"Белые пятна и чёрные дыры в истории."

Истории, видимо, присуще английское чувство юмора. Обычно она сохраняет имена удачливых путешественников-первооткрывателей. Но в случае с экспедицией Франклина, ставшей самым крупным провалом всех арктических исследований, сделала исключение.
Солнечным днем 19 мая 1845 года на пристани английского Гринхайта собралась огромная толпа. Настроение царило праздничное: два корабля Королевского военно-морского флота — «Эребус» и «Террор» — отправлялись в Арк­тику.
Высокие чины произносили патетические речи, играл оркестр, девушки прижимали к глазам платочки, провожая одетых в парадную форму моряков в плавание. Даже руководитель экспедиции сэр Джон Франклин махал ярким красно-зеленым платком своей жене леди Джейн и дочери Элеоноре, пока причал не заслонило следовавшее за «Эребусом» грузовое судно с припасами «Баретто Джуниор».
Корабли скрылись за горизонтом, и это был последний раз, когда 129 моряков видели в живых. Экспедиция Франклина бесследно исчезла, став одной из самых трагических и загадочных страниц в исследовании Арктики и заодно породив множество домыслов о судьбе моряков.
ПОЙТИ ТУДА, НЕ ЗНАЮ КУДА
Перед экспедицией стояла цель — открыть, а точнее, дооткрыть Cеверо-Западный проход, самый короткий путь из Атлантического океана в Тихий через Канадский архипелаг. Дело, казалось, было за малым. К середине XIX века лишь небольшая часть пути оставалась неразведанной. Ее-то и поручили нанести на карты Джону Франклину, чтобы еще раз утвердить Британию в статусе королевы морей.
Причем лучше было поторопиться, потому что в спину английским лордам уже дышала Российская империя, в те годы владевшая (через Российско-американскую торговую компанию) значительными территориями на Аляске, в Канаде и Калифорнии.
Маршрут экспедиции Франклина
❶ Корабли вышли из Грин­хайта в мае 1845 года.
❷ Последний раз экспедицию видели в море Баффина в августе того же года.
❸ На о. Бичи в 1850 году спасатели нашли записку Джона Франклина.
❹ Корабли вмерзли в лед у побережья о. Кинг-­Уильям.
❺ Остов «Эребуса» обнаружили в заливе Куин-Мод в 2014 году.
Поиски Северо-Западного прохода велись с середины XVI века, и довольно успешно. В 1576–1631 годах англичанами были открыты значительные территории: пролив Дейвиса и море Баффина, Гудзонов пролив, Гудзонов залив и бассейн Фокса. В 20-е годы XIX века англичанин Уильям Парри открыл проливы Ланкастер, Барроу и Вайкаунт-Мелвилл; в следующей экспедиции — проливы Фьюри-энд-Хекла и Принс-Риджент.
Поэтому задача экспедиции Франклина не казалась невыполнимой: нужно было всего-навсего обследовать небольшой участок в Канадской Арктике. Правда, ни один корабль еще не заходил так далеко на юг от пролива Ланкастер и на запад от полуострова Бичи из-за тяжелых ледовых условий. Однако в этот раз Британское географическое общество решило пойти ва-банк.
КАК ВЫ СУДНО НАЗОВЕТЕ
Если бы белые медведи умели читать, они наверняка оценили бы английский юмор, увидев названия на бортах кораблей. Флагманский «Эребус» («Мрак») и «Террор» («Ужас») являли собой впечатляющее зрелище. На оснащении не экономили: на судах стояли экспериментальные паровые двигатели. Корпусы были усилены дополнительными металлическими пластинами, несколькими слоями тикового дерева и канадского вяза, добавленными к изначальной дубовой обшивке. К тому же «Эребус» и «Террор» уже успели пройти боевое крещение — участвовали в успешной антарк­тической экспедиции Джеймса Росса 1839–1843 годов. Так что суда могли пройти — и прошли — через такие льды, где ни одно другое судно того времени не смогло бы уцелеть.
Тем не менее тревожные звоночки начались уже на этапе подготовки: Адмиралтейство обратилось с почетным предложением возглавить новую экспедицию к организатору одного из первых походов к Северному полюсу Уильяму Парри, но тот вежливо ответил, что северному сиянию предпочтет скучную штабную должность в Лондоне. Второй кандидат — Джеймс Росс, считавшийся восходящей звездой полярных исследований, — отказался, объяснив, что после недавней свадьбы теплая постель молодой жены интересует его куда сильнее, чем вечная мерзлота. Третий претендент был слишком молод, а четвертый вообще ирландец! (Последние, к слову, все же попали в экспедицию: Джеймс Фитцджеймс стал капитаном «Эребуса», а Фрэнсис Мойра Крозье — капитаном «Террора».)
В результате, изрядно намучившись, Адмиралтейство пригласило Джона Франклина, который мало того, что имел за плечами три неудачные экспедиции, но еще и был староват для таких походов (на момент начала плавания ему исполнилось 59 лет). К тому же за глаза его называли «человеком, съевшим свои башмаки»: во время сухопутной экспедиции в Канаду, которую Франклин возглавил в 1819 году, ему и его людям, умиравшим от голода, пришлось включить в рацион спальные мешки из бычьей кожи и даже собственную обувь. Тогда, кстати, Джон Франклин искал все тот же Северо-Западный проход.
ИСТОРИЯ ПОИСКА
