"Гипотезы, версии, предположения, догадки."

ВИДЕО Ту-141 "Стриж"

В качестве эпиграфа: "Интеллидженс-сервис" на этот раз здорово зевнул."(с) Новиков-Прибой "Цусима".
"Слухи о "Дредноуте" привели в действие гигантскую машину, созданную в Германии усилиями гросс-адмирала Тирпица. В течение многих лот он сперва как начальник морского штаба верховного командования, а потом, с 1897 года, как морской министр готовил страну к строительству большого флота. По его инициативе к популяризации, флота были привлечены издатели, художники и литераторы. Начал выходить военно-морской журнал; школьникам за сочинение на морские темы выдавались награды; устраивались экскурсии на военные корабли; премировались художники и писатели, посвятившие свое творчество военно-морскому делу. А пока шла эта лихорадочная обработка общественного мнения, казенные верфи из "простых жестяных мастерских" превращались в отлично оборудованные крупные предприятия, обучались рабочие, велись исследования по непотопляемости и бронированию кораблей, по совершенствованию морской артиллерии. В результате этой подготовки не успели еще отчаянно торопившиеся англичане достроить "Дредноут", как в июле 1906 года на имперской верфи в Вильгельмсгафене был заложен "Нассау" - головной корабль из первой серии германских дредноутов. Неужели знаменитая английская разведка об этом не знала? А если знала, то почему её данные не были использованы?

(Книгочей @ 04-01-2023 - 21:09)
Неужели знаменитая английская разведка об этом не знала? А если знала, то почему её данные не были использованы?
"Почему Ютландская битва закончилась «вничью»: ""Бесполезно утверждать, что британский народ был якобы полностью удовлетворен действиями своего флота во время Первой мировой войны. В наше время распространено убеждение, что гигантские ресурсы, которыми мы обладали для ведения войны, что касается и личного состава и техники и вооружения, не были использованы в надлежащей степени и не принесли нам действительно больших успехов.

Несомненно, большая часть британской общественности не могла в полной мере быть осведомленной о тех специфических и практически уникальных условиях, в которых протекала война на море. Испытывая неограниченное доверие к своему флоту — а это доверие никогда не было таким высоким, как в августе 1914 года — вопреки «паникерству» и профессиональным возражениям, исходящим изнутри самого флота, которые характеризовали последнее предвоенное десятилетие, эта общественность ожидала блистательных побед на море, достойных побед эры Нельсона.

Вместо этого приходили сообщения о нерешительных действиях, и — не однажды — о явных поражениях, причем, нанесенных противником, значительно уступавшем нам на море. Из важнейших событий морской войны только несколько по праву вызвали неподдельный энтузиазм среди англичан: отважный рейд в Гельголандскую бухту 28 августа 1914 года, разгром эскадры графа фон Шпее у Фолклендских островов, позже героическая атака на Зеебрюгге и день Святого Георгия в 1918 году.

Битва у Доггер-Банки в январе 1915 года оказалась настоящей победой, учитывая условия, в которых она произошла, но позднейшие сведения не оставляют сомнений, что нами был упущен шанс добиться гораздо большего успеха.

Что касается Ютландской битвы, то она для британской общественности оказалась венцом разочарования. В этот день впервые в настоящем крупном сражении в сомкнутых боевых порядках столкнулись британский «Великий флот» («Гранд-флит») и немецкий Флот открытого моря («Хохзеефлотте»). Со стратегической точки зрения это сражение закончилось «вничью», хотя и подтвердило господство на море, которое британский флот удерживал с начала войны. Об этой битве написано столько книг, что из них можно было бы составить целую библиотеку. Десятки немецких авторов в своих произведениях пытались доказать, что битва в проливе Скагеррак, как называют это сражение в Германии, стала триумфом немецкого флота. С британской стороны продолжаются бесконечные споры. Одни авторы настаивают на том, что мы одержали победу, более или менее решительную. Другие указывают на неопределенный исход битвы, но есть и те, для которых она видится «катастрофой».

Эти противоречивые суждения, похоже, не оказали большого влияния на умонастроения среднего гражданина. Малосведущий в тонкостях стратегии и тактики, он думал о видимых результатах и ощущал, что они меньше, чем те, которые он ожидал. Ему было ясно, что нет никаких оснований, чтобы кричать о победе. Великий флот вышел на бой, имея большое преимущество в тоннаже и в артиллерийской мощи своих кораблей, и можно было ожидать, что он раздавит противника. В ходе первой фазы сражения шесть британских линейных крейсеров сражались с пятью немецкими кораблями того же класса при определенным превосходстве в суммарной мощи залпа в пользу англичан. Однако всего за час два наших корабля были потоплены, еще один, по меньшей мере, был очень серьезно поврежден, тогда как немецкая эскадра оставалась полностью в строю, и все ее корабли могли продолжать бой.

В ходе второй фазы немецкий линейный флот два часа вел бой с нашими основными силами в условиях явно невыгодных для немцев. Оказавшись, согласно всем правилам игры, в безвыходном положении и подвергаясь концентрированному огню самых мощных пушек, когда-либо использованных на море, адмирал Шеер смог, тем не менее, выпутаться со сравнительно незначительными потерями и, в конце концов, добраться до своей базы, не подвергшись риску второго боя. Так выглядели, без прикрас, результаты сражения для «человека с улицы». И некоторые выводы, которые можно сделать даже из этих фактов, являются неоспоримыми.

Мы не ставим себе целью обсуждение вопросов управления или стратегии. Ограничимся лучше рассмотрением некоторых материальных факторов, сыгравших очень важную роль в Ютландской битве и в других сражениях морской войны, и постараемся, как нам кажется, в новом свете взглянуть на многочисленные факторы, долгое время остававшиеся в секрете для широкой публики.

Кроме определенных свойств силуэта и такелажа в довоенное время существовало не так уж и много внешних отличий между линейными кораблями Великобритании и Германии. Но в данном случае внешность была обманчива."(с) - далее Байуотер Г. Ч., Ферраби Х. С. "Странная разведка. Воспоминания о Секретной службе британского Адмиралтейства" , 2007 г.
Оригинал: Bywater H. C., Ferraby H. C. Strange Intelligence. Memoirs of Naval Secret Service. — London: Constable, 1931: http://militera.lib.ru/h/bywater_ferraby/index.html

(Книгочей @ 04-01-2023 - 21:11)
Что касается Ютландской битвы, то она для британской общественности оказалась венцом разочарования. В этот день впервые в настоящем крупном сражении в сомкнутых боевых порядках столкнулись британский «Великий флот» («Гранд-флит») и немецкий Флот открытого моря («Хохзеефлотте»). Со стратегической точки зрения это сражение закончилось «вничью», хотя и подтвердило господство на море, которое британский флот удерживал с начала войны. Эпиграф: "Однако, что-то не в порядке с нашими чёртовыми крейсерами!" - Вице-адмирал Дэвид Битти.


..«Инвинсибл» ворвался в пекло битвы, стремясь вывести свой отряд на одну линию с эскадрой Битти и подключиться к обстрелу головной части германской колонны. Он видел, что у «Лютцова» сильно разворочен полубак и заметно упала скорость, и попытался добить неприятельского флагмана. На полном ходу он пересёк курс «Лютцова», стреляя всем бортом. Видимость на поле боя к тому времени составляла всего около пятидесяти кабельтовых, и англичане не заметили в облаке дыма позади «Лютцова» плоский хищный силуэт второго линейного крейсера.

А это был никто иной, как «Дерфлингер», один из лучших кораблей в эскадре Хиппера по артиллерийской подготовке...

«Инвинсибл» был накрыт буквально с третьего залпа. Великолепный результат, если учесть, что немцы тоже с большим трудом могли разглядеть противника за дымом. Не случайно поначалу артиллеристы «Дерфлингера» полагали, будто ведут бой с линкором-сверхдредноутом из эскадры Эван-Томаса.

Как бы то ни было, а первый же попавший снаряд перебил «Инвинсиблу» приводы управления рулём, отчего британский линейный крейсер сразу завилял на курсе, пытаясь удержаться от резкой циркуляции. А следующий бронебойный снаряд вскрыл броню в центре корпуса, совсем рядом с асимметрично расположенными башнями главного калибра…

Броневая крыша башни №3 сорвалась с крепления, и из-под неё чудовищной силой детонации выбило столб огня высотой более ста метров. В ослепительном зареве, вставшем в полнеба, было видно, как в воздухе вращаются обломок шлюпбалки, мачтовая стеньга, ствол малокалиберной пушки. На миг дымовое облако, вспухшее над волнами, скрыло «Инвинсибл» из виду. А когда дым рассеялся…

Тот, кто видел это, запомнил уже навсегда. Длинный, изящный корпус огромного линейного крейсера был перекручен в центре и фактически, разорван надвое. Дымящийся прямой нос торчал из воды примерно до середины полубака, устремившись узким профилем в низкое небо. А рядом, почти под прямым углом, высовывалась из воды корма — с четырьмя крупными винтами, ещё исступлённо лупящими дымный воздух. Конечно, винты вращались только в силу инерции…

А среди хаоса обломков, сплошь покрывших море на несколько сотен квадратных метров, мотался на зыби облепленный жирной плёнкой нефти и масел спасательный плотик. С этого плотика позже удастся поднять шестерых уцелевших моряков. И очевидец сражения напишет в своих мемуарах: «Странно, что никто из спасённых не сошёл с ума».

Удивительно, но факт: с перебитым килем и почти полным разрывом корпусных конструкций на уровне второго котельного отделения «Инвинсибл» ещё минут десять держался на воде. Внутренние отсеки в оконечностях у таких крейсеров довольно объёмны, и пузыри воздуха в герметичных помещениях надолго продлили жуткую агонию корабля. Этого времени вполне хватило, чтобы штурманы британского флота определили точные координаты его гибели. И на самых точных английских картах боя позиции сражающихся эскадр даны по отношению к вздымающемуся из воды форштевню «Инвинсибла».

"Наш командор всегда рисковал в бою ровно настолько, чтобы не уронить свою честь. Но до риска, необходимого для достижения цели он не поднялся ни разу." - Альс ле Гран.

Итак Гранд-Флит произвёл на поле сражения манёвр боевого развёртывания влево. В результате получился длинный «хвост» из идущих в кильватер дредноутов. Примерно посередине, на уровне места в строю линкора «Бенбоу», этот «хвост» был надломлен, и вогнутой частью строя обращен к неприятелю. Достаточная часть эскадры, таким образом, могла сосредоточить огонь на головных кораблях германской колонны, и сохранись это положение противников более-менее надолго, немцы могли потерять практически весь авангард своего флота. Линейные крейсера Хиппера и так уже сражались из последних сил, а теперь ещё начало крепко доставаться некоторым «Кёнигам»…

На это и рассчитывал Джеллико, отдавая приказ развернуть колонну влево, а не вправо. В последнем случае у англичан было больше шансов попробовать не выпустить германский флот из «клещей» и нанести врагу поражение. Но с другой стороны, прорывающиеся к своим водам немцы начали бы диктовать противнику дистанцию ведения артогня. А это значит, что не один огненный фонтан из взорванного британского корабля мог ещё окрасить вечернее небо. Лишние потери не нужны были Джеллико…

При перестроении английских линкоров из по-дивизионных колонн в общий кильватер адмирал Эван-Томас получил распоряжение главнокомандующего: встать со своей эскадрой в конец колонны, позади линкора «Эджинкорт». На этом довольно простом манёвре сверхдредноуты Эван-Томаса едва не потеряли своего сотоварища. Линкор «Уорспайт» неожиданно потерял управление — очевидно, в результате аварии рулевых механизмов — и внезапно вышел из строя на стремительную циркуляцию в сторону неприятеля. Сосед «Уорспайта» по строю — «Вэлиент» — вынужден был прекратить стрельбу по врагу и уворачиваться от тяжёлого форштевня неуправляемого матеолота. Немцы заметили, что «Уорспайт» пошёл на сближение, приняли его манёвр за вполне осознанную демонстративную атаку и сосредоточили на нём огонь шести дредноутов.

За считанные мгновения «Кёниги» сделали из английского линкора небоеспособную мишень. «Уорспайт» считался одним из лучших в Гранд-Флите, но немцы лишили его способности к сопротивлению четырьмя попаданиями крупных снарядов. Броня не сдержала удар и корабль получил несколько весьма опасных внутренних повреждений, затронувших энергетику, электроснабжение и системы борьбы за живучесть. С разрешения Джеллико адмирал Эван-Томас вынужден был отправить покалеченного «Уорспайта» ремонтироваться в Розайт. И линкор на глазах у обоих сражающихся флотов покинул поле боя, что не могло не оказать отрицательного морального эффекта на англичан.

Впрочем, от спонтанного выхода «Уорспайта» на врага была и кое-какая польза. Когда немцы приняли его манёвр за начало атаки, они перестали обстреливать подбитый броненосный крейсер «Уорриор», который смог получить передышку под огнём и немного справиться с повреждениями. Если бы линкор не отвлёк на себя внимание едва ли не половины присутствующих на поле боя немецких сил, «Уорриору», вероятно пришёл бы мгновенный конец. А так «Энгадин» ещё смог взять его на буксир, и впоследствии снять с погибающего крейсера почти всю команду.

Около половины седьмого вечера избитый «Лютцов» с сильным дифферентом на нос вышел из боевой линии. Он ещё мог держать пятнадцатиузловый ход, но исполнять обязанности флагмана авангардного соединения был уже не в состоянии. На его шкафуте полыхал пожар. Длинный узкий полубак был почти полностью залит водой, и волны ходили уже на уровне якорного клюза. Большинство артиллерии вышло из строя, не действовали системы управления огнём, начала сдавать часть энергетики. Адмирал Хиппер вынужден был перейти на борт миноносца и отправиться вдоль строя линейных крейсеров — искать наименее искалеченного, чтобы вручить ему флаг и доверить жизни своих штабных.

Британский обстрел долго не давал миноносцу приблизиться к «Мольтке» — самому счастливому из линейных крейсеров Германии. Даже в этом генеральном бою, действуя в составе наиболее активного соединения, вынесшего на себе основную тяжесть схватки, «Мольтке» пострадал меньше всех. На момент выхода из строя «Лютцова» он был единственным, кто ещё мог заменить флагмана.

«Дерфлингер» получил два десятка попаданий разными калибрами, причем, около пятнадцати пробоин было нанесено 343-миллиметровыми снарядами британских «кошек». Системы оперативной связи германского корабля были уже уничтожены. Из восьми орудий главного калибра в строю осталось два. А в носовой части левого борта, возле аккуратного круглого клюза, взрывом выворотило плиту главного броневого пояса. При каждом взлёте узкого крейсерского носа на усиливавшуюся волну было видно, как целые водопады устремляются через эту пробоину…

«Зейдлиц» выглядел немногим лучше «Лютцова»: больше двух десятков тяжёлых снарядов и британская торпеда сделали своё дело. Фактически, он держался только благодаря исключительной воле своего экипажа, бросившего все силы на борьбу за живучесть.

«Фон дер Танн» остался вообще без главного калибра. Но на запрос адмирала о состоянии вооружения ответил, что расчёты заняты ремонтом заклиненной кормовой башни, а значит, через несколько минут снова можно будет сражаться.

Прошло почти полтора часа прежде чем Хиппер смог поднять флаг на «Мольтке». За это время его линейные крейсера под предводительством «Дерфлингера» совершили самоубийственную по самой идее своей, но очень необходимую в тот момент германскому флоту контратаку. Линейные крейсера резко сократили дистанцию и бросились на британские линкоры, а тем временем дредноуты Хохзеефлотте произвели свой знаменитый манёвр «все вдруг» — синхронный поворот линейной колонны на обратный курс. Пусть на долю эскадры Хиппера достались новые тяжёлые повреждения и потери. Пусть во главе германских линкоров оказались теперь устаревшие броненосцы додредноутских времен, не способные больше чем на 17 — 18 узлов полного хода. Но Хохзеефлотте без потерь вывернулся из британских «клещей»…

Незадолго до войны никто иной, как Джон Джеллико, утверждал, будто синхронные повороты в виду неприятеля не могут быть широко применимы в бою. Прежде всего — потому что выводят на роль предводителя эскадры корабль, шедший ранее концевым. А флагман оказывается в самом хвосте и лишается возможности командовать личным примером.

Теперь, в самом большом бою его жизни, немцы трижды продемонстрировали британскому адмиралу, на что способна «неэффективная» или даже «бесперспективная» тактика в умелых руках.

