"Самоделкины, Шпунтики и Винтики".

Эта 70-мм пушка представляла собой ненагруженный ствол с толщиной стенок 2,5 мм на легкой складной треноге и весила всего 7 кг! Снаряд кали-берный массой 3 кг, патрон унитарный, заряд помещался в гильзу из сгорающей ткани с деревянным или цинковым поддоном. Заряжалась пушка с дула, стреляла на 330 метров, что было сопоставимо с дальностью стрельбы тогдашних бомбометов.

26 октября 1916 года после рассмотрения предложения Рябушинского артиллерийским комитетом ГАУ на главном артиллерийском полигоне под Петроградом начались испытания пушки Рябушинского. Революция лишила Рябушинского возможности довести орудие до войсковых испытаний, в 1919 году он навсегда покинул Россию и стал одним из видных гидроаэромехаников Франции.

Курчевский был младше Рябушинского на девять лет. В 1911—1913 годах он окончил два курса физико-математического факультета Московского университета и занялся изобретательством. В 1915 году он предложил ГАУ ручной гранатомет — колесо с прикрепленными к нему гранатами, которое раскручивалось расчетом, после чего гранаты освобождались и по инерции летели на противника. ГАУ предложило Курчевскому доработать конструкцию, но тщательная скрупулезная доработка была не во вкусе изобретателя. На несколько лет он исчез из поля зрения и снова всплыл в 1919—1924 годах в качестве руководителя мастерской-автолабораторией при Комитете по делам изобретений.

В 1923 году он вместе с сотрудником отдела военных изобретений ВСНХ С. А. Изенбеком подал заявку на конструкцию ДРП — динамореактивной пушки. Соавторы начинали свое дело не на пустом месте: в документах лаборатории Курчевского за 1923 год я обнаружил фотокопии материалов Рябушинского по безоткатным орудиям...

С весны 1923 года Курчевский буквально бомбардирует военное ведомство письмами, в которых настоятельно проталкивает свои ДРП. Руководство не оставило эти предложения без внимания, и завод №8 в подмосковных Подлипках получил указание переделать в ДРП две 57-мм пушки по чертежам Курчевского. У них отрезали казенную часть, расточили зарядную камору и установили новый затвор. В сентябре 1923 года на испытаниях пушек на полигоне в Кунцеве присутствовал сам Эфраим Склянский — первый заместитель Троцкого. ДРП, переделанная из береговой пушки, показала неплохие результаты. 25 сентября специальное совещание под председательством главкома С. С. Каменева постановило начать работы по созданию полковой и автоматической самолетной ДРП. Но в 1924 году Курчевский внезапно «выходит из игры»: его отправляют в заключение на Соловки!

Обстоятельства дела до сих пор не ясны, говорят, Курчевскому не удалось предъявить оправдательных документов, и он был посажен за растрату. Но заключение, как ни странно, способствовало расцвету его изобретательной деятельности. На Соловках он сколотил группу специалистов, наладил работу электростанции, начал -строить лодки-льдопроходцы, соорудил глис-сер-вездеход. Говорят, что он ухитрился даже изготовить и испытать модель безоткатной пушки и продемонстрировать ее лагерному руководству.

Когда через пять лет Курчевский снова появился в Москве, безоткатными орудиями занимались уже многие специалисты и организации, например, Газодинамическая лаборатория во главе с Б. С. Петропавловским, коллектив «особой комиссии» под руководством профессора Беркалова и др. В 1924—1929 годах было изготовлено и испытано около полусотни безоткатных орудий всех типов: казнозарядные и дульнозарядные, со стволами гладкими, нарезными для обычных поясковых снарядов, нарезными с углубленной нарезкой для снарядов с готовыми выступами, с зарядами в гильзах из сгорающей ткани, в картонных, в металлических перфорированных гильзах. С 1927 года испытывались 47-мм авиационные пушки с инертной массой, в качестве которой была использована тяжелая металлическая гильза, вылетавшая через сопло. Подавляющее большинство безоткатных систем находилось в стадии испытания опытных образцов, и лишь некоторые дошли до стадии войсковых испытаний. Наибольшего успеха добился профессор Беркалов: его 76-мм ДРП БМ (большой мощности) была поставлена на валовое производство, и за три года было изготовлено 1012 таких орудий.

