя /эст./) «...воевали там, где не бывали их отцы и деды...». Захватив множество пленных и добычи, они стали возвращаться обратно. В это время их настиг епископский отряд. В завязавшемся бою немцы были отброшены, русские, потеряв 17 человек убитыми, вернулись домой[52].

В датских владениях северной Эстонии в 1343 г. началось крестьянское восстание. Дания обратилось за помощью к Ордену, с помощью которого восстание было подавлено. Желая избавится от беспокойных владений, Дания предложила Ордену выкупить эту территорию. Великий магистр в 1346 г. покупает эти земли в Эстонии, со ставшим уже значительным Ганзейским центром Ревелем (Таллин), и передаёт их ливонской ветви ордена. С этого времени орденская территория в Ливонии приобрела окончательные границы[53].

До 1348 г. на границе было затишье. Затем, воспользовавшись, что псковское войско оказывало помощь Новгороду в войне со шведами, немцы (неизвестно кто именно) стали грабить и жечь приграничные сёла. Весной 1349 г. их отряд неожиданно подошёл к Изборску, после небольших стычек с русскими, отошли.

В этом же году для более надёжного прикрытия своих вновь приобретённых территорий в северной Эстонии, Орден заложил новый замок Нойшлос (Neuschloß) на реке Нарва. Узнав об этом, псковичи собрали ополчение и сожгли замок, гарнизон был полностью уничтожен[54].

Вторая половина XIV в. на Ливонской границе была достаточно спокойной. Стычки, которые происходили время от времени, не переходили в жестокие и кровопролитные войны, которые были так характерны для этого периода на Руси, как в междоусобных войнах, так и в борьбе против Литвы и татар. Как правило, всё заканчивалось небольшими набегами. В основном псковичи и новгородцы воевали с Дорпатским епископством (три набега на епископский замок Нойхаузен 1367, 1370 и 1377гг). Епископские отряды так же устраивали набеги на псковские земли (1367 и 1369гг.). В этих столкновениях Н.О. принимал участие крайне редко. Известен только один набег в 1406 г. О том, что он не был серьёзным, говорит численность русской рати, в 150 человек, которых хватило, что бы разбить и обратить их в бегство. Обе стороны давно пришли к выводу, что торговать гораздо выгодней. Даже новгородские ушкуйники, любившие прежде совершать набеги на ливонцев, переключились на татар и русских. У Новгорода оставался ещё старый противник в лице шведов, с которыми они продолжали вести борьбу за влияние на Карелию. На этом XIV в. на ливонской границе благополучно закончился

Продолжение Литовской экспансии. 1363 году Литовская экспансия докатилась до границ Московского княжества, где правил внук Ивана Калиты, Дмитрий Иванович (1359-1389). Он вёл борьбу за великое княжение с князьями суздальско-нижегородскими и тверскими. К началу 60-х годов 14 века суздальско - нижегородский князь признал права Дмитрия Ивановича на великое Владимирское княжение. В борьбе между Тверью и Москвой на стороне Твери выступила Литва. Это вылилось в войну Москвы с Литвой.

В 1368 году Ольгерд собрав большие военные силы, организовал поход на Москву. Вместе с ним двинулись также тверской князь Михаил и смоленский Святослав со своими полками[55]. Нападение Ольгерда было для Москвы неожиданным. Выступившие навстречу литовцам полки московские, коломенские и дмитровские были уничтожены в бою 21 ноября. Литовцы осадили Москву. Осада продолжалась всего три дня, после чего Ольгерд неожиданно снялся и ушёл в Литву. Причиной поспешного отступления как пишет С.М. Соловьев, послужило нападение ордена на Литву[56].

Наступление Литвы на восток постоянно сдерживалось на западе трудной борьбой с Тевтонским орденом, который в 1362 году взял Ковно (Каунас) и сжёг его. Более того, орден уже предпринимал попытки, закрепится на литовской территории, в 1369 году зимой в одной миле от Ковно был заложен замок Готтерсвердер. Новый замок через пять месяцев был закончен. В нём был оставлен гарнизон из 20 орденских рыцарей и около 200 витингов, возглавил оборону замка комтур Куно фон Хаттенштайн (Kuno von Hattenstein). В августе Готтерсвердер был осаждён и через 5 недель взят. Подошедшие орденские войска под руководством орденского маршала за пять дней отбили его назад[57] .

На несколько лет литовцы были вовлечены в борьбу на два фронта, против Москвы и Ордена.

В 1370 году за 8 дней до масленицы. Ольгерд с Кейстутом вторглись на территорию Пруссии с большим войском, состоящим из литовцев, жмуди, русских, татар и подошли к замку Рудау (Мельниково), что в 20 км. на север от Кёнигсберга. 17 февраля произошло крупное сражение, в котором Ольгерд потерпел поражение. Воспользовавшись этим, Москва начинает наступление на смоленские земли. Затем московский князь Дмитрий посылает войска к Брянску и выступает против Твери-союзницы Литвы.

Оправившись к концу года, Ольгерд, с большими военными силами, в рождественский пост (декабрь, по новому стилю - в ноябре) двинулся на Москву, грабя и сжигая всё на своём пути. Вместе с Литвой опять двигались смоленские полки князя Святослава. 6 декабря литовцы подошли к Москве и осадили её. Взять город штурмом не смогли, а тратить время на осаду не было возможности т.к. за спиной у них находился Немецкий орден, который не упускал возможности нанести очередной удар[58]. Не закончился ещё 1370 г. когда прибытие значительного отряда крестоносцев из Европы послужило причиной для нового похода в Литву[59].