Флот открытого моря отходил под дымовую завесу, поставленную линкором «Кёниг». Визуальный и огневой контакт друг с другом сохраняли лишь линейные крейсера Битти и Хиппера. «Кошек» поддерживали оставшиеся без предводителя «Инфлексибл» и «Индомитейбл», немцам оказывали содействие два линкора-дредноута — «Маркграф» и «Кайзер». А главные силы обоих флотов больше не сходились в открытой схватке.

Перед закатом британские линейные крейсера проявили последнюю вспышку активности, попытавшись напасть на концевые корабли отступающего германского флота. Этими кораблями оказались израненные «Дерфлингер» и «Зейдлиц», а также несколько броненосцев из Второй эскадры Хохзеефлотте. Поворот «все вдруг» вывел поначалу Вторую эскадру во главу линейной колонны, но позже более быстроходные линкоры обогнали представителей додредноутского класса, и старые корабли присоединились к прикрывающим отход крейсерам Хиппера.

Несмотря на то, что броненосцы типа «Дойчланд» весьма медлительны по сравнению с линейными крейсерами, немцы сравнительно быстро оторвались от преследования. Возможно, Битти не решился на долгую погоню за «стариками», учитывая состояние своих линейных крейсеров, которые после кровопролитного дневного боя вряд ли могли выдержать серьёзную схватку. Или же британский адмирал опасался, что «Дойчланды» заведут его «кошек» под дула дредноутов, которые ещё не успели далеко уйти.

Солнце стекло в воду — раскалённой каплей на стеклянном дымном небосводе. День закончился, и казалось, короткая северная ночь должна была положить конец затяжной баталии. Но стратегические планы сторон ещё не были исчерпаны до конца…"(с)

Источник: https://pabliko.ru/@ivan88m/jutlandskoe_sra..._chast_4-30820/

Это сообщение отредактировал Книгочей - 04-01-2023 - 21:21

(Книгочей @ 04-01-2023 - 21:17)
"Наш командор всегда рисковал в бою ровно настолько, чтобы не уронить свою честь. Но до риска, необходимого для достижения цели он не поднялся ни разу." - Альс ле Гран.
Всему виной пресловутый "человеческий фактор"? То есть причины надо искать в характере и личных качествах командиров и руководителей? И эти причины будут субъективного характера!

(Книгочей @ 04-01-2023 - 21:17)
Однако, что-то не в порядке с нашими чёртовыми крейсерами!" - Вице-адмирал Дэвид Битти.
Всему виной конструктивные недостатки английских линейных крейсеров? "Шкурка у кошек" адмирала Фишера была тонка? Или виноваты те, кто перед Ютландским сражением распорядился увеличить боезапас английских линейных крейсеров сверх нормы и боеприпасами заполнили всё свободное пространство на этих кораблях!

(Книгочей @ 04-01-2023 - 21:17)
Незадолго до войны никто иной, как Джон Джеллико, утверждал, будто синхронные повороты в виду неприятеля не могут быть широко применимы в бою. Прежде всего — потому что выводят на роль предводителя эскадры корабль, шедший ранее концевым. А флагман оказывается в самом хвосте и лишается возможности командовать личным примером.
Джон Джеллико опасался трагических последствий которые могли стать подобием следствия тактических экспериментов в области боевого маневрирования которые проводил адмирал Трайон?

К сему: "22 июня 1893 года в результате неудачного маневра английской средиземноморской эскадры броненосец "Кемпердаун" врезался в носовую часть новейшего броненосца "Виктория", на котором держал свой флаг командующий эскадрой вице-адмирал Трайон. Удар оказался роковым: сильнейший корабль британского флота начал медленно оседать на нос и вдруг при сравнительно малом еще крене внезапно перевернулся и пошел ко дну. Это случилось при мертвом штиле, на виду всей эскадры. Корабль затонул вместе с самим адмиралом и почти всем экипажем."(с) Подробнее: https://flot.com/news/dayinhistory/detail.php?ID=1772

(Книгочей @ 04-01-2023 - 21:11)
"Почему Ютландская битва закончилась «вничью»
Глава 7 - http://militera.lib.ru/h/bywater_ferraby/07.html

(Книгочей @ 04-01-2023 - 21:09)
Неужели знаменитая английская разведка об этом не знала? А если знала, то почему её данные не были использованы?
Если бы военно-политическое руководство Великобритании имело представление о высоком качестве новых германских кораблей основных классов, то должно было распорядиться чтобы английские корабли в этом не уступали немецким и даже превосходили их! Тем более, адмирал Фишер сказал как-то молодому Черчиллю: "Я совсем не могу поддерживать вас, если речь идет о более чем двухлетней программе. Искусство состоит в том, чтобы отложить до последнего часа постройку корабля". Благодаря этому мудрому правилу первого морского лорда, понявшего, что самый современный флот должен состоять из множества одинаковых очень быстро построенных кораблей, на долю Филиппа Уаттса выпала уникальная карьера. По его проектам, разработанным всего за 10 лет пребывания на посту главного строителя флота, было построено 27 линкоров, составивших основную силу британского флота во время первой мировой войны. Однако, КАЧЕСТВО этих кораблей желало лучшего, так например, новейший линкор «Одейшес», следуя для проведения учебной артиллерийской стрельбы подорвался на одной мине перевернулся, взорвался и затонул.

(Книгочей @ 05-01-2023 - 06:51)
Адмирал Фишер сказал как-то молодому Черчиллю: "Я совсем не могу поддерживать вас, если речь идет о более чем двухлетней программе. Искусство состоит в том, чтобы отложить до последнего часа постройку корабля". Благодаря этому мудрому правилу первого морского лорда, понявшего, что самый современный флот должен состоять из множества одинаковых очень быстро построенных кораблей, на долю Филиппа Уаттса выпала уникальная карьера. По его проектам, разработанным всего за 10 лет пребывания на посту главного строителя флота, было построено 27 линкоров, составивших основную силу британского флота во время первой мировой войны. Однако, КАЧЕСТВО этих кораблей желало лучшего.
Правило было мудрое, т.к. известно что корабль устаревает уже в момент начала его постройки, т.к. в результате научно-технического прогресса сделаны новые открытия и изобретения. Но и изляшняя поспешность хороша только при ловле блох! Кроме того, в важных вопросах не стоит слушать мнение общественности, которая в большинстве своём не разбирается в сложных профессиональных и узкоспециальных областях. Но этого в Великобритании накануне Первой мировой войны сделано не было! К сему: "Столь бурных дебатов, какие разразились в стенах британского адмиралтейства в 1908 году, "владычица морей" не знала за всю свою многовековую историю. Кораблестроительная политика Англии подверглась ожесточенной критике со всех сторон: ее ругали и лидеры консервативной партии, и представители Морской лиги, и особенно яростно - молодой и энергичный министр торговли Уинстон Черчилль, вероятно, тогда еще не ведавший, что вскоре ему придется стать первым лордом адмиралтейства...
А причиной этой суматохи послужило утверждение одной из газет, будто бы Германия в строжайшей тайне один за другим закладывает корпуса новых линкоров, и к весне 1912 года флоты обеих ведущих морских держав сравняются по силе и будут состоять из 21 дредноута каждый. Несмотря на явную бездоказательность газетного сообщения, острова "туманного Альбиона" охватила настоящая паника. Еще бы, нависла угроза не только над принципом двойного превосходства британского флота над вторым по силе соперником, но и вообще ставилось под сомнение трехвековое господство Великобритании на морях! Оппозиция скандировала свой девиз, по-английски звучавший стихотворно: "Мы хотим восемь, мы не хотим ждать!" Это означало, что вместо четырех линкоров, предусмотренных программой 1908 года, следовало заложить восемь. Правительство уступило давлению и действительно приняло решение строить восемь кораблей."(с) - http://commi.narod.ru/bmc/mk1bs/bs33.htm

(Книгочей @ 04-01-2023 - 21:27)
(Книгочей @ 04-01-2023 - 21:17)
Однако, что-то не в порядке с нашими чёртовыми крейсерами!" - Вице-адмирал Дэвид Битти. Всему виной конструктивные недостатки английских линейных крейсеров? "Шкурка у кошек" адмирала Фишера была тонка? Или виноваты те, кто перед Ютландским сражением распорядился увеличить боезапас английских линейных крейсеров сверх нормы и боеприпасами заполнили всё свободное пространство на этих кораблях!
"Сравнивая английские и германские линкоры третьего периода, нетрудно убедиться, что британские корабли уже и длиннее немецких, их скорость выше, а остойчивость меньше. Германские броненосцы были одинаково хорошо защищены в подводной и в надводной частях, у английских подводная защита была менее совершенна. Английские корабли работали исключительно на жидком топливе, немецкие - на угле. Артиллерийское снабжение - пушки и снаряды - германских кораблей было лучше, чем английских. В 1916 году в знаменитом Ютландском бою - последнем и самом крупном в истории эскадренном сражении, хорошо забронированные германские линкоры, несмотря на меньшую скорость хода и меньший калибр артиллерии, пострадали не так жестоко, как быстроходные, вооруженные тяжелой артиллерией, но несущие более легкую броню английские линкоры."(с) - http://commi.narod.ru/bmc/mk1lk/lk12.htm

(Книгочей @ 04-01-2023 - 21:35)
(Книгочей @ 04-01-2023 - 21:17)
Незадолго до войны никто иной, как Джон Джеллико, утверждал, будто синхронные повороты в виду неприятеля не могут быть широко применимы в бою. Прежде всего — потому что выводят на роль предводителя эскадры корабль, шедший ранее концевым. А флагман оказывается в самом хвосте и лишается возможности командовать личным примером. Джон Джеллико опасался трагических последствий которые могли стать подобием следствия тактических экспериментов в области боевого маневрирования которые проводил адмирал Трайон?]
А как же «Палочка над „Т“», тактический манёвр который являлся «классической» концепцией морского боя с участием крупных артиллерийских кораблей?
Увы, в Ютландском сражении командующий «Гранд-флитом» Джон Джеллико дважды сумел пересечь курс германских главных сил, однако это не привело к решительным результатам: германские корабли оба раза сумели уклониться от боя в условиях ограниченной видимости!

К сему: Значит, этому причинами были плохое качество английских приборов наблюдения и связи, а так же низкий уровень подготовки командиров английских кораблей и частей флота? Или превосходство в этом немцев!

(Книгочей @ 04-01-2023 - 21:20)
(Книгочей @ 04-01-2023 - 21:17)
"Наш командор всегда рисковал в бою ровно настолько, чтобы не уронить свою честь. Но до риска, необходимого для достижения цели он не поднялся ни разу." - Альс ле Гран. Всему виной пресловутый "человеческий фактор"? То есть причины надо искать в характере и личных качествах командиров и руководителей? И эти причины будут субъективного характера!
Например, на броненосном крейсере "Дифенс" держал свой флаг контр-адмирал Арбетнот, который повел в Ютландский бой первую крейсерскую эскадру, состоявшую из четырех броненосных кораблей ("Дифенс", "Уорриор", "Герцог Эдинбургский" и "Черный принц"). Неосторожно подставив свой отряд под огонь немецких дредноутов, Арбетнот погубил его. "Дифенс" и "Черный принц" взорвались от попаданий вражеских снарядов, а "Уорриор" получил столь тяжкие повреждения, что команда была вынуждена оставить корабль...

(Книгочей @ 04-01-2023 - 21:20)
(Книгочей @ 04-01-2023 - 21:17)
"Наш командор всегда рисковал в бою ровно настолько, чтобы не уронить свою честь. Но до риска, необходимого для достижения цели он не поднялся ни разу." - Альс ле Гран. Всему виной пресловутый "человеческий фактор"? То есть причины надо искать в характере и личных качествах командиров и руководителей? И эти причины будут субъективного характера!
Джеллико показал себя разумным офицером, он был популярен среди экипажа и заботился о благосостоянии и боевом духе своих матросов. И всё! А как же талант флотоводца?

(Книгочей @ 04-01-2023 - 21:17)
(Книгочей @ 04-01-2023 - 21:11)
Что касается Ютландской битвы, то она для британской общественности оказалась венцом разочарования. В этот день впервые в настоящем крупном сражении в сомкнутых боевых порядках столкнулись британский «Великий флот» («Гранд-флит») и немецкий Флот открытого моря («Хохзеефлотте»). Со стратегической точки зрения это сражение закончилось «вничью», хотя и подтвердило господство на море, которое британский флот удерживал с начала войны. Эпиграф: "Однако, что-то не в порядке с нашими чёртовыми крейсерами!" - Вице-адмирал Дэвид Битти.
"Адмирала Д. Битти называли лучшим английским флагманом Первой мировой войны. Не было флотоводца, который бы более прославился в крупных морских сражениях. Но накануне войны в 1914 году эскадра Битти была оторвана от больших маневров для дипломатических целей. Линейные крейсера посетили Францию и Россию, демонстрируя дружбу к союзникам."(с) - http://www.hrono.ru/biograf/bio_b/bitti_d.php

(Книгочей @ 05-01-2023 - 07:16)
Значит, этому причинами были плохое качество английских приборов наблюдения и связи, а так же низкий уровень подготовки командиров английских кораблей и частей флота? Или превосходство в этом немцев! "31 мая 1916 года выход английского и германского флотов привел к Ютландскому сражению. В распоряжении Битти были 6 линейных крейсеров, 4 супердредноута, 13 легких крейсеров и 39 эсминцев, с которыми он шел на соединение с главными силами в точку в 90 милях от Скагеррака. Его эскадра случайно встретилась с Хиппером. Битти немедленно направился на сближение с главными силами, дав сигнал контр-адмиралу Хью Эван-Томасу, командовавшему сверхдредноутами, следовать за ним. Однако на “Бархэме” сигналы даже не приняли.

6 линейных крейсеров Битти решительно вступили в бой с 5 кораблями Хиппера, который немедленно начал отходить, завлекая противника под пушки Флота открытого моря. Англичане преследовали несмотря на то, что во время артиллерийской перестрелки двух направлявшихся к югу эскадр германские снаряды поражали английские корабли, а линейные крейсера “Индефатигабл” и “Куин Мэри” взлетели на воздух. Помощь оказали подошедшие наконец 4 сверхдредноута адмирала Эван-Томаса. Сам Битти для удобства наблюдения оставался под огнем на открытом мостике.


После 16 часов 30 минут, когда дозорный крейсер “Саутгемптон” обнаружил Флот открытого моря, роли переменились. Теперь Битти повернул на север, наводя на свои главные силы противника, не подозревавшего, что в море вышел весь британский флот. Битти, пользуясь преимуществом в скорости, избрал курс, при котором Хиппер как можно дольше не мог обнаружить силы Джеллико. При этом противники обменивались залпами, которые наносили серьезные повреждения. Через час на поле боя появились 3 линейных крейсера авангарда главных сил и вступили в бой; но еще через час “Инвинсибл” взлетел на воздух. Тем временем к сражению присоединился Гранд Флит. Адмирал Шеер, видя перед собой превосходящего противника, произвел поворот “все вдруг” и направился к своим берегам, до наступления темноты совершив несколько поворотов для уклонения от противника. Джеллико не решился вести ночной бой. Во тьме происходили отдельные столкновения, атаки миноносцев. В итоге германскому флоту удалось достигнуть баз, лишившись только одного современного корабля - линейного крейсера “Лютцов”.


В Германии сражение объявили “Победой при Скагерраке” и наградили участников. Фактически море осталось за Гранд Флитом, ибо многие германские корабли требовали ремонта, тогда как 24 британских дредноута почти не пострадали. Однако первоначально пресса оценила сражение как неудачное, и только через месяц его признали победой. Битти сразу после сражения вызвал к себе уцелевшего старшего артиллерийского офицера с погибшего корабля и долго его расспрашивал. Для него 31 мая осталось не праздником, но днем воспоминания о погибших. Битти считал, что можно было полностью разгромить неприятеля, и этого не случилось по вине Джеллико. Английские моряки разделились на сторонников Битти и Джеллико. Первые считали, что Битти во главе флота мог довести дело до полной победы, как то сделал Нельсон при Трафальгаре. Другие полагали, что Битти очертя голову ввязался в сражение и нарушил планы Джеллико."(с) - http://www.hrono.ru/biograf/bio_b/bitti_d.php

Это сообщение отредактировал Книгочей - 05-01-2023 - 07:31

(Книгочей @ 04-01-2023 - 21:27)
(Книгочей @ 04-01-2023 - 21:17)
Однако, что-то не в порядке с нашими чёртовыми крейсерами!" - Вице-адмирал Дэвид Битти. Всему виной конструктивные недостатки английских линейных крейсеров? "Шкурка у кошек" адмирала Фишера была тонка? Или виноваты те, кто перед Ютландским сражением распорядился увеличить боезапас английских линейных крейсеров сверх нормы и боеприпасами заполнили всё свободное пространство на этих кораблях!
"В 1905 году английским кораблестроителям, которые проектировали "эскадренный крейсер" под стать "Дредноуту", еще претила мысль о том, что крейсер может быть крупнее броненосца. Поэтому они приняли второй путь: повышать скорость хода не за счет увеличения водоизмещения, как предлагал Ховгард, а в основном за счет ослабления бронирования. Немцы, принявшие вызов англичан, избрали третий путь: довольствуясь меньшей скоростью, они большое внимание уделяли бронированию и живучести.