По самому оптимистичному прогнозу «Эребус» и «Террор» должны были преодолеть Северо-Западный проход за лето 1845 года, достичь Аляски, России и Китая и выйти в теплые воды Тихого океана. Но в Лондоне понимали, что, скорее всего, кораблям придется минимум раз перезимовать во льдах. Поэтому первые три года никто особо не беспокоился из-за отсутствия вестей. Первой тревогу забила леди Джейн Франклин, жена Джона Франклина. В 1848 году она призвала Адмиралтейство направить корабли на поиски ее мужа. Чтобы немного подстегнуть инертную бюрократическую машину, леди Франклин развернула кампанию в прессе и объявила о награде любому, кто сообщит информацию об экспедиции. Последними, кто видел в живых корабли Франклина, были экипажи двух китобойных судов в море Баффина в августе 1845 года, то есть спустя три месяца после начала экспедиции. Тогда же, во время последней стоянки в заливе Диско на западном побережье Гренландии, пять человек из экипажа были высажены на суда сопровождения и отправлены домой. Наверняка впоследствии они не раз рассказывали эту историю в портовых пабах за кружкой эля. По следам «Эребуса» и «Террора» отправились корабли «Энтерпрайз» и «Инвестигейтор» под руководством капитана Джеймса Росса, за три года до этого дальновидно отказавшегося возглавить экспедицию. Но спасатели сами столкнулись с суровыми погодными условиями, и, проведя три зимы во льдах, вернулись не солоно хлебавши. Обычно капитаны возводили пирамиды из камней на островах по пути следования корабля, оставляя в них письменные сообщения для спасателей. Но не в этот раз. Как выяснится потом, из 200 выданных специально для этой цели медных цилиндров Джон Франклин использовал только один в конце мая 1847 года, причем записка была составлена путано и неинформативно. По необъяснимой причине Франклин неправильно указал год, перепутал координаты острова, рядом с которым находились корабли, и завершил записку оптимистичным «All good!», что можно трактовать и как «Все в порядке», и как «У всех все хорошо». И это при том, что на тот момент умерли минимум три члена команды! А вот каким курсом пойдут корабли дальше — в документе не было ни слова. То же самое касалось и запасного плана — складов с продовольствием на тот случай, если морякам придется оставить корабли и возвращаться пешком, что было нередкой практикой. Спасатели не нашли ни намека на них! Корабли и люди словно испарились в воздухе.
Эта неудача и солидная сумма в 20 000 фунтов подстегнули всеобщий интерес. К 1850 году пропавших искали в общей сложности 13 кораблей из Англии и США и несколько сухопутных экспедиций. Тогда-то на острове Бичи были найдены три могилы моряков экипажа Франклина, датированные апрелем 1846 года. Но судьбу остальных участников экспедиции и кораблей это не прояснило.
Новые данные появились спустя четыре года, причем абсолютно случайно. Путешественник Джон Рэй, исследовавший полуостров Бутия для Компании Гудзонова залива, повстречал группу эскимосов, и те рассказали ему о 35–40 погибших от голода белых людях и даже показали предметы, им принадлежавшие. На вилках, ложках и ножах стояло клеймо корабля «Эребус». В Англии Джон Франклин, несмотря на провал экспедиции, считался народным героем, мужественно сложившим голову во славу короны. Так что эта находка могла бы прославить Джона Рэя и сделать его на родине всеобщим любимцем. Но в отчете, направленном в Адмиралтейство, он указал, что, со слов эскимосов, в последние дни моряки с «Эребуса» и «Террора», судя по состоянию трупов и содержимому котелков, занимались каннибализмом. Такого пятна на репутации народного героя Джона Франклина британская общественность стерпеть не могла. В прессе началась травля Джона Рэя. Несколько разгромных статей написал даже Чарльз Диккенс. Чтобы английские офицеры опустились до людоедства? Немыслимо! Разумеется, кощунственная мысль, что одной только христианской моралью и чувством долга перед родиной сыт не будешь, в голову никому не приходила.
Как бы то ни было, Адмиралтейство не могло и дальше выделять средства на поиски моряков, так как, во-первых, было очевидно, что спустя почти десять лет вряд ли кто остался в живых, а во-вторых, более актуальной повесткой дня стала Крымская война с Россией. Члены экспедиции были официально объявлены «трагически погибшими при исполнении служебного долга».
Стойкая леди Джейн Франклин отказалась от звания вдовы и причитавшейся ей военной пенсии и снарядила еще одну экспедицию за свой счет, купив паровую 177-тонную яхту «Фокс». И в 1859 году на острове Кинг-Уильям удалось найти три скелета и записку, нацарапанную на полях документа, оставленного ранее Франклином. Она-то отчасти и пролила свет на события.
Если тон первого письма был мажорно-приподнятым, то от второго, написанного всего через год, разило отчаянием. Автор, капитан «Террора» Фрэнсис Мойра Крозье, сообщал, что после двух невероятно сложных зимовок во льдах оставшиеся в живых моряки покинули корабли и 22 апреля 1848 года пешком отправились на юг. Еще в послании было сказано, что руководитель экспедиции сэр Джон Франклин умер 11 июня 1847 года. А значит, он никоим образом не мог быть замешан в каннибализме или других поступках, неподобающих джентльмену, о чем Джейн Франклин с гордостью сообщила в газеты.
Поиски останков моряков и самих кораблей продолжались вплоть до 1880-х, однако в целом особых успехов не достигли. Но спасательные экспедиции внесли огромный вклад в открытие арктического региона, нанеся на карту тысячи километров береговой линии Канадской Арктики. По иронии судьбы, потеря экспедиции принесла гораздо больше географических знаний, чем могло бы ее успешное возвращение.
Новая волна интереса к экспедиции Франклина поднялась спустя сто лет. При помощи современных технологий исследователи нашли еще несколько артефактов и останков людей Франклина с отметинами от режущих предметов, что, увы, подтвердило версию о каннибализме. Поиски экспедиции Франклина стали отдельным жанром у любителей приключений. На этом поприще отметился даже знаменитый «выживальщик» Беар Гриллс. В 2010 году он на двух жестких надувных лодках прошел Северо-Западным проходом, чтобы привлечь внимание к проблеме глобального потепления.