Летом 1372 года Ольгерд совершил третий поход против Московского княжества, организованный в союзе с Тверским князем. Брат Ольгерда Кейстут (Кейстутис) с сыном Витовтом захватили Дмитров, Переяслав-Северный и Кашин. От Кашина они подошли к Торжку и взяли его. Затем к ним на соединение подошёл Ольгерд. Московский князь Дмитрий Иванович перехватил инициативу в свои руки и нанес удар по литовскому авангарду, который был разбит. После этого, противники несколько дней стояли друг против друга, не решаясь дать сражение. Московские войска не решались перейти в наступление, предпочитая оборонительный бой, а Ольгерда тревожили сообщения с прусской границы. Ольгерд вынужден был отступить, признав требование князя Дмитрия Ивановича о невмешательстве в отношения Москвы с Тверью[60].

Походы ордена на Литву продолжались до 1374 г. но ввиду эпидемии чумы были не столь сильными как раньше, к тому же и перешедший в наступление Ольгерд на каждый поход ордена отвечал контрударом. Вооруженные силы литовского князя постоянно увеличивались за счет захваченных русских территорий, вошедших в состав литовского государства. Ольгерд в 1376 году опустошил смоленские земли.

Московские войска в 1375 г. перешли в наступление на Тверское княжество. Причиной этого похода послужило получение в Орде от хана тверским князем Михаилом, ярлыка на великое Владимирское княжение. Но Дмитрий Иванович отказался признать ханское решение. Под натиском крупных московских войск, Михаил был вынужден принять ряд условий и отказаться от права самостоятельного ведения внешней политики.

В 1379 г. московские войска разбили на реке Воже направленное против них Мамаем татарское войско мурзы Бегича.

В это же время орден опять активизировал наступление против Литвы. Количество походов резко увеличилось. В этот период тевтонское наступление развивается с размахом, не ограничиваясь как прежде, Жмудью, а охватывая Аукштоту (центр Литвы) и русские земли, захваченные Литвой. Их видели так же. под стенами столицы Литвы Вильно и Трокай. Крупномасштабное наступление развивалось и со стороны Ливонии[61]. Практически каждый год после 1377 г. совершались крупные походы. Литва, обеспокоенная ситуацией на западе, а так же в результате внутренних усобиц была вынуждена прекратить наступление на Русские земли.

Новый Великий князь Литвы Ягайло, что бы облегчить себе борьбу против внутренней оппозиции, которую возглавлял Кейстут и его сын Витовт, вынужден был в 1379 г. заключить с орденом перемирие. В 1380 г. переговоры продолжились и закончились заключением тайного мира, одним из условий было обещание Ягайло принять христианство. Воспользовавшись передышкой на западе, он вступил в союз с татарами (Мамаем) против Москвы. Но прийти на помощь Мамаю он всё - таки не решился, простояв в нерешительности близ Одоева. В результате татары были разбиты Дмитрием Ивановичем (Донским) в Куликовской битве.

Почему же Ягайло не пошёл на соединение с Мамаем? Дело в том, что его мир с орденом не был прочным. Так как уже зимой 1380 г. рыцари вторглись в литовские земли с двух направлений, из Пруссии и Ливонии. И хотя этот удар был направлен на Кистутиса, его оппонента в борьбе за власть, опасность существовала и для него. Ягайло ещё не принял христианства, а мирный договор с язычником орден не считал действительным. Поэтому, направив войска на соединение с Мамаем, Ягайло не дошёл до татар, так как был вынужден опасаться Кeйстутиса и в ещё большей мере Орден.

Путём коварства и измены ему удалось устранить своего внутреннего противника Кейстутиса, но оставался его сын Витовт. Чтобы не дать возможности ордену выступить против него, Ягайло продолжал переговоры, которые закончились в 1383 г. новым договором. По этому договору, Ягайло вынужден был уступить ордену Жмудь по реке Дубиссе. но, в конце концов, из-за интриг Великого князя Ягайло и двусмысленного поведения ордена в отношении Витовта, переговоры были сорваны. В августе 1383 г. Великим магистром Конрадом фон Роттенштайн (Konrad von Rottenstein) был предпринят поход в Литву. В результате был захвачен замок Тракай и частично сожжён Вильно. В это же время в Литве обострилась борьба за власть, между Ягайло, и его двоюродным братом. Витовт бежал в Пруссию и там крестился в замке Тапиау.

В этой борьбе активную роль пытался сыграть Орден, это ему явно не удалось. Ягайло оказался хитрым и беспринципным политиком не брезговавший для достижения своей цели ни какими методами.

Для поддержки своего ставленника Витовта были организованы походы против Ягайло. В районе старого Ковно был построен замок Мариенвердер являвшийся ключом ко всей Литве. Неожиданно для ордена, Ягайло и Витовт, помирились и, осадили этот замок и спустя 4 недели овладели им.



Объединение Польши с Литвой. В 1386 году Польша объединяется в унии с Литвой, и королевский престол достаётся Ягайло. Официально Литва принимает крещение. Великим князем после упорной борьбы с Ягайло становится Витовт (1392). Объединение двух мощных государств поставило Орден в очень тяжёлое положение. Тем не менее, с 1386 по 1389 год Орденом вновь совершается серия походов на Литву. Воспользовавшись этим, смоленский князь решил отбить свои земли у Литвы, но в сражении у реки Вехре под Мстиславлем русские были разбиты, князь Святослав Иванович был убит. Литовцы осадили Смоленск и взяли с него контрибуцию.