По классификации 1911 года эскадренные броненосцы стали именоваться линейными кораблями - линкорами, а "эскадренные крейсеры" - линейными крейсерами. По этой, ставшей общепринятой терминологии можно сказать, что в первых английских линейных крейсерах, в которых защита приносилась в жертву скорости и огневой мощи, упор делался больше на крейсерские функции, чем на эскадренные. В первых же германских линейных крейсерах требования эскадренные преобладали над крейсерскими. И в ходе первой мировой войны это различие проявилось достаточно резко. Тем не менее свернуть с пути, намеченного Ховгардом, не удалось ни англичанам, ни немцам: столбовой дорогой развития линейных крейсеров после их появления стало неуклонное увеличение водоизмещения от серии к серии.

В первую мировую войну Англия вступила с десятью линейными крейсерами, у которых, как уже говорилось, крейсерские качества преобладали над эскадренными. Считалось, что такие корабли смогут уничтожить более слабого противника и уйти от более сильного. Эта концепция блестяще подтвердилась в сражении у Фолклендских островов. Увы, подтверждение это так и осталось единственным: за первым успехом английских линейных крейсеров последовали тяжелые потери в крупнейшем эскадренном сражении - Ютландском..."(с) - http://commi.narod.ru/bmc/mk1cr/cr21.htm

Нацисты взорвали ядерную бомбу в СССР в 1944 году?: "В одном из прошлых видео мы рассматривали идеально круглые воронки Белоруссии, я зачитывал вам статью, в которой автор нам рассказывал, что эти круглые воронки ни в коем случае воронки от ядерных взрывов, а рукотворные водохранилища, построенные в начале 90-х с помощью земснаряда. Автору статьи об этом рассказал рыбак, как мы можем не поверить рыбаку?

Автор статьи упомянул книгу автора Ганса-Ульриха фон Кранца, книга называется "Тайное оружие Третьего рейха", в которой рассказывается об испытаниях ядерного оружия под Гомелем. Я нашел эту книгу, давайте зачитаю самое интересное, и попробуем понять кто автор круглых озёр Беларуси - Третий рейх или неизвестная страна в Африке, с которой по версии независимых исследователей в конце 18 - начале 19 века была мощная ядерная война.

Работы над ядерным оружием, как рассказал Адольф Ойле, начались в 1938 году. Гиммлер действительно приказал сохранять высшую степень секретности, всячески маскируя проект. Именно поэтому ученые трудились в разных лабораториях страны, а не собрались под одной крышей, как в США. Такая организация труда имела свой неоспоримый плюс - немцам не пришлось строить новый огромный институт с дорогостоящим оборудованием, что задержало бы реализацию атомного проекта примерно на полгода.

Тем не менее на Западе почуяли неладное. Неудивительно - в 1939 году публикации немецких ученых по ядерной проблематике внезапно прекратились. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что проект вышел из чисто теоретической стадии и представляет теперь практический интерес. Поэтому британская и американская разведки стали упорно добиваться получения хоть какой-то информации о действиях немцев.

Обеспечивать секретность должна была специальная группа гестаповцев. Возглавлял ее Норберт Альке. Именно Альке пришла в голову мысль организовать «спасение» Нильса Бора и использовать «Норвегиан гидро» в виде отвлекающего объекта. Правда, каждый раз ему приходилось немало потрудиться, чтобы затолкать очередную наживку в пасть пугливым англичанам. Зато после каждой очередной «успешной операции» английские спецслужбы на некоторое время впадали в эйфорию и давали немцам возможность вздохнуть спокойно.
В 1940 году был построен первый атомный реактор. Его успешные испытания прошли в следующем, сорок первом. Тогда же удалось склонить к сотрудничеству Жолио-Кюри: приехавшие к французу немецкие ученые навешали ему лапши на уши о том, что, исходя из военной необходимости, подача электричества во Францию будет резко ограничена и следующей зимой Париж погрузится в холод и мрак. Чтобы избежать этого, нужно как можно скорее построить атомную электростанцию. Кюри оказался первым, кто поверил в сказку про мирный атом; в реальности использовать эту страшную разрушительную силу в мирных целых собирались только русские, которые, в конце концов, и создали первую в мире АЭС. А пока француз с рвением принялся работать над германской атомной бомбой.
К этому моменту немецким физикам уже стало ясно, что тяжелая вода в качестве замедлителя никуда не годится. После долгих экспериментов они остановили свой выбор на куда более дешевом и доступном графите. Но завод в Веморке получал все новые и новые заказы - ведь надо было как-то обманывать англичан!

Исследованиям был присвоен высший приоритет в имперской программе вооружений. Они находились под личным контролем Генриха Гиммлера, который не жалел средств на атомный проект. Проект, который он считал своим. Поскольку в руках главы СС находились неограниченная власть и неограниченные ресурсы, исследования продвигались вперед быстрыми темпами. Конечно, хватало проблем, бывали и ошибочные решения - но где их нет? В итоге в конце 1943 года физики смогли представить Гиммлеру первый образец немецкой атомной бомбы.

Вопрос заключался в том, где испытать эту бомбу? Взрывать ее в Баварии или где-нибудь под Берлином было, понятное дело, не слишком уместно. Идеальным полигоном стали бы, конечно, пустыни Северной Африки, но к тому моменту немцев оттуда уже выбили. 22 ноября Ойле пишет Гиммлеру докладную записку, в которой сообщает следующее:
В настоящий момент объект «Локи» готов к испытаниям. Эти испытания можно провести в следующих районах..."(с)

(Книгочей @ 07-01-2023 - 06:51)
Нацисты взорвали ядерную бомбу в СССР в 1944 году?: "..В итоге в конце 1943 года физики смогли представить Гиммлеру первый образец немецкой атомной бомбы. Вопрос заключался в том, где испытать эту бомбу? Взрывать ее в Баварии или где-нибудь под Берлином было, понятное дело, не слишком уместно. Идеальным полигоном стали бы, конечно, пустыни Северной Африки, но к тому моменту немцев оттуда уже выбили. 22 ноября Ойле пишет Гиммлеру докладную записку, в которой сообщает следующее:
В настоящий момент объект «Локи» готов к испытаниям. Эти испытания можно провести в следующих районах..."(с)
"..На совещании у Шпеера основной доклад сделал Вернер Гейзенберг. Сначала он доложил о трудностях в создании сверхмощного оружия, о том, что для создания «котла» с непрерывной цепной реакцией, позволяющей нарабатывать уран-239, необходимо 10 тонн металлического урана и 5 тонн тяжелой воды. В этом случае, заявил Гейзенберг, атомная бомба могла стать реальностью в срок от двух до пяти лет. Но тогда Гейзенберг еще не знал, что параллельно с работой его группы на территории протектората рейха, на территории чехословацких заводов «Шкода», над этим же вопросом вовсю работал совершенно секретный «мозговой центр» доктора–инженера СС Каммлера, который никогда не делился своими секретами ни с вермахтом, ни с люфтваффе, ни с кригсмарине. Закономерным результатом этой работы стало создание некоего оружия, которое было названо «зажигательные нефтяные бомбы». В советской литературе об этом оружии не было написано ни строчки, иностранные историки тоже молчали.

Но в 1978 году американцы рассекретили доклад Агентства национальной безопасности (АНБ), который, среди прочего, содержал дешифровку перехваченного в 1944 году сообщения, переданного в Токио из японского посольства в Стокгольме. Даже при отсутствии иной доступной информации, зная, что АНБ являлось ведомством Министерства обороны США, этот доклад не будем рассматривать как чью‑то больную фантазию. В открытой литературе содержание этого документа на русском языке удалось найти в книге американского историка Джозефа П. Фаррела «Черное солнце Третьего рейха: Битва за «оружие возмездия»», которая издана в России в 2008 году.

Привожу ее дословно, но в объеме, необходимом для данной книги:

Известно что Великобритания в своё время была "владычицей морей" и её Ройял Нэйви был самым большим в мире, а моряки "просвещёнными мореплавателями". Однако, это не гарантировало от аварий и катастроф. Но интереснее то, что одни из самых больших произошли когда научно-технический прогресс достиг достаточно высокого уровня развития. В чём же были причины? Может быть, потому что "империя, над которой никогда не заходит солнце" переживала очередной кризис или вообще уже клонилась к упадку! К сему: Погибшие не в бою: "1917 год. Тихая летняя ночь окутала Оркнейские острова. В главной базе королевского флота Скапа-Флоу застыли на рейде дредноуты Гранд Флита. Кажется, ничто не предвещало катастрофы, как вдруг около полуночи раздался взрыв на линкоре «Вэнгард», в результате которого корабль затонул, унеся с собой в пучину почти весь экипаж.

Что это было? Диверсия или другая причина? Следственная комиссия пришла к выводу о самопроизвольном возгорании кордита в одном из артиллерийских погребов дредноута. Останки корабля все еще находятся на дне гавани, но маловероятно, что их исследование в наши дни может пролить свет на причины трагедии и определить, - был ли на самом деле взрыв в одном из погребов боезапаса, расположенном в центре корабля, вызван дефектом хранившихся там зарядов, либо другими причинами. Деятельность следственной комиссии по установлению обстоятельств катастрофы, вскрыла серьезные нарушения в хранении взрывчатых веществ на британских линкорах. Контроль уровня температуры в артиллерийских погребах велся бессистемно, на каждом корабле по-своему. Взрыв «Вэнгарда» послужил поводом к ужесточению требований, предъявляемых к хранению боеприпасов на кораблях королевского флота. Удивительно мало было написано современниками о внезапной гибели этого дредноута. Катастрофа упоминается в официальной истории очень кратко и расплывчато. Типичной является формулировка Оскара Паркса: «Разрушен внутренним взрывом в Скапа-Флоу 9 июля 1917 года». В более поздних источниках либо обобщают выводы следственной комиссии, либо пытаются применить к трагедии «Вэнгарда» конспирологические выдумки о возможной диверсии или саботаже, используя при этом косвенные улики.

Линкор «Вэнгард» был построен на верфи Викерса в Барроу-ин-Фернессе, спущен на воду в 1909 году, став седьмым дредноутом Королевского флота. Вместе со своими систершипами - «Коллингвудом» и «Сент-Винсентом», построенными вслед за кораблями класса «Беллерофон», являлся несколько улучшенной версией «Дредноута». Главное отличие состояло в установке 12-дюймовых орудий Мк.ХI с длиной ствола в 50 калибров, вместо более коротких (в 45 калибров) у предшественников. Это был последний дредноут британского флота с линейно-ромбическим расположением башен главного калибра. Количество 4-х дюймовых орудий противоминной артиллерии было доведено до двадцати единиц. Корабль имел полное водоизмещение 22800 тонн, длину 163,4 метра, ширину 25,6 метра и среднюю осадку 8,5 метра. Энергетическая установка состояла из 18 котлов «Бабкок и Вилкокс» на смешанном угольно-нефтяном отоплении и четырех турбин Парсонса, позволявших развивать максимальную скорость 21 узел. Бронирование, в целом, оставалось подобным таковому на дредноутах класса «Беллерофон» с незначительными изменениями. Запас топлива 940 тонн нефти и от 940 до 2800 тонн угля. Экипаж 718-823 человека. Корабль обошелся британской казне в 1.606.030 фунтов стерлингов. Линкор вступил в состав флота в 1910 году и до войны наиболее заметным эпизодом его «мирной» деятельности было участие в расстреле старого броненосца «Эмперор оф Индиа», который был использован в качестве учебной цели.

В августе 1914 года «Вэнгард» входил в состав первой линейной эскадры. До Ютландского сражения линкор отличился лишь однажды, открыв огонь по германской подводной лодке в гавани Скапа-Флоу, однако тревога оказалась ложной. Даже такое незначительное событие оставило след в истории, наверное, потому, что база Скапа-Флоу или «Северная база», как ее часто называют, была довольно унылым местом, поскольку Оркнейские острова открыты всем ветрам, мало населены, растительность на них бедная и карликовая. Командование британского флота понимало, что в таких условиях нужно чем-то занять экипажи кораблей, чтобы снизить вероятность недовольства и агрессии среди моряков, выматывающихся на бесконечных угольных погрузках, тактических учениях, артиллерийских стрельбах и патрулированиях в Северном море. С целью поддержания морального духа, флот построил в этой базе свой собственный спортивный комплекс, был даже организован самодеятельный театр.

31 мая 1916 года «Вэнгард» участвовал в Ютландском сражении в составе четвертой линейной эскадры. За время боя сделал 57 выстрелов главным калибром и 10 выстрелов из 4-хдюймовых орудий. Снаряды главного калибра, в основном, предназначались германскому крейсеру «Висбаден», который британский дредноут накрыл с четвертого залпа, позже пушки «Вэнгарда» стреляли по германским миноносцам, в ход шли снаряды, как главного, так и противоминного калибра. В этом бою британский линкор каких-либо повреждений не получил и потерь в экипаже не имел.

В роковой вечер понедельника 9 июля 1917 года на якорной стоянке в Скапа-Флоу все было спокойно. Погода была пасмурной и прохладной, с легким северо-восточным ветром. Днем экипаж линкора проводил учения – в первой половине дня моряки практиковались в «покидании корабля», в 17.00 «Вэнгард» выставил параваны и прошел с ними до своего места на рейде. В 18.30 корабль стал на бочку в окружении других кораблей Британского флота: на правом траверзе стоял на швартовной бочке его систрешип – «Коллингвуд», на левом - дредноуты «Нептун» и «Уорспайт», на левом крамболе - «Центурион», а на правой раковине пришвартовался линкор «Беллерофон». До 23.20 команды британских дредноутов занимались своими обычными вечерними делами, как вдруг позади фок-мачты «Вэнгарда» возникла яркая вспышка пламени, за которой последовали два мощных взрыва, скрывшие корабль под пеленой дыма. К месту катастрофы с окружающих кораблей были направлены спасательные шлюпки, которым удалось поднять из воды одного офицера и трех матросов. Офицером оказался лейтенант-командер Дюк, он был ранен и вскоре от полученных травм скончался. Когда рассеялся дым, «Вэнгард» уже исчез под водой, найдя свою могилу на глубине почти 33 метров. Вместе с линкором погибло 804 человека, среди которых был наблюдатель от Императорского Флота Японии командер Ито и двое заключенных-штрафников с австралийского крейсера «Сидней». По состоянию на 14 июля 1917 года из воды удалось извлечь тела 22 погибших моряков, которых похоронили недалеко от останков их корабля - на Морском кладбище в Линессе. 11 августа 1917 года «Вэнгард» был официально исключен из списков британского флота.

До войны боезапас линкоров класса «Колингвуд», к которому принадлежал «Вэнгард», для орудий главного калибра составлял 800 боевых снарядов (из которых 240 бронебойных, 400 осколочных и 160 фугасных с лиддитовой начинкой), а также 80 практических снарядов. Для выстрела снарядом главного калибра на максимальную дальность требовалось 307кг кордита, который был упакован в шелковые картузы, коих на корабле насчитывалось 1600. Во время войны число снарядов на одно орудие главного калибра было доведено с 80 до 100 (из них 30% бронебойных, 35% осколочных и 35% фугасных). И поскольку пространство погребов главного калибра не было рассчитано на такое количество снарядов, часть двенадцатидюймовых зарядов хранилась в погребах четырехдюймовых орудий.