Остов «Эребуса» был найден в сентябре 2014-го на глубине 11 метров в восточной части залива Куин-Мод. А спустя два года неподалеку от острова Нунавут нашелся и «Террор».
ОСТРОВ НЕВЕЗЕНИЯ
С 1819 по 1836 год в экспедициях, пытавшихся открыть Северо-Западный проход, участвовало 513 человек, из них погибло семнадцать. Ни одна из экспедиций, исследовавших регион как до, так и после Франклина, не понесла столь существенных потерь. Поэтому судьба «Эребуса» и «Террора» наводила на мысль, что произошло нечто экстраординарное. Какие только версии не появлялись в прессе — от загадочной болезни, поразившей всю команду, до гигантского и, по всей видимости, довольно морозоустойчивого спрута!
Жюль Верн в «Путешествии и приключениях капитана Гаттераса» предположил, что экспедиция Франклина наткнулась на огромный действующий вулкан под Северным полюсом, а Дэн Симмонс в романе «Террор» одного за другим скормил моряков кровожадному эскимосскому демону в обличье белого медведя Туунбаку. (Кстати, по этому роману в апреле 2018-го года вышел одноименный сериал.)
Пропажа двух кораблей, оснащенных по последнему слову техники, да еще с лучшими моряками Королевского военно-морского флота на борту, казалась невозможной. И разрозненные находки только добавляли загадок. Теперь, когда корабли найдены и путь экспедиции реконструирован, ясно, что к катастрофе привел не какой-то один фактор, а череда несчастливых случайностей и закономерностей.
Начать с того, что Джон Франклин выбрал неправильный маршрут. Примерно в конце августа 1846 года корабли достигли острова Кинг-Уильям, и руководителю экспедиции нужно было решить, идти вдоль западного побережья или восточного. По уставу такое решение могло быть принято только после разведки местности ледовыми боцманами. Их в экспедиции было двое, причем весьма опытных. Они должны были сообщить, что, хотя путь на запад короче, именно там сильный ветер гонит паковый лед прямиком из Северного Ледовитого океана. Восточное побережье Кинг-Уильяма покрывается льдом минимум на месяц позже. Джон Франклин тем не менее решил идти на запад, и уже через неделю корабли намертво вмерзли в лед, о чем и сообщал в своей записке капитан Крозье. Пойди они тогда на восток — судьба экспедиции могла бы быть совсем другой. И это вовсе не сослагательное наклонение, которое, как все знают, не терпит история. Через каких-то 50 лет норвежец Руаль Амундсен на небольшом судне «Йоа» обошел злополучный Кинг-Уильям с востока и стал официальным первооткрывателем Северо-Западного прохода.
К тому же лето 1847 года выдалось экстремально холодным, и, когда моряки поняли, что кораблям не удастся выбраться из ледяного плена, было уже слишком поздно предпринимать пеший поход за помощью (она была от них в 2900 километрах). Низкие температуры лишили людей возможности охотиться на тюленей, моржей или карибу — обычных летних обитателей тех широт. Да и в любом случае среди участников экспедиции не было ни одного человека, кто имел бы навыки охоты на крупных животных. Сработал эффект Даннинга — Крюгера: британцы были уверены, что если уж дикари-эскимосы на­учились выживать в суровых условиях Арктики, то высокоцивилизованным европейцам это не составит труда.
К этому добавилась банальная ошибка в расчетах. Предполагалось, что люди были обеспечены провиантом на три года в условиях полного рациона или на семь лет в случае сильно урезанного, но все же приемлемого дневного пайка. Однако в реальности еды едва хватило до весны 1848 года. К тому же часть консервов оказалась непригодной из-за банальной халатности и жадности снабженцев. Адмиралтейство заключило контракт всего за несколько месяцев до старта, а на корабли консервы доставили в страшной спешке за два дня до отплытия. Проверять качество не было времени. Консервы оказались низкого качества, почти половина из них были негерметичными, да еще в пищу попал свинец из припоя. Позже спасательные экспедиции в нескольких местах находили запаянные банки, заполненные гнилым мясом, а иногда даже опилками или песком. Та же участь постигла и главное средство для борьбы с цингой — консервированный лимонный сок.
В 1980 году канадский антрополог Уоррен Бити эксгумировал останки трех моряков с острова Бичи. Помимо банальных диагнозов вроде истощения, туберкулеза и пневмонии исследователи выявили, что в костях всех похороненных содержание свинца в десять раз превышало норму. Само по себе это не могло стать причиной смерти, но очень сильно ослабляло сопротивляемость организма прочим болезням и суровым условиям. В итоге в апреле 1848 года, когда стало очевидно, что единственный шанс спастись — это покинуть корабли, перед истощенными до предела и страдавшими от цинги моряками стояла практически невыполнимая задача. Им нужно было совершить изнурительный поход на юг и успеть добраться до побережья материка, пока не грянули морозы. Остатков испорченных консервов вряд ли хватило бы на все путешествие, и надежда была на то, что они встретят по пути эскимосов, которые поделятся с ними пищей или научат охотиться. Поэтому обессиленные люди волоком тащили лодки, полные совершенно ненужных для выживания вещей, но которые можно было бы обменять на еду. На острове Кинг-Уильям одна из спасательных экспедиций обнаружила лодку, груженную столовым серебром, книгами, фарфор