Руководство Ордена понимало всю опасность, борьбы в одиночку с объединёнными Польшей и Литвой. В завязавшихся с королём Ягайло переговорах, Великий магистр ещё яснее ощутил надвигающуюся опасность скорой борьбы. Орден так же сознавал, что силы у него для этого слишком слабы и попытался найти себе союзников.

На западе всё ограничилось дипломатической поддержкой, и только венгерский король Сигизмунд, обещал в случае войны напасть на южные районы Польши.

На востоке было только одно Московское княжество, которое могло, как - то противостоять Литве. Это единственное государство на Руси которое доказало свою способность оказать противодействие как татарам так и противнику на западе. К тому же в начале 90-х годов Москва значительно усилилась за счёт присоединённого княжества Нижегородского. Москва имела также большое влияние на Новгород и Псков, что так же было немаловажно для Тевтонского ордена в Ливонии.

Но имелось и препятствие для заключения с Москвой союза. В 1386 г. московский князь Василий Дмитриевич спасаясь бегством из Орды, что бы уйти от погони хана Тохтамыша, бежал на запад. Сначала он укрывался в Молдавии, затем его путь пролегал через литовские владения. До сих пор неизвестно где Василий встретился с Витовтом (возможно в Пруссии, где в это время находился Витовт). Во время встречи молодой московский князь пообещал жениться на его дочери Софии. В 1390 г. Василий своё обещание выполнил.

Орденское руководство в 1393 г. решается отправить посольство в Москву. Поздней осенью возможно в начале зимы посольство прибыло к Великому князю московскому Василию Дмитриевичу. «Того же лета (В том же году) прислал мистр (магистр) немецкий великому князю посла о мире и любвии, жалуючися на плескович (Псков) и на Литву, прислал в дарех (дар) пушку медяну, и зелие, и мастера (медную пушку, порох и артиллериста)». К сожалению, родственные связи Василия и его недальновидность, перевесили политические преимущества предложенного союза.

Литовское наступление продолжается.

В 1395 году Витовт захватывает Смоленск. Князь Олег в 1401 году отбил Смоленск у литовцев. Рязанский князь Родослав в 1402 году выступает против Литвы, но был разбит и взят в плен. На следующий год литовцы захватили Вязьму. Витовт в 1404 году опять осадил Смоленск, но сходу взять не смог и, держа город в осаде, три месяца опустошал окрестности. В это время Орден вторгся в Литву. Сняв осаду, Витовт вынужден был отступить, срочно отправившись в Литовскую землю. Не смея дать открытого боя, он нападал на немцев из засад, поджидая, когда на помощь подойдут польские войска. Это был последний крупный поход тевтонцев в Литву. Всё же из-за предательства смоленских бояр город был захвачен литовцами.

Витовт, чтобы развязать себе руки на востоке спешно заключает с орденом мир, по которому подтверждает передачу Жемайтии (Жмуди), исконные литовские земли, и направляет все свои усилия на северо-восточную Русь.

На следующий год Витовт вторгается в Псковские земли, захватывает город Коложе и осаждает город Воронач. Но, так и не взяв его, отступает в Литву. Подоспевшим на помощь новгородцам, псковичи предложили выступить против Литвы. Но новгородцы против Литвы воевать не захотели и предложили напасть на немцев. Тогда псковичи сами нападают на Литву, а на следующий год повторяют свой поход и подошли к Полоцку, где простояли три дня.

Но псковичи с новгородцами понимали, что им не справится с Витовтом, а потому послали просить помощи и защиты к Московскому князю Василию Дмитриевичу. Василий разорвал мир ранее заключённый с Витовтом. Объединившись с тверским князем, он вторгся в литовские земли, осадив Вязьму, Серпейск и Козельск, но успеха не добились. Многие русские, проживающие на захваченной Литвой территории недовольные новыми порядками на Литве после её объединения с Польшей, полагали, что негде больше искать помощи, кроме иноверного Ордена.

С 1405 по 1407 годы Литва с Москвой постоянно находились в состоянии войны с временными перемириями. Для ордена дальнейшая ситуация сложилась трагически, объединённые силы Польши и Литвы, начинают войну против ордена. Эта война для ордена заканчивается сокрушительным поражением в Грюнвальдской битве. Слишком не соответствовала мощь Польши и Литвы, в которую входило почти две трети Руси небольшому по площади и ресурсам орденскому государству. Обеспечив западные границы Великого Княжества Литовского, Витовт занялся дальнейшими завоеваниями. Он пытался покорить Псков и Новгород, но успеха не имел. На юге его беспокоили татары. Он направил туда свои силы и очистил от них Подолию, а в 1415 году достиг берегов Чёрного моря, где утвердил южную границу своего государства.

Но Тевтонский орден, свою «миссию» по «спасению» Московского княжества центра будущего Российского государства выполнил. К началу 15 века оно уже достаточно окрепло и могло само противостоять литовскому натиску, который ещё продолжался весь XV и XVI века. Сейчас трудно сказать, как повернулась бы история России, если бы Тевтонский орден закончил свой поход завоеванием только Пруссии и остановился у границ Литвы.

Только в конце 13 века им было организованно 10 мощных походов. Практически весь 14 век Орден и Литва находились в состоянии войны. За этот период Немецкий орден совершил около 109 походов и рейдов против Литвы. С 1309 по 1344 г.г. им было проведено 45 крупных и мелких походов, а с 1348 до 1404 гг. Ещё 34 похода.