Когда прогремел взрыв на «Вэнгарде», многие подумали, что он стал жертвой торпедной атаки германской подводной лодки. Адмирал, командующий базами на Оркнейский и Шетландских островах, запросил данные с гидрофонов о шумах винтов подводных лодок. Ответ с гидрофонных станций был отрицательным – никаких шумов зарегистрировано не было, в связи с чем, меры противолодочной обороны с 7.25 утра следующего дня были отменены. В 0.35 часов 10 июля 1917 года в Адмиралтейство было сообщено, что «Вэнгард» погиб в результате внутреннего взрыва. О внутреннем характере взрыва говорили собранные свидетельские показания о том, что сначала позади фок-мачты возникла яркая вспышка или пламя, затем последовало два мощных взрыва, после которых прозвучало еще несколько взрывов меньшей мощности в быстрой последовательности. Большая часть свидетелей, видевших место первоначального взрыва и выброса пламени, отмечают, что это было где-то между фок-мачтой и башнями «Р» и «Q» в средней части корпуса корабля. Из чего был сделан очевидный вывод, что первый взрыв в центре корабля вызвал детонацию боезапаса в остальных погребах. Об этом косвенно свидетельствовала металлическая пластина размерами 1,8х3,5 фута, которая взрывом была заброшена на палубу линкора «Беллерофон». В пластине имелись характерные отверстия для электрокабелей, которые позволили идентифицировать ее как обломок переборки правого борта, располагавшейся позади барбета башни «А», где располагались динамо-машины. Признаков теплового воздействия этот кусок металла не имел, значит взрыв произошел не в погребе боезапаса башни «А». Была создана следственная комиссия, под председательством контр-адмирала Николсона, командующего первой линейной эскадрой. В состав комиссии входили командиры линкоров «Нептун» и «Канада» - Бернард и Джеймс С. Лей. Комиссией рассматривались четыре возможные версии катастрофы. Первая - поставка флоту некачественного кордита. Вторая – разложение кордита с последующим формированием его нестабильности в виду неудовлетворительных условий хранения в погребах боезапаса. Третья – диверсия вражеского агента. Четвертая - действия «опасного сумасшедшего».

В настоящее время почти за каждой катастрофой современная поп-культура видит какой-либо заговор. И катастрофа «Вэнгарда» послужила для конспирологов плодотворным источником. Это неудивительно, ведь время было военное. Имелись факты закладки немецкими агентами зажигательных устройств в угольных бункерах судов, отправлявшихся из Америки. Некоторые случаи диверсий приписывали ирландским боевикам, которые, как предполагалось, могли иметь заинтересованность в уничтожении британских военных кораблей.

Лучше всего подходил на роль злоумышленника механик орудийной башни, который до «Вэнгарда» служил на броненосном крейсере «Натал» незадолго до его взрыва в 1915 году - Джек А. Харстон. Он со своим помощником Робертом Уильямсом регулировал механизмы подачи снарядов башни «А» в четверг, за четыре дня до катастрофы. Подозрения вызвало и то, что он покинул борт линкора за несколько часов до взрыва. Харстон отверг все обвинения, а следственная комиссия пришла к выводу, что показания этого человека не вызывают подозрений, в связи с чем было примечательно сообщение контр-адмирала Николсона адмиралу Битти: «Харстон показал полное незнание устройства погребов боезапаса и просил приставить к нему детективов для негласного наблюдения, чтобы исключить все подозрения в отношении своей персоны». Этот самый Харстон прослужил на Королевском флоте до самой пенсии, при этом ничем криминальным не отличившись.

Следственная комиссия не нашла никаких доказательств версии саботажа. Во время Первой мировой войны «Ройал Нэви», включая «Вэнгард», потерял пять кораблей от внутренних взрывов. Первым был броненосец «Булварк» 26 ноября 1914 года, за ним последовал минный заградитель «Принцесс Ирэн» 27 мая 1915 года. Потом был броненосный крейсер «Натал» 30 декабря 1915 года, после «Вэнгарда» взлетел на воздух монитор «Глэттон» 16 сентября 1918 года. «Глэттон» являлся новейшим кораблем, для расследования его гибели был осмотрен его систершип монитор «Горгон», выяснилось, что погреб шестидюймовых орудий на этом корабле был расположен в непосредственной близости от котельного отсека. Отделяющая их переборка накалялась от жара котла, древесина внутри переборки была черной, а вместо пробковой прокладки были обнаружены стопки старых газет. Потеря «Принцесс Ирэн» была связана со взрывом одной из ее собственных мин, что имеет мало общего с трагедией «Вэнгарда». На момент катастрофы «Вэнгард», как и два его систершипа, не смотря на то, что находились в строю менее 10 лет, считались морально устаревшими. В состав флота вошли более современные корабли, такие как линейные крейсера «Ринаун» и «Рипалс», легкие линейные крейсера «Корейджес» и «Глориус», линейный крейсер «Фьюриос», который вошел в состав флота за 2 недели до гибели «Вэнгарда», а так же линкоры класса «Ривендж». Какого-либо различия в уровнях безопасности этих новых кораблей и «Вэнгарда» не было, поэтому немецкий агент предпочел бы старому линкору более современные цели. Для броненосца «Булварк» и крейсера «Натал» доказательств их гибели в результате действий вражеских агентов установлено не было. Предположительно оба корабля погибли при спонтанных взрывах разложившегося кордита. Следственная комиссия, в своих выводах по делу «Вэнгарда», приняла на вооружение принцип «лезвия Оккама» - «Не следует множить сущее без необходимости» или самая простая разгадка тайны, как правило, есть истина: взрыв 9 июля 1917 года был случайным и произошел в погребе боеприпасов к 4-х дюймовым орудиям, в котором хранились метательные заряды к орудиям главного калибра. Возгорание кордита произошло по причине его разложения от действия повышенной температуры, источником которой служили котлы и нагретые угольные бункеры, расположенные в непосредственной близости от этих погребов."(с)

Подробнее здесь - William Schleihauf «Disaster in Harbour: The Loss of HMS Vanguard»

Есть тема "Загадки Синопского сражения", "Белые пятна и чёрные дыры в Истории" и даже "Мифы и легенды Черноморского флота", однако в них можно просто затеряться, тем более, это хотя и непростой, но отдельный вопрос Участвовал ли английский капитан Адольфус Слейд, в Синопском сражении в качестве командира парохода «Таиф»?: "Одиссея капитана Слейда.

Сокрушительный разгром турецкой эскадры, учинённый русским вице-адмиралом П.С. Нахимовым в Синопской бухте в ноябре 1853 года, произвёл сильное впечатление на правящие круги Европы, в особенности на правительства Британии и Франции. Синопское сражение стало для них поводом ко вступлению в войну, которую позже назовут Крымской. Для развязывания войны надо было подготовить общественное мнение, и вот в британской и французской прессе развернулась беспрецедентная антироссийская кампания. Зарубежные публикации появлялись и на страницах российских газет и журналов. Особенно на этом поприще преуспела газета «Северная пчела», с подачи которой в русскую историографию вошёл англичанин Адольфус Слейд, по вине которого будто бы потерпела поражение турецкая эскадра. О том, как это случилось и что из этого вышло — в нашей статье."(с)

(Книгочей @ 17-02-2023 - 20:49)
Участвовал ли английский капитан Адольфус Слейд, в Синопском сражении в качестве командира парохода «Таиф»? Капитан Слейд в прессе и научных работах: "В конце декабря 1853 года «Северная пчела» разразилась очередной публикацией:

«…Турки обвиняют в синопском поражении Мушавер-пашу (капитан След), к эскадре которого принадлежали истреблённые корабли. Жалуются, что он оставил турецкий флот в Синопе вопреки данным ему инструкциям».

Далее газета давала англичанину уничижительную характеристику:

«В письмах из Константинополя от 8 декабря 1853 года говорят: «капитан След (англичанин, принявший магометанскую веру и служащий под именем Мушавер-паши) играет в английских газетах воинственную роль, а в Константинополе заслужил славу человека, не знающего дела, и труса. Он не знает своего дела потому, что дозволил напасть на турецкую эскадру врасплох, хотя многие признаки удостоверяли в приближении русского флота. Он трус, ибо в самом начале дела бежал со своим пароходом и был издали свидетелем погибели эскадры».

Так в российскую историю вошёл некогда безвестный офицер британского Королевского флота капитан Адольфус Слейд, командовавший колёсным пароходофрегатом «Таиф».

Паровой фрегат «Таиф» ещё в начале Синопского сражения, разведя пары, вышел из-за линии турецкой эскадры и из боя, так и не приняв в нём участия. Правда, кораблю пришлось вступить в короткую перестрелку с фрегатами «Кагул» и «Кулевчи», а при выходе из Синопской бухты — с паровым отрядом вице-адмирала В.А. Корнилова, однако преимущество хода и умелое маневрирование «Таифа» не позволили русским воспрепятствовать его бегству. «Таиф» оказался единственным турецким кораблём, спасшимся в Синопском сражении, и именно ему выпала участь принести в Константинополь скорбную весть о гибели эскадры Осман-паши.

«Ушедший пароход «Таиф» был под командою англичанина Следа», — сообщает морской историк А.С. Кротов в своём двухтомном труде «Повседневная запись замечательных событий в русском флоте», изданном в 1894 году. Русские военные историки А.Ф. Гейрот и Н.Ф. Дубровин в посвящённых Синопскому сражению главах своих книг о Слейде вовсе не упоминают. Не удостоился упоминания капитан и в Х томе исследования «История русской армии и флота», где приводится краткое описание сражения при Синопе.

Зато другой известный военный историк Е.В. Богданович в своей работе, посвящённой Синопскому сражению, утверждает, что турецким беглецом командовал Слейд. В многотомном труде генерала и военного историка А.М. Зайончковского «Восточная война 1853–1856 гг.» Слейд тоже появляется в качестве командира парохода «Таиф». Версию участия англичанина в Синопском сражении подхватили известный советский историк Е.В. Тарле, ныне менее известный Б.И. Зверев и даже популярный советский писатель С.Н. Сергеев-Ценский. С тех пор имя Слейда «разлетелось» по всем советским и российским диссертациям, рефератам, научным статьям, публикациям и книгам, посвящённым Крымской войне вообще и Синопскому сражению в частности.

Ни в одной публикации, будь то фундаментальное исследование известного историка или студенческая работа, нет ссылки на какой-либо документ, подтверждающий тот факт, что Слейд в Синопском сражении действительно командовал пароходом «Таиф». Впрочем, не совсем так. Зайончковский, с которого вообще-то и пошло постоянное упоминание англичанина, ссылается на 78-ю страницу книги Богдановича «Синоп. 18 ноября 1853 г.»

Так кто же он такой, этот Адольфус Слейд?"(с)

Это сообщение отредактировал Книгочей - 17-02-2023 - 20:54

(Книгочей @ 17-02-2023 - 20:51)
Так кто же он такой, этот Адольфус Слейд?
Биография: "Сэр Адольфус Слейд родился в 1804 году и был пятым сыном генерала Джона Слейда. В 11 лет отец определил его в Королевский военно-морской колледж в Портсмуте, который юноша окончил с золотой медалью. Он участвовал в Наваринском сражении 20 октября 1827 года и, по-видимому, отличился в нём, так как вскоре получил звание лейтенанта. Удивительно, но следующие 20 с лишним лет наш герой посвятил путешествиям, при этом продолжая числиться в Королевском флоте и получать очередные звания. Довольствуясь половиной жалования, он странствовал по Франции, Италии и Греческим островам, а затем посетил Константинополь. После окончания русско-турецкой войны 1828–1829 годов Слейд в течение трёх лет путешествовал по Турции и Греции и плавал на кораблях турецкого флота вдоль побережья Чёрного моря. Следующие три года он служил в качестве нештатного офицера на английских фрегатах Blonde и Caledonia, что дало ему возможность побывать в нескольких российских черноморских портах, в том числе в Севастополе. О береговой обороне города и состоянии российского флота он подготовил отчёт для английского Адмиралтейства.

После 1837 года Слейд продолжил путешествовать по Европе и посетил Германию, Россию, Турцию, Греции и Мальту, а также совершил круиз на пароходе по Дунаю из Вены в Константинополь. Отучившись в Королевском военно-морском колледже, Слейд в 1846–1847 годах командовал бригом Recruit, выполняя особую миссию у побережья Испании и на Азорских островах.
Военный советник (мушавир-паша) Адольфус Слейд в форме турецкого адмирала, 1853 год

В 1849 году по рекомендации Адмиралтейства Слейд был принят на турецкую службу в качестве командующего турецким флотом, став мушавир-пашой. «Мушавир» по-турецки означает «советник, консультант». Приставка «паша» говорит о том, что Слейд по своему званию и положению входил в высший командный состав турецкого флота — морских пашей. При этом он продолжал числиться в британском Королевском военно-морском флоте и сохранил звание капитана.

17 следующих лет Адольфус Слейд служил в турецком флоте, где ему было присвоено звание контр-адмирала. Как сказано в справочнике Dictionary of National Biography 1885 года, «он был советником турецкого капудан-паши (генерал-адмирала) и во время Крымской войны, однако активного участия в ней не принимал».

В 1866 году по выслуге лет в английском флоте Слейд получил звание контр-адмирала. Затем он покинул турецкую службу и вернулся в Англию. Сэр Адольфус Слейд в 1873 году стал вице-адмиралом и умер в Лондоне 3 ноября 1877 года."(с)

(Книгочей @ 17-02-2023 - 20:49)
"Для развязывания войны надо было подготовить общественное мнение, и вот в британской и французской прессе развернулась беспрецедентная антироссийская кампания. Зарубежные публикации появлялись и на страницах российских газет и журналов. Особенно на этом поприще преуспела газета «Северная пчела», с подачи которой в русскую историографию вошёл англичанин Адольфус Слейд, по вине которого будто бы потерпела поражение турецкая эскадра."(с)
Слейд в российской историографии: "Хотя Слейд написал о своих путешествиях книги, имевшие успех у английской публики, правительство отметило его заслуги перед короной почётным орденом Бани не за писательское мастерство. Безусловно, Слейд был в первую очередь разведчиком. Адмиралтейству были важны его секретные отчёты о вооружённых силах стран, где ему удалось побывать и прежде всего — о военно-морских флотах Турции и России. Не случайно, имея репутацию информированного человека, Слейд накануне неизбежной новой русско-турецкой войны стал советником командующего турецкого флота.

Отечественные историки дополнили сухие строки английских биографических словарей. М.И. Богданович пишет о Слейде:

«След уже давно служил в турецком флоте, в который он поступил сначала волонтёром. Он участвовал в войне с Россией в 1828–1829 годах, был при сдаче «Рафаила» и при героическом деле Казарского на бриге «Меркурий». Как наставник и организатор, он оказал турецкому флоту большие услуги и пользовался полным доверием официальной Турции».

Е.В. Тарле биографию Слейда дополняет своей характеристикой:

«Адольфус Слэд, командир «Таифа», мог сколько угодно переименоваться в Мушавер-пашу, но он как был до своего превращения в поклонника пророка истым англичанином, а вовсе не турком, так англичанином и остался, и служил он в турецком флоте не во славу аллаха и Магомета, а во славу лорда Стрэтфорда-Рэдклиффа».

С.Н. Сергеев-Ценский приписывает нашему герою участие в бою фрегата «Флора» с тремя турецкими паровыми фрегатами, причём турецкие пароходы якобы «были под общей командой Мушавер-паши — англичанина Следа — державшего свой адмиральский флаг на пароходе «Таиф».

Свои открытия Сергеев-Ценский заканчивает словами:

«След был старый и опытный морской волк: в чине капитана английского флота он участвовал в бою двух турецких кораблей с бригом «Меркурий» и на службу к султану поступил после этого боя».

В.И. Зверев добросовестно проштудировал не только научные труды своих предшественников и повесть Сергеева-Ценского, но и книгу самого сэра Адольфуса Слейда «Турция и Крымская война». Ему показалось мало того, что «за 25 лет до Крымской войны он (Слейд — прим. авт.) появился в Турции и начал свою активную деятельность. (…) во время русско-турецкой войны 1828–1829 годов он готовил турецкий флот к боевым действиям против русского Черноморского флота», а также того, что англичанин командовал пароходом «Таиф» и в деле с фрегатом «Флора», и во время Синопского сражения». По версии Зверева, Слейд был назначен «главным руководителем для осуществления всего плана» осенней кампании турецкого флота 1853 года.

Ни один источник не подтверждает участие Слейда в русско-турецкой войне 1828–1829 годов. В этот период он не поступал на турецкую службу, в сдаче «Рафаила» не участвовал и не мог «готовить турецкий флот к боевым действиям», так как в то время 24-летний лейтенант (а вовсе не капитан) не имел за своими плечами опыта командования даже шхуной. Он, как справедливо утверждает Зверев, был «разведчиком и шпионом», чьи советы, кстати, не всегда принимало во внимание командование турецкого флота.