1. Что такое чукотская война?
Так называемая чукотская война представляет собой серию боевых действий, которые велись со значительными перерывами на протяжении полувека в середине XVIII столетия. Само определение «чукотская война» закрепилось с 1990-х годов.

В XVIII веке целью России в затянувшемся конфликте с чукчами было вхожде­ние Чукотки в состав империи. Россия опасалась, что данные территории могут занять другие европейские державы — например, Франция, которая к тому времени обладала обширными владениями в Северной Америке.

2. Каким тогда было чукотское население?


В донесении в тобольскую канцелярию (1732) предводитель русских военных экспедиций на Чукотку Дмитрий Павлуцкий так характеризовал своего неприятеля:

«Чукчи — народ сильный, рослый, смелый, плечистый, крепкого сложения, рассудительный, справедливый, воинственный, любящий свободу и не терпящий обмана, мстительный, а во время войны, будучи в опасном положении, себя убивают. Стреляют из луков и бросают камни, но не очень искусно» .

В XVII–XVIII веках основная масса чукотского населения была кочевниками-оленеводами. Те, кто по каким-либо причинам терял свои стада, становились оседлыми жителями на побережье океана, перенимая культуру приморских эскимосов. Кочевые чукчи делились на террито­риаль­ные группы. Оленеводы имели свой цикл кочевания, от которого зависело и время военных действий против тех или иных врагов.

По разным причинам чукчи могли вступать в столкновения с другими этно­сами — это могли быть споры об охотничьих угодьях, грубое нарушение уста­новленных обычаем норм поведения (например, убийство посланника) или быто­вая ссора с летальным исходом. Подобные конфликты часто выливались в кровную месть, которая служила основой для последующей вражды. Одними из главных врагов чукчей были кочевые коряки — в XVIII веке с ними велась постоянная борьба из-за оленьих стад.

3. Почему началась чукотская война?

Формальные хронологические рамки войны — 1727–1778 годы, но это лишь обострение давнего русско-чукотского конфликта, который начался еще в середине XVII века.

Первая встреча русских землепроходцев с чукчами произошла летом 1642 года на реке Алазея, к западу от Колымы. На требование енисейского казака Дмитрия Зыряна (Ярило) платить ясак — дань пушниной 
— северный народ ответил отказом. Произошло открытое столкновение, в котором среди прочих участвовал русский путешественник, мореплаватель, прошедший Берингов пролив задолго до Беринга, — Семен Дежнев.