В то же время Литва только по Пруссии в 14 веке нанесла около 50 крупных ударов. Результатом этих нападений на Пруссию было разрушено и сожжено большое количество замков, городов и деревень многие из них неоднократно. Если же учесть что для завоевания большей части Руси Литве было достаточно провести около 38 походов и набегов, то можно представить чтобы осталось от неё, если бы удары, нанесённые по Пруссии, были направлены на Русь. Скорей всего Русь была бы захвачена Литвой, и православию был бы нанесён непоправимый удар. Известно, что по акту Городельского сейма 1413 года литовские феодалы католики получили ряд привилегий, а православная церковь была подвергнута мощному давлению с целью осуществить унию с католической церковью. Смоленск на долгие годы становится центром католического епископства. Западная Украина и Белоруссия вынуждены были частично принять католичество и униатство. Русское дворянство, что бы иметь успех при дворе короля, так же большей частью перешло в католичество.


[1] Teutonicus (лат.) – немецкий.

[2] Ливония – территория, которая объединяла собственно Ливонию (Лифляндию), а так же Курляндию и Эстляндию. Современные Латвия и Эстония.

[3] Muller G. Jerusalem oder Akkon? Bad Munstereifel, 1989. S.17-19.

[4] Ландмейстер – территориальный магистр, подчинявшийся Хохмейстеру (Великому магистру) имевшему резиденцию в Палестине. В Тевтонском ордене было несколько ландмейстеров: в Германии, Пруссии, Ливонии, и т.д.

[5] Jähnig B. Biewer E. Kleiner Atlas zur deutschen territorialgeschichte. Bonn, 1991. S. 56.

[6] Arbusow L. Grundriss der Geschichte Liw , Est und Kurlands. Riga, 1908. S. 285.

[7] История Латвийской ССР. Рига. 1952. С.90.

[8] Генрих Латвийский. Хроника Ливонии. Москва-Ленинград, 1938. С. 467

[9] История Латвийской ССР. С. 112.

[10] Как у Тамплиеров, Иоаннитов и Тевтонского орденов.

[11] Епископские отряды (крестоносцы), орденские рыцари и вооружённые формирования из местных племён принявших христианство.

[12] Генрих Латвийский. С. 211.

[13] Генрих Латвийский. С. 498-499

[14] Manfred Hellmann Die Stellung des Livlaendischen Ordensweiges zur Gesamtpolitik des Deutschen Ordens von 13. Bis zum 16. Jahrhundert. //Von Akkon bis Wien. Herausgegeben Udo Arnold. Marburg, 1978. S. 7.

[15] Соловьёв С.М. История России с древнейших времён. В 15 книгах. Кн.2. Т. 3-4, М. 1960. С. 127.

[16] Там же. С. 126.

[17] Соловьёв С.М. История России с древнейших времён. С. 127.

[18] Арбузов Л.А. Очерки истории Лифляндии, Эстляндии и Курляндии, С.П. 1912. С. 38.

[19] Manfred Hellmann Die Stellung. S. 7.

[20] Krolman C. Altpreussische Biografie, heraus. Im Auftrage der historischen Kommision fur ost und westpreussische Landesforschung. Band I Koenigsberg (Pr.) 1941. S. 21.

[21] Нерознак В.П. Названия древнерусских городов. Москва, 1983. До 1239 г. на Руси имелось около 253 городов.

[22] Фенел Д. Кризис средневековой Руси 1200-1304. Москва, 1989. С. 129.

[23] Соловьёв С.М. История России. С. 153

[24] Там же. С. 153

[25] Arbusow L. Grundriss der Geschichte. S. 283.

[26] Шмурло Е.Ф. Курс Русской истории. Возникновение и образование Русского государства (862-1462) С. Петербург, 2000. С.175.

[27] Татищев В.Н. История Российская. Т. 5 Москва-Ленинград, 1965. С. 41.

[28] Соловьёв С.М. История России. С. 161.

[29] Там же. С. 161-162.

[30] Там же. С. 166.

[31] Albert (Guerbeer) с 1253 –1273 г г. Являлся архиепископом Лифляндии, Эстляндии и Пруссии.

[32] Соловьёв С.М. История России. С. 167.

[33] Пётр из Дусбурга. Хроника земли Прусской, подготовила В.И. Матузова, М. 1997. С. 98.

[34] Там же. С.167.

[35] Там же. С. 168.

[36] Lowmianski Henryk. Prusu-Litwa-Kryuyacu. Warsyawa, 1989. S. 195.

[37] Пашуто В.Т. Образование Литовского государства. Москва, 1959. С. 51

[38] Там же. С. 50.

[39] Фенел Д. Кризис средневековой Руси. С. 142.

[40] Петр из Дусбурга. Хроника земли Прусской. С. 144-152.

[41] Lowmianski H. Prusu-Litwa-Kryuyacu.S. 195.

[42] Соловьёв С.М. История России. С. 244.

[43] Мартос А. Беларусь в исторической государственной и церковной жизни. Минск, 1990. С. 25.

[44] Соловьёв С.М. История России. С. 244.

[45] Волохов В. Брянск. Тула, 1968. С. 19.

[46] Карамзин Н.М. История государства Российского. Кн 2. Ростов /Дону, 1994. С. 89.

[47] Соловьёв С.М. История России. С. 227-228.

[48] Пашуто В.Т. Образование Литовского государства. С. 61.