Однако по утверждениям российских историков, Адольфус Слейд не только спланировал выполнение главной задачи турецкого флота — высадку десанта на Северном Кавказе и оказание помощи повстанцам Шамиля вооружением и боеприпасами, — но и принял деятельное участие в реализации этого плана.

В российской историографии версия участия Адольфуса Слейда в Крымской войне выглядит примерно одинаково. По словам Зверева, «один из турецких фрегатов под флагом А. Слейда был специально выслан в море, чтобы предупредить свои суда (турецко-египетской эскадры, патрулировавшей у берегов Болгарии — прим. авт.) о крейсерстве русских кораблей».

Слейд ушёл в поход к берегам Северного Кавказа на пароходе «Таиф» — флагмане отряда паровых фрегатов вице-адмирала Мустафы-паши, руководил боем трёх турецких пароходов с русским фрегатом «Флора», а затем, прибыв на «Таифе» в Синоп, остался в его бухте на повреждённом в этом бою пароходе. Вся морская эпопея Мушавир-паши бесславно закончилась его бегством на «Таифе» из Синопской бухты в самый разгар сражения."(с)

(Книгочей @ 17-02-2023 - 20:59)
"Слейд ушёл в поход к берегам Северного Кавказа на пароходе «Таиф» — флагмане отряда паровых фрегатов вице-адмирала Мустафы-паши, руководил боем трёх турецких пароходов с русским фрегатом «Флора», а затем, прибыв на «Таифе» в Синоп, остался в его бухте на повреждённом в этом бою пароходе. Вся морская эпопея Мушавир-паши бесславно закончилась его бегством на «Таифе» из Синопской бухты в самый разгар сражения."(с)
Как развивались события: "О действиях турецкого флота с начала первой фазы Крымской войны до Синопского сражения известно следующее. 23 октября 1853 года египетско-турецкая эскадра лёгких сил под командованием египетского контр-адмирала Мервива Хассан-паши покинула Босфор для патрулирования вдоль черноморских берегов Румелии. 5 ноября передовой отряд эскадры вице-адмирала Осман-паши во главе с самим командующим эскадрой вышел в море для крейсерства вдоль черноморских берегов Анатолии, а 7 ноября его примеру последовали остальные суда эскадры под флагом второго флагмана Хуссейн-паши. К 22 ноября эскадре Осман-паши удалось собраться в Синопе несмотря на то, что разыгравшийся шторм не позволил её судам держаться вместе. Единственной потерей Осман-паши оказался вооружённый пароход «Перваз-Бахри», который после трёхчасового боя был 17 ноября захвачен русским пароходофрегатом «Владимир».

12 ноября из Константинополя вышел пароходный отряд вице-адмирала Мустафы-паши и отправился на патрулирование вдоль северо-восточного берега Анатолии, берегов Грузии и Северного Кавказа. 19 ноября эскадра лёгких сил Хассан-паши вернулась в Константинополь. Непогода и необходимость пополнить запасы угля и воды загнали паровые фрегаты Мустафы-паши в Трапезунд, но после того, как шторм закончился, они вышли к берегам Северного Кавказа, чтобы снабдить отряды Шамиля боеприпасами.

Выполнению миссии турецкого пароходного отряда помешала встреча с русским фрегатом «Флора» на траверсе Пицунды в ночь с 17 на 18 ноября. В результате многочасового боя фрегат отбил нападение трёх турецких колёсных пароходофрегатов, повредив при этом флагманский пароход. Отряд Мустафы-паши вернулся в Босфор 24 ноября.

30 ноября состоялось Синопское сражение, в котором русская эскадра, руководимая вице-адмиралом П.С. Нахимовым, разгромила эскадру Осман-паши. Из 16 турецких судов 15 погибли. Синопскую бухту смог покинуть лишь пароходофрегат «Таиф», которому и было суждено 2 декабря принести в Константинополь горькую весть о гибели эскадры Осман-паши."(с)

(Книгочей @ 17-02-2023 - 21:02)
""Слейд ушёл в поход к берегам Северного Кавказа на пароходе «Таиф» — флагмане отряда паровых фрегатов вице-адмирала Мустафы-паши, руководил боем трёх турецких пароходов с русским фрегатом «Флора», а затем, прибыв на «Таифе» в Синоп, остался в его бухте на повреждённом в этом бою пароходе. 30 ноября состоялось Синопское сражение, в котором русская эскадра, руководимая вице-адмиралом П.С. Нахимовым, разгромила эскадру Осман-паши. Из 16 турецких судов 15 погибли. Синопскую бухту смог покинуть лишь пароходофрегат «Таиф», которому и было суждено 2 декабря принести в Константинополь горькую весть о гибели эскадры Осман-паши."(с)
Верить ли Слейду?: "Эти события Слейд описал в IX главе книги «Турция и Крымская война». Своё участие он подтвердил только в одном походе турецких кораблей, а именно в крейсерстве египетско-турецкой эскадры контр-адмирала Хассан-паши в юго-западной части Чёрного моря. Слейд утверждал, что 26 ноября по приказу капудан-паши он вышел в море на фрегате «Нузрети» и, присоединившись к эскадре Хассан-паши, вступил в её командование. Описывая «прочёсывание» Чёрного моря египетской эскадрой, Слейд сообщал, что в ноябре «начались штормы с дождём, с гололедицей и снегом; одной ночью (11 ноября) на палубу выпал снег толщиной в несколько дюймов. Штормы оказались такими сильными, что некоторые суда дали течь».

Непогода заставила эскадру Хассан-паши вернуться в Константинополь.

«По возвращении в Босфор Мушавир-паша (то есть сам Слейд — прим. авт.) распёк своего начальника за формирование Синопской эскадры, вышедшей на десять-двенадцать дней ранее в составе одних только фрегатов и корветов. Капудан-паша оправдался тем, что он сделал всё от него зависящее, чтобы представить Порте мнение Мушавир-паши вскоре после отправления (в море на фрегате «Нузрети» — прим. авт.). Порта полностью одобрила его взгляды, приказала ему (капудан-паше — прим. авт.) приготовить к выходу в море линейные корабли, а когда они были готовы выйти, адмиралтейство получило контр-приказание от британского посла».

То есть Слейд утверждал, что он отправился в море на фрегате «Нузрети» до выхода из Босфора эскадры Осман-паши и отряда Мустафы-паши и вернулся в Константинополь, когда в Босфоре их уже не было.

Но может быть, бравый английский адмирал-писатель «забыл» о тех событиях, участие в которых ему не хотелось вспоминать? Можно ли верить мемуарам? Ведь почти всегда авторы воспоминаний предпочитают выставить свои поступки перед читателями в выгодном свете, опустив события, которые их не красят, или оправдать свои неудачи. А ведь в истории с пароходом «Таиф» поступки его командира вызывают вопросы у профессиональных военных моряков. Так можно ли верить в достоверность событий, изложенных в книге Адольфуса Слейда?

Командир батарейного парового фрегата «Таиф» Арап Яхья-бей в своих показаниях Адмиралтейскому совету турецкого флота от 6 декабря 1853 года, описывая Синопское сражение, не единым словом не упоминает Мушавир-пашу. Если бы Слейд присутствовал на «Таифе», вряд ли Яхья-бей не напомнил бы членам Совета об адмирале, без согласия или приказания которого его пароход не мог покинуть место сражения. Не упоминается имя Слейда и в интервью пленённого Осман-паши, которое 24 декабря 1853 года взял у него знаменитый русский художник-маринист И.К. Айвазовский. Ни в докладных записках Корнилова и Нахимова, ни в письме начальника Главного морского штаба А.С. Меньшикова Николаю I о Синопском сражении нет ни одного упоминания о нахождении иностранных офицеров на турецких кораблях. Если бы во время сражения Слейд присутствовал на пароходе «Таиф», то попавшие в плен Осман-паша или его офицеры сообщили бы об этом Нахимову.

В запущенной «Северной пчелой» истории пора поставить жирную точку. Контр-адмирала Мушавир-паши, в миру английского морского офицера капитана Адольфуса Слейда, на пароходе «Таиф» во время Синопского сражения не было. «Старый и опытный морской волк», по мнению Сергеева-Ценского, и «превосходный опытный командир (единственный в этом отношении во всей эскадре Осман-паши)», как его охарактеризовал Тарле, — это не про Слейда, а скорее про Яхья-бея.

Возможно, Слейд был неплохим разведчиком и хорошим писателем. Безусловно, он активно участвовал в реформировании и подготовке турецкого флота к войне. Но в то же время он был заурядным офицером флота Её величества королевы Британии и за всё время своей службы не участвовал ни в одном морском бою в качестве командира какого-либо судна или флотского соединения."(с) Источник: https://homsk.com/begemot/uchastvoval-li-an...a-parohoda-taif

(Книгочей @ 17-02-2023 - 20:59)
Отечественные историки дополнили сухие строки английских биографических словарей. М.И. Богданович пишет о Слейде: «След уже давно служил в турецком флоте, в который он поступил сначала волонтёром. Он участвовал в войне с Россией в 1828–1829 годах, был при сдаче «Рафаила» и при героическом деле Казарского на бриге «Меркурий». Как наставник и организатор, он оказал турецкому флоту большие услуги и пользовался полным доверием официальной Турции».

Свои открытия Сергеев-Ценский заканчивает словами: «След был старый и опытный морской волк: в чине капитана английского флота он участвовал в бою двух турецких кораблей с бригом «Меркурий» и на службу к султану поступил после этого боя».

В.И. Зверев добросовестно проштудировал не только научные труды своих предшественников и повесть Сергеева-Ценского, но и книгу самого сэра Адольфуса Слейда «Турция и Крымская война». Ему показалось мало того, что «за 25 лет до Крымской войны он (Слейд — прим. авт.) появился в Турции и начал свою активную деятельность. (…) во время русско-турецкой войны 1828–1829 годов он готовил турецкий флот к боевым действиям против русского Черноморского флота».

Ни один источник не подтверждает участие Слейда в русско-турецкой войне 1828–1829 годов. В этот период он не поступал на турецкую службу, в сдаче «Рафаила» не участвовал и не мог «готовить турецкий флот к боевым действиям», так как в то время 24-летний лейтенант (а вовсе не капитан) не имел за своими плечами опыта командования даже шхуной.
ТУРЕЦКИЙ ФЛОТ В 1829 ГОДУ: "В продолжение последней войны нашей с Турцией флот неприятельский держался в Босфоре, под прикрытием сильных крепостей европейского и азиатского берегов пролива. Флот этот показывался только на самое короткое время в Черном море, будто только для славы, держался к Анатолийским берегам и прежде чем наш флот, находившийся большей частью у Варны и Сизополя, успевал подойти к Босфору, –– турки давно уже стояли в проливе. Для этих прогулок они выбирали южный ветер, коим могли выйти из пролива и воротиться туда, между тем как для нас ветер этот был встречным.

Английский лейтенант След находился гостем на турецком адмиральском корабле, при одной из таких прогулок, и описал то что слышал и видел при этом случае, таким образом.

Чтобы попасть на адмиральский корабль (капудана-паши), я проехал по всей линии флота: корабли были чисто окрашены, но такелаж болтался, обвиснув слабиной, а ноки реев торчали туда и сюда. «Селимиер», прекрасный стопушечный корабль без юта, с красным шелковым флагом, висевшим от гафеля до воды, окружен был шлюпками. Пушки его смотрели туда и сюда –– будто иные готовились сбивать неприятельские брам-стеньги, другие топить шлюпки; одни глядели к носу, другие к корме. Курильщики сидели в портах, свесив ноги за борт.

Мы взошли: капудан-паша сидел, развалясь, с трубкой посреди палубы, на тюфяках и подушках. Его окружала стража и прислуга разного рода, в пестрой одежде; матросы сидели и лежали кучками, при пушках –– кто молился, кто завтракал, кто играл в шашки. Паша поздоровался с нами и пригласил нас в каюту: два офицера подхватили его под мышки и повели. Вся толпа пошла за нами.

Каюта была отделана чисто и красиво. Нас посадили, подали кофе, трубки, шербет, опахалами гоняли мух. Паша объявил, что нынче же идет в море, искать русский флот. Слово искать удивило меня; в Стамбуле, все знали, где стоял русский флот и найти его было бы немудрено. Паша пригласил меня в свидетели на этот поиск и я принял это, как гость, с удовольствием.

Я спешно отправился на берег, чтобы взять кое что с собою, но возвращаясь с горестью увидел, что нетерпеливый паша уже снялся с якоря. Некоторые корабли шли под нижними парусами, другие под брамселями, третьи под стакселями. Ветер свежел, каик наш отставал; мы были милях в четырех от «Селимиера», и гребцы выбились из сил; но я кричал: наляг! и удваивал плату. Мы выгребли до скал Симплегад, напротив азиатского мыса Калцедония –– это вход в Босфор, шириною 20 миль. Здесь встретила нас сильная зыбь с отбоем –– челнок наш едва не опрокинуло, гребцы начали молиться... мы были еще милях в шести от флота, который начал приводить к ветру, но отдал марса-фалы –– как казалось, увидав меня. Однако гребцы стали поворачивать назад, и точно, одна волна могла бы залить наш каик. Я взял в одну руку пистолет, в другую горсть серебра: гребцы, пожав плечами, принялись за весла. Наконец, мы в четвертом часу достигли «Селимиера», пройдя с утра греблей 38 миль!

Нельзя было пристать из-за зыби и волнения, и гребцы упрашивали меня воротиться, уверяя, что каик тотчас опрокинет. Я кричал: концы подайте! К одному привязал я вещи свои и их подняли –– за другой сам ухватился и, выждав время, когда каику можно было на гребне волны выйти из-под меня, рванулся и выскочил на палубу. «Аферим!, — закричали турки. –– Браво!» Я оглянулся –– каик уже нырял между волнами вдалеке.

Паша курил, сидя на гакаборте. «Аферим, –– сказал и он мне, –– как вас не опрокинуло на такой скорлупе?» «Благостию Божьей», — отвечал я. «Велик Аллах», — сказал он, — прошу садиться. Подать трубку. Подняли марсы-фалы, посадили фока-галс, так что только рей трещал, и мы пустились в Черное море, по девяти узлов.

«Селимиер» отлично слушался руля и летел, как фрегат. «Какой прекрасный корабль», — сказал я! «Да, — отвечал паша, — по милости Божьей, хорош». «Без Бога ни до порога», — сказал я, но ведь и мастеру заслуга; кто его строил? –– «Право, не знаю», — отвечал адмирал. «Надо идти к русскому флоту», — говорил я. –– Надо отбить у них Сизополь. «Бокалум посмотрим», — отвечал он спокойно на все это. –– Иншаллах, коли Богу угодно; Аллах-керим, Бог милостив».

Бокалум, Иншалла, Аллах-керим –– вот враги турок, говорит англичанин След, –– а я, переводчик, прибавлю от себя, что и у нашего брата есть такие же природные неприятели: это авось, небось, да как-нибудь; эти неприятели нас часто губят!

Пройдя миль 20, продолжает След, при закате солнца, турки пристально смотрели по небосклону на белые облака, не паруса ли это? Но в то же время вдруг на севере показался русский фрегат. паша велел сомкнуть линию и взял курс к берегу. На совет мой выслать фрегат навстречу идущему, Паша никак не согласился.

Наступила ночь; имамы, с крюс-марса каждого корабля, приятным напевом приглашали правоверных на молитву. Все палубы в миле покрылись молящимися. Кончив молитву, каждый ложился вповалку, где кому приходилось, коек или постелей не было ни у кого; сам адмирал спал в конуре, за бизань-мачтой, куда надо было лезть ползком. Вахтенные мурлыкали гнусливые напевы; в полночь, и в 4 часа утра, двенадцать барабанов вызывали подвахтенных на смену. С рассветом мы были у самого входа в Босфор: ни одного чужого судна не было в виду –– и это очень успокоило весь экипаж. Но у входа встретила нас шлюпка, с приказанием султана идти в море. Паша был очень недоволен, но его утешила немного другая шлюпка, которая везла шута пашинского и лоцмана, не поспевших накануне.

Шут вскочил на палубу, кувырком по воздуху очутился подле своего повелителя, и поцеловав полу кафтана его, сказал: «Вот как перевернется перед тобою русский адмирал!»

«Я велю пригвоздить ухо твое к дверям моей каюты», — отвечал паша. «Где ты шатался?»