Фрагмент отписки Семена Дежнева о морском походе на реку Анадырь в 1648–1654 годах
Российский государственный архив древних актов / Wikimedia Commons
Участник боя казак Иван Ерастов в челобитной царю Михаилу Федоровичу описывал ход экспедиции следующим образом:

«И дашед, государь, мы, холопи твои, до Алазейской реки, и встретили нас, холопей твоих, в Алазейской реке многие алазейские люди князец Невгоча и Мундита. А с ними, государь, были с тундры чюхчи мужики з своими роды и с улусными людьми. И мы, холопи твои, сказали им про твое царское величество и жаловальное твое слово, чтоб оне, алазейские мужики, были послушны и покорны… И учали у них просить твоего, государева, ясаку на 151-й год. И те, государь, иноземцы, алазей­ские юкагири и чюхчи, в твоем государеве ясаке отказали и по обе стороны Алазейские реки обошли, и учали нас, холопей твоих, оне, алазеи, с обеих сторон стрелять. И мы дрались с ними съемным боем целой день до вечера». 

Коротко говоря, русская экспедиция встретилась на Алазее с местными старшинами, призвала их платить ясак, но те отказались и начался бой.

В последующие 85 лет в районе Нижней Колымы и бассейна Анадыря периодически возникали стычки между чукчами и казаками, на чьей стороне также выступали их сибирские союзники — юкагиры и коряки. 

Сохра­нились сведения, что некоторые чукчи (прежде всего оседлые) соглашались платить ясак, но в большинстве случаев кочевники-оленеводы оказывали русским яростное сопротивление, пытаясь отстоять свою независимость.

В итоге с конца 1720-х Российская империя сделала ставку на насильственное подчинение неподвластной территории. Поводом для окончательного решения вопроса послужили регулярные зимние набеги чукчей на российских поддан­ных — коряков — с целью захвата оленей:

«Чукчи с верноподданными Ея Императорского Величества коряками с давних пор имели несогласия: друг на друга ходили походами и чинили смертные убийства и грабежи, чем российским воинским людям, обязанным защищать коряков, наводили беспокойство».

Те события, которые позже назовут чукотской войной, растянувшейся на полвека, начались с сухопутной экспедиции Шестакова — Павлуцкого 
в 1727–1732 годах. Русские войска вели активное наступление и в 1742–1752 го­дах, но уже с 1756 года начался процесс мирных переговоров, который завер­шился в 1778 году подписанием соответствующего договора между офицером Гижигинской крепости Тимофеем Шмалевым и главным чукотским тойоном (вождем) Амулятом Хергынтовым и тойоном Северного Ледовитого моря Аеткимом Чымкычыном с обязательством последних платить ясак.

4. Кто руководил военными действиями с обеих сторон и кто был их героями?

До начала чукотской войны решения о карательных экспедициях против чукчей принимались на местном уровне — командирами нижнеко­лымского и анадырского гарнизонов. В 1727 году решение о создании «анадырской партии» во главе с Шестаковым и Павлуцким было утверждено императрицей Екатериной I. Оба были убиты во время боевых столкновений с чукчами в один день (14 марта) с разницей в семнадцать лет: Шестаков — на реке Егаче, Павлуцкий — на реке Орловой.

Шестаков, бросившись на помощь своим и успев застрелить нескольких чукчей, был ранен под горло. Вытащив стрелу, он влез на грузовые нарты, однако управиться с ними не смог. Ездовой олень завез Шестакова в стан врага, где казачий голова и был заколот. Охотские тунгусы (эвены), боевые союзники, так говорили о Шестакове вскоре после его смерти: «…и был де он, господин Афанасей Федотович, нам в подлинном деле отцом, и не слыхали де мы от него грубого слова, и прямой де он полководец». Известно, что казачий голова владел семью местными языками (вероятно, якутским, а также диалектами тунгусского и юкагирского).

По определению публициста Исаака Влади­мировича Шкловского, Павлуцкий был «мест­ным Роландом», «самым популярным героем на крайнем северо-востоке Си­би­ри»
. По преданиям анадырцев, он сражался с чукчами, держа в правой руке саблю, а в левой — ствол от ружья. Есть несколько версий гибели Павлуцкого. Одна со слов чукчи, попавшего в плен чуванцев, звучит следую­щим образом:

«После побега изменников чукчи долго не могли убить Павлуцкого, потому что он носил панцирь. Чукчи долгое время стреляли в него из луков и кололи копьями, а все-таки не могли его ранить; наконец, обступив его, как волки оленя, запутали ремнями, уронив на землю, и нашли место заколоть, под самым подбородком».

В других источниках говорится, что Павлуцкий, поваленный арканами на землю, сам открыл железный нагрудник, после чего был заколот копьем. Существует также предание о том, что чукчи отрезали майору голову и хранили ее как реликвию. В свою очередь, жители Нижнеколымска были убеждены, что враги разрезали тело майора на куски и засушили их на память.