[49] Карамзин Н.М. История государства Российского. С. 165.

[50] Соловьёв С.М. История России. С. 229.

[51] Там же. С. 232.

[52] Там же. С.254-256.

Карамзин Н.М. История государства Российского. С. 137-138

[53] Quellen und Studien yur Geschichte Des Deutschen Ordens. Heraus. Udo Arnold.// Von Manfred Hellman. Die Stelung des Livländischen Ordenszweiges yur Gesamtpolitik des Deutschen Ordens vom 13. Bis zum 16. Jahrhundert. Marburg, 1978. S. 12.

[54] Соловьёв С.М. История России. С. 257.

[55] Всемирная история Т. 3. Москва, 1957. С. 780

[56] Соловьёв С.М. История России. С. 271.

[57] Voigt J. Handbuch der Geschichte Preußens bis zur Zeit der Reformation. In drei Bänder. Band 2. Königsberg, 1850. S 153-154 .

[58] Карамзин Н.М. История государства Российского. С. 173-174.

[59] Voigt J. Handbuch der Geschichte Preußens. S. 160-161.

[60] Карамзин Н.М. История государства Российского. С. 179.

[61] Lowmianski H. Prusu-Litwa-Kryuyacu. S. 206." - "Тевтонский орден, как фактор становления Московского государства". Калининградские архивы. Материалы и иследования. Выпуск 3. Калининград, 2001 г. С. 323-335 : https://apb-to.jimdo.com/%D1%82%D0%B5%D0%B2...82%D0%BE%D1%80/

"Раквере (древнерусское название – Раковор или Ракобор, немецкое Везенбург) – маленький городок в Эстонии, у которого 18 февраля 1268 года произошла крупнейшая битва русского воинства с немецкими крестоносцами. Интересно сравнить описание этого события сторонами, участвующими в битве.
Согласно "Новгородской первой летописи старшего извода", соединённое войско новгородцев, псковичей и князей из Владимирских земель, начало поход на датские владения в Северной Эстонии, заручившись гарантией послов Ордена и Юрьевского епископа о невмешательстве ("и целоваша послы кресть"). Но под Раковором неожиданно для себя столкнулось с немецким войском "бо съвкупилася вся земля Немецьская". Русские, "не умедляче ни мало", перешли реку и выстроили полки. Справа – псковичи Довмонта, переяславцы князя Дмитрия Александровича и суздальцы князя Святослава Ярославича, слева – войска Михаила Ярославича, Константина и Юрия Андреевичей. Сами же новгородцы во главе с посадником Михаилом Фёдоровичем и тысяцким Кондратием "сташо в лице железному полку противу великой свиньи". Войска сошлись и "бисть страшно побоище, яко не видали ни отцы, ни деды". В результате битвы погиб посадник Михаил, 13 бояр, перечисленных по именам, "и много добрыхь боярь, и иныхь чёрныхь людми бещисло". Тысяцкий Кондрат и ещё двое бояр числились пропавшими без вести. Далее летописец пространно рассуждает о грехах, за которые "Богь казнить ны и отъять от насъ мужи добрые". После чего возвращается к битве и сообщает, что "силою креста честнаго и помощью святыя Софья, молитвами святыя владычица нашея Богородица приснодевица Мария и всех святыхъ" князю Дмитрию и новгородцам удалось обратить врагов в бегство, и гнали они их "въ 3 пути" семь вёрст до города, причём "не мочи ни коневи ступити трупиемь". Затем новгородцы внезапно "узреша иныи полчищь свинью великую", думали напасть и на них, но было "уже есть велми к ночи" и решили отложить продолжение битвы до завтра. Однако "оканьнии крестопреступници" немцы, "не дождавъше света, гюбегоша". Новгородцы, три дня "стояша на костехъ", после чего вернулись домой с телами павших, посадника Михаила похоронили у Святой Софии.

Самая ранняя немецкая версия этого столкновения была изложена в "Старшей Ливонской рифмованной хронике". Начинает она свой рассказ с того, что "русских увидели скачущими гордо в землях короля. Они грабили и жгли". Численность русского войска оценивается, со ссылкой на самих русских, в 30 тысяч, "но кто же их сосчитать мог?" Тут же упоминается об "огромном их вероломстве". Против русских из Дорпата (русский Юрьев, эстонский Тарту) выступает епископ Александр со своим войском, а из орденских замков в Эстонии – Феллина (эстонский Вильянди), Леаля (эстонский Лихула) и Весенштейна – отряды рыцарей. Всего хроника говорит о 34-х рыцарей, правда "местных жителей было у братьев немало" (да, знакомых по Ледовому побоищу кнехтов из чуди-эстонцев). Больше пришло туда "датских воинов" – собственно, их земли и разоряли русские. Орденцы встали на левом фланге, датчане – на правом. Где расположились войска столь нелюбимого хронистами Ордена дорпатского епископа – не сказано. Русские наступали двумя колоннами, епископ Александр погиб. Но немцы победили, хотя "каждый немец должен был сражаться против 60-ти русских". Судя по тому, что такая же цифра встречается и при описании соотношения сил на Чудском озере в 1242 году, слово "шестьдесят" просто хорошо рифмовалось со словом "немец":) Русские обращены в бегство и "много мужей их там полегло". Но "король Дмитрий был героем", с 5 тысячами русских он пошёл в атаку. У "речки злой" (Койла около Раквере) он сшибся с рыцарями Ордена. Причём тут уже было "160 мужей", из которых половина – пешие. "У моста они стояли" и "отбивались там от русских". Хронист особо превозносит доблесть этих "80 мужей", "в нужный момент" выступивших "в поддержку братьев". После пропения дифферамбов сообщается, что русских полегло 5 тысяч, а остальные "бежали… врассыпную".