«Тогда дурак будет подслушивать тайны мудреца, –– сказал шут, — спроси лоцмана, он перед тобою: не возьми он меня в свою лодку, то дураку оставалось разве приплыть к победоносному флоту твоему верхом на морской свинке; перевозчики шуток не знают, а требуют денег».

Это был намек на скупость Паши, который рассмеялся и заговорил о другом.

Вышедшая в море турецкая эскадра состояла из шести кораблей, трех фрегатов, пяти корветов и трех бриков. Кроме капудана-паши, на эскадре было еще три адмирала. Двое из них были храбрые и опытные моряки, которые командовали кораблями под Наварином. Там, по словам их, пала и вся их сила морская, и матросы и офицеры, –– а остались новобранцы, сволочь. Рассказывая, как русский бриг «Меркурий» ушел от них, один из адмиралов, Капудан-бей, бесился и говорил: «Заяц был в моих руках, но псы мои сами испугались своего лая! Первое ядро брика отбило их от орудий и они отступились!»

Сделали ученье с пальбой, которое паша поручил мне. Толпа в 1400 человек бросалась кучками туда и сюда –– не было никакой возможности сладить с нею и вразумить ее. Комендоры каждый раз позабывали затыкать запал и стреляли без прицела. Пальники стояли по палубе где и как попало, кадок для этого не было. В числе 120-ти орудий на «Селимиере» было несколько пушек 110-ти фунтовых, с огромными каменными ядрами. При этих орудиях состояли особые бомбардиры. Я велел выстрелить из одного, а сам отошел было к носовым портам, чтобы видеть полет ядра: оглянулся –– никого нет около пушки, все бежали, подымаясь по трапу из палубы и подхватывая на бегу мотню шаровар. Боялись, что пушку разорвет. Я не хотел отступить от приказания и вынужден был сам приложить пальник.

На другой день я хотел осмотреть крюйт-камеру. «Вы увидите ее, — сказал Паша, — когда мы вступим в сражение». «Тогда будет поздно», –– отвечал я. Подумав, он сказал: «Хорошо, с Богом, но порох вещь опасная». И в самом деле опасная –– особенно на турецком корабле: огней не только не гасили при этом, но меня провожали четыре простых фонаря, а в крюйт-камере, где повсюду был рассыпан порох, и картузы лежали кучами и подавались к заряду без кокор, хотели еще вынуть свечи из фонарей, чтобы лучше видеть этот прекрасный порядок. Не понимаю, как не все турецкие корабли сами себя подымают на воздух.

Главное строгое требование турецкого адмирала было, чтобы все корабли жались теснее и держали линию; да чтобы люди дневали и ночевали безотходно у пушек. Прислуга каждого орудия составляла артель, которая сидела тут же на ковре или войлочке, пила кофе и курила трубки. Для этого в каждой деке было по две кофейни, где варили и жарили день и ночь. Все сидело или лежало весь день вповалку, и турки не могли надивиться мне, что я, которого никто не погонял хлыстом или палкой, весь день ходил по кораблю; а когда я однажды полез на салинг, чтобы высмотреть показавшееся издали судно, то вся команда высыпала на палубу, чтобы посмотреть на такое чудо.

Понадобилось взять рифы: для этого с каждого нока марса-рея человек спускался по шкаторине марселя и с большим трудом продевал штык-болт в люферс, в котором не было железного коуша. Впрочем, работы шли изрядно. Я хотел вразумить турок, но мне отвечали, что так водилось всегда, и железного коуша не нужно.

При лавировке эскадра всегда поворачивала последовательно, то есть один корабль за другим; поэтому ночью, идя разными галсами, корабли нередко сваливались. Два несчастные корвета, между прочим, столкнулись так, что с трудом доплелись после до Босфора, а в Стамбуле все переполошились, полагая что весь флот разбит русскими и остались всего только два обломанных корвета.

Эти ломки надоели паше, и он просил моего совета. Я предложил, чтобы вся эскадра поворачивала неожиданно ночью: это ему понравилось и он велел было мне внести маневр этот в число сигналов; но, обдумав дело, он часа через два прислал за мною и с важностью объявил, что не может согласиться на мою выдумку. Я уверил его, что это вовсе не моя выдумка, но спросил, почему?

«Потому, –– сказал Паша, –– что тогда расстроится линия». Против этого нечего было сказать.

На шестой день мы заштилели, и страх был велик, чтобы русский флот не отрезал нас от Босфора. Я предложил идти в Сизополь, Варну, даже в Севастополь, разорить и сжечь что можно, и воротиться. Паша собрал флагманов и командиров для совета. Совет решил, что предложение мое не годится. Я махнул рукой и поехал с Нурей-беем, командиром фрегата, обедать.

Фрегат этот, как все суда турецкие, был очень чист и опрятен; турки моют палубы ежедневно и притом у них вовсе нет привычки плевать. Я наездник, говорил Нурей-бей, и до назначения меня командиром на фрегат, ни в море, ни даже на судне никогда не бывал. Вообще командиры турецких судов, вовсе не зная дела, сидят за кофе и за трубкой, предоставляя офицерам полное распоряжение; если же их во время работ что-нибудь побеспокоит, то такой командир вскакивает и, отколотив чубуком или рупором первых двух или трех человек, кто попадется, опять садится на свое место и берется за трубку.

Однажды капудан-паша спросил меня, не хочу ли я видеть сухопутную силу его, которая была также на корабле, чего я дотоле и не знал, и тотчас же шесть жалких солдат, с барабанщиком и флейщиком явились перед нами. Они стали делать ружейные приемы, и шут пашинский, схватив чубук, стал их передразнивать. Все хохотали, и сами солдаты, и паша, и зрители.

В другой раз я вышел чуть свет на палубу: мы несли бом-брамсели, реи были кое как обрасоплены, вся команда и все вахтенные спали, а сподветра угрожал шквал. Я разбудил вахтенного офицера, который простодушно спросил: «Да что же теперь делать?» Толковать было некогда; я спешил убрать паруса, обрасопить реи и едва справился, как жестокий шквал разметал весь флот. Паша с беспокойством вылез из конуры своей; я подошел к нему и сказав, что даже нижние порты все на ночь оставались незакрытыми, прибавил: «Если впредь мы будем так беспечны, то легко может случиться, что, уснув спокойно на этом свете, нечаянно проснемся на том». Я не успел оглянуться, как вахтенного офицера схватили, чтобы, по приказанию паши, выкинуть за борт. С трудом я остановил казнь эту и успокоил разгневанного пашу.

Русские фрегаты в течение десяти дней были постоянно в виду. Наконец я уговорил пашу послать за ними погоню. Послали фрегат и корвет; мы шли под малыми парусами и ничем не мог я убедить адмирала идти на прекрасном корабле своем самому в погоню. Он боялся русских, как пугала, и вся команда — тоже.

Наступила ночь. Один корабль, флагман «Реал-бей», упал далеко под ветер и не хотел прибавлять парусов. Паша был в нерешимости: строить ли опять линию по этому кораблю или лечь в дрейф и выждать его. И это все делалось при погоне за неприятелем? Стали советоваться: одни говорили, что ночью строиться опасно, можно свалиться; другие, зная слабость паши, полагали, что всего важнее выстроиться в одну линию; шут утверждал, что если мы только начнем спускаться, то конечно нельзя будет остановить ни одного корабля, до самого входа в Босфор; буфетчик заметил, что ночью вообще мудрено что-нибудь сделать; главный чубушник опасался за здоровье паши, а сам паша, измоченный дождем, бегал в сердцах и нерешимости взад и вперед по шкафутам, с трубкой в одной руке, с рупором в другой, кашлял, сердился и не знал, с чего начать. Наконец, явился главный повар и также начал рассуждать. Выйдя из терпения, я взял его за оба плеча, повернул и оттолкнул; шут расхохотался, капитан тихонько пожал мне руку, повар бранился. Наконец отправили тендер со строгим приказанием к «Реал-бею» прибавить парусов, и в одиннадцатом часу линия была выстроена и все корабли несли огонь.

Порывистые шквалы стали усиливаться; встревоженный паша просил меня обойти весь корабль и осмотреть, все ли в порядке. В деках было великолепное освещение, вся команда сидела по пушкам –– но везде встречали меня просьбою присоветовать паше спуститься к Босфору. Утомившись, я прилег в каюте на часок уснуть; вдруг просыпаюсь от шума воды мимо борта, бегу наверх, и вижу что мы летим в полный бакштаг по 12-ти узлов!

Я не сказал ни слова –– говорить было поздно. Мы пролетали Босфор в тумане и с такою скоростью, что я уверен, будь это русский флот, он проскочил бы мимо всех береговых батарей так же благополучно, как и мы. В Буюкдере вся эскадра в удивительном порядке, в одну линию, бросила якорь. Все суда заняли обычные свои места.

Капудан-паша донес султану, что подходил на вид Сизополя и загнав русский флот в свои порты, остался повелителем Черного моря. Весь Стамбул говорил: велик Аллах! И праздновал победу своего флота."(с) Источник: https://history.ric.mil.ru/Stati/item/118244/

(Книгочей @ 17-02-2023 - 21:12)
ТУРЕЦКИЙ ФЛОТ В 1829 ГОДУ: «Селимиер», прекрасный стопушечный корабль без юта, с красным шелковым флагом, висевшим от гафеля до воды, окружен был шлюпками. Пушки его смотрели туда и сюда –– будто иные готовились сбивать неприятельские брам-стеньги, другие топить шлюпки; одни глядели к носу, другие к корме."(с)
Имеется ввиду тот самый 110-пушечным «Селимие» который вместе с и 74-пушечным «Реал-беем», на одном из которых корабле находился адмирал (капудан-паша) турецкого флота, а другой шёл под вымпелом контр-адмирала, к которыми героически сражался российский бриг "Меркурий".

(Книгочей @ 17-02-2023 - 21:12)
ТУРЕЦКИЙ ФЛОТ В 1829 ГОДУ: "Английский лейтенант След находился гостем на турецком адмиральском корабле, при одной из таких прогулок, и описал то что слышал и видел при этом случае, таким образом."(с)
Это не из мемуаров Адольфуса Слейда, а один из малоизвестных расказов В.И. Даля, который оказывается был ещё и писателем-маринистом. Но можно ли ему верить? Дело в том, что всем читающим и пишущим на русском языке Владимир Иванович Даль (1801—1872) известен в основном как составитель знаменитого «Толкового словаря живого великорусского языка», а также сборника «Пословицы русского народа». Между тем в свое время В.И. Даль был популярен и как писатель: рассказы и повести из народной жизни с подписью Казак Луганский регулярно публиковались в журналах. Таким образом, В.И. Даль мог иметь доступ не только к большому количеству источников различной информации, но и к разным архивам. И получается что его рассказ может служить подтверждением как минимум участие Слейда в русско-турецкой войне 1828–1829 годов.

«Вокзал для двоих»: К вопросу о «мукденской пощечине» Самсонова Ренненкампфу

Эпиграф: «...Такие действия предшествуют обычно генеральной драке, в которой противники бросают шапки на землю, призывают прохожих в свидетели и размазывают на своих щетинистых мордасах детские слезы».

"Первая мировая война началась для Российской империи с обернувшегося трагедией вторжения в Восточную Пруссию в августе 1914 г. Эта битва вызвала колоссальный общественный резонанс не только в России, но и в Германии. Ее официозными кругами были незамедлительно проведены исторические параллели между разгромом 2-й армии генерала от кавалерии А.В. Самсонова под Танненбергом и Грюнвальдской битвой эпохи Средневековья, в которой Тевтонский орден был разбит союзными польско-литовско-русскими ратями. Победа 1914 г. позиционировалась как реванш за поражение в 1410 г. и в этом была определенная логика и географическая соотнесенностьВ России же одну из страниц истории Восточно-Прусской операции зачастую связывают с куда более близкими по времени, но территориально удаленными событиями русско-японской войны 1904–1905 гг. На ее фронтах, в Маньчжурии воевали будущие командующие злополучными армиями — вышеупомянутый Самсонов и генерал от кавалерии П.К. фон Ренненкампф. Однако широкому кругу читателей эта веха их карьеры известна, скорее, не подвигами, а ... пощечиной.

Процитируем известного советского писателя Валентина Пикуля:

«...Последний раз он сражался с японцами; после боев под Мукденом он пришел на перрон вокзала — прямо из атаки! — к отходу поезда. Когда в вагон садился генерал Ренненкампф (по кличке «Желтая опасность»), Самсонов треснул его по красной роже: — Вот тебе, генерал, на вечную память... Носи!

Ренненкампф скрылся в вагоне. Самсонов в бешенстве потрясал нагайкой вслед уходящему поезду:

— Я повел свою лаву в атаку, надеясь, что эта гнида поддержит меня с фланга, а он просидел всю ночь в гаоляне и даже носа оттуда не выставил ...»

 Каждому, кто читал миниатюры Пикуля, наверняка известен этот яркий эпизод. Писатель явно считал его своей творческой удачей, включая данную сцену и в тексты своих романов. В одном из них («Нечистая сила») генерал-лейтенант Ренненкампф по неизвестным причинам и вовсе оказывается в гальюне (?) вместо зарослей гаоляна.

Принято полагать, что он, затаив на Самсонова обиду, будто бы потому и медлил с продвижением армии в ходе Восточно-Прусской операции и едва ли не предал его. Тому, насколько эта история с «мукденской пощечиной» соответствует действительности, и посвящена настоящая статья.

Поскольку версия событий Пикуля уже была обозначена, начать анализ было бы резонно именно с нее. Итак, по мнению писателя Самсонов оскорбил Ренненкампфа на железнодорожном вокзале после Мукденского сражения. Дата и район атаки Самсонова не уточняются, информация о ней носит абстрактный характер. Однако в неоправданности утверждений об отсиживании Ренненкампфа где бы то ни было в ходе Мукденской операции убеждает даже ее беглый обзор.

В самом начале битвы (9 февраля) генерал-лейтенант Ренненкампф принял командование конным отрядом генерал-лейтенанта П.И. Мищенко, тяжело раненого в бою под Сандепу. Силами этого отряда до 16 февраля велись рекогносцировки; тогда же Ренненкампфом был сформирован отряд из четырех казачьих сотен для уничтожения железнодорожного моста в японском тылу. Диверсия оказалась успешной, однако практически не повлияла на развитие боевых действий. Уже 26 февраля Ренненкампф вернулся к командованию т. н. Цинхэченским отрядом и вступил с ним в бои. А.И. Деникин, писавший: «Отряд Ренненкампфа упорными, кровопролитными боями стяжал себе заслуженную славу» если и преувеличивал, то, видимо, лишь стилистически...

Практически сразу по возвращению Ренненкампфа, 28 февраля, было приказано прекратить подвоз продовольствия для его отряда, причем ситуация с ним останется напряженной до завершения операции. В период отступления русских армий к Сыпингайским высотам отряд неизменно находился в арьергарде. Потери его личного состава в течение Мукденской битвы признаны Военно-исторической комиссией по описанию русско-японской войны наиболее высокими во всей I армии. Уместно задаться вопросом — как в этом крупнейшем труде оценивается роль начальника Сибирской казачьей дивизии генерала Самсонова?

На страницах упомянутого многотомного издания описываются действия огромного количества частей и соединений, в том числе «отрядов», подобных Цинхэченскому. Интенсивность их формирования в годы русско-японской войны достигла пика: «Бывали случаи командования корпусными командирами такими тактическими единицами, в состав которых не входило ни единого даже батальона вверенных им корпусов... В одном отряде, силою в 51 батальон, имелись войсковые части всех трех армий, из 11 корпусов, 16 дивизий и 43 различных полков». Подчас отдельного рассмотрения удостаивались даже действия офицеров всего лишь в чине ротмистра. Об атаке же казаков генерала Самсонова, тем более не поддержанного Ренненкампфом с фланга, авторы-составители данного фундаментального исследования хранят молчание. Проще говоря, этой атаки не было, как не было и порожденного ею скандала на железнодорожном перроне в Мукдене.

Таким образом, растиражированная в сочинениях Пикуля версия событий не выдерживает критики. Однако ею дело вовсе не ограничивается — другой беллетрист, писательница Барбара Такман в своей знаменитой книге «Августовские пушки» отразила следующее видение ситуации: «Хоффман утверждал, что знал о ссоре между Ренненкампфом и Самсоновым, имевшей место еще в русско-японскую войну, где был германским наблюдателем. Он говорит, что сибирские казаки Самсонова, продемонстрировав храбрость в бою, вынуждены были сдать Ентайские угольные шахты из-за того, что кавалерийская дивизия Ренненкампфа не поддержала их и осталась на месте, несмотря на неоднократные приказы, и что Самсонов ударил Ренненкампфа во время ссоры по этому поводу на перроне Мукденского вокзала».