В русских документах упоминаются и предводители чукотских войск — Кею, тойон Чукотского носа; Хыпаю, тойон Восточного моря (Берингова пролива); Наихню, тойон Северо-Восточного моря (Чукотского моря). Чукотские герои, отважно сражавшиеся с неприятелем, также выявляются по фольклорным материалам, где упоминаются Лявтылевалын, Чукэгрэв, Чымкыль и Эленнут.

5. Какова была численность армий и кто имел преимущество?

В XVIII веке численность чукотского населения составляла примерно 10 тысяч человек. При необходимости они могли собрать войско до 2000 бойцов, которое «соответствовало в процентном отношении гигантскому воинству персидского царя Ксеркса в 480 г. до н. э. или армии Наполеона в 1812 года».

Что касается численности войск русской стороны, то в якутском казачьем полку, контролировавшем всю Восточную Сибирь, было всего около 1500 слу­жилых. Российские военные экспедиции против чукчей, как правило, насчитывали до 500 человек (солдат, казаков, а также местных союзников — юкагиров и коряков).

Основным преимуществом русского войска было наличие огнестрельного оружия, включая мобильную пушку. Чукчи же обычно имели в бою численный перевес, лучше знали свою местность и передвигались на оленьих нартах.

6. Какое оружие было в распоряжении сторон?


До XIX века у чукчей было только холодное оружие: сложносоставные луки, стрелы, копья, три вида ножей (поясной нож, заспинный и поясной тесаки). Они использовали пластинчатые доспехи из кости, рога или железа, а также шлемы, наручи и поножи. Кроме этого, чукчи носили эскимосские по проис­хождению «крылатые» кожаные ленточные доспехи. Тактика боя была достаточно простой: выстрелив из луков, чукчи переходили в рукопашную, фехтуя на копьях.

У русских же было огнестрельное оружие. У солдат на вооружении состояли фузеи и тесаки, у офицеров — шпаги и пистолеты. Основным оружием казаков было ружье (пищаль, мушкет, фузея). Холодное оружие, которое приобретали сами казаки, было разнообразно: сабли, шпаги (в XVIII веке), топоры, саадаки с луком и стрелами, ножи. Характерной особенностью служилых Восточной Сибири в XVIII веке были кольчуги и шлемы — защитное вооружение, к тому времени уже вышедшее из употребления в европейской части России.

7. В чем главные особенности и сложности чукотской войны?


Россия не смогла покорить чукотские территории военной силой из-за целого ряда факторов. Так, на ход войны напрямую влиял суровый климат Чукотки: потерь от простуды и гриппа было не меньше, чем от противника. Поскольку Чукотка удалена от основных центров, у российской стороны постоянно возникали сложности с доставкой провианта, оружия и войск. В Восточной Сибири также всегда ощущалась нехватка финансовых и человеческих ресурсов. Более того, с экономической точки зрения Чукотка в XVIII веке представлялась не самым привлекательным местом: соболь здесь не водился, а полезные ископаемые еще не были найдены. Единственным стимулом оставалась возможность добычи ценных моржовых клыков и бивней мамонта.
Немаловажным фактором, повлиявшим на исход войны, было военное искусство чукчей, которые яростно сопротивлялись чужеземцам-захватчикам.

С течением времени северным бойцам удалось приспособиться к тактике казаков и научиться справляться с их натиском. Ведя преимущест­венно кочевой образ жизни, чукчи также могли в любой момент отступить и стать недоступными для врага.

Еще один фактор, мешавший российским войскам покорить Чукотку, — децентрализованность власти на ее территории. Из-за этого казакам приходилось иметь дело сразу с множеством групп и предводителей, что крайне усложняло решение военных задач. Уже с середины XVIII века русские были вынуждены договари­ваться с противником, несмотря на его постоянные набеги.

8. Какие кампании были решающими в ходе войны и каковы были потери с обеих сторон?

Самые заметные события чукотской войны — это военные походы Дмитрия Павлуцкого на Чукотку 1731, 1744 и 1747 годов. Во время первой экспеди­ции 1731 года, которая имела исключи­тельно карательный характер, состоялись три фронталь­ных сражения русских (численностью около 500 человек) с чукчами под предводительством «тойона Северо-Восточного моря» Наихню и «тойонов Восточного моря» Хыпаю и Кею. По итогам первого похода Павлуцкого было убито от 800 до 1500 чукчей, в плен захвачено 160 человек, угнано до 40 000 оле­ней (но пригнано в Анадырск менее 500). Были возвращены часть трофеев, взятых чукчами у отряда Шестакова. Потери с русской стороны пропавшими, умершими и убитыми составили 23 человека.