Более поздние немецкие хронисты, вроде Германа Вартберга в его "Ливонской хронике" (той самой, где он "забыл" рассказать про Ледовое побоище), говорят уже точно и ясно – немцы разбили русских, догнали и ещё раз разбили, но при этом почему-то погиб епископ Александр и ещё 2 брата-рыцаря. Странно, предшественнику Александра, судя по косвенным данным, удалось сбежать даже с Чудского озера в 1242 году.

Вот такие две истории, в чём-то схожие, в чём-то различные, в т.ч. и в ответе на простой вопрос "Кто победил?" Попробуем их сопоставить, чтобы ответить на этот вопрос. Начинаются они с вторжения русских в датские владения на севере Эстонии. Зачем? Раквере находиться на пути в Ревель-Колывань (нынешний эстонский Таллинн). За несколько месяцев до зимнего похода новгородцы уже ходили к Раковору, но взять его не смогли. Собственно после этого они и позвали князей из Владимиро-Суздальских земель. А в следующем 1269 г. великий князь Ярослав Ярославович с новгородцами "хотеша ити къ Колываню". Таким образом, налицо чёткая устремлённость в одном направлении. Может быть русские, отчаявшись в своих неоднократных попытках захватить Юрьев, решили в этот раз, собрав большие силы, отвоевать у датчан Северную Эстонию? Тогда понятно, почему так важна для них была гарантия невмешательства со стороны немцев. Видимо, какая-то договорённость была достигнута. Смысла в том, чтобы летописцу выдумывать такую историю, не вижу. Да и слова орденского хрониста об "огромном вероломстве" русских, возможно, так же указывают на наличие некоторой договорённости. Очевидно, договорённость всё же была – и так же очевидно, что эта договорённость была истолкована сторонами по-разному.

Теперь, собственно битва. 30-тысячное войско для той эпохи – цифра огромная. Но тут интересно замечание автора хроники, что так оценивали свою силу сами русские, к тому же войско было собрано действительно огромное. Кто ему противостоял – "свкупише вся земля Немецкая" просто не успевала, собраны были войска дорпатского епископа, датчане и силы Ордена в Эстонии. Численность немецких сил современные историки оценивают в 18 тысяч. Похоже, встреча явилась неожиданной для обеих сторон, где-то наступали немцы, где-то русские. Летописное описание рисует картину "большой мясорубки", в которой было утрачено общее руководство (если оно и было изначально) и битва постепенно распалась на ряд локальных боёв. Возможно, на каком-то этапе "великая свинья" стала одолевать новгородские силы – от того и такие потери, но тут была атакована дружиной князя Дмитрия, сына Александра Невского. А кто в итоге победил? Попробуем разобраться по принципу "за кем осталось поле боя?". А вывод тут достаточно однозначен из того факта, что новгородцы смогли забрать своих павших и доставить в родной город, где и похоронили. Так что поле битвы осталось за русским воинством. Исходя из этого, становятся понятны похвалы автора хроники тем 160 воинам Ордена – на описание этого эпизода тратиться столько же строк, сколько на всю остальную битву. Очевидно, в условиях всеобщего отступления-бегства, в котором пал даже дорпатский епископ, тевтонских отряд смог это самое отступление прикрыть, преградив у моста путь преследователям - дружине князя Дмитрия и новгородцам. С наступлением темноты немцы организованно отступили. Русские победили, но потери оказались настолько серьёзными, что о продолжение похода не могло быть и речи.

В 1269 году новгородцам пришлось столкнуться уже с новым немецким походом на Псков и заключить мир удалось лишь после применения "решающего аргумента", в XIII веке игравшего роль оружия устрашения, в лице "баскакъ великъ володимирьскыи, именемь Амраганъ", приведеного с собою великим князем Ярославом Ярославичем." - https://www.novgorod.ru/read/information/hi...uses/rakovorsk/