Речь идет о Ляоянской битве — событиях конца августа 1904 г. Когда русскому командованию стало известно о подготовке переправы сил японского генерала Куроки на левый берег р. Тайцзыхэ в обход фланга русских, Куропаткин принял решение об отводе войск вглубь фронта. Именно тогда русские кавалерийские части под командованием

Самсонова были переброшены форсированным маршем к Янтайским угольным копям для их дальнейшей обороны. Южнее расположилась 54-й пехотная дивизия генерал-майора Н.А. Орлова. Утром 2 сентября 1904 г. последний предпринял атаку 12-й японской бригады Шимамуры. Ее позиции находились на высотах южнее деревни Дайяопу, русским же пришлось наступать в зарослях гаоляна. Шимамура начал встречное наступление восточнее Дайяопу, охватывая левый фланг Орлова и атакуя правый. Русские войска дрогнули и обратились в бегство — в панике они отстреливались в зарослях гаоляна от наседающего противника, но это был беспорядочный огонь по своим. В спешке вновь собрав войска (численностью едва ли больше батальона) Орлов вновь попытался атаковать японцев в направлении на Дайяопу, но его порядки вновь были рассыпаны в гаоляне, а сам генерал ранен.

По свидетельству современника, участники этой эскапады удостоились ядовитого прозвища «орловские рысаки». Тактический итог ее был безрадостен — ощутимые потери оказались бесполезными, с Янтайских копей был выбит потерявший более полутора тысяч человек убитыми и ранеными Самсонов. Ренненкампф же все это время находился в госпитале после тяжелого ранения в ногу 13 июля 1904 г. Оказать помощь Самсонову, а тем более угодить ему под «горячую руку» он попросту не мог. Следовательно, высказанная Такман версия событий тоже является неверной. К чести автора, она и сама склонялась к этому выводу: «Сомнительно, чтобы Хоффман верил своей сказке или только притворялся, что верит».

Итак, возникновение истории о конфликте между Самсоновым и Ренненкампфом Такман связывает с фигурой офицера германского Генштаба Макса Хоффмана. В этом сходятся практически все авторы, упоминающие данный эпизод. Одно перечисление его вариаций могло бы составить отдельный библиографический обзор.

Например, вот как сравнительно недавно изобразил ситуацию американский писатель Бевин Александер: «Хоффман являлся военным наблюдателем еще во время Русско-японской войны 1904–1905 годов и стал свидетелем словесной перепалки между Самсоновым и Ренненкампфом на железнодорожной платформе в Мукдене, в Маньчжурии, которая закончилась настоящей дракой». Из специалистов эту версию, в частности, подхватил профессор И.М. Дьяконов — действительно крупнейший специалист, правда, в области истории Древнего Востока. Он писал о бездарных действиях «начальника Генерального штаба Жилинского и генералов Самсонова и Ренненкампфа (враждовавших из-за пощечин, которые они надавали друг другу еще в 1905 г. на железнодорожном перроне в Мукдене)».

Историку Т.А. Соболевой эти пощечины, вероятно, показались неубедительными, а потому на страницах ее книги «Самсонов пришел к отходу поезда, когда Раненкампф садился в вагон, и при всех публично исхлестал его нагайкой».

Не менее оригинальную версию событий высказал американский военный корреспондент Эрик Дуршмид. Он связывает конфликт между генералами с обороной Янтайских копей и, как мы уже выяснили, это неверно. Однако абстрагируемся от этой условности и допустим, что между Самсоновым и Ренненкампфом действительно вспыхнула ссора на перроне Мукденского вокзала. Слово автору: «Разъяренный Самсонов бросился к Ранненкампфу, снял перчатку и влепил своему малонадежному соратнику увесистую пощечину. Мгновение спустя два генерала катались, подобно мальчишкам, по земле, обрывая пуговицы, ордена и погоны. Солидные люди, командиры дивизии били и душили друг друга, пока их не растащили случившиеся рядом офицеры».

Последующая дуэль между генералами якобы казалась неизбежной, однако император Николай II будто бы своим личным вмешательством воспретил ее.

За потасовкой Самсонова и Ренненкампфа в книге Дуршмида наблюдает все тот же непременный Хоффман. Несостоявшаяся дуэль между ними также достаточно давно фигурирует в зарубежной литературе. Именно в этой детали сюжета сокрыт один из его изъянов.

Действительно, дуэль как вид реакции на оскорбление практиковалась в русской офицерской среде. Долгое время она была запрещена, что в какой-то момент даже привело к распространению т. н. «американских дуэлей», напоминающих средневековую ордалию: употребление пилюль, одна из которых смертельно ядовита, запуск в затемненную комнату с противниками ядовитой змеи и т. д. Поэтому в мае 1894 года были приняты «Правила о разбирательстве ссор, случающихся в офицерской среде», которыми фактически узаконивались дуэли среди офицеров. Решение об их уместности или неуместности передавалось в компетенцию судов общества офицеров (судов чести), хотя их решения не имели обязательной силы. Однако при этом запрещалось вызывать на поединок офицеров из-за конфликта, касающегося службы.

Кроме того, вмешательство в ссору самого Николая II выглядит крайне маловероятным. Царь узнавал об уже состоявшихся поединках из доклада военного министра, которому по команде представлялись судебные материалы и лишь затем принимал решение о судебном разбирательстве. Слухи о будущей дуэли, сколь быстро они не распространялись, вряд ли опередили бы новые назначения противников, уже осенью 1905 г. пребывавших на противоположных границах империи. И так или иначе они вызвали бы в светских кругах столицы определенный резонанс — как известно, дуэль между А.И. Гучковым и полковником С.Н. Мясоедовым моментально угодила на страницы газет, а полиция предпринимала экстренные меры к недопущению поединка. Относиться всерьез к этой детали, вплетенной в контекст ссоры, было бы опрометчиво, как и ко многим аналогичным ей газетным заметкам той поры: «Vossische Zeit.» сообщает, будто генералы Каульбарс, Гриппенберг, Ренненкампф и Бильдерлинг, каждый за себя, вызвали Куропаткина на дуэль за отзывы о них в книге о русско-японской войне».

Пресса по сей день остается падкой на подобные скандальные сюжеты из истории, поэтому публикация в современной периодике неизвестного прежде монолога Самсонова после пощечины Ренненкампфу не удивляет: «На вас кровь моих солдат, сударь! Я больше не считаю вас ни офицером, ни мужчиной. Если угодно, извольте прислать мне своих секундантов». Однако обескураживает доверие к этой мифологеме такого крупного специалиста, как покойный профессор А.И. Уткин.

Между тем необходимо выявить первоисточник информации о пресловутой «мукденской пощечине». Как уже было отмечено, большинство повествующих о ней авторов ссылаются на Макса Хоффмана в качестве очевидца. Но на деле если кто-то из иностранных военных атташе и мог быть свидетелем гипотетической перепалки между Самсоновым и Ренненкампфом, то либо австро-венгерский агент капитан Шептицкий (прикомандирован к Забайкальской казачьей дивизии), либо француз Шемион (прикомандирован к Сибирской казачьей дивизии, чин неизвестен). Макс Хоффман в годы русско-японской войны состоял военным агентом при штабе японской армии и оказаться очевидцем чего бы то ни было на Мукденском вокзале после сражения попросту не мог.

Последние сомнения в этом развевают его воспоминания: «Я слышал со слов свидетелей (sic!) о резком столкновении между обоими командирами после Ляоянского сражения на Мукденском вокзале. Вспоминаю, что еще во время сражения под Танненбергом мы говорили с генералом Людендорфом о конфликте между обоими неприятельскими генералами».

Хоффман оказался честнее многих не вполне добросовестно апеллирующих к нему писателей и историков. Более того — несмотря на приверженность самого мемуариста версии о скандале после оставления Янтайских копей, изображенная им ситуация выглядит наиболее правдоподобной из всех вышеприведенных. Ее удачно сформулировал маститый военный историк Г.Б. Лиддел Гарт: «...Гофман многое узнал о русской армии; узнал он среди прочего и историю того, как два генерала — Ренненкампф и Самсонов — крупно поссорились на платформе железной дороги в Мукдене, причем дело чуть не дошло до оскорблений действием». О пощечине, а тем более потасовке, битье нагайкой и требованиях сатисфакции им даже не упоминается.

Могла ли подобная ситуация иметь место? Категорически отвергать этого не следует. Ссора генералов могла вспыхнуть, например, после боя на р. Шахэ. В нем отряд Самсонова и дивизия Ренненкампфа сражались на одном участке фронта в составе Восточного отряда генерала Г.К. Штакельберга.Действия этих частей подчас оказывались несогласованными и отнюдь не только по вине Ренненкампфа. Он прикрывал левый фланг конницы Самсонова, вышедшей к Сяньшанцзы 9 октября 1904 г., а утром того же дня попытался продвинуться далее до деревни Бенсиху при поддержке пехотного отряда Любавина. Однако из-за неуверенных действий последнего от своего замысла отказался и Ренненкампф.

11 октября последний еще раз попытался наступать на укрепленные позиции японцев и вновь был вынужден отойти — на сей раз из-за бездействия никого иного, как Самсонова. На исходе тот и вовсе отступил, лишив Ренненкампфа возможности организовать еще одну, уже ночную атаку. И именно тогда начальник Забайкальской казачьей дивизии в свою очередь отказался поддержать Самсонова, запланировавшего атаку, но так и не решившегося на неё. Но и это было следствием не самодурства Ренненкампфа, а приказа Штакельберга приостановить наступление всего Восточного отряда.

Тактическая инициатива была упущена — 12 октября в наступление перешли японские войска. Еще накануне перед Самсоновым и Ренненкампфом стояла прежняя задача — продвижение с выходом в тыл армии генерала Куроки. Однако на следующий день тот подтянул на свой правый фланг артиллерию и под ее огнем Самсонов и Ренненкампф начали отступление с позиций. В этой крайне непростой ситуации, сложившейся в том числе и по их вине, вероятность вспыхивания ссоры между генералами была высока как никогда прежде. Но, по свидетельству барона П.Н. Врангеля, очевидца описываемых событий, ничего подобного не случилось: «...Подъехав к батарее, генерал Ренненкампф спешивается и, отойдя в сторону с генералом Самсоновым, с ним долго о чем-то совещается».

Как бы то ни было, фиктивность «свидетельств» Хоффмана становится очевидной. Возможно, в своих сочинениях он делал акцент на ссоре Самсонова и Ренненкампфа со вполне обыденной целью: для придания post factum большей значимости своей роли в организации разгрома одной русской армии и вытеснения другой из пределов Восточной Пруссии в 1914 году. Странно, что опытный прусский генштабист ставил на одну ступень

кропотливую оперативную работу и слухи десятилетней давности, однако он мог беспрепятственно козырять тем, что уведомил о них командование 8-й армии.

Как мы могли убедиться, этот образчик саморекламы Хоффмана обрел немало сторонников в отечественной и зарубежной литературе. Одним из первых проникшихся к ней доверием советских авторов стал комбриг А.К. Коленковский. Практически одновременно с ним виднейший военный историк Русского Зарубежья А.А. Керсновский, напротив, негодовал: «С легкой руки пресловутого генерала Гофмана заграничную печать обошли нелепые басни о какой-то личной вражде, существовавшей якобы еще с Японской войны между Ренненкампфом и Самсоновым, и что, мол, по этой причине первый не подал помощи второму. Нелепость этих утверждений настолько очевидна, что их нечего и опровергать». В современной литературе версию о «мукденской пощечине» однозначно отверг писатель В.Е. Шамбаров отнюдь не отличающийся научной скрупулезностью автор. В целом, сложившаяся в историографии рассматриваемого вопроса ситуация прямо указывает на недостаточную изученность событий военной истории России периода последнего царствования.

Этот удручающий вывод особенно справедлив в отношении истории Первой мировой войны и даже столь значимой ее страницы, как Восточно-Прусская операция. Причины и обстоятельства ее неудачного для русской армии исхода давно названы и обсуждены специалистами. Значение этой битвы в рамках дальнейшего развития событий остается предметом дискуссий — существуют даже мнения, что Танненберг 1914 г. предопределил и существенно приблизил крах Российской империи. Однако совершенно некорректно связывать его с некоей мифической ссорой 2-х генералов еще в годы русско-японской войны, как это ничтоже сумняшеся делает Э. Дуршмид. Сознательная или невольная солидарность с ним некоторых отечественных историков не может не удивлять. На этом фоне показательно скептическое отношение собственно германской историографии к версии о конфликте Самсонова и Ренненкампфа. Ведь, как резонно замечал английский историк Дж. Уилер-Беннетт, если битва при Танненберге была проиграна русскими войсками на железнодорожной станции в Мукдене десятью годами ранее, то германское командование не может считать победу в ней своей заслугой.

История человечества развивается параллельно с мифологией, они были и остаются неразрывно связанными. Однако до тех пор, пока исследователями Первой мировой войны из научного оборота не будут изъяты пощечины генералов, многоликие заговоры фрейлин, ведущие к революции «германские следы» и золотые ключи от нее, изучение ее истории будет тормозиться инерцией суммы этих и ряда других мифологем."(с) Бахурин Ю.А. «Вокзал для двоих»: К вопросу о «мукденской пощечине» Самсонова Ренненкампфу. // Рейтар. 2010. № 51. С. 144-153. Источник: https://histrf.ru/read/articles/vokzal-dlia-dvoikh-k-voprosu-o-mukdienskoi-poshchiechinie-samsonova-riennienkampfu

Правда ли, что Георгий Гапон был провокатором царской охранки?: "Из исторической литературы известно, что священник, организовавший шествие 1905 года, которое закончилось Кровавым воскресеньем, был провокатором на службе у Охранного отделения. Мы проверили, так ли это.Большей частью ложь."(с) Источник: https://provereno.media/blog/2021/03/17/pra...atorom-ohranki/

К сему: Почитать по теме:

1. З.И.Перегудова. Политический сыск в России. 1880–1917

2. И.Ксенофонтов. Георгий Гапон. Вымысел и правда.

3. Шесть загадок "Кровавого воскресенья" 1905 года

4. А.И.Спиридович. Записки жандарма.

Аврора Бореалис: Северное сияние или полярное сияние — явление для Латвии очень редкое. Но в этом феврале месяце 2023 года его видели уже несколько раз. Особенно запоминающейся стала ночь на 27 февраля, когда это природное явление можно было увидеть в разных точках Латвии — как на южном побережье Курземе, так и в Видземе.

А вообще в странах Балтии охотники за северным сиянием едут в Эстонию зимой в город Саадъярв. Этот город находится в центральной Эстонии на одноименном озере Саадъярв – оно самое глубокое в стране. Это озеро возможно образовалось от падения метеорита. И может быть на его дне лежат остатки внеземного вещества и оно как-то притягивает к себе частицы солнечного ветра. Не исключено и то, что это могут быть части потерпевшего аварию звездолёта инопланетян. В одно время в Эстонии даже искали НЛО под землёй: 
"Об эстонском местечке Меривялья ходит масса слухов и легенд. В свое время один из жителей обнаружил на своем участке НЕЧТО. Объект, находящийся на глубине 7-8 метров под землей, обладает паранормальными свойствами и не позволяет кому бы то ни было исследовать себя. Тайна Меривялья до сих пор не разгадана, хотя существует масса гипотез и предположений. Корреспондент "МК" побывал в столице Эстонии и провел собственное расследование.

Это сообщение отредактировал Книгочей - 28-02-2023 - 18:36

(Книгочей @ 28-02-2023 - 18:30)
Это озеро возможно образовалось от падения метеорита.
Огненная стезя Фаэтона: "Мифы, лишенные хронологии

...Опрометчиво поклялся бог Солнца Гелиос своему сыну Фаэтону исполнить любую просьбу. Юноша пожелал одного — самому прокатить колесницу Солнца по небу! Оторопел отец: такое даже Зевсу не под силу. Стал отговаривать неразумного отрока: кони строптивы, небо полно ужасов — рога Тельца, лук Кентавра, Лев, Скорпион — каких только чудищ не встретишь на дороге! Но куда там!

Не справился самонадеянный Фаэтон с четверкой крылатых коней, и ужас объял его. Понеслась колесница, не разбирая дороги. От низко опустившегося Солнца пламя охватило Землю, гибнут города и целые племена, горят леса, кипят реки, пересыхают моря. В густом дыму Фаэтону и вовсе не разглядеть пути.

Взмолилась перед Зевсом великая богиня Гея — Земля. Смотри — Атлас едва удерживает тяжесть неба, дворцы богов могут рухнуть, погибнет все живое, и наступит первобытный Хаос.

Разбил Зевс своей могучей молнией шальную колесницу. Фаэтон с горящими кудрями пронесся подобно падающей звезде и рухнул в волны реки Зридана. В глубокой скорби Гелиос целый день не появлялся на небе, и лишь пожары освещали Землю. Плачущих сестер-гелиад боги обратили в тополя. Падают их слезы-смола в студеную воду Эридана и превращаются в прозрачный янтарь...

Прекрасен и поэтичен древнегреческий миф о трагедии, разыгравшейся на небесах. С ним перекликаются события скандинавского мифа о Рагнароке, или гибели богов.

...Война стихий охватила мир. Злой волк Фенрир пожрал Солнце, Луну затемнило другое чудовище, звезды падали и исчезали с неба, а Земля тряслась так, что можно было видеть волнующиеся горы. Дочь бога зла, помогая отцу, выпустила подземные воды, затопившие города. Боги и их противники погибли, но бог подземного огня Сутр успел ввергнуть Землю в море пламени, потушенного лишь водами потопа. Немного осталось в живых богов и людей. От них и произошло современное человечество...

Интересное толкование преданию о Фаэтоне дал две с половиной тысячи лет назад египетский жрец, сообщивший прародителю Платона — Солону о легендарной Атлантиде:

«Это рассказывается, конечно, в виде мифа, но под ним скрывается та истина, что светила, движущиеся в небе и кругом Земли, уклоняются с пути, и через долгие промежутки времени истребляется все находящееся на Земле посредством сильного огня».

Что подразумевали под «уклонением светил» египетские мудрецы? Должно быть, не только катастрофические падения колоссальных метеоритов, но и регулярное появление комет, а возможно, и вспышки сверхновых звезд.

Еще один миф.

С горечью понял искуснейший механик, скульптор и зодчий Афин Дедал, что его далеко превзойдет ученик и племянник Тал. Дедал вероломно убил гениального юношу и бежал к царю острова Крит Миносу. Здесь он выстроил для царя знаменитый замок Лабиринт. Спрятал туда Минос свое уродливое чадо Минотавра, у которого были тело человека и голова быка. Кормили Минотавра преступниками (не выбраться несчастным из Лабиринта). Раз в девять лет афиняне вынуждены были отправлять могущественному Миносу ужасную дань: семь юношей и семь девушек — все для того же монстра. Впоследствии убил Минотавра богатый Тесей и вышел из Лабиринта с помощью нити Ариадны.

Задумал Дедал сбежать от Миноса, да флот у того превосходный. Тут-то и смастерил он для себя и сына Икара крылья: «В небе не догонят!» Известно, непослушанием Икар уподобился Фаэтону и тоже низринулся в море. (Не ведали древние греки ни о космической стуже, ни о действительном расстоянии до Солнца...)

Великой хитростью вызнал Минос, что укрылся Дедал в Сицилии, и отправился за ним с целым войском. А что за радость сицилийскому царю лишиться великого искусника? Гостеприимно встретили Миноса во дворце, но, когда критский владыка блаженствовал в ванне после изнурительного похода, царевны вылили ему на голову котел кипящей воды.


Прекрасны мифы! Одна беда — хронологии нет, а боги жили «вечно», поди-ка разберись, какими действительными событиями порождены мифические сказания.

В самом начале XIX века началось открытие (не завершившееся по сей день) пояса астероидов между орбитами Марса и Юпитера. По расчетам астрономов, там полагалось быть одной землеподобной планете, а в действительности оказалась масса малых тел. В 1802 году Фридрих Ольберс высказал гипотезу, что планета (названная Фаэтоном!) на полагавшейся ей орбите действительно была, но какая-то сила разнесла ее на мелкие куски. По мнению одних советских исследователей, гипотеза Ольберса и сейчас выглядит весьма правдоподобной, хотя не в состоянии все досконально объяснить — уж очень «капризны» орбиты некоторых членов астероидного семейства. Другие специалисты считают, что гипотеза не подтвердилась.
Загадки острова Сааремаа

В 1827 году впервые было описано загадочное озеро Каали эстонского острова Сааремаа, ничуть не похожее на все остальные тамошние озера. О географической загадке спорили ровно сто лет — решение в руки не давалось. В 1922 году И. Калкун в учебнике геологии впервые предположил, что озеро Каали — метеоритный кратер.

Через пять лет на озеро прибыл по служебному заданию (искать залежи соли) горный инженер Иван Александрович Рейнвальд. Сын таллинского мещанина и смоленской крестьянки, он родился в Петербурге, в 1907 году окончил Горный институт, откуда его четыре раза исключали за участие в студенческих «беспорядках». В 1921 году он принял эстонское гражданство и уехал в Таллин.

Соли на Каали инженер не нашел, зато разгадка вековой тайны озера стала увлечением всей его жизни. Он пришел к выводу, что озеро могло возникнуть только в результате взрыва метеорита. Десять долгих лет Рейнвальд искал и таки нашел вещественные доказательства: крохотные осколки небесного железа. Исследования эстонца заинтересовали всех метеоритоведов планеты. Рейнвальд показывал Каали знаменитому Альфреду Вегенеру, который в отличие от Рейнвальда посчитал метеорит не железным, а каменным; директору Нью-Йоркского планетария Фишеру; переписывался с известными учеными: американцем Найниджером, англичанином Спенсером. Зато правители буржуазной Эстонии окружили изыскания Ивана Александровича глухой стеной равнодушия. Летом 1940 года Эстония стала советской, и стена рухнула: Академия наук СССР сразу поддержала талантливого исследователя.

Кратеры Сааремаа, по-видимому, единственные в Европе, чье метеоритное происхождение бесспорно доказано. Все 8 кратеров (диаметром от 10 до 110 м) ничем не отличаются от некоторых аналогичных собратьев на других материках — в Америке (Аризона), в Австралии (Хенбэрн).

В малых кратерах собрано около одного килограмма метеоритного вещества: небольшие кусочки железа и метеоритная пыль. Каков же был небесный гость, оставивший на земле Прибалтики эти следы? Его масса оценивается в тысячу тонн, скорость (до входа в атмосферу) — 25 км/с, угол падения — 40°, направление падения — с востока на запад или с юго-юго-востока на северо-северо-запад. На высоте примерно 20 км началось дробление, скорость осколков снизилась до 15 км/с.

В 1938 году на юге Эстонии (заметьте: опять в Эстонии!) обнаружили два весьма своеобразных углубления. Их осматривал коллега Рейнвальда — доктор геологических наук А. Луха и предположил: здесь тоже упал метеорит. В 1957 году местный лесник нашел поблизости третью кратерообразную ложбину. Исследователи предполагают, что Илуметсаские кратеры порождены взрывом метеорита, падавшего с северо-запада.
Царь Минос и кратеры Каали

Английский географ Эджертон Сайке издает небольшой журнал «Новый мир старины». В 1966 году ученый рассказал своим читателям о связи кратеров Каали с мифом о Фаэтоне и рискнул предположить, что дата падения метеорита где-то между 2000 и 1100 годами до н. э. По его мнению, эстонский метеорит мог быть относительно небольшим осколком громаднейшего метеорита, упавшего в Балтийское море и образовавшего Вислянскую и Куршскую косы изогнутой формы — они расположены между Гданьском и Клайпедой.

Э. Сайке ошибся в цифрах: эстонские ученые, прибегнув к радиоуглеродному методу, установили точную дату падения метеорита: 2600 лет назад. Узнав об этом, Э. Сайке в прошлом году откликнулся в своем журнале новой статьей с интригующим названием: «Метеоритные кратеры Каали устанавливают дату царя Миноса». Сообщаемые им факты настолько любопытны, что стоит их коротко пересказать.

В истории Древней Греции уточнение хронологии затруднительно, ибо нет стабильного эталона отсчета времени. Мифы недостаточно последовательны в изложении хода событий и вовсе не указывают, когда именно они произошли.

Теперь благодаря работам эстонского ученого А. Аалоэ точно установлено: возраст кратеров Сааремаа 2600 лет до н. э. плюс-минус 200 лет. Более ранняя дата (то есть 2800 лет до н. э.) предпочтительнее, поскольку она совпадает с другими событиями.

Дело в том, что около 2600 года до н. э. два египетских писца отметили значительное космическое явление. Это время — эпоха египетского монарха Пепи Второго, царствовавшего дольше кого-либо в истории. Он взошел на трон 6-летним мальчиком, а умер в возрасте 101 года. Последние 30 лет жизни пребывал в состоянии старческого маразма, но, не имея престолонаследника, не мог сложить с себя бремя правления. Страна оказалась административно неуправляемой, и 2600 год до н. э. отмечен как начало двухсотлетнего хаоса. В страну вторгаются враги с северо-востока (вероятно, древние арийцы) и с юга (негритянские племена). В довершение всего случилась крупная катастрофа. Вот как описывает ее Ипувер: «Бедствие по всей стране... Повсюду кровь... Почва вращается как гончарный круг... как будто Земля собирается исчезнуть от грохота и неистовства, и тогда буйство прекратится».

Аналогично свидетельство Неферохо: «Земля совершенно иссохла, и ничего не осталось... Солнце закрыто пеленой и не светит людям... Страна перевернулась вверх дном,., Солнце не отбрасывает тени... никто не знает, когда наступит полдень...»

К эстонскому метеориту могут иметь отношение два дальневосточных предания о какой-то крупной катастрофе. Около 2800 лет до н. э. китайская императрица Ну Куа Ша была вовлечена в реорганизацию страны после великого стихийного бедствия. Примерно в эти же годы японская жрица Солнца Ама Терасу записала, что в период ее полномочий солнце было долго скрыто от наблюдений.

Миф о Фаэтоне повествует, что неразумный сын Гелиоса превратил Ливию в сухую, выжженную страну. В ней известно сейчас три метеоритных кратера: Ауллоил (источник ливийских стеклянных тектитоз), Эль-Рихат и еще один, пока безымянный, открытый нефтепоисковиками три года назад. Возможно, они образовались приблизительно в одно и то же время. А что, если выяснится, что здешний метеорит, подобно эстонскому, летел с востока на запад? Тогда можно пойти в предположениях еще дальше: а не был ли это один и тот же небесный колосс? Дробясь на куски, он несколько раз мог обогнуть земной шар и рухнуть в Балтийское море. И хотя на нынешних морских картах нигде в тех местах не обозначен гигантский кратер, отнюдь не исключено, что он будет открыт.

Итак, вполне возможно, что кратеры Сааремаа образовались во времена расцвета Минойской культуры — 2600 лет до н. э. Стало быть, следует внести поправки в историческую хронологию.

Вот одна из поправок: очевидно, культура Миноса и Парсифая, Дедала и Икара была современницей культуры Колхиды. Ведь, судя по мифам, именно здесь, в районе нынешнего Батуми, сестра Парсифая царица Медея помогла аргонавтам овладеть золотым руном. Это резко противоречит взглядам тех археологов, которые отрицают какую-либо возможность проникновения на Запад культуры с Ближнего Востока и проповедуют «мгновенную культуру», якобы расцветшую в негородских центрах Запада приблизительно на 700 лет раньше, чем в Средиземноморье.
«Ничего греческого, ничего римского...»

К статье Э. Сайкса можно кое-что добавить. В Грузии выявлены памятники жизни наших предков каменного века: раннего и позднего палеолита, неолита. В 5—4 тысячелетиях до н. э. здесь и е других районах Ближнего Востока распространяется высокоразвитая цивилизация. Как видно, археологи, о которых пишет Э. Сайке, в самом деле ошибаются, сомневаясь в возможности проникновения на Запад культуры Закавказья и Ближнего Востока через Древнюю Грецию.

Культура Крита, названная по имени мифического царя Миноса Минойской, была весьма высокой и во многом остается загадочной, как и история самого острова. Она существовала полторы тысячи лет, вплоть до 1150 года до н. э.

В 1900 году английская археологическая экспедиция под руководством Артура Эванса начала изыскания на Крите. Находки оказались изумительными. Такой культуры мир еще не знал. «Ничего греческого, ничего римского...» — писал руководитель экспедиции. Поражало совершенство изделий.

По словам Гомера, Гесиода, Геродота, Фукидида, остров Крит был прекрасной и богатой страной, а Минос — первым создателем флота, властителем морей, повелителем Кикладских островов, «наиболее царственным из всех смертных царей».

На Крит шло олово с далеких Пиренейских гор, из северных областей Европы — янтарь (вместе с информацией об этой окраине ойкумены).

В 1425 году до н. э. Кносс был разрушен, и начался почти трехсотлетний период упадка могущества Крита и гибели его культуры.
Вторая ошибка Сайкса

Читатель, должно быть, обратил внимание, что в своих интереснейших рассуждениях английский ученый дважды упомянул дату 2600 лет до н. э. На самом деле кратеры Каали образовались 2600 лет тому назад! Разница солидная — около двух тысячелетий. Не будем гадать, что ввело в заблуждение английского географа. Ясно одно: миф о Фаэтоне не имеет отношения к метеориту Каали, поскольку уже в VI веке до н. э. легенда считалась древним преданием. Угол падения метеорита оценен в 40°, так что если он и пролетел над Грецией, то на столь большой высоте, что земные наблюдатели видеть его там не могли. Однако вовсе не исключено, что прибавление о «янтарных слезах» гелиад могло быть сделано к одному из позднейших вариантов мифа и явилось отголоском падения какого-то крупного метеорита на севере Европы. Об этом событии греки могли узнать при поступлении очередной партии янтаря. Река Эридан Северной Европы пока точно не определена, ею могли быть Западная Двина (по-латышски Даугава), Неман, Висла и т. д.

Хотя Э. Сайке и ошибся в хронологии, его рассуждения могут оказаться справедливыми для другого космического явления — мы уже говорили, что Илуметсаские кратеры на юге Эстонии вдвое старше Каалинских — им 4500—8000 лет.
Кратеры-великаны

Вернемся к идее Сайкса о возможности метеоритного происхождения Вислянской и Куршской кос, к которым можно добавить вершину Рижского залива, его северо-западный мыс Колка, а возможно, и весь залив.

До сих пор Аризонский метеоритный кратер с диаметром 1200 м считался крупнейшим на Земле. В последнее время обнаружены намного большие кратеры — размером в сотни километров! Один из таких гигантов находится в Южной Африке. Расчеты показывают, что его должен был образовать сферический астероид массой 30 000 000 000 т! А вот еще три гиганта: на антарктической земле Уилкса, на дне заливов Св. Лаврентия и Гудзонова, с диаметрами соответственно 240, 290 и 440 км. В свете подобных масштабов стоит ли отвергать предположения, что Вислянская и Куршская косы могли быть порождены вторжением метеорита. Длина первой — 60 км, второй — 98 км. В них сконцентрированы колоссальные массы песка (2 млрд. м3 в Куршской).

Десять лет назад был издан фундаментальный труд В. Зенковича «Основы учения о развитии морских берегов». Приведем оттуда лишь одну цитату:

«...Очевидно, что огромные массы песков современных дюн были выброшены со дна не при современном уровне, а постепенно подступали к берегу перед линией прибоя». Ученые отмечают, что имеются неопровержимые доказательства того, что примерно 4500— 5000 лет назад мыса Колка не существовало.

Столетие спорили о происхождении кратеров Сааремаа, сорок пять лет их изучают как метеоритные, а сколько еще загадок далекого прошлого связано с ними и с их ближайшим соседом — Рижским заливом!"(с) Л. Власов, действительный член ВАГО, Рига. Источник: http://www.plam.ru/nauchlit/tainy_vekov_sbornik/p3.php

Почему крейсер "Варяг" затопили, а не взорвали? Ведь, канонерскую лодку "Кореец" взорвали, а крейсер "Варяг" японцы подняли и ввели в строй своего флота.

Это сообщение отредактировал Книгочей - 05-03-2023 - 04:53

(Книгочей @ 05-03-2023 - 04:08)
Почему крейсер "Варяг" затопили, а не взорвали? Ведь, канонерскую лодку "Кореец" взорвали, а крейсер "Варяг" японцы подняли и ввели в строй своего флота.
Чтобы не повредить нейтральные корабли, на «Варяге» отказались от взрыва. Было решено затопить крейсер открытием клапанов и кингстонов.