Вернувшись в Москву, Курчевский со всей страстью ринулся в конкурентную борьбу. Энергичный, напористый до нахальства, он в отношениях с подчиненными был груб. В отношениях же с начальством он, крупный представительный мужчина, вел себя совершенно иначе, умел улыбаться, убеждать. Под стать ему была и жена — тоже крупная эмоциональная женщина, работавшая у мужа личным шофером и охранником.

Сравнительно быстро Курчевскому удалось склонить на свою сторону весьма влиятельных людей — наркома тяжелой промышленности Орджоникидзе, его зама Павлуновского, начальника ГАУ Кулика и, самое главное, идеолога внедрения безоткатных орудий на вооружение Красной Армии Тухачевского, в 1931 году занявшего пост начальника вооружений. 17 декабря 1933 года приказом Орджоникидзе Курчевский назначен уполномоченным по специальным работам Наркомата тяжелой промышленности, и с этого момента начинается буквально нашествие безоткатных пушек. Тогдашнее руководство любило ошеломляющие эффекты. Малый торпедный катер Г-5 ведет огонь из автоматического ДРП калибра 152-мм (калибр крейсеров!). Эсминец «Энгельс» водоизмещением 1400 тонн стреляет из 305-мм ДРП (калибр линкора!). С автомобиля стреляет 305-мм гаубица, с мотоцикла 76-мм пушка, фанерный самолет с полотняными крыльями палит из 76-мм автоматической безоткатной пушки. А Курчевский уже спроектировал 500-мм пушку для легких крейсеров, и в 1934 году завод «Большевик» приступил к ее изготовлению. Заветная мечта Тухачевского — перевести на динамореактивный принцип всю артиллерию — была близка к осуществлению. Пушки Курчевского пошли в валовое производство на всех без исключения артиллерийских заводах СССР. За три-четыре года было изготовлено около 5000 безоткатных орудий. В 1934 году каждая третья изготовленная для армии и флота пушка была динамореактивной!

И вот тут-то и выяснилось, что король голый! Ни одно из этих орудий не было боеспособным. Лишь некоторые из них годились, как тогда корректно говорилось, «для учебных целей»... Оказалось, что Курчевский с самого начала пошел по неверному пути. Он брал обычные артиллерийские орудия, отрезал у них казенную часть и ставил вместо нее сопло Лаваля, из которого пороховые газы истекали со сверхзвуковой скоростью. Нарезка, толщина ствола, боеприпасы — все оставалось практически без изменений. Несмотря на то, что давление в каналах пушек Курчевского было высоким, начальная скорость снаряда, дальность стрельбы и меткость оказывались существенно хуже, чем у классических орудий того же калибра.

Заметим, что с 1945 года до наших дней ни в СССР, ни за рубежом не была принята ни одна безоткатная система с нагруженным стволом, разрабатывавшаяся Курчевским. Более перспективной оказалась идея Рябушинского со стволом — свободной трубой

Были трудности и со снарядами. Если у наземных ДРП действие осколочно-фугасных снарядов от обычных классических орудий было более или менее удовлетворительным, то с бронебойными снарядами дело обстояло гораздо хуже. Бронебойные снаряды 37-мм противооткатных ружей Курчевского не пробивали брони толще 20 мм, а снаряды его 76-мм пушки — толще 30 мм. То есть они годились для борьбы только с легкими танками. Лишь кумулятивные снаряды, появившиеся в 1941—1942 годах, сделали безоткатные орудия превосходным противотанковым средством.

Для 76-мм авиационной пушки при стрельбе по самолетам шрапнели и осколочные снаряды были малоэффективны. Для этого требовался снаряд со специальными поражающими элементами и дистанционным взрывателем и автоматическим установщиком взрывателя на самолете, что было посложней создания самого ДРП. Эти пушки, заряжавшиеся с дула с помощью сжатого воздуха, были сложны и ненадежны, при расчетном темпе стрельбы 40 выстрелов в минуту практически никогда не давали больше 20—30. Гильзы из нитроткани рвались и застревали в магазине, неполностью сгорали при выстреле и забивали канал ствола, сложный механизм подачи постоянно ломался, периодически происходили двойное заряжание и разрыв ствола. И все это были неустранимые пороки конструкции."(с)