Как бы конкурируя с Каракорумом, официальной резиденцией великих ханов, Батый начал строить на Волге свой город Сарай – столицу нового государства Золотой Орды. Имеются географические описания Золотой Орды, составленные арабскими писателями 14-15вв. ; сохранилась также китайская карта монгольских государств, составленная в 14в., но все же нет достаточных данных о государственных границах Золотой Орды в момент ее образования. На основании имеющихся материалов 14в. территорию Золотой Орды для этого периода можно определить лишь суммарно. С небольшими изменениями эти же границы можно принять и для 13в. Арабские географы 14-15вв. указывают примерную государственную границу Джучиева Улуса при Узбеке так: Царство его лежит на северо-востоке и простирается от Черного моря до Иртыша в длину на 800 фарсахов, а в ширину от Дербентадо Булгара примерно на 600 фарсахов. По китайской карте 1331 года в состав Улуса Узбека входили: часть нынешнего Казахстана с городами Джендом, Барчакендом, Сайрамом и Хорезмом, Поволжье с городом Булгар, Русь, Крым с городом Солхат, Северный Кавказ, населенный аланами и черкесами. Таким образом, потомки Джучи владели огромной территорией, охватывающей почти половину Азии и Европы — от Иртыша до Дуная и от Черного и Каспийского морей до ”страны мрака” . Ни одно из монгольских владений, образованных потомками Чингисхана, не могло сравняться с Золотой Ордой ни по обширности своей территории, ни по численности населения.
Говоря о народах, покоренных монголами, необходимо остановиться на татарах, также покоренных монголами в числе других народов.
В исторической науке довольно часто ставится равенство между татарами и монголами, говорится о татарском завоевании и татарском иге, не отличая татар от монголов. Между тем татарские племена, говорящие на тюркском языке, отличались от монгол, язык которых не был тюркским. Быть может, когда-то было некоторое сходство между монголами и татарами, существовало некоторое языковое родство, но уже к началу 13в. от него осталось очень мало. В ”Сокровенном сказании” татары рассматриваются как непримиримые враги монгольских племен. Об этой борьбе между монгольскими и татарскими племенами подробно рассказывается как в ”Сокровенном сказании” , так и в ”Сборнике летописи” Рашид-ад-дина. Лишь к концу 12в. монголам удалось одержать верх. Татарские племена, превращенные в раба-крепостного, или простого воина монгольских феодалов, отличались от монголов своей бедностью.
Когда образовалась Золотая Орда, татарами стали называть и половцев, завоеванных монголами. Впоследствии термин ”татары” был закреплен за всеми тюркскими племенами, порабощенными монголами: половцами, булгарами, буртасами, мажарами и самими татарами.
При образовании Золотой Орды Джучиев улус был разделен между 14 сыновьями Джучи в виде наследственных владений. Каждый из братьев Батыя, стоявший во главе улуса, считал себя государем своего улуса и не признавал над собой никакой власти. Так и случилось позднее, когда государство стало распадаться на новые государственные объединения, но в первый период существования Золотой Орды все же имелось условное единство всего Джучиева улуса. Тем не менее, каждый из них нес определенную повинность в пользу хана и служил ему.
После смерти Батыя, на трон был выдвинут Берке. Ко времени правления хана Берке относится, во-первых, проведение переписи (1257-1259гг.) всего податного населения Руси и в других улусах, во-вторых, учреждение постоянной военно-политической организации монголов в каждом подчиненном монголам улусе в лице десятников, сотников, тысячников и темников. К этому же периоду А. Н. Наносов относит появление на Руси института баскаков. Юридическим оформлением независимости Джучиева улуса от великих ханов стала чеканка собственной монеты с именем хана. Но превращение Золотой Орды в независимое государство отразилось не только на чеканке монеты. В 1267г. Менгу-Тимур первый из ханов дает ярлык русскому духовенству, освободивший митрополита от целого ряда повинностей и урегулировавший взаимоотношения русской церкви с ханами Золотой Орды. Сохранился также ярлык хана на имя великого князя Ярослава Ярославича об открытии ”пути” немецким купцам из Риги на беспрепятственный проезд рижан через Новгородскую землю в Золотую Орду. Царевичи, стоявшие во главе отдельных улусов – орд, при хане Узбеке сделались послушным оружием хана и ханской администрации. Источники больше не сообщают о созыве курултаев. Вместо них созываются совещания при хане, в которых участвовали его ближайшие родственники, жены и влиятельные темники. Совещания созывались и по семейным вопросам хана, и по вопросам управления государством. В последнем случае их передавал совет (диван) , состоявший из четырех улусных эмиров, назначенных самим ханом. О существовании чего-нибудь подобного этому учреждению до Узбека в источниках не указывается. Из этих четырех эмиров, входивших в совет, более или менее ясно определена функция двух его членов – беклерибека (князь князей, старший эмир) и визиря, из них первый распоряжался военными делами, руководил темниками, тысячниками и т.д., второй – визирь – гражданскими делами государства. Поскольку Золотая Орда, как и все феодальные государства, прежде всего была военно-феодальным государством, поэтому руководителю военного ведомства давалось предпочтение перед гражданским.
В связи с централизацией государственного управления при хане Узбеке, должно быть произошло и упорядочение органов власти на местах. Вначале, в период образования Золотой Орды, произошла децентрализация власти. Теперь же, когда произошла централизация власти, прежние улусы были преобразованы в области во главе с областными начальниками-эмирами.
Правители области пользовались обширной полнотой власти в своих областях. На эти должности назначались обычно представители знатных родов феодальной аристократии, преимущественно из одной и той же фамилии, по наследству занимающие должность правителей областей.
Подводя итог политического развития Золотоордынского государства за первые сто лет его существования, можно сделать заключение, что это довольно примитивное государственное объединение, каким оно было при основании Батыем, ко времени правления хана Узбека превратилось в одно из крупнейших государств средневековья. " - http://lemur59.ru/node/531

Последний Оплот Свободы

В 1242 году положение русских земель было крайне тяжелым. Всего лишь за несколько лет до этого полчища монголов опустошили русские княжества, сожгли десятки городов и сотни деревень. Шведские и немецкие крестоносцы решили воспользоваться этой ситуацией и отхватить свой кусок от ослабленной Руси. Они вознамерились — ни много ни мало — подчинить своей власти крупнейшие русские города — Псков и Новгород.

Страшная угроза нависла над Русью; ведь Новгород и Псков были почти единственными городами, до которых не дошли татаро-монгольские завоеватели. Если бы крестоносцам удалось их поработить, то Русь оказалась бы зажата между монгольскими ордами на востоке и немецко-шведскими феодалами на западе. Для нашей страны возникла реальная угроза окончательной потери национальной независимости.