Второй поход Павлуцкого (1744), который длился восемь месяцев, считается самой крупной военной операцией против чукчей: в ней приняли участие 644 человека. Тем не менее успехи этой экспедиции по сравнению с предыду­щей оказались скромнее: чукчей было убито 360 человек, в плен взято 94, а трофейных оленей и вовсе не удалось довести до Анадырска (из-за недостатка провизии они были съедены). Потери Павлуцкого увеличились почти в три раза и составили 62 человека (из них 11 солдат и 39 казаков умерли от голода на обратном пути). Относительному провалу русской экспедиции поспособ­ствовала стратегия скифского отступления , которую активно использовали чукчи — они старались не вступать сразу в открытую схватку с многочис­ленным русским войском и постепенно заманивали врага вглубь своей территории.

В свой последний поход в 1747 году отряд Павлуцкого потерпел разгромное поражение в бою с 500 чукчами на реке Орловой: из 299 русских бойцов выжило чуть больше половины; потери противника неизвестны. Погиб и сам Павлуцкий: несмотря на численное превосходство врага, он приказал идти в атаку, не дождавшись подкрепления и не дав своему отряду отдохнуть после похода.

Итог этих масштабных по меркам Восточной Сибири кампаний оказался неутешитель­ным: Павлуцкому так и не удалось заставить чукчей принять российское подданство (то есть платить дань и выдавать заложников). Напротив, северный народ продолжил свои разорительные набеги на русских, коряков и юкагиров. Каждая такая атака чукчей уносила жизни примерно десятка человек.

9. Что происходило между боями?


Между боями русские и чукчи находились в состоянии холодной войны: любая случайная встреча могла перерасти в жестокую стычку. Кроме этого, сопер­ники не чурались хитрых диверсий. Так, в 1734 году русские отпустили пленного чукчу в одежде, которая была инфицирована оспой: в результате на территории неприятеля в течение двух лет свирепствовала эпидемия.

Русские гарнизоны квартировались в Нижнеколымском и Анадырском острогах (последний был упразднен в 1771 году из-за нерентабельности. Снабжение крепостей было местным: служилые люди сами охотились и ловили рыбу. В Анадырске держали оленей. Лечением раненых занимались местные лекари (в Нижнеколымске в их роли выступали шаманы).

10. Чем закончилась чукотская война?

Не желая нести дальнейшие людские потери, признав россиян за сильного и равного им противника и нуждаясь в русских товарах, которые поступали нерегулярно, чукчи стали склоняться к мысли о замирении.

Итогом всей чукотской войны стало присоединение Чукотки к Российской империи. Сначала в 1778 году в Гижигинской крепости был подписан мирный договор с чукотскими тойонами, а в следующем 1779-м вышел именной указ императрицы Екатерины II, согласно которому чукчи принимались в россий­ское подданство и освобождались от уплаты ясака сроком на десять лет по причине эпидемии и оленьего падежа. Чукотским старшинам были пере­даны имперские гербы для установки на приметных местах побережья, кото­рые показывали принадлежность данной территории России. Под влия­нием тойонов, договорившихся о российском подданстве, прочие чукчи постепенно тоже стали придерживаться указанных соглашений.

После заключения мира последовало официальное разрешение торговли с чукчами, пошло активное развитие коммерческих связей, то есть экономи­чески чукчи постепенно привязывались к России. Чукчи крайне нуждались в табаке и металлических изделиях, а со своей стороны они могли предложить пушнину, моржовую кость и китовый ус. Уже с 1781 года начала функциони­ровать так называемая Чукотская ярмарка, проходившая в феврале у устья Пенжины. Основным же местом ежегодной встречи русских и чукчей стала река Ангарка — приток Большого Анюя, где с 1788 года велась торговля.

11. Что рассказывает чукотский эпос про войну?

Отголоском войны с русскими являются чукотские сказки о Якунине — антигерое нескольких сказаний рубежа XIX–XX веков, записанных этнографом Владимиром Богоразом. Якунин — наиболее грозный и беспощадный враг чукчей — появляется в сказках в образе седого старика в железных доспехах и с железным оружием. Во всех сказаниях обязательно упоминается гибель Якунина — это может быть смерть в бою от меткой стрелы или в чукотском плену от жестоких истязаний. Судя по всему, Якунин является собирательным образом русского служилого в чукотском фольклоре (существует мнение, что персонаж напрямую отсылает к майору Павлуцкому, однако убедительных доказательств этого предположения нет).