"В этом случае практикуется применение подручных предметов (например, спичечной коробки, карандаша, патрона) с заранее известной угловой величиной.
Так, если вытянуть на уровне глаз правую руку и смотреть на лежащую перед стрелком местность, то ширина четырех согнутых пальцев закроет на местности расстояние, равное 100 «тысячным». Один указательный палец закроет 33 «тысячных», средний или безымянный - 35 «тысячных», большой - 40 «тысячных», мизинец- 25 «тысячных».
С учетом этих цифр, можно определять углы и расстояния буквально голыми руками.

Можно измерять расстояние до цели по патронам. Гильза 7,62-мм винтовочного патрона для СВД и ПКМ по ширине донца имеет 20, по ширине гильзы - 18, а по ширине дульца гильзы - 13 «тысячных». Пуля по ширине своей средней части закрывает 8 «тысячных». Длина пули от дульца гильзы до вершинки - 35 «тысячных».

Спичечная коробка по длине закрывает 90, по ширине - 60, а по толщине - 30 «тысячных».
Спичка по длине закрывает 85, а по толщине - 3,5 «тысячных».

Но для перевода этих угловых величин в метры необходимо производить дополнительные вычисления. Однако, если с ручкой и блокнотом или же с калькулятором, сидя у себя за столом, такое вычисление произвести нетрудно, то в окопе или развалинах дома в прямой видимости противника для этого нет ни времени, ни удобств.

Второй распространенный способ определения расстояния до цели - по кроющей величине мушки (КВМ): Д = КВМ/3х1000, где определить расстояние можно путем совмещения ширины мушки с шириной цели, а дальность характеризуется расстоянием по фронту, накрываемым мушкой.
На расстоянии 100 м эта величина равна 30 см и пропорционально увеличивается с удалением цели от стрелка.
Кроющая величина прорези в два раза больше кроющей величины мушки. Например, мушка накрывает автомобиль ВАЗ-2109, шириной 165 см: Д=165/3x1000 = 550 м. Но применение этого способа не составляет труда лишь тогда, когда цель неподвижна, и можно без помех совмещать ширину мушки с шириной цели.

Указанные способы не всегда удобны и практичны. Поэтому сегодня, спустя почти шестьдесят лет после окончания Великой Отечественной войны, есть смысл обратиться к значительному боевому опыту, наработанному в ходе войны Главным управлением боевой подготовки сухопутных войск Красной Армии совместно со Стрелковым тактическим комитетом.
В годы Великой Отечественной в процессе огневой подготовки бойцов и командиров наиболее часто для определения дальности использовался глазомерный способ. Во-первых, путем сравнения с известной дальностью до ориентира или местного предмета. Во-вторых, по отрезкам местности, которые хорошо запечатлелись в зрительной памяти стрелка. Это был более приемлемый в бою способ определения расстояний путем мысленного (зрительного) откладывания на местности заученных отрезков длины. Правда, и этот способ имел свои отрицательные стороны.
Во-первых, не всегда стрелок имел возможность видеть всю впередилежащую местность.
Во-вторых, по мере удаления цели откладывать мысленно отрезки длины на местности становится все труднее, поэтому в определении расстояния возможны ошибки.
Кроме того, подобный глазомерный способ определения дальности до цели напрямую зависит от индивидуальных особенностей каждого стрелка.

Одним из наиболее оптимальных был признан способ определения расстояния по степени видимости и кажущейся величине цели.
Известно, что любой предмет с разных дистанций виден по-разному. На близком расстоянии видны мелкие детали. Затем, по мере удаления предмета, они как бы стираются, и можно различать лишь более крупные детали. Наконец, и крупные детали стираются, остается видимым лишь общий контур предмета. Эти три этапа видимости предметов имеют свои, так называемые промежуточные рубежи, на которых видны какие-либо характерные детали предмета, а другие не различимы. Отсюда - определенная закономерность степени видимости предмета на разных расстояниях. Зная эту закономерность видимости каждого предмета, стрелок может точно определить расстояние до него."(с) - http://www.zakon-grif.ru/swat/articles/view/163.htm