Человеком, который смог сорвать планы захватчиков и спасти русские земли от угрозы с Запада, стал новгородский князь Александр Невский.

Князь Александр Ярославич правил в Новгороде с 1236 года. Впервые его имя прогремело на всю Русь в 1240 году когда князь со своей дружиной разбил шведское войско, высадившееся в устье реки Ижоры (при впадении ее в Неву). Александру тогда было всего 20 лет, но тем не менее молодой князь уже показал себя храбрым и искусным военачальником. За эту победу князь Александр был прозван в народе «Невским».

Вскоре после Невской битвы, из-за козней новгородских бояр, князь Александр покинул Новгород и ушел на княжение в Переяславль-Залесский. Однако нависшая над Новгородом опасность заставила жителей города вновь обратиться за помощью к Александру Невскому.

Накануне Решающей Схватки:

В середине 1240 года боевые действия против Руси начал Ливонский орден — «филиал» знаменитого Тевтонского ордена,созданный специально для порабощения прибалтийских и славянских земель. Ливонские рыцари, уже захватившие к тому моменту большую часть прибалтийских земель, вторглись в пределы новгородских владений. Отряды крестоносцев заняли Изборск, а вскоре с помощью изменника, посадника Твердилы, был захвачен Псков. Следующей целью «псоврыцарей» был Новгород.

Забыв былые обиды, Александр Невский в конце 1240 года вернулся в Новгород и возглавил борьбу с захватчиками. Уже в 1241 году он отбил у рыцарей Копорье и Псков, но враг еще был силен — решающее сражение было впереди.

Князь Александр решил перенести войну на территорию самого Ордена. «И поиде, — сообщает летописец, — на землю немецкую, хотя мстити за кровь христианскую». Русская рать выступила на Изборск. Навстречу им выступили основные силы Ливонского ордена во главе с самим магистром. Александр Невский выслал вперед несколько разведывательных отрядов. Один из них, под командой воевод Домаша и Кербета, натолкнулся на превосходящие силы немецких рыцарей и чуди (эстов), был разбит и отступил. Ливонцы, окрыленные этой удачей, решили дать русским генеральное сражение. Русские приняли вызов.

Александр Невский двинулся к берегам Чудского озера — таким образом, русское войско оказалось в центре возможных путей движения противника на Новгород. Теперь Александр решил дать бой и остановился на льду Чудского озера у острова Вороний Камень. Силы новгородцев были немногим больше рыцарского войска.

Проанализировав данные различных летописей, историки пришли к выводу, что войско немецких рыцарей составляло 10-12 тысяч человек, а русских — 15-17 тысяч.

Легендарная Битва:

Битва на Чудском озере, вошедшая в историю под названием «Ледовое побоище», началась утром 5 апреля 1242 года. Рыцари двинулись в атаку, построившись «клином» или, как это называли на Руси, «свиньей». В доспехах и шлемах, с длинными мечами, они казались неуязвимы. Русское войско было выстроено в линию со сторожевым полком впереди. Тыл новгородцев упирался в крутой обрывистый берег — это гарантировало наших воинов от захода противника с тыла. Лучшая дружина Александра укрылась в засаде за одним из флангов.

Выставив длинные копья, немцы атаковали центр («чело») боевого порядка русских. Русские полки мужественно приняли на себя удар «железного клина». Завязалась яростная рукопашная схватка. Но, несмотря на ожесточенное сопротивление новгородцев, рыцарям удалось прорвать оборонительные порядки русского войска.

Однако, наткнувшись на обрывистый берег озера, малоподвижные, закованные в латы рыцари не могли развить свой успех. Наоборот, рыцарская конница скучилась, так как задние шеренги рыцарей подталкивали передние, которым негде было развернуться для боя. В это время по сигналу Александра Невского по флангам крестоносного войска во всю мощь ударили полки левой и правой руки. Немецкий «клин» оказался зажатым в клещи. В это время дружина Александра нанесла удар стыла и завершила окружение противника.

Русские воины стаскивали рыцарей с коней специальными копьями с крючьями на конце, большими ножами (так называемыми засапожниками) выводили из строя лошадей, после чего рыцари становились легкой добычей. Лед под тяжестью сбитых в кучу рыцарей стал трещать. Некоторым рыцарям удалось прорвать кольцо окружения, и они пытались спастись бегством, но многие из них утонули. Финальную точку в битве поставила атака конного засадного полка. Отступление ливонцев приняло характер беспорядочного бегства.

Русские гнали крестоносцев по льду еще 7 верст до западного берега Чудского озера. Было уничтожено 400 рыцарей и множество рядовых немецких и эстонских пехотинцев. Спастись удалось лишь тем, кто находился в хвосте «свиньи» и был на коне: магистру ордена, командорам и епископам. В плен было взято 50 «нарочитых воевод», то есть знатных рыцарей. Все они пешком следовали за конями победителей до Пскова. Вообще, Ледовое побоище стало чуть ли не первым случаем в истории военного искусства, когда тяжелая рыцарская конница была разбита в полевом бою войском, состоявшим в основном из пехоты.

Значение этой победы трудно переоценить. Знаменитый немецкий «натиск на Восток» был на долгие годы остановлен. Еще долгое время спустя после этой битвы крестоносцы не осмеливались предпринимать каких-либо серьезных военных действий против Руси — настолько хорошо они запомнили урок, который преподал им Александр Невский на льду Чудского озера…"(с) - https://mir-znaniy.com/ledovoe-poboishhe-sp...tok-ostanovlen/