В 1896 году чукча Гатле (Утка) рассказал Богоразу «Сказку о Якунине», в которой описывается одна из многочисленных версий смерти русского врага:

«Был русский начальник, очень жестокий, худо убивал наших людей. Держа за ноги, разрубал топором сверху вниз промеж ног, внутренности выпадали. Привязывали мужчинам член к шее и били по спине. Человек вскакивал и отрывал член и ядра. Много стад заграбили. Поехал он однажды с Колымы в Анадырь. Сам едет в кибитке, люди бегут кругом. Услышали наши, собралось скопище с тундры, прибежали, засели по дороге. Ночью напали на сонных, перерезали всех, только начальника взяли живым. Еще двух русаков (были бедненькие ребята, их худо кормили, обижали), тех не убили, взяли. Сказали им: „Будете смотрящими, что мы сделаем, чтобы прекратилось худое убивание наших“. Раздели начальника нагим, надели на голову ему ремень, достали чикиль
, привязали, заставили бегать по снегу вокруг, дергают за чикиль, бегает; дерг, дерг — пенис только болтается справа налево. Бегает, бегает. Положили его на землю. Стали пороть его колотушками из оленьего рога. Пробили всю задницу. Подняли, опять бегает на чикиле, глаза выкатываются, язык вывесился изо рта, достал до сосцов, хлопает взад и вперед по груди; сопит — хи, хи, хи — при каждом шаге плюет кровью. Загоняли до смерти на чикиле. Тогда тем бедняжкам дали запас, отправили домой на сильной упряжке оленей: „Теперь скажите вашим, чтобы прекратилось худое убивание людей“»(с) Источник: https://arzamas.academy/materials/1823

«Все эскимосы живут очень хорошо»
Отношения чукчей с эскимосами, жившими на другом берегу Берингова пролива, регулярно омрачались боевыми действиями. И чаще чукотский воинский клич «Ав-ач!» звучал громче эскимосского клича «Ира!»

Столетиями чукчи уводили в плен женщин и детей соседнего народа. Благо переправлять их было недалеко, учитывая возможность промежуточных остановок на островах Диомида. Захватчикам требовалось совершить лишь два «марш-броска» по воде или льду протяжённостью около 40 километров каждый.

В XX веке чукчи рассматривали стойбища эскимосов как источник ценных товаров – ножей, посуды и прочих предметов домашнего обихода. Советским туземцам было чему завидовать. Например, во время визита колхозников Чукотки на остров Святого Лаврентия в 1947 году они были просто поражены уровнем жизни коренного населения Америки.

«Все эскимосы живут очень хорошо, в домах с электрическим освещением. Молодежь спит в кроватях, старики в пологе. Кухлянки [верхние рубахи] у всех из сукна, а сверху красивые цветные комлейки [одежда из оленьих шкур]», — рассказывал инструктор Чукотского райкома ВКП (б) товарищ Токай в статье журнала «Источник» (№1 за 1995 г.). Местные власти отмечали сильное влияние США на чукчей. Посещая друзей и родственников на Аляске, они могли воочию видеть преимущества капиталистического строя перед социалистическим.

Разбойничья вылазка или провокация?
Воспользовавшись фактической открытостью границ, неустановленная группа чукчей высадилась в 1947 году в районе городка Уэйлс (ныне зона Ном, Аляска). В этом месте традиционно проживает эскимосский народ инупиатов (ранее — инюпики). Чукчи разграбили оленеводческие стойбища, убили несколько десятков жителей Уэйлса и вернулись на советскую территорию. Разбойники так и не были найдены.

Однако чиновники с обеих сторон границы сделали всё, чтобы не раздуть «советско-американский конфликт». Дело в том что международная обстановка в районе Берингова пролива с началом холодной войны и так сильно обострилась. С 1945 года Сталин частями перебрасывал на северо-восток 14-ю общевойсковую армию, воевавшую в годы Великой Отечественной на Кольском полуострове.

Неизвестно, какой была основная задача этого формирования – оборона или, как считают некоторые публицисты, подготовка к нападению на побережье США. Ясно одно – в случае начала войны Чукотка и Аляска рассматривались в Кремле как зона потенциальных боевых действий. На Аляске к тому времени сильно укрепились Соединенные Штаты. Северное побережье Тихого океана сыграло важную роль в войне с Японией.

Здесь были созданы военные базы и аэродромы со 100-тысячным контингентом, которые сохранили свое значение и после 1945 года.

«В 1946 году американские военные провели на Аляске полугодовые манёвры своих войск, — отмечает историк Андрей Самохин. – Их целью было испытание различных видов оружия и техники при низких температурах. Были испытаны танки М-24, орудия калибра 75 мм, стрелковое оружие и арктическое обмундирование, совершён переход вездеходной техники по безлюдной канадской тайге и тундре протяжённостью более 5000 км. Началось создание отрядов резервистов из эскимосов общей численностью 1500 человек».

Учитывая всё вышеизложенное, чукотское нападение вполне могло быть провокацией, спланированной советскими военными. Её цель, возможно, заключалась в том, чтобы в очередной раз столкнуть эскимосов (потенциальных разведчиков врага) с чукчами и либо спровоцировать первых на ответные действия, либо окончательно отвадить их от нарушения государственной границы."(с) - https://knews.kg/2020/01/07/zachem-sovetski...ov-v-1947-